***
Как и ожидалось, для полетов погода была самой неподходящей. Метла рвалась из рук при каждом порыве ветра, спортивная форма, которую Оливер требовал носить даже на тренировки, согревала не больше, чем натянутая на голое тело простыня. По крайней мере, именно так это представляла волшебница. До поля для квиддича она добралась достаточно быстро, но всё равно до ниточки промокла и замерзла. Красно-золотая ткань облегала её, словно вторая кожа, что доставляло массу неудобств: липнущая влажная материя — не самое приятное, что есть в жизни. Зато Вуд, встретивший однокурсницу у трибун, был сосредоточен и бодр. С полчаса у них ушло на обсуждение тактики игры. Вернее, обсуждал только распинающийся о важности тех или иных трюков Оливер. Кэролайн же, ничего нового пока не услышавшая, попросту молча дрожала и делала вид, что ей всё ужасно интересно. То и дело в голову закрадывались мысли о том, чтобы прямо сказать капитану, что неплохо бы начать «репетицию» — быстрее начнут, быстрее закончат. Но Адамс не хотела обижать старательно продумавшего план парня. В конце концов, он же столько времени на это потратил! Задумавшись о своём, волшебница даже не замечала, как, то и дело умолкает Вуд, переводя дыхание для новой тирады и мимолетно скользя потемневшим взглядом по стройной, обтянутой формой фигуре. — Что ж, теперь можно и потренироваться, — закончил Оливер. Девушка едва заметно выдохнула с облегчением. Перекинув ногу через метлу, она легко взмыла в воздух и тут же тихо вскрикнула. Порыв ветра толкнул её в бок, заставив отлететь вправо и невольно сделать сальто в опасной близости от земли. Длинная коса мазнула по луже, светлые волосы на конце окрасились в грязно-коричневый. Шипя ругательства, Кэр настойчиво набирала высоту, стараясь как можно крепче держаться за метлу. Оставшийся на земле капитан видел, как однокурсница пригнулась к древку, когда её в очередной раз мотнуло в воздухе. Мокрая до нитки, замерзшая и злая, она казалась теперь истинным игроком Гриффиндора — непоколебимым и бесстрашным. Хотя, на самом деле, до бесстрашия юной спортсменке было далеко: девушка лишь пыталась не свалиться и поскорей закончить это безумие. Рядом пролетел кроффл. Прищурившись, от того, что косые струи дождя били в лицо и закрывали обзор, Кэролайн закусила губу и направила метлу вслед за удаляющимся мячом. Очертания шара были до того размытыми, что погоня заняла чересчур много времени. То и дело десятиочковый исчезал из виду, и тогда гриффиндорка замирала посреди поля. Видимость была почти нулевая, играть в таких условиях было просто нереально. Почему, ну почему чертов Вуд не перенес тренировку? Истинный безумец организовал бы матч в такую погоду! Но порывы пронизывающего до костей ветра то и дело доносили едва различимое «Живее, Адамс! Такими темпами слизеринцы размажут нас на первой минуте!». Несколько метких бросков в кольцо стали хоть каким-то утешением. За всю тренировку гриффиндорка лишь три раза забила «соперникам» гол. Мерлин, меньше, чем самый глупый игрок… Осознание проигрыша сдавило сердце. От непрошеных слёз защипало в глазах. Невозможно сосредоточиться! Просто невозможно! Словно в издевке, метлу безбожно крутило в воздухе. Несколько раз волшебница вертелась вместе с ней, подобно привязанной к карусели игрушке, не в силах выровнять полёт и испуганно вскрикивая. Внезапно метла перевернулась вокруг своей оси. Кэр пыталась сжимать её ногами, но они соскользнули и повисли в воздухе, в бесконечной высоте над землёй. Из груди вырвался вопль, девушка лишь успела уцепиться за древко пальцами, до боли сжимая его. Она так и повисла, глотая слёзы и отчаянно борясь за жизнь. Целую минуту Оливер в ужасе следил, как хрупкая фигурка на огромной высоте цепляется окоченевшими руками за метлу. Лишь спустя время, показавшееся вечностью, она сумела вскарабкаться обратно и тут же направилась к земле. К спрыгнувшей с метлы и буквально повалившейся на грязное поле однокурснице