Выкинь это из головы.

— Значит, хочешь на вечеринку? — Аманда сразу же посмотрела на стоявшего в дверном проёме Алекса, который был слишком уж на взводе, — собирайся. Я покажу, как там относятся к таким девочкам, как ты, — в этот момент, она даже не ожидала, что именно её ждёт, и какие события Тёрнер заставит её пережить. — Мистер Тёрнер, я хочу спать. — Нет, ты поедешь, — Аманда не успела и толком одеться, как оказалась в машине. Её очень пугало состояние Алекса. Наверное, она ещё никогда его таким не видела. Аманде было страшно даже что-то сказать, не то что возразить. — Я не хочу умереть, как мои родители. Может, вы убавите скорость? — её руки тряслись, она даже не могла нормально пристегнуться. За окном все настолько быстро мелькало, что невозможно было распознать — то ли это свет от различных вывесок, то ли обычный фонарный столб или другая машина. — А что? Это был бы, пожалуй, самый прекрасный исход нашей с тобой короткой истории. — Я не хочу умирать, — это все было больше похоже на страшный сон, чем на реальность. Аманда не могла нормально рассуждать из-за нахлынувшей на неё сонливости. Ей просто хотелось закрыть глаза, и оказаться в тёплой постели, прижимаясь к Тёрнеру, но, как бы она не пыталась — этот ужас не прекращался. Время от времени в себя её приводил холодный поток ветра, идущий из окна, которое открыл Алекс, — пристегнитесь, пожалуйста, я волнуюсь за вас, — Аманда уже мысленно попрощалась с жизнью, как вдруг их машина ударилась о что-то, что, практически, перелетело ее. Тёрнер сразу же затормозил, оставив за собой длинный тормозной путь, — Что произошло? Мы умерли? — Мы-то как раз живы, — на глаза девочке попалось кровавое пятно на капоте. К горлу сразу же подступил ком. — Мы должны вызвать скорую, этот человек может умереть! — Аманда искренне надеялась, что Тёрнер так и поступит, но тот завёл машину и они снова куда-то помчались. — Ты думаешь, мне нужны эти проблемы? Эта тачка и не такое пережила. Если бы ты все знала, то даже и не села бы в неё, — девочка уже не слушала Алекса. Она попыталась разглядеть в заднем окне человека, который пострадал из-за них, но увидела лишь нескольких людей, которые загородили ей весь обзор, пока они не свернули куда-то. — Мы на самом деле сбили человека? Это сейчас произошло по-настоящему? — Аманда уже не могла контролировать свои эмоции и дала волю слезам, в то время как Тёрнер остановил машину за каким-то неприглядным зданием, а затем достал пачку сигарет и зажигалку: — Вечеринка окончена, юная леди, — констатировал Алекс, подкуривая сигарету, — ну сбили мы человека, и что теперь? — Какая вечеринка? Что я должна была увидеть? — Уже ничего. Как мы машину припаркуем из-за крови на капоте? Скажем охране «это такой декор»? А парковаться непонятно где я не собираюсь, ещё стекла разобьют, — поведение Алекса поразило Аманду, она ожидала от него совсем другой реакции. — Как вы можете быть таким пофигистичным и так обесценивать чью-то жизнь? Я не думала, что вы такой. — Да что ты разнылась? Если бы ты не отвлекала меня каждую секунду, возможно мы бы и никого не сбили, — своим тоном Алексу удалось убедить Аманду что здесь, по большей части, её вина, хоть и это, на самом деле, было не так. От этого стало ещё хуже, из-за слез все плыло перед глазами, а сами глаза опухли. Девочка снова предположила, что это лишь сон, или хотя бы её непонятно чем вызванные галлюцинации, но вдруг она почувствовала характерный запах сигаретного дыма рядом со своим лицом и пальцы Тёрнера на своей щеке. — Мистер Тёрнер, уберите сигарету от моего лица, или хотя бы выкиньте её, — все освещение машины состояло из светящейся панели приборов и