А если однажды чашка склеится обратно...

Вокруг синеет темнота, подсвеченная откуда-то снизу. Под ногами пустота. Будто я вешу в воздухе. Тело не прикрыто, на животе крестообразный разрез. А внутри… Толчок… Я чувствую, что внутри меня жизнь. Ладонь трепетно ложится на живот. -Ты хочешь такого будущего? Ты мужчина, не так ли? Из жизни в жизнь ты предстаешь лишь в этом облике. Почему же в тебе зреет это чувство? Хочешь ли ты родиться женщиной? -Нет, - подал голос кудрявый мужчина, - нет, я обещал оставаться в мужском теле. И я сдержу обещание. -Быть женщиной неплохо, - возразил голос. Он был лишен пола, этот голос. Во всяком случае, было трудно понять, кому он принадлежал. Отчего-то вспомнилось, что ангелы бесполы. -Ты знаешь, почему она ненавидит тебя? -Нет, но я хочу узнать. -Ты понимаешь, что сам чувствуешь к ней? -Отцовскую любовь, - не колеблясь ни минуты, ответил мужчина, - она вызывает особенное желание. -Желание? -Защитить, сберечь, утешить. Голубые глаза, что видели так мало хорошего. Я надеюсь, что мы могли зажечь в них искорки радости, хотя бы иногда. -Ты уверен, что это не тяга мужчины к женщине? -Абсолютно уверен, - выдохнул он в темное пространство перед собой. -В таком случае может быть ты дашь нам ответ, почему она вас ненавидит? -Я не готов ответить сейчас. Послушайте, вы задаете мне эти вопросы, - он почувствовал, что нервы закипают вместе с глухим отчаянием, он просто бьется о каменную стену безо всякого эха с той стороны, без надежды хотя бы на крошечный отклик, - но я не знаю ответ, мне нужно встретиться с ней и поговорить… -Она не настроена на разговор с вами, вы нарушаете миропорядок. -Какой еще порядок? -До вас таким упорством в перерождении обладала только пара известная как Орфей и Эвридика, но они не выдержали испытание, так что теперь полностью забыли друг о друге и перерождаются отдельно. -Какое испытание? -Что ж, я отвечу вам, хотя эта информация не открыта для разглашения кандидатам. Они не прошли тест на доверие. Она сказала ему, что будет следовать за ним в связке, они выбирались из пещеры после обвала породы, но он оглянулся. Она споткнулась и рухнула в пропасть. Сердце уходит в пятки. А что если бы они сами также… -Что ж, следующее слушание назначается на… -Эйден, проснись! – Виви дернула его за плечо. Кудрявый парень с трудом разлепил веки. Ее кабинет. Ничего страшного. Эйден тяжело откинулся на спинку стула и потер глаза. -Ты стонал, кошмар приснился? – неловко спросила Вивиан. -Вроде того, - поежился Эйден. -О чем? Тщетно. Ощущение будто только что о чем-то активно рассказывал, но вот секунда, одно единственное мгновение и ты не помнишь ничего. Щелк. -С того момента, как я встретил человека в поезде, Виви, я постоянно вижу странные картины, а потом я нашел двоих похожих на меня и его людей. Они жили так давно… -Я их тоже вижу, Эйден, - Виви сжала его руку, - спасибо, что сказал, теперь я знаю, что не спятила. -Пойдем провожу тебя домой. Здесь должно быть какое-то научное объяснение. Уже не так уверено. Словно по привычке. -Его нет, Эйден, - Виви мягко касается щеки. -Я должен поговорить с тем человеком, мы сталкиваемся каждый день, он тоже видит эти картины, мы рисуем их друг другу, наподобие комикса, - парень достал из своей сумки скетчбук и придвинул к ней, - но я не могу с ним заговорить, и прямой взгляд может быть не дольше тридцати секунд, ведь везде камеры. Эдакое испытание на доверие как Орфей и Эвридика… -На терпение, - поправила его Вивиан рассеянно. Эйден положил свою руку поверх ее. -Виви, а