уже спешил капитан. Зажмурившись и до крови закусив губу, девушка лежала на холодной земле и тяжело дышала. Страх, сковавший её тело во время висения в воздухе, не отступал. Разыгравшаяся фантазия гадливо подсовывала образы того, что могло случиться с ней, соскользни с метлы заледеневшие пальцы. Слёзы, которые Кэр упрямо не замечала, тёплыми струйками текли по щекам. Боже… Как же страшно. Никто не мог бы выжить после падения с такой высоты! Никто! Не сумей она вовремя вернуть себе исходное положение, не было бы больше ничего и никогда. Ничего… Ничего… Ничего… Боже, как же страшно… — Кэролайн! Кэр, ты в порядке? — подоспевший Оливер упал рядом с ней на колени. Сердце кольнуло. Взгляд испуганно скользнул по сжавшейся в комочек девушке. Русые волосы, перепачканные в грязи, разметались по сырой земле. Губы дрожат, руки сжались в кулачки. Насмерть перепуганная гриффиндорка только сильнее вздрогнула, когда щеки коснулись холодные пальцы. Прошло не меньше минуты, прежде чем она взяла себя в руки, а на смену страху пришла злость. Злость на чёртову погоду, на себя, на Оливера… На весь мир! — В порядке? Серьёзно, Вуд, после этого кошмара я должна быть в порядке?! — в распахнувшихся карих глазах сверкнуло негодование. Пошатнувшись, охотница вскочила на ноги. Голова предательски закружилась. — Ты вообще думаешь, что делаешь? Никто, кроме придурка вроде тебя, не додумается тренировать своих игроков в такую погоду! Я не то что кроффл поймать, я на метле не могу удержаться! И это ты называешь тренировкой? Командой? Да любой после такого в больнице окажется или, не дай Мерлин, в могиле! Ты этого хочешь? Да?! Я до последнего верила, что ты нормальный парень, Оливер, но… Кха-кха… Пчхи! Но Ли была права, ты просто одержимый квиддичем психопат! Отшатнувшийся, словно от пощечины, Вуд со странной смесью ужаса и боли смотрел на однокурсницу. Но Кэролайн его не замечала. Не прощаясь, она подхватила с земли метлу и кинулась прочь. Раскрасневшееся от бега и мороза лицо омывали слёзы. Ей было больно. Ей было безумно больно и страшно, так, что внутри всё сжималось, а в душе клокотала ярость. Как, ну как она вообще решилась подняться в воздух при таком ветре? Это же чистой воды самоубийство! Глупость и безрассудство! Ни один адекватный человек до такого не опустится, даже ради победы над Слизерином! Да ещё и этого психа выгораживала, доверяла… Тьфу! Он же видел как ей тяжело, почему не прекратил тренировку? Мог ведь отменить, перенести… Ах да, точно, нашему Оливеру на всех плевать. И как она только подумала, что он хороший? Дура! Не обращая внимания на учеников, она вихрем влетела в башню Гриффиндора и скрылась в спальне. Хлопнула дверь. Далия, до этого мирно беседовавшая с однокурсницей за чашкой чая, нахмурилась. Дурные предчувствия её не обманули — тренировка не задалась. Шикнув притихшим львам, что нечего тут обсуждать, она пулей метнулась вслед за подругой. По гостиной пронесся удивленный шепот: — Адамс? Плачет? — Никогда не думала, что её что-то доведёт до слёз… С виду такая непробиваемая… — Вы её видели? Точно с метлы свалилась! — Может, и свалилась. Видали, в какую бурю тренируется? — Да что в бурю, Вуд ради своих драгоценных кубков и в грозу на поле потащит! Вон, наши, помните, всю субботу без отдыха летали! Все взмыленные, еле ноги волочат, а ему плевать… — Ну ты сравнила! Наши-то крепкие, а Кэр только после болезни… — Совсем Вуд со своим квиддичем с ума сошел. Он же ничего кроме своих мячей не видит… Мнение толпы меняется донельзя быстро. Вот ты хорошей человек, а вот, словно по мановению волшебной палочки, враг народа. Особенно хорошо это правило действует, когда толпа складывала мнение о тебе из года в год, а сейчас, наконец, нашла повод окрыситься. Стоило зашуршать отодвигающемуся портрету, голоса стихли. При появлении мокрого и потерянного Оливера никто не произнес ни слова, ни одна добрая душа не кинулась отпаивать чаем или укрывать пледом, как это обычно бывало. Десятки пар глаз осуждающе вперились в поникшую фигуру. Даже не заметив столь пристального внимания, Вуд скрылся в спальне, оставив гриффиндорцев строить версии и делиться на два фронта: друзей и тех, кого порядком достали его дотошность и излишнее рвение.***