подожженного конца сигареты, поэтому девочка не могла увидеть выражение лица Алекса, зато ему, должно быть, все было понятно и так. — У тебя уже все щеки мокрые. Прекрати плакать, — на этот раз его голос уже звучал намного нежнее, от чего Аманда успокоилась. — Так мы будем вызывать скорую или хотя бы предложим помощь человеку, которого сбили? — Тёрнер выкинул недокуренную сигарету в окно и снова повернулся к Аманде. — Я знаю, что ты у меня очень добрая и хорошая девочка, но люди не стоят того, чтоб о них так беспокоились. Совсем скоро ты это поймёшь. — Я хочу домой, — Аманда чувствовала потребность в отдыхе, ведь последние события потрясли ее до глубины души. — Хорошо, мы прямо сейчас поедем домой, только успокойся и не нервничай, — больше всего она боялась, что их начнет преследовать полиция, но вокруг было тихо и не было слышно никаких сирен. — И мы будем ехать очень медленно? — Как скажешь, — Алекс посчитал, что ему удалось усмирить Аманду, но как только они вернулись домой — девочка сразу же взбежала по лестнице к себе в комнату и, закрыв за собой дверь, продолжила плакать. Тёрнера это очень взбесило, ведь сам он не находил никаких причин для истерики: — Правильно, вот и сиди там! Ты думаешь, мне сейчас легко? — Алекс был предельно возмущен таким ее поведением, ведь если она в дальнейшем тоже будет вот так вот убегать от всего, прячась в своей комнате вместо того, чтоб поддерживать его — то у них вряд ли есть будущее, — как только у меня начинаются какие-то трудности, вы все оставляете меня одного, а потом представляете мне претензии насчет того, почему я ко всем предвзято отношусь! — по многим причинам Тёрнер почувствовал резкий упадок сил, но на этот раз он захватил с собой лишь наполовину пустую бутылку виски и отправился к себе. Опустошив её до конца, Алекс почувствовал потребность кому-то высказаться или пожаловаться на все. Почему-то, он точно знал, что Аманда придёт к нему сегодня как, собственно, и произошло. По виду девочки можно было понять, что если она хоть немного коснется головой подушки — то сразу же заснет, поэтому времени у Алекса было немного но, несмотря ни на что, у него не нашлось никаких слов для того, чтобы начать диалог, поэтому Аманда начала его первой: — Я не оставлю вас одного, — она несмело подошла к Тёрнеру и обняла его за шею, не осмеливаясь сесть рядом с ним на кровать. Он не обнял её в ответ, а лишь продолжил смотреть куда-то в сторону. Аманда испугалась такой его странной реакции и отстранилась, встав возле двери. Наконец, Тёрнер хоть что-то начал говорить: — Давай я тебе кое-что расскажу, а ты скажешь — хочешь ли ты дальше жить с таким человеком, как я, и не угасли ли твои чувства, потому что мои ничем не убить, что бы ты там себе не думала, — вот теперь Аманда и вовсе перепугалась. Она просто хотела заснуть в обнимку с Алексом, но лучше бы она сегодня к нему не приходила. — Может, лучше не надо? Я знаю все, что мне можно знать, зачем меня ещё во что-то посвящать? — Но ты понимаешь, что я больше не могу так? — Аманде очень хотелось облегчить страдания Тёрнера, и если выслушав все, что тот скажет, ему станет лучше, то она была готова на это, — последние полгода меня каждую ночь мучает один и тот же сон — как я врезаюсь в машину твоих родителей, — наконец, Алекс посмотрел ей в глаза, от этого взгляда девочка сразу же побледнела. Если бы не стена за её спиной — она бы точно упала. — Подождите, почему вам это снится? — она и не хотела даже предполагать, что Тёрнер хоть как-то причастен к смерти её семьи, это просто плохое влияние галлюциногенных веществ, которыми тот иногда так любил развлекаться, в особенности после смерти