ты можешь с ним встретиться? -Нет, ты же знаешь, мне как твоей девушке нельзя контактировать с другими мечеными, но… - Вивиан заметила печаль на лице кудрявого, - если он случайно придет в музей, то я могу ответить на пару его вопросов. Эйден просиял и обнял девушку. -Виви, ты чудо! Она осталась в Камелоте. Я все думал, почему она осталась. Мы не разорвали помолвку официально, но день свадьбы… О нем уже никто и не говорил. Я все верил, что Гвиневра вернется ко мне, простит мне внебрачного сына от собственной сестры, что поверит, я отказался от навязанного мне брака, что я останусь в Британии, рядом с ней, ради нее… Но она отворачивалась, едва я входил в комнату, Тристан и Галахад сдружились с ней. А еще лекарка Моргана, их с Гвиневрой стали часто видеть вместе. Я даже думал, неужели Гвиневра решила податься в целительницы? Я бы предпочел видеть ее своей женой в моих покоях, а не лекаркой в больничном крыле. Но я не знал, что сказать. Часто ловил на себе взгляды Ланселота. Он уступил ее мне, а я… Лишь чувствовал вину. Я хотел увидеть ее снова, поговорить… До сих пор хочу найти ее, хочу, чтобы она меня простила… Потому что мне все равно, что она не может иметь детей. Мордред никогда не смог бы встать между мной и ею. Но как объяснить это пятнадцатилетней девчонке, что всю жизнь слышала лишь насмешки из-за того, что не способна иметь потомство… Я искал ее все жизни, но не нашел. Возможно, потому что она не хочет быть найденной? -Ой, он толкается! – радостный голос женщины. -Ну-ка? – мужчина кладет ладонь на живот, - Какой боец, в десант пойдет! -Еще чего! – возмутилась женщина, - Откупимся, я не хочу, чтобы он попал в одну из этих войн, что сейчас ведутся. -Любой мужик должен воевать! -Посмотри на себя, у тебя три пальца оторвало и пол правой ноги гранатой, хочешь, чтобы с ним было тоже самое? -Да что ты понимаешь, баба! Опять ругаются… Опять… Галахад встревожено оглядел отряд. Артур и еще горстка ребят. Не по себе от прозвучавшей вести. Жаль, что Тристан и Ланселот были оставлены в Камелоте для защиты от разбойников, повстанцам нужны опытные воины во главе. Как можно делить отряд, когда нас и так осталось слишком мало… Шутка ли дело… -Скольких девочек они увели? – спросил Артур у раненого старика. Всю деревню вырезали, а самых юных девушек забрали, продадут в рабство конечно же, но что их ждет вначале… Думать об этом не хочется… Проклятые римляне… Сейчас у них там неспокойно, и они все время игнорируют просьбу Артура прислать еще воинов для охраны границ, вот и приходится воевать с теми жалкими остатками от некогда крупного отряда. Сколько братьев уже никогда не вернутся домой, сколько уже погребальных костров было, но их дым не в силах донести души до родных степей, где бегать бы им конями, ан нет… Старик трижды показал две полные пятерни и еще одну без трех пальцев. Его голова была перехвачена тряпкой, что уже напиталась кровью. -Мы отвезем тебя в Камелот, тебе окажут помощь, - сказал Артур, - собирайся! -Не могу, - хмуро ответил старик, - они вырезали всю мою семью, я должен вернуть домой хотя бы внучку, ей ведь еще нет и девяти… -Ты думаешь, пойдешь, попросишь, и они ее вернут? – насмешливо спросил Гавейн, - Едем с нами, мы запросили помощи у валлийцев, дождемся их и пойдем… -А сколько девочек уцелеют к тому времени? – насупился старик. Галахад посмотрел на его пергаментную руку в старческих пятнах, пальцы аж побелели, с таким напряжением он вцепился в свою клюку, не от того ли, что старик едва держится на ногах. У него же