А если однажды чашка склеится обратно...

Адам захлопнул дверь машины. Харлан высунулся в окошко. -Эй, Адам! Может мне тебя подождать? Адам оглянулся на мужчину и замотал головой. -Не надо. Зачем это нужно? -Я волнуюсь за тебя, ты сможешь добраться домой? -Да, - что-то прикинув в уме, кивнул Адам, затем чуть более уверенно, - я смогу. Харлан тяжело вздохнул и нажал на педаль газа. Адам, казалось, уже забыл о нем, разглядывая здание перед собой. Белое, куполообразное, похожее на вареное яйцо, которое он съел сегодня на завтрак. Оно заключено в огромную стеклянную коробку. Мечта любого астронома. Планетарий Хейдена. Был открыт в 1935 году, в здании Американского музея естественной истории, в 1969 году установлен аппарат «Цейс-модель VI», к 2000 году полностью завершена реконструкция. Научную информацию предоставляет NASA и Европейское космическое агентство. Грандиозное сооружение. Большое белое яйцо в прозрачной коробке для завтрака. Адам сглотнул и огляделся. Много людей, все спешат внутрь. Находиться среди них пугающе, неприятно. Плечи сами по себе непроизвольно вздрагивают, будто по спине прошел холодок. Адам порылся в карманах и выудил купленный Харланом билет. Пора идти внутрь. Цифровой голос Тома Хэнкса что-то вещает. Адам вполуха слушает пояснения, полностью отдаваясь визуальным эффектам. Кресло под ним мягко завибрировало, позволяя ощутить некое подобие космической турбулентности. Вот Марс. Такой красный, большой. Его спутники. Марс седьмая планета по размеру в нашей Солнечной системе, радиус аж 3390 километров! Он лишь кажется большим, ведь на самом деле есть еще планеты-гиганты. Пролететь под кольцами Сатурна, их семь, но наиболее отражают свет всего два. С Земли видно внешнее кольцо, отделенное щелью Кассини… Адам почувствовал взгляд. Через три кресла слева сидел мужчина. Волосы светлые, отливают оттенками развернувшегося на потолке галактического свода. Глаза пристальные, внимательные. И смотрят прямо на него. Адам озадаченно нахмурился, странный человек, странный. Не люблю, когда на меня кто-то смотрит. Но может, если не обращать внимания, то он перестанет смотреть? Адам задумчиво потер кадык, а потом вернулся к шоу. Здесь было на что смотреть, наверху простиралась туманность Ориона. От восхищения у Адама перехватило дыхание. Высота купола 11 с половиной метра. Ощущение настоящего неба, но сейчас там глубины космоса… Туманность ниже пояса Ориона, самая яркая диффузная туманность. Ее можно увидеть на небе невооруженным взглядом… Адам почувствовал, что взгляд незнакомца не ослабевал. Странный тип… Адам решил не поворачивать голову и упрямо уставился в потолок. Северо-восточная часть отделена темной полосой пыли от северной части М42 и внесена в каталоги как М43. В нижней части М42 обнаружены четыре коричневых карлика… Адам снова забыл о незнакомце. Взгляд, сверлящий его, теперь почти не напоминал о себе, оказавшись где-то на задворках Вселенной Адама. Космос. Он интересен мне куда больше чем то, что окружает меня здесь, на Земле. Там все понятно, цифры, факты, явления, открытия, все можно объяснить, все измерить. Космос прост и понятен. Не то, что люди… Звезды складываются в созвездия, созвездия переходят в галактики, а там дальше Вселенная. Люди как звезды. Группы людей образуют народы, народы – страны, страны население материков, а материки целую планету. Но я бы предпочел иметь дело со звездами, они мне понятнее… О, черная дыра! Адам почувствовал, как его охватывает ужас. Она надвигается с ужасающей быстротой, кажется, даже какое-то легкое гудение в ушах, вибрация в кресле. Она нарастает, заполняя собой весь свод, будто втягивая внутрь себя. Адам почувствовал панику и скрестил руки на груди, как учил Харлан, глубоко задышал. Перед глазами закружилась воронка. Адам стиснул зубы. Слишком реалистично. Внезапно из клубящейся черноты вынырнула Земля. Адам почти с облегчением посмотрел на голубую планету. Путешествие кончилось. Мы всегда возвращаемся к истокам. Туда, откуда мы пришли. Ты и я… Вот мы и вынырнули к началу. Спасибо за это путешествие… Загорелся свет. Адам несколько раз поморгал, привыкая к свету. Люди вокруг