отца. — Ты находишься в одной комнате с человеком, который лишил тебя семьи. Это я, пьяный в говно, врезался в машину твоих родителей, из-за чего они вылетели на встречную. И что в итоге? Я отделался лишь незначительными повреждениями и немного погнутым капотом, в то время как их даже нормально достать из машины не могли, — наверное, такие подробности были лишними. Аманда была в шоке от услышанного. От представленной картины ей захотелось спрятаться где-то от всего мира, в том числе и от Алекса и рыдать несколько часов. Она и так сложно переживала этот этап её жизни и Тёрнер, видимо, никак не хотел способствовать исцелению. — Ну так что, ты все ещё любишь меня? — Я даже не знаю, что уже чувствую к вам но, впервые в жизни, мне не хочется вас видеть, — Аманда почувствовала холодные, но приятные прикосновения в районе талии и то, как Тёрнер уткнулся ей в живот и начал тереться о него щекой, оправдываясь при этом. Она пыталась вслушиваться в каждое слово, но перед глазами все равно стояла описанная Алексом картина смерти её родителей. — Я не виноват в том, что произошло. Я ведь даже не знал, в кого врезался. Если бы я случайно не включил новости на следующее утро, то вряд ли бы вспомнил, при каких обстоятельствах у меня погнулся капот. Просто, увидев ту трассу, я начал все вспоминать, — Аманду поразило то, что Тёрнер опустился перед ней на одно колено, чтоб просить прощение. Вот только теперь она не знала, как ей жить дальше, — мой отец, он обо всем узнал. Он хотел принести свои соболезнования твоему дяде и тебе в том числе, но ты ведь знаешь, как семейство Фригманов относится к нашему. Они бы наверняка сказали «эти Тёрнеры на этот раз перешли все границы!» поэтому он поступил по-другому. Конечно, я не могу это утверждать, но мне кажется, что именно он поспособствовал тому, чтоб именно наша семья в моем лице взяла за тебя ответственность. А я ведь старался заменить тебе родителей, как мог, — Аманда не могла и не хотела что-либо отвечать Алексу. Все происходящее казалось каким-то бредом, который она сама выдумала, но прикосновения Тёрнера были слишком уж реалистичными как для сна, — зато теперь у меня есть моя принцесса. Когда я начну платить за то, что сделал? — девочка наконец опустила заплаканные глаза и встретилась с ним взглядом. — Это прозвучало очень низко, я не стою жизней своих родителей, — в этот момент Алекс встал во весь рост и положил руки ей на плечи, не прерывая зрительный контакт. — Стоишь. Может, это и низко, но я мог бы и убить за тебя, если бы пришлось. — Господи, зачем вы снова напились? — Аманда предприняла попытку убрать его руки с плеч, но Тёрнер не думал отпускать девочку. Не сегодня. — Если бы ты знала, как я тебя люблю и всегда буду любить, что бы ты не сделала, а ты меня никогда не простишь? Это как-то несправедливо, не находишь? — Алекс ожидал от неё хоть какого-то ответа, но Аманда лишь молча смотрела на него, пока по её щекам текли слезы. Ей было нечего сказать, — Я так и думал, ты меня разлюбила, мне не стоило тебе раскрываться, — он, наконец-то, отпустил её и ушёл. Должно быть, за новой бутылкой. Аманда не могла просто так уйти к себе в комнату, ведь так Тёрнер бы подумал, что она на самом деле его больше не любит, но ведь это не так. Такое не может пройти от пары слов. Даже когда человеку плюет в душу тот, кого он любит больше жизни, он не сможет его разлюбить, а лишь будет страдать от причиненной боли, но не разлюбит. Девочка не смогла ответить самой себе на вопрос, что же должен сделать Алекс, чтоб она его разлюбила. Должно быть, ответ на него будет очень простым и коротким — ничего. У неё или все пройдёт к нему со временем, или