Кэролайн, тем временем, уже почти пришла в себя. Её по прежнему трясло, но теперь скорее по инерции, нежели от медленно уходящего ужаса. Ледяная хватка страха разжалась, липкие щупальца отступили. На смену гневу пришла обида, основательно поселившаяся в душе. — К-как он мог, Ли? Я… Я… Я же старалась, тренировки не пропускала… О-он же знал, что я умею… Прост-то не получается в д-дождь… Но д-даже не подумал перенести… — захлёбываясь слезами, шептала заплаканная девушка. Растрепанная, продрогшая и несчастная, она судорожно жалась к обнимающей её подруге, словно ища защиты. Так напуганный собаками котёнок тянется к ласковой руке хозяина, мысленно моля спрятать ото всех бед и ни в коем случае не отпускать. — Неужели ему плевать, Ли? Я… Я же… — Тш-ш… Говорила же, нечего соваться в такой ливень, только хуже будет. А ты: «тренировка, много пропустила»… Лучше бы разок в запасниках посидела или с другими потренировалась. Я тебе как игрок игроку говорю, что ничего хорошего из индивидуальных занятий не выйдет. — С видом знатока Далия подняла вверх указательный палец. Она всегда так делала, когда не знала что сказать. — Я вот книгу читала, так там между учителем и ученицей любовь завязалась, представляешь? И всё на дополнительный уроках! Нам же не надо в Оливера влюбляться? — Н-не надо… — Вот! Поэтому никаких больше тренировок наедине. Если что, я с тобой пойду. — Ты не пойдёшь в дождь… — Ага. А в дождь и ты никуда не пойдёшь, дорогая моя. — А… — Молчи и не спорь, Адамс. Для тебя же стараюсь. Чаю? — Да…***
Следующий день выдался не менее впечатляющим. К завтраку весть о случившемся странным образом разлетелась по Хогвартсу, забралась в самые дальние уголки и взбудоражила даже тех, кто совсем не знал участников истории. Проснувшаяся позже всех Кэролайн только и успевала отбиваться от желающих её пожалеть или перемыть косточки капитану; пришлось срочно искать подругу и защищаться с её помощью. К счастью, бойкая Далия хорошо поставленным голосом давала понять каждому встречному, что с «бедненькой Кэр» всё в порядке и в утешении она точно не нуждается. Большинство подобный ответ устраивал, некоторые уходили, только получив утвердительный кивок самой Адамс. Это позволяло хоть немного расслабиться и посвятить себя урокам, которые прежде не казались столь интересными. Чудеса! Оливеру приходилось в сто раз тяжелей. Насмешки и укоры градом сыпались на бедного парня; один за другим однокурсники и незнакомые ребята подходили к нему с обвиняющими речами, плевались ядом, а порой и выговаривали всё, что думали о нём со времён становления его капитаном. Казалось, большинство из негодующих на подобное толкнуло не сочувствие к Кэролайн, а лишний повод покричать и выказать недовольство характером парня и его методами обучения. Подавленному пятикурснику мерещилось, что даже профессора смотрят на него с неприязнью. Хотя, может, так и было — Снейп никогда не скрывал своё мнение о гриффиндорцах. Но ко всему этому тяжким грузом добавлялось самобичевание. Случившееся заставило его взглянуть на мир по-другому, иначе оценить свои порывы и тактики. И, надо сказать, ничего хорошего он не увидел. То, что ранее казалось простыми тренировками и «натаскиванием» команды, на поверку оказалось едва ли не пытками. И как только он не заметил этого раньше? Как там сказала Адамс? «Никто, кроме придурка вроде тебя, не додумается тренировать своих игроков в такую погоду…» Действительно. Не доведи он некоторых игроков до ухода из команды, не пришлось бы искать не самую лучшую, но какую-никакую замену. Не реши приписать пургу к новым испытаниям, Кэролайн не рисковала бы жизнью и по-прежнему видела в нём… Как она