наверняка сотрясение мозга, он весь в крови, рука вон висит плетью вдоль тела. Да он даже не дойдет до разбойников, окочурится по дороге. И оставит свою внучку сироткой, даже, если она останется жива. -Ты не спасешь ее, пока не выздоровеешь, старик, думаешь, ей легко будет взирать на твой труп? – подал голос он. Дед посмотрел на Галахада. -Езжай с нами, и я даю тебе слово, что лично помогу тебе спасти детей, - сказал кудрявый,- я рыцарь и слов на ветер не бросаю. -У него сломана или вывихнута рука, он не сможет даже удержаться, - Дагонет удерживал норовистого коня за поводья. -Я привяжу его к спине, - кивнул Галахад. Гавейн бросил ему веревку с луки своего седла. -Действуйте быстро, разбойники могут скоро вернуться, а нас слишком мало, чтобы принять бой, - кивнул Артур. -Залезай, дед, не упрямься, - Борс соскочил со своего коня и заставил протестующего старика сесть позади Галахада, фактически насильно прижав к сармату. Кудрявый затянул веревку. Старик кое-как поставил ноги и неловко обнял Галахада за талию. -Ты дал слово, рыцарь Артура, - произнес дед. -Да, старик. Я его дал, - кивнул Галахад. Мужчины тронули лошадей с места. Дорога из деревни казалась теперь еще более мрачной и пустой, казалось, даже птицы притихли. Узкая, приходится уехать, вытянувшись в колонну. Галахад силился вспомнить, слышал ли он птиц, когда они сюда ехали. Что-то не так. Старик, тяжело дыша, привалился к спине. Под панцирем уже мокро от пота. Внезапно раздался свист. Все заозирались. -Это засада! – Артур первым понял, что происходит, - Отступаем к Камелоту! Тревожное ржание, беспокойство людей передалось и животным. Кони ринулись галопом. Галахад со стариком за спиной замыкал маленький отряд. -Должно быть, они решили оставить здесь кого-то и подловить нас, - бросил он, - держись, дед, скачка будет что надо! -Отвяжи меня и брось, - со страхом воскликнул старик, - ты дал слово спасти мою внучку, ты с таким грузом не уедешь далеко! -Бросить? Ты спятил, дед? – поинтересовался Галахад, сжав ногами бока коня, понукая двигаться быстрее. Засвистели стрелы. Не нуждаясь в приказе, рыцари принялись отбивать их мечами. Быстрее, быстрее… Мы выкарабкаемся… Надо только проехать узкий участок дороги… Внезапно что-то сильно толкнуло в спину. Галахад почувствовал, как что-то рвануло на нем панцирь как какую-то тряпку, адская боль пронзила спину. Тяжесть старика вдруг стала нестерпимой и повалила наземь. Конь испуганно заржал. -Галахад! – рванул к нему было ехавший следующим Гавейн. -Они мечут копья! Быстрее! Вперед! – оглянулся Артур. -Галахад ранен! -Мы вернемся за ним! Сарматы помедлили. -Это приказ! – крикнул Артур. -Уходите… - кивнул Галахад, теряя сознание. Копье, что могло пробить его насквозь, сейчас намертво пригвоздило к старику. Забавно, молодость и старость идут рука об руку… Кажется, я не смогу сдержать свое слово, дед… Разум погрузился во тьму, растворяя сознание в нахлынувшем мраке, черном как кровь в свете луны. Странно, но во сне я видел Тристана. Он был похож на ангела, такого, каким их изображают в римских пергаментах, но его крылья были в крови, его лицо и руки, с бороды капала кровь, струйками стекала на грудь. Он был бледен, напряжен, губы искусаны. -Не бойся, Гала. Ты не один в этой тьме. Я вместе с тобой, - проговорил Тристан, протягивая окровавленную руку. -Я знаю, Трис, - Галахад попытался протянуть руку, но что-то мешало, будто его держат. -Не возвращайся туда, иначе пожалеешь! – в ушах раздался отчаянный крик матери. Она будто стояла за спиной. -Мама? – сармат