она влюбится в кого-то другого. Второй вариант ей казался менее реалистичным. Спустившись вниз, Аманда обнаружила Алекса с бутылкой вина в руках. Он даже не удосужился достать бокалы и пил так. Обычно, так пьют если хотят быстро напиться. Поняв это, девочка подбежала к нему и взяла за руку: — Мистер Тёрнер, я хочу видеть вас трезвым и весёлым, а не пьяным и грустным. Перестаньте пить, пожалуйста, — может раньше Аманда относилась к алкоголю нейтрально, но сейчас она просто ненавидела спиртное и то, что оно делало с Тёрнером, — когда вы пьёте — я боюсь вас, — Алекса очень тронул тот факт, что эта девочка все ещё за него беспокоится. А ведь этого не делает никто, кроме неё. Никто не останавливает его, когда он пьёт, никто не поддержал когда умер отец, кроме неё. Тёрнер просто не мог проигнорировать просьбу Аманды и отставил бутылку. — Скажи, что я нужен тебе, и я больше никогда не буду пить, — она была поражена таким заявлением, хоть и понимала, что он вряд ли что-то вспомнит наутро. Кажется, Аманде уже не было чем плакать, но у неё на глазах наворачивались слезы лишь от одной мысли, что Алекс мог возомнить себя ненужным ей. — Вы мне очень нужны, — почему-то сейчас Тёрнер казался Аманде маленьким ребёнком, который хотел услышать от своих родителей, как они его любят, и какой он у них хороший. — Но почему мне этого никто и никогда не говорил? Что со мной не так? — она не могла понять, действительно ли это интересует Алекса, или он как обычно хочет вызвать у неё что-то на подобии жалости, чтоб усыпить её бдительность. — Просто, никто не знает вас настоящего, кроме меня. Никто и не догадывается, какой вы замечательный и хороший. Помните, как вы предложили купить подарки моим кузенам, хоть и с их родителями у вас плохие отношения? Ещё тогда я поняла, что не ошиблась в вас. — Моя девочка, ну не плачь, — на самом деле ничто так не льстило Алексу, как похвала в его сторону, и неважно, каким образом он её заслужил. Лишь полностью погрузившись в его объятия, Аманда успокоилась. — Мне очень грустно, когда кто-то говорит о том, какой вы плохой. Они ведь вас даже не знают, а я всегда за вас вступаюсь, ведь это несправедливо. — Я знаю, моя принцесса, — лишь сейчас Алекс понял, что прижимает к себе самого родного человека, вот только, этот человек не заслуживал стольких страданий, — знаешь, иногда я очень жалею о том, что вообще влюбился в тебя. Ты слишком добрая и чистая для этого грязного мира, не то что для меня. Кто дал мне право прикасаться тогда к тебе — такой доброй и невинной девочке? — Аманда не могла понять, с чего это Тёрнер начал о таком говорить. Она думала, что тот все это затеял для того, чтоб снова начать неожиданно приставать, но на этот раз все было по-другому — он прижимал её к себе, гладил по волосам, а его сердце было готово выпрыгнул из грудной клетки, — ты была так обеспокоенна моим состоянием, а я этим воспользовался. Ты даже не представляешь, как я ненавижу себя за этот поступок, — Аманда хотела возразить, ведь с ним ей удалось почувствовать самые приятные ощущения, которые она бы вряд ли испытала с кем-то другим, — мне нужно было беречь тебя до более осознанного возраста. — Но я не злюсь на вас. — они ещё долго молча смотрели друг другу в глаза и просто обнимались, пока Аманда не уснула в его объятиях. Утром Алексу было очень неудобно перед Амандой из-за всего, что он вчера натворил. Первое время, он даже не мог понять — сон ли это был или все же реальность. Лучше бы это был сон. — Думаю, вы знаете, почему я здесь, мистер Тёрнер, — сегодня в кабинете Алекса был особый гость, которого он вовсе не хотел видеть, — прошло почти полгода с момента нашей