А если однажды чашка склеится обратно...

Тетка с планшетом критически посмотрела на стоявшего перед ней мальчика. -Почему вы выбрали этот образ, чтобы явиться с отчетом, ангел-хранитель? -Потому что в той жизни он был моим отцом. И этот образ важен для меня. Но если бы я мог, то явился бы в образе сокола, так как это самая важная жизнь, что я прожил. -Животные облики запрещены для докладов, так как не способны говорить. -Именно поэтому я выбрал этот. -Что ж, я вижу вы по-прежнему согласны защищать эту душу на Судном Дне? -Да. -Как ваше сотрудничество с оппонентом? -Галахад не оппонент, - поморщился мальчик, - я еще не нашел его в этой жизни, но кажется с ним виделся Тристан. -Да, нам известно из докладов ангела-хранителя Галахада, что они встречались, но не узнали друг друга. Вы знаете будет, если они погибнут, прежде чем узнают? -Да, вы говорите об этом каждый раз. Я помню. -Учтите, на суде потребуют полный отчет о том, что души делали, чтобы соединиться, достаточны ли их усилия. Время отправления на новое перерождение близится. Помните об этом. -Я отправлюсь вслед за Тристаном как и всегда. -Если у вас получится, - загадочно заметила женщина. Мальчик озадаченно воззрился на нее. Каролина резко села, а потом распахнула глаза. В груди теснился непонятный страх. Просто ужас. Что это был за сон? Уже забыла. Кошмар… Не надо было так много пить на ночь. Она оглянулась на спавшего Якоба с нежностью. Совсем вымотался со своим проектом. Вчера она так и уснула на диване, в постель ее перенес Якоб. А сам уснул поверх одеяла прямо в одежде. Каролина посмотрела на таймер на стене. Шесть утра. Пора вставать. Может приготовить ему кофе? Будет почти как супружеская пара. Почти… Не знаю почему, но я с детства выделила его среди прочих. И его гей-ориентация не была тому причиной. Он был какой-то особенный. А его янтарные глаза были почти родными. Нет, даже абсолютно родными. Дороже чем папа и мама… Будто я знаю его всю жизнь. Или дольше… Мы всегда прикрывали друг друга и защищали… Сокол расправил крылья и протяжно крикнул. Тристан и Галахад встревожено смотрели друг на друга. -Этого не может быть. Я знаю Ланселота, он не мог сделать этого. Если бы Артур мог с ним поговорить. -Даже если Артур ему верит, он ничего не может сделать. Моргауза выдвинула обвинение в присутствии всех знатных римлян, что живут в окрестностях Камелота. Они все пытаются заставить Артура казнить Ланселота. Я слышал, что они кричали на собрании. -Как доказать, что он ее не насиловал? – вопрос повис в воздухе. Сокол любопытно наклонил голову набок. Что происходит? Кто-то хочет обидеть Ланселота? Якоб беспокойно заворочался, но не проснулся. Этим утром, когда Ланселот заменил караульного, она закричала. Он прибежал и увидел, как она раздирает на себе тунику, а потом Моргауза начала звать на помощь. Так говорил Ланселот на допросе. Когда появились остальные, прозвучало страшное обвинение. Сарматский воин Ланселот пытался изнасиловать римскую женщину. Она добилась, чтобы созвали всех римских представителей, чтобы они судили Ланселота. Артур оказался связан по рукам и ногам. Если бы он заступился за Ланселота, римляне устроют восстание, поднимут на уши Рим. Но если он этого не сделает, то предаст доверие своих воинов. -Я не верю, что он сделал это с тобой. Ланселоту даст любая девка. Он не стал бы брать никого силой, - произнес Артур, войдя в гостевую комнату. Моргауза не выглядела смущенной. -А если и так? Мою жалобу поддержали все римские граждане, у многих есть родственники в Сенате. Ты ничего не сможешь сделать. -Откажись от своих слов, - потребовал Артур. -Чтобы меня обвинили в клевете? Ну уж нет. -А если… - заговорил Артур после долгого раздумья, - если я соглашусь на твои условия и вернусь в Рим? -То может быть я и прощу его, но пока ты не уедешь со мной, сармат останется под замком. Эйден посмотрел на Вивиан. Девушка плохо себя чувствовала, так что он вызвался проводить ее к музею. -Тебе лучше было остаться дома, Виви, - заметил парень. -Я не могу, мне нужно закончить подготовку к выставке, и обработать ту картину. Нужно ли поместить ее в запасники или… - она не договорила, снова о чем-то задумавшись. Эйден потер подбородок. Как ей помочь? Психиатр? Он с презрением отверг эту мысль. Ненавижу когда психоанализируют. Мне бы не понравилось, если бы кто-то начал копаться у меня в голове. Так почему я буду обрекать на это свою единственную подругу? Лучшего друга… -Нам надо доказать, что Ланселот с ней не трахался. Но возможно ли это? Тристан в раздумье потер подбородок. -Осмотреть себя она местным лекарям не даст. -А если они осмотрят Ланса? -А что там искать? – пожал плечами Тристан. -Не знаю, но я не верю, что выхода нет, - Галахад опустил плечи, сгорбившись. -Надо спросить у кого-нибудь, кто в этом разбирается. Едем в деревню! -К кому? -По дороге расскажу! -Мам, это правда? – в комнату вбежал мальчик, - Финикиец говорит, что над тобой надругался сармат. Отец уже убил его? -Нет, мой милый, он