почувствовал, как бешено забилось его собственное сердце, он попытался оглянуться и… проснулся. Голова взорвалась адской болью, и рыцарь застонал, а потом разлепил тяжелые веки. Рядом с ним сидела Гвиневра. Ее волосы были спутаны, слиплись от грязи. Бледная, в лице не кровинки, голубые глаза таращатся на него как два фонаря, а губы дрожат. Она бы наверное расплакалась, если бы не шок. -Они и тебя похитили… - проговорил Галахад, - Как это случилось? Неужели они проникли в Камелот? Гвиневра, что до этого держала его руку, опустила глаза, но руку не отпустила, кажется, его кисть единственное, что помогало ей сохранить хотя бы маленькую толику мужества. Она хотела было что-то сказать, но к ним приблизилась Моргана. Старая лекарка ехидно улыбалась. -Ну что, мой сын знатно мечет копье, да, Галахад? Пришлось обрезать часть, чтобы разъединить тебя и старика. Недолго тебе осталось жить. Впрочем, может Артур соберет за тебя выкуп? Да что толку, такую рану вылечить не под силу никому в Камелоте, а если бы ты и выжил, то остался бы калекой. Копье прошло рядом с позвоночником. Оно пока закрывает рану, но это ненадолго. Зачем Артуру такой рыцарь, а? -Калека будет бесполезен, - согласился Галахад, про себя думая, что Артуру все равно, и он выкупит его, даже если тот больше никогда не встанет на ноги, - но отпусти Гвиневру, Артур даст за нее богатый выкуп, она его невеста… Старуха рассмеялась, обнажив пеньки желтых зубов. -Да кому она нужна? Бесплодная наивная дурочка. ПО вашим законам Артур должен будет казнить ее. -Что? – в груди шевельнулось нехорошее предчувствие. -А ты думаешь, кто нам сдал вас? Я столько лет собирала информацию для саков, они хорошо платят, куда уж лучше чеммой сын будет ловить путников на дороге, да ждать, пока римляне пришлют отряд распять его и ребят вдоль дорог. -Гвиневра? – Галахад шокировано посмотрел на девушку. -Я… - девчонка замялась, она не знала, что сказать. -Я должен был догадаться, что ты шпионка, еще с того года, когда убили Персифаля, - процедил сквозь зубы сармат, обратившись к Моргане. -Тогда мне приходилось пользоваться крохами информации, которую эта наивная дурочка мне выложила. Но после того, как она потеряла доверие к вам с Тристаном, завербовать ее на почве мести, было дело нетрудным. -Что вы собираетесь со мной делать? -Я – ничего, но сын хочет, чтобы ты видел, как он и его люди буду насиловать девчонок. А я лучше пойду отдохну, не люблю я на это смотреть, - неодобрительно покачала головой старуха. -Какая судьба ждет Гвиневру? – спросил Галахад. -Такая же как и их, насилие, а потом продажа в рабство, - бросила Моргана. Галахад скосил глаза. Он находился в лагере, лежал на боку. Вокруг были палатки, разбойники кололи дрова, они собирались готовить ужин. Чуть дальше сидели девчонки. Самой старшей было лет пятнадцать, самой младшей чуть больше трех. Это были девчонки не только из деревни, здесь были даже девочки из кельтских племен. А вон та, судя по рисункам на лице, дочь вождя, кто знает, может статься самого Мерлина… Связаны по рукам и ногам. Не сбежать… И только Гвиневра не связана. Некуда ей бежать… Глупая девчонка. Странно, но даже сейчас Галахад не мог ее возненавидеть. Слишком яркими были воспоминания о том, как они втроем, вместе с Тристаном, смеялись и проводили время как настоящая семья, пока все это не рухнуло… -Я дала тебе отвар, что притупил боль, так что до самого конца сможешь находиться в сознании, - сказала Моргана и отошла к тем, кто готовил. Мать атамана контролировала все.