последней встречи. Тогда я передавал Аманду Фригман на ваше попечение и даже не подозревала, что так скоро буду отнимать её у вас по такой, между нами, постыдной причине, хотя она тоже не единственная. — У меня вчера был насыщенный вечер, поэтому я не совсем понимаю, что вы хотите мне сказать, — Тёрнеру очень хотелось вызвать охрану, чтоб, буквально, выкинуть этого человека из кабинета, но это бы вряд ли что-то изменило. — Я хочу вам сказать, что вы больше никогда не увидите свою подопечную, и у нас есть целый ряд причин, включая сведения некоторых людей из вашего окружения, чтоб лишить вас прав на неё. Вы ведь этого добивались? — Мне бы хотелось услышать хотя бы одну. — Ну что ж, на протяжении почти всего этого небольшого промежутка времени вы почти всегда находились в состоянии алкогольного опьянения. А вы хоть помните, что случилось вчера? — в этот момент Алекс вспомнил, что у него в гараже стоит машина, на капоте которой красовалось кровавое пятно. Он хотел отмыть его сам, чтоб обошлось без лишних расспросов. — Это полный бред, я вчера весь день был дома. — Но очевидцы запомнили ваши номера. Мистер Тёрнер, прекратите врать на каждом шагу. — Ну вы и причину нашли, девочка от этого никак не пострадала, — Тёрнер не знал, имеют ли теперь его слова хоть какой-то смысл и сможет ли он снова увидеть Аманду. — Вам назвать ещё одну? Вам рассказать, как вы приставали к несчастной девочке? — выражение лица Алекса ничуть не изменилось, зато внутри у него все перевернулось. У него в голове не укладывалось, как можно было назвать признаки его любви и проявления нежности к этой девочке — приставаниями? Кажется, они были почти всегда осторожны, но откуда тогда об этом узнали службы? — Как раз таки насчёт приставаний вы неправы. Я бы никогда не причинил вред этой девочке. — И не стали бы её пичкать антидепрессантами? А вы знали, что у Аманды проблемы с сердцем? Ей стало плохо во время занятий, — после этих слов выражение безразличия мгновенно покинуло лицо Алекса. — Что? С ней все хорошо? Где она сейчас? — впервые за весь диалог он посмотрел в глаза своему ненавистному собеседнику и не увидел в них ни капли обеспокоенности, а лишь ликование. — Она сейчас в надёжных руках. Мы передали девочку её дяде. Но, вскоре Аманда будет далеко отсюда, за пределами Британии, и это для её же безопасности, а вас я попрошу явиться завтра по указанному адресу для сдачи анализов, — мужчина положил на стол какую-то карточку похожую на визитку, — анализы крови покажут, употребляли ли вы в последнее время алкоголь или какие-то другие опасные вещества. Результаты экспертизы будут фигурировать в суде. — В суде? — Тёрнер ещё не мог разобраться с тем, сможет ли он видеться с Амандой, как ему тут же начали говорить о каких-то экспертизах. После вчерашнего мозги отказывались нормально работать. — Я понимаю, что вы боитесь огласки, в вашем-то положении. Никто ничего не узнает, суд будет закрытым. Мы проведём процедуру лишения вас прав максимально тихо и без журналистов, главное, чтоб вы не подняли шум. — Но, на что вы надеялись, давая мне на попечение эту девочку? Вы думали, что я изменюсь ради неё и брошу все свои плохие привычки? — Мы-то как раз так не думали, на это рассчитывал ваш умерший отец. Всего доброго, — упоминание отца окончательно ввело Алекса в ступор. Он как всегда подвёл его. Даже после смерти отца, Тёрнер продолжает его разочаровывать. — Тебе уже лучше? Не кружится голова? — Люси Фригман уже второй день бегала вокруг кровати Аманды. Вчера ей стало плохо посреди урока, из-за этого она проспала весь день. — Кажется, я уже чувствую себя намного лучше. Когда я смогу поехать домой? — на самом