выразилась… «Нормально парня». Как многое, оказывается, он упускал в своей жизни. Хотя раньше это казалось верным ходом — чем лучше игрок приспособлен к погодным условиям, тем больше шансов на успех в любом матче. Чем больше тренировок — тем быстрее в памяти всплывают тактики и тем легче они даются. Но в жизни есть нечто куда важней квиддича. Удивительно, правда? К ужину роящиеся в голове мысли сложились в целую картину, а напряжение, звенящее в Хогвартсе, поутихло. Каждый из героев дня по-своему оценил ситуацию и пришел к определённым выводам, что позволило войти в Большой Зал в добром расположении духа. Кэролайн, неожиданно для себя сделавшая уроки на неделю вперёд, даже присоединилась к разговору однокурсников и рассмеялась над очередной шуткой веселящихся второгодок — знаменитых близнецов Уизли, вызывающих улыбку одним своим видом. Болтали о всяких пустяках: кто как написал недавний зачет, у кого можно списать эссе по зельям и почему те же Уизли уже целых три дня ничего не вытворяли. Фред и Джордж на это таинственно улыбались, обещая, что терпение заинтересованных не пройдёт даром. Слушая смех друзей и душевные разговоры «по секрету», Кэр чувствовала, что жизнь возвращается на круги своя. И была этому безумно рада. — А я сижу и ничего не понимаю! — громко возмущался какой-то шестикурсник. Волшебница не была с ним знакома лично, но как-то незаметно втянулась в беседу старших. В конце концов, один факультет, только возраст разный. — Хотел у Мура подглядеть, так он сам ничего не написал. Мы же вместе прогуливали, а взять конспекты ума не хватило. Да, Джо? — Ага, — усмехнулся рядом сидящий парень. Видимо, тот самый Мур. — И вот сижу. Тишина вокруг, все молча пялятся в эти проклятущие листочки. Гляжу — никто не пишет, ни одна душа за перо не взялась. Только Дэвис что-то черкает, ну да наверняка не то, что нужно. Хотел хоть у него спросить, что за война такая незнакомая. Так, представляете, эта… Как её… Которая вместо Бинса была… Вот она внима-а-ательно класс оглядывает. Не шелохнешься. Всё, думаю, приплыли. — То-то я смотрю, вид у тебя такой кислый, — хохотнул Джо. Все понимающе заулыбались, а Кэр вновь повернулась к своим. Рядом болтали позабывшие о пудинге однокурсницы. — …Синди говорит, он только притворяется, — шепотом делилась Оливия, широко распахнув глаза. Чужие отношения всегда были её любимой темой, а тем более те, о подробностях которых с ней делились подруги. — Мол, дождётся её признания и сбежит с какой-нибудь блондинкой. А я говорю, глупости всё это! Помните, как он её в Хогсмиде под дождём ждал? Промок до нитки, но дождался! И Снейпа на зельях отвлек, чтобы она успела своё варево исправить. Это любовь, я чувствую! — Или хорошая имитация любви, — фыркнула Далия. Ну да, животрепещущая тема старшекурсников — отношения. Кто, с кем и как, во всех подробностях. То какая влюблённая парочка образуется, то кто-нибудь скандал закатит прямо посреди холла. А некоторые, вот как Синди, до сих пор не разобрались в личной жизни и мечутся в сомнениях, как героини дешевых романов. Никогда ведь не знаешь, как всё обернётся. Это у всяких принцесс всё просто: читатель сразу понимает, что раз принц помчался спасать невесту, значит у них там любовь до гроба, ипотека и трое детей. А в жизни? Разве поймёшь, что движет человеком? А можно ведь даже не то что не понять, а даже не заметить чужую симпатию. Кошмар, в общем, с этими чувствами. Подумав об этом, Адамс улыбнулась — хорошо, что её это ни капли не волнует. Главное сейчас — учеба и спорт, а вторую половинку она как-нибудь потом найдёт. Не к спеху. — Фе, как недоверчиво! А ты что думаешь, Кэр? — обратилась за поддержкой Ливи. Что там думает волшебница, узнать было не суждено. — Кэролайн? — раздался из-за спины знакомый голос. Вздрогнувшая от неожиданности девушка едва не пролила на себя какао; пришлось спешно отставить кружку и стремительно оглянуться. Рядом стоял бледный, как призрак, Вуд. Те, кто