зашевелились, вставая со своих мест, продвигаясь к выходу, но он все еще сидел, словно не желая отпускать это ощущение космоса, свободы, гармонии. В том мире он боится лишь черную дыру, потому что она единственное, что он не в силах познать или посчитать. Каждый человек это маленькая черная дыра… Ряды проредели. Будто опомнившись, Адам вскочил с места, оглянулся на мужчину за три кресла. Но его место уже было пустым. Кольнуло какое-то непонятное сожаление. Странный человек. Адам осторожно высвободился из кресла, принялся пробираться по узкому проходу, чтобы влиться в созвездие, текущее к выходу из зала. Наверное, стоит посетить обсерваторию, прежде чем уйти… У телескопа толпилась стайка старшеклассниц. Неподалеку стоял работник обсерватории и следил за порядком. Адам сцепил руки, ожидая, пока телескоп освободится. Наконец девушки поспешили на выход, и Адам завладел телескопом. Он был мощнее, чем тот, что стоял дома. Здесь без труда можно было рассмотреть солнечные пятна. Солнечное тело с затемнениями напоминает большой круглый апельсин. Хочется взять его в руки и помыть. Папа всегда говорил мыть фрукты перед едой. Адам задумался о папе. Папы больше нет. Это очень неуютно. И работы больше нет. Бет, его дружелюбная соседка, посоветовала разослать свои резюме. Он каждый день шлет по пятьдесят штук. Наверное, скоро ответят… -Извините, можно мне тоже посмотреть? Голос раздался почти над самым ухом, и Адам вздрогнул. Он отодвинулся от телескопа как оглушенный, сделал шаг в сторону, а потом посмотрел на говорившего. Мужчина улыбнулся ему, а потом прильнул к глазку телескопа. Он тут же оторвался от просмотра и посмотрел на Адама. -Солнце похоже на грязный апельсин, - заметил мужчина. Адам промолчал. Эти глаза… Они похожи на два солнца. Или два Марса. А волосы. Они не просто светлые. Этот человек не блондин. Он седой. Как папа, но он моложе. Наверное, красивый человек. Не получив ответа, мужчина пожал плечами и вернулся к наблюдению. Надо что-то сказать… Что же сказать? Надо что-то любезное… -У вас волосы цвета спутника Юпитера Ганимеда! – неожиданно вырвалось у него. Мужчина заинтересованно выпрямился. -Ганимеда? -Да, - Адам неосознанно сделал шаг навстречу, - это крупнейший спутник в Солнечной системе, седьмой по расстоянию по сравнению с другими спутниками, его диаметр 5268 километров, что всего на 2% больше чем у Титана и на 8% больше чем у планеты Меркурий… - увлеченно залпом выдал Адам. -Похоже, астрономия ваша страсть? – чуть улыбнувшись, спросил незнакомец. -Да, - утвердительный кивок. Мужчина улыбается. Кажется, он уже забыл про телескоп. Адам не преминул этим воспользоваться и вернулся к наблюдению. Краем глаза он заметил, что солнцеглазый не уходит. Что ему нужно? Похожи ли его глаза на два грязных апельсина? Нет, наверное. Я не успел разглядеть… Солнечные пятна. Кажется, их стало больше. По сравнению с прошлым месяцем, определенно. Надо свериться со справочниками, нормально ли это для этого времени года… Адам увлекся предстоящей работой, прикидывая в какой книге может оказаться подобная информация. -Я могу угостить вас кофе? – внезапно раздался голос незнакомца. Странный голос, непохожий на другие голоса. Он напоминает мед, тягучий такой, когда берешь его из розетки, и он медленно плывет в кружку, как тополиный пух… -Я не люблю кофе, - неожиданно проговорил Адам, - мне нравится какао. -Тогда может в буфете найдется горячий шоколад? – предложил мужчина, - Меня зовут Найджел, - протянута крепкая жилистая рука. Адам некоторое время смотрит на нее, будто гипнотизирует, рука. Кажется она живет отдельно от тела, она как змея, что забралась в рукав черного костюма, а теперь смотрит на него в ожидании, спрятаться в логово или атаковать. Адам быстро протягивает свою и как-то неуклюже сжимает предложенную руку, резко опускает. Найджел не удивляется. Или, если и был удивлен, то ничем этого не показал. Кажется, ничего не может его смутить. Странный мужчина. Очень странный. Адам подумал. А ведь, если разобраться, то и он сам очень странный. При этой мысли внутри затеплилось что-то вроде доверия. У нас есть кое-что общее. Значит мы уже не такие странные…