деле, ей ещё никто не сказал о том, что Тёрнера лишают каких-либо прав на неё. Девочке стоило пережить очередное в её жизни потрясение. — Аманда, мистер Тёрнер больше не твой опекун, — миссис Фригман пыталась как можно мягче объяснить девочке всю ситуацию. — А кто тогда? Я буду жить с вами? Мне нужно срочно позвонить мистеру Тёрнеру, — Аманда встала и начала искать свой телефон по всей комнате, но его нигде не было. — Но вам больше не нужно с ним общаться. К тому же, его обо всем оповестили ещё вчера. — Аманда, мы все знаем, — в комнату вошел мистер Фригман, его глаза были полны жалости к ней, — я знал, что мои опасения по поводу домогательств подтвердятся, бедная девочка, — услышав это, Аманда выбежала из комнаты и закрылась в ванной. Ей не хотелось, чтоб её дядя увидел, как она плачет. Она хотела побыть одна и не слушать этот бред, но оставлять её наедине с мыслями никто не собирался: — Ты почему там закрылась? Ни о чем не беспокойся, мы не будем тебя ругать, ты ведь не виновата, — Аманда долгое время игнорировала любые слова её дяди, пока тот не начал грозиться выломать дверь. — Мне нужно увидеть мистера Тёрнера, или хотя бы позвонить ему, куда вы дели мой телефон? — Для начала успокойся. Люси, сделай ей чай, — осознав, что никто не собирается ей возвращать телефон, девочка вновь вернулась в постель в своей временной комнате, — все будет хорошо, сегодня ты познакомишься со своими новыми родителями. Представляешь, они заберут тебя в Америку, где ты мигом забудешь о всем том ужасе, который пережила, и наконец обретешь семью, — услышав это, Аманда чуть не лишилась рассудка. — Как в Америку? Я не хочу в Америку, мне не нужна новая семья. Моя семья — это мистер Тёрнер, верните меня к нему, — ещё одну новую семью Аманда бы не смогла пережить, она ведь не какой-то предмет, который можно постоянно переносить с места на место, у неё есть чувства. — Я не знаю, чего этот подонок тебе наговорил, но видимо, у него получилось внушить тебе то, что он тебя любит, чтоб использовать тебя в своих целях. Поверь, Тёрнеры — это не те, кому нужно доверять, ты его вовсе не знаешь, — такие заявления очень задели девочку, ведь она считала, что знала Алекса достаточно хорошо. — Вы не понимаете, я люблю его. Этот человек — моя жизнь. Без него мне даже дышать труднее, я просто не выдержу и точно что-то с собой сделаю, — Аманда вновь укрылась одеялом с головой, давая этим понять, что она не намерена вести диалоги, а мистеру Фригману ничего не оставалось, кроме как наконец оставить её одну. — Майлз, все пропало! Я еду в суд. — Что такое? У тебя отобрали игрушку? Как жаль, — кажется, Кейн был совсем не удивлён, хоть и предполагал немного другой исход событий. — Я конечно понимаю, что тебе плевать, но мне больше не с кем поделиться и пожаловаться на то говно, которое происходит в моей жизни! — Не с кем ему. Кажется, ты забываешься, мне уже давно не шестнадцать лет, на меня это не действует, — Тёрнер понимал, почему тот себя так вёл. Когда Майлзу нужна была поддержка — он всячески прятался от него и избегал из-за угроз своего же отца. Когда у него был трудный период в жизни — и вовсе перестал общаться. И пусть их отношения и наладились, в последнее время они практически не общались, опять-таки по инициативе Алекса. И теперь, когда Тёрнер остался совсем один, Кейн намеревался ему отомстить тем же безразличием. — Я знаю, что тебе возможно неприятно это все слушать, но я остался без какой-либо поддержки. — Мне очень жаль. Можешь отпустить меня с работы на две недели? У меня есть свои планы. — Да вали куда хочешь, — Алекс не мог осуждать Майлза за такое поведение, но был крайне возмущен. Именно