заметили его приближение, заинтересованно стихли, и Кэр с неудовольствием вернулась в утро, когда всех интересовал не Хогвартс, а её ссора с капитаном команды. Она так и чувствовала прикованные к ним взгляды. — Оливер? — как можно спокойней отозвалась Адамс. Ей не понравился ни несчастный вид парня, ни его тон. Что-то в душе заворочалось: то ли жалость, то ли ещё что-то непонятное. — Я… Нам нужно поговорить. Сейчас. — На миг Вуд стал прежним, и этот случайно проявившийся характер помог справиться с эмоциями обоим сторонам. Девушка безропотно подчинилась, как делала всякий раз, едва заслышав требование капитана. Ей было интересно, о чём же им теперь разговаривать, да и привычка — та ещё штука. Вместе они покинули Большой Зал, прошли по коридору и остановились у лестницы. Облокотившись о резные перила, Оливер задумчиво потёр переносицу, не зная, как начать. Кэролайн послушно ждала, со скучающим видом разглядывая живущие своей жизнью портреты. — Послушай, Кэр, — подал, наконец, голос парень. — То, что произошло вчера… Мне жаль. До этого момента я и не подозревал, как ребятам приходится сложно на тренировках. Думал, будете больше тренироваться — станем лучше играть и победим слизеринцев, как наши предшественники. Даже подумать не мог, что всё так обернётся! Наверное, ты была права, сказав, что я придурок. Полный идиот, раз понял это так поздно. — Он замолчал, подбирая слова и старательно глядя в пол. — Я дурак, признаю. И, кажется, ещё тиран, зацикленный на квиддиче. Даже так. Прошлого не вернуть, но… Клянусь, что впредь постараюсь учитывать желания команды и лишний раз не подвергать ребят опасности. Не хочу, чтобы вы пострадали. — При этих словах Оливер перевёл взгляд на Кэр. Неожиданно. Странно. Честно. Мгновение. Их глаза встретились, и оба замерли, ошарашенные переменой. Сотни мыслей, пронесшихся за секунду, взбудоражили сознание. Целая вечность понадобилась волшебнице, чтобы прийти в себя и встряхнуться. И что на неё нашло? — Я принимаю твою клятву, — шутливо произнесла она и неуверенно улыбнулась. — И… Я должна извиниться. В тот раз столько всего наговорила из-за эмоций, а теперь жалею. Мне ведь никогда и в голову не приходило назвать тебя… Ну, как назвала. Мне жаль, что так вышло. И да, я тоже… Много думала обо всём. Может, ошибусь, но ты не тиран, Оливер. Порой бываешь довольно суров, даже чересчур требователен, но всё-таки это справедливые замечания и правильный ход мысли. И тренировки — это хорошо. Ты молодец. Просто, как бы сказать… Будь помягче, что ли. В конце концов, на квиддиче мир клином не сошёлся. — Это я уже понял, — неожиданно хмыкнул Вуд. Его странный взгляд никак не вязался с недавней неловкостью, на что Кэр просто не обратила внимания. Мало ли, что происходит в голове капитана. — Значит, всё хорошо? — Думаю, да. Конечно, ребята ещё долго будут шептаться, — девушка улыбнулась, заправив за ушко прядь волос, — но мы-то всё уладили. Извини, мне нужно вернуться в зал. Боюсь, встречу один на один с Ли моё какао не переживёт. Махнув рукой, Кэролайн быстро пересекла коридор и скрылась в дверях Большого Зала. С легким разочарованием Оливер смотрел вслед однокурснице. Не так, совсем не так он представлял их разговор.***
Вечером зимний Хогвартс — самое волшебное место во вселенной. Коридоры освещены сотнями свечей и факелов; их пламя дрожит, и причудливый танец отражается на стенах. В воздухе витает аромат чая и выпечки, доносящийся из кухни и Большого Зала, где галдящие ученики делятся впечатлениями прошедшего дня. За столами слышится весёлый смех, звенят, столкнувшись, кружки чая или какао. Жизнь кипит, и ты невольно забываешь обо всём на свете, предаваясь атмосфере всеобщего умиротворения и счастья. Именно за это ощущение чуда Кэролайн всегда любила Хогвартс. Что бы с ней ни случилось, каким бы изматывающим ни был день, родная школа всегда поддерживала её, окружала заботой друзей и разливающимся по телу душевным теплом. Долгие