защищает этих варваров, - покачала головой Моргауза, обнимая мальчика, - и он даже поговорить с тобой не хочет. -Я убью его, - вдруг сказал мальчик, - когда я вырасту, я убью Артура. Чтобы ты, мама, всегда улыбалась… -Мой дивный сын, - Моргауза улыбнулась и обняла подростка. Сокол пролетел мимо окна и ринулся вслед за двумя конями, что рванули за пределы Камелота, не слушая окрика часовых. Якоб сел в проходе. Художника на месте нет. Может он неправильно сел в поезд? Нужно было позже или раньше? Голова разболелась от напряжения. Якоб сдавил виски. Что-то странное происходит. Каролина сегодня сама не своя. На душе так тоскливо. Мне нужно увидеть этого парня… Внезапно на одной из остановок вошел он. Якоб почувствовал, как быстро забилось сердце и едва сдержал улыбку. Кудрявый окинул взглядом салон, заметив Якоба, вошел и присел на свободное место. На его лице было облегчение. Да он проверял все поезда на этой линии! Что за остановка была? Якоб попытался вспомнить, но тщетно. Улыбка проявилась на лице, и архитектор забыл о том, что еще секунду назад боялся улыбаться. Кудрявый снова рисовал. Его, Якоба. На этот раз с соколом. Невольно вспомнилась пелерина Каролины. Да, она мой сокол. Откуда бы только художнику об этом знать? Вот бы заговорить с ним… Но… Якоб со страхом посмотрел на камеры на потолке. А если рисовать? Пухлогубая молодая женщина кокетливо улыбнулась. -Повторите ваш глупый вопрос еще раз, мальчики, и я буду хохотать до конца дня. Тристан сунул ей монету. Улыбка слетела с ее губ. -Это не праздное любопытство, - заговорил Галахад, - дело касается Ланселота. Подскажи, как доказать, что он не трахался с этой римлянкой, и мы дадим тебе еще монет. -Ланселота? – взвилась она, - Да он самый щедрый из моих клиентов! Конечно, я помогу вам, ребята! Сколько времени прошло? Это очень важно! -Не больше двух часов, - ответил удивленно Галахад. -Попытаемся успеть. Сокол облетел площадь по кругу, а потом, заметив Тристана, приземлился на подставленную руковицу. -Мы просим принять наше доказательство невиновности Ланселота ко вниманию, - воскликнул Галахад. -Какое еще доказательство? – презрительно скрестив руки на груди, подала голос Моргауза. Она был окружена римлянами и своей охраной. -У нас есть эксперт, который может доказать, что у Ланселота не было секса сегодня, - провозгласил сармат. По римлянам, да и по остальным присутствующим, что явились поглазеть на суд, поползли неловкие смешки. То-то еще будет… Лишь сарматы и Артур оставались серьезны и напряжены. -О ком ты говоришь, Галахад? Ланселот озадаченно поднял голову, глядя на брата. Рядом Тристан. Персифаль тут же, сбежал с поста, чтобы только быть здесь в этот момент. Вот уж на кого можно положиться. Но не надоумьте, великие предки, друзей и брата, отбивать его с мечом наголо, иначе казнят уже не только его. И чем только он мог так насолить этой женщине? Ланселот оглянулся на римлянку. Самодовольна, гордая и уверенная. Она победоносно смотрела на Артура, словно уже забыла о том, кого своей ложью обрекала на смерть. Артур мрачен и подавлен. Гвиневра, о как он мог забыть о ней! Бледная и перепуганная тоненькая девушка в зеленом платье стояла среди сарматов, прижав руки к сердцу. -Всем привет! – в центр вышла та пухлогубая женщина. -Назови себя! – велел Артур. -Айли, гойделка, живу здесь уже двадцать шесть лет, - с достоинством ответила она. -Род занятий? -Шлюха и уж о сексе я знаю все, - заметила она. -Что ты хочешь рассказать об этом деле? – Артур призвал на помощь все свое хладнокровие. -Я утверждаю, что брешет ваша римлянка, - женщина указала на Моргаузу, - так как если у Ланселота был секс в течение последних двух часов, то спермы у него нет почти, а вот если… Эй, Ланс, ты когда трахался в последний раз? – она обратилась к сармату. -Неделю назад, - гордо выкрикнул Ланселот, приподнявшись со своего места, где он сидел под охраной римских наемников, сарматам граждане его не доверили. -Как ты предлагаешь это проверить? – Артур немного приободрился. Айли красноречиво повела плечом. -Чего только не сделаешь ради восстановления справедливости, - заметила она. -Что ж, да будет так. Докажи нам правду, женщина, - кивнул Артур. Римляне оживились, позабыв про оскорбленную согражданку. Им предстояло зрелище поинтереснее Колизея. -Я отказываюсь на это смотреть, - пробормотала Моргауза, - Мордред, отвернись. Мальчик послушно отвел глаза. Ланселоту развязали руки и подвели к Айли. Женщина опустилась перед ним на колени и вскоре усердно заработала ртом. Якоб и Эйден рисовали в блокнотах. Больше всего это напоминало комиксы. Старомодные картины, напоминавшие средневековые гравюры, изображали историю. Воспоминания не остановить. Ни один из них не задавался вопросом, откуда это пришло. Просто вдохновение? Общая идея двух людей, что никогда толком не общались. Эйден скосил глаза. Единого взгляда было достаточно, чтобы понять. Они рисовали историю, что дополняла друг друга. Будто они соавторы. Но ведь это не так?