в этот момент он осознал, что больше ему не на кого положиться, и не от кого ожидать поддержки. Ему нужно было срочно увидеться с Амандой. — Когда же вы будете нас знакомить с вашей девочкой? — Вы можете хоть прямо сейчас пройти в её комнату, вот только Аманда не в самом лучшем состоянии — она плачет весь день, — к Фригманам наконец решили заглянуть предполагаемые новые опекуны Аманды. На вид им было лет сорок. Все, что Фригманы знали об этих двух, так это то, что у этой семьи есть ещё несколько неродных детей и они совершенно случайно оказались в Британии. Несмотря на такое небольшое количество информации, у Фригманов не возникало никаких сомнений насчёт этих людей. — Но, почему она плачет? — Понимаете, — начала миссис Фригман, — у Аманды очень сложная судьба: сначала погибли её родители, потом девочку взял под свою опеку один наш далекий и избалованный родственник с дурной репутацией, который неоднократно домогался её, как выяснилось совсем недавно. — Какой ужас! — в этот момент Аманда решила выйти в гостиную и посмотреть, что там творится. Увидев двух неизвестных людей она сразу же все поняла и вновь закрылась в комнате. Девочка не думала, что все произойдёт так скоро. — Я могу с ней поговорить? — поинтересовалась женщина и, получив удовлетворительный ответ, аккуратно постучала в дверь. Аманда ничего не ответила, да и вообще решила притвориться, что она спит, чтоб от неё хоть на минуту отстали, — Я ведь могу войти? Я знаю, что ты не спишь, — гостья медленно села на край кровати, не осмеливаясь стянуть одеяло с головы девочки, — тебе не нужно меня бояться, я обещаю, что мы станем для тебя настоящей семьёй и всегда будем защищать и поддерживать твои интересы, — Аманда вновь ничего не ответила, она не хотела ни с кем говорить, но этого никто не хотел понимать, — знаешь, я не удивляюсь твоей замкнутости. Главное, чтоб ты вдруг не надумала покончить с жизнью, как это обычно делают девочки, оказавшись на твоём месте, ведь тебя, такого милого и беззащитного ребёнка… — Да хватит об этом говорить! — Аманда откинула одеяло и посмотрела в глаза девушке, в этот момент её бесило абсолютно все. — О нет, ты опять плачешь. Хорошо, не будем говорить об этом подонке. — Этот подонок — моя любовь, вы понимаете? Если я и сделаю с собой что-то, то только от того, что не смогу с ним видеться и меня никакие психологи уже не спасут. От любви нельзя спастись, она лишь убивает и заставляет страдать, — Аманда вновь почувствовала приближение истерики и отвернулась от навязчивой гостьи, пытаясь скрыть свои слезы. Любое упоминание об Алексе доводило её до крайних мыслей. — Я понимаю, что ты ещё совсем юна, но от настоящей любви не страдают. Может, тебе стоит пересмотреть свое отношение к бывшему опекуну? — девушка лишь пыталась успокоить Аманду, но выходило только хуже. Неожиданно, в комнату вошла обеспокоенная Люси: — Я не знаю, как мой муж на это согласился, но…мистер Тёрнер хочет попрощаться с Амандой, вы бы не могли выйти из комнаты? — Что? — Аманда сразу начала утирать слезы. Вот только первое, что пришло ей в голову — Алекс приехал её забрать, но услышав, что тот пришёл попрощаться, желание что-то с собой сделать сразу после того, как он уйдёт, увеличилось в несколько раз. — Миссис Фригман, а вы уверены, что это хорошая идея? — переспросила женщина, но тут дверь резко открылась и в комнату вошел Тёрнер: — Все вон из комнаты. Я что, неясно тогда выразился? — несмотря на грубый тон, настроен тот был вовсе не враждебно, за этим всем он скрывал банальную слабость в сложившейся ситуации и не собирался ни перед кем распускать сопли, и уж тем более извиняться перед Амандой за всё в