зимние вечера она проводила в компании друзей, делая уроки или играя в незамысловатые волшебные игры вроде Плюй-камней. Только от шахмат пришлось отказаться — эти многоходовые тактики оказались выше её понимания. Порой девушка забиралась в самое дальнее кресло гостиной и с удовольствием анализировала свой день, специально переворачивая всё светлой стороной. Этому её научила Далия, настоявшая, что без умения видеть в жизни хорошее магу придётся туго. Вдруг дементоры, а ей и вспомнить нечего? Этот аргумент действовал слабо, но на самом деле волшебнице нравилось знать, что всё не так уж плохо. Это всегда утешало и давало стимул двигаться вперёд. Первым, на что в такие минуты обращала внимание Адамс, было поведение Оливера. После произошедшего он и правда постарался лучше относиться к команде и, слава Мерлину, больше не устраивал опасных для жизни тренировок. Ребята ликовали — больше никаких болезней и потянутых мышц! Есть шанс заняться собственными делами! Кэр, упорно занимавшаяся до последнего, видела, как тяжело иногда приходилось капитану. Он то и дело хотел снова «помучить» команду и только неведомые силы сдерживали его порыв. Неизменными оставались лишь долгие занудные лекции, но даже на это перестали обращать внимание. Может, всё наконец изменилось? Как ни странно, тот день взаимного прощения благотворно повлиял на их отношения. Не осталось недомолвок, отравлявших жизнь обоим. Словно продолжая винить себя, теперь Оливер всегда провожал девушку после тренировки, помогая нести метлу и делясь планами на следующие игры. Постепенно разговоры становились всё менее натянутыми, а те же тренировки более увлекательными: Вуд принимал во внимание советы однокурсницы, благодаря чему можно было не бояться, что команде что-то не понравится. В отличие от него, Адамс легко нашла общий язык с «братьями и сестрами по полю» и всегда знала, что кого не устраивает и как это исправить. Также Кэролайн с улыбкой кивала Оливеру при встрече и не отказывала себе в удовольствии понаблюдать за ним на уроках, изредка поднимая взгляд от учебников. Она сама не знала, откуда появилась подобная идея, но почему бы и нет? На это Далия лишь головой качала да говорила о влюблённости подруги, на что получала волну негодования. И правда, какие чувства? Просто интересно…***
Что может быть лучше рождественского Хогсмида? Только рождественский Хогсмид вечером. Шагая по широким улочкам, Кэролайн с восторгом смотрела на сверкающие тысячами огней витрины самых разных магазинов. Зазывно мерцали магические вывески, заколдованные снеговички снимали шляпы и кланялись, приглашая заглянуть в очередную лавку. Кондитерская, магазинчик всевозможных волшебных штук и смешных сувениров, музыкальная лавка… Ароматы пряностей и кофе, витающие в воздухе, вскружили бы голову любому. Незаметно для себя, Кэр покинула гостеприимное «Сладкое Королевство» и, словно зачарованная, поспешила в «Три метлы». Атмосфера приближающегося праздника всегда толкала её на неожиданные поступки и жажду чего-то доброго, волшебного. Многие могли бы сказать, что уж ученикам Хогвартса магии должно быть достаточно. Но это вовсе не так: одно дело перо в воздух поднимать или учиться превращать таракана в чашку, а другое — желать сказочного чуда. Ведь и у волшебников должны быть свои чудеса. Как выяснилось, в столь приятный вечер не одна Адамс решила забежать на огонёк. Зал «Трёх мётел» был полон. За столиками шумными компаниями сидели ученики, в большинстве своём когтевранцы и хаффлпафцы. Многие слизеринцы предпочитали посещать иные заведения, а у Гриффиндора были дела поинтереснее — на факультете сегодня устраивался долгожданный шахматный турнир. Оглядевшись, Кэролайн слегка расстроилась. В пабе витал запах еловых веток и чего-то, подозрительно напоминавшего глинтвейн. Вокруг мелькали знакомые лица, иногда кто-то мимоходом обнимал её и спешил к своим… Но свободных мест не было. — То есть, мы шли сюда по этому гололеду, чтобы