присутствии посторонних. — Мистер Тёрнер! — девочка бросилась Алексу на шею с надеждой в глазах, заглянув в которые, ему стало не по себе. Некоторое время он просто молчал, будучи не в силах хотя бы начать такое тяжёлое, для него, прощание: — Как ты? Как себя чувствуешь? — Тёрнер сразу же смягчился, когда они остались одни, — я слышал, тебе стало плохо вовремя занятий…сейчас все хорошо? — Я не знаю. Как только вы уйдете — все снова станет плохо, не оставляйте меня, — Алекс начал утирать слезы, которые катились по бледным щекам девочки, не зная, что ей ответить, — почему вы молчите? Все говорят, что вы меня домогались и я даже не знаю, с чего они это взяли, но вас постоянно оскорбляют, — Аманда вновь его обняла, но на этот раз намного сильнее, будто боялась, что он может оказаться лишь её сном, несуществующей иллюзией, — меня хотят увезти в другую страну и я больше никогда в жизни не увижу вас. Да и никакой жизни у меня уже не будет. — Аманда… — Алекс все ещё не представлял, что будет говорить ей, но внутри все ныло от нежелания расставаться с этой прекрасной и милой девочкой, которая могла изменить его в лучшую сторону, и у неё это почти получилось, — перед тем, как я уйду, мне бы хотелось многое тебе сказать, но времени уже осталось не так много, — Тёрнеру было все равно — подслушивают их, или нет. Ему, по сути, уже все было безразлично, — больше всего я бы хотел, чтоб ты никогда не расстраивалась и чаще улыбалась, и я понимаю, насколько абсурдно это сейчас звучит. Знаешь, я не умею прощаться, потому что обычно я бесцеремонно исчезаю из жизни людей так же, как и появляюсь, так что ты первая, с кем мне доводилось прощаться, — Аманда не осмеливалась его перебивать, но само слово «прощаться» приводило её в ужас, — Я хочу попросить прощение за многие вещи. Просто, я хочу чтоб ты знала, что каждый раз, когда я был груб с тобой или строг, запрещал что-то или ругал — это все было ради тебя. Да что уж там, в последнее время я все делал ради тебя. — Вы даже не представляете как я скучаю по этому, для меня дороги любые минуты проведенные рядом с вами, пусть даже это были ссоры или ещё что-то неприятное, — девочка смотрела на Тёрнера подобно котёнку, которого выкинули на улицу и он во всю просился обратно домой, от чего тому даже хотелось отвернуться, дабы не встречаться с этим взглядом. — Я просто был одержим мыслью сделать твою жизнь лучше, но в итоге сломал её. Я уверен, что твоя новая семья будет лучше, ведь опекуна хуже, чем я, быть уже не может. — Мне не нужна семья, — казалось бы, Аманда уже все выплакала, но её глаза вновь наполнились слезами. — Ну перестань, только не плачь, ладно? — пытался подбодрить её Алекс, — необязательно плакать, чтоб отпустить прошлое, — только сейчас она начала осознавать, что это конец. Тёрнер тоже хочет, чтоб это скорее закончилось. Ей ничего не оставалось, кроме как тоже смириться, или выкинуть его из головы, как тот просил с самого начала, — И даже и не думай что-то с собой делать, ясно? — он будто бы прочитал мысли девочки, но другого выхода она пока что не видела. — А что вы сделаете? Накажете меня? — Я не стою твоей жизни, понимаешь? — Алекс чувствовал, что их прощание затянулось и нужно скорее заканчивать, но Аманда крепко держала его за руку и меньше всего в жизни ему бы хотелось, чтоб она его отпустила. — Мистер Тёрнер, что бы не произошло…мое сердце всегда будет вашим. — Этого я и боюсь, моя принцесса, — Алекс поцеловал девочку в висок, аккуратно высвободив руку, — прощай, папочка тебя любит, — Тёрнер улыбнулся Аманде и вышел из комнаты, закрыв за собой дверь, чтоб не оглянуться назад. Ему нельзя было видеть, как она плачет.