вернуться ни с чем? Да Вы хоть понимаете, что сейчас потеряли?! — Завизжала рядом какая-то слизеринка, окруженная троицей таких же змей. Кэр даже удивилась, увидев «серо-зелёных» в этом месте. Хозяйка заведения, полноватая женщина в возрасте, только спокойно пожала плечами и продолжила протирать бокалы. Но, заметив Кэр, улыбнулась и ответила только ей, делая вид, что не замечает краснеющих от злости слизеринцев: — Да, погодка нынче не для гуляний. Зато для хорошего горячего чая — самое то! Столиков свободных нет, ну да попросись к своим-то. Сколько раз слышала, что ребята из Хогвартса своих не бросают, вот и проверим. — Покивав женщине, Кэр задумчиво оглядела зал. Знакомые с Гриффиндора и других факультетов здесь, конечно же, были. Но все они расселись родными компаниями, а девушке не хотелось бы кого-то стеснять. Как-то невежливо напрашиваться, когда ребята что-то активно обсуждают и веселятся. Зато взгляд быстро зацепился за сидящего в одиночестве Вуда. Немного смутившись, Кэролайн направилась к нему. Оставалось надеяться, что уровень их отношений позволяет сесть вместе за столик. — Конечно, присаживайся, — мило улыбнулся Оливер в ответ на вопросительный взгляд. Сев напротив и благодарно кивнув, девушка вновь оглядела зал. Замотавшись с уроками, она совсем позабыла о приближающемся Рождестве, а оно ведь совсем близко. Теперь это ощущалось в полной мере, и у юной волшебницы даже мелькнула заманчивая мысль: а не отпраздновать ли в Хогсмиде? Родители уже написали, что не смогут отпроситься с дежурств в Министерстве, а в волшебной деревеньке она обязательно найдёт занятие по душе. Или посидит с оставшимися учениками в школе — наверное, Дамблдор придумает что-нибудь необычное! Интересно, получится уговорить Ли остаться? — Кэр? — в мысли о прекрасном ворвался голос Оливера. Судя по тону, предыдущие реплики она просто прослушала. — Спрашиваю, как матч прошел? Я что-то отвлекся на Гильберта, а потом раз — и победа! Ребята в эйфории и пары слов связать не могут, не то что пересказывать. — Высший пилотаж, как и всегда, — губы девушки тронула тёплая улыбка. Воспоминания о победе оказались удивительно приятными. — Слизерин даже не смог мухлевать, за ними постоянно следили! Летают с кислыми лицами, ничего без своих подначек не могут… Не без сюрпризов полетали, конечно. Но Гарри просто наш герой! Словно родился в воздухе! Если бы нам всегда давали таких первокурсников, мы бы по всем фронтам этих змей обошли. Вроде Фред упоминал… Незаметно для себя девушка втянулась в обсуждение прошедших матчей. Квиддич никогда не был смыслом её жизни, но годы в сборной факультета дали немало знаний и умений, которые она успешно раскрывала и на поле, и в дружеском разговоре. Попивая имбирный чай, Адамс с небывалой заинтересованностью комментировал дерзкую игру Слизерина, а после и приятный по своей честности матч с Хаффлпаффом. Соревноваться с последними было одно удовольствие: можно было показать свои умения и отдаться полёту, не боясь, что в тебя прилетит опасное заклинание или наглый соперник собьет с метлы; даже в случае проигрыша Кэр лишь немного расстраивалась и поздравляла «черно-жёлтых» с заслуженной победой. Оливер, в свою очередь, делился увлекательными историями из жизни знаменитых команд Великобритании и Америки, о которых знал так много интересного, что хватил бы на годы вперёд. Он рассказывал красочно, эмоционально, и было ясно, что он рад собеседнику в лице Кэролайн. Волшебница слушала, затаив дыхание. Темы менялись, будто в калейдоскопе. Незаметно для самих себя, ребята перешли на разговоры о жизни, мечтах и планах на будущее. Они говорили обо всём, позабыв о времени. Казалось, что эта пара знает друг друга целую вечность. Паб покинули лишь в полночь, смеясь и продолжая очередную дискуссию на тему исполнения желаний и возможности неслучайных случайностей. Тогда пятикурсники ещё не знали, что на весенний бал в Хогвартсе они пойдут настоящей парой.