Я, моя шизофрения и Том

Я не сходила на спектакль, зато отдала визитку Дамире. Она вздохнула, но уладила всё сама. — Согласился взять под опеку, — говорит доктор, немного суетливо рассматривая журналы в киоске. — В Британии совсем нечего стало читать… — На какой срок? — Смотри: это порно или всё-таки?… — Значит, не обговорили. Она берёт себе новый «Esquire», расплачивается всё также — торопливо, неловко, едва выловив кошелёк в огромной наплечной сумке. — Нельзя так давить на него, — нехотя отвечает Дамира, когда мы, наконец, садимся в такси до аэропорта. — Сейчас нам нужно оставить при себе пятнадцать детей, а он взялся платить за них, раз фонд решил направить деньги в Судан. Это не очень-то мало, даже если его терпения хватит всего на полгода. — Не очень-то мало для нас или для него? — Не считай чужие деньги, — просит Дамира сурово. — Бери, что дают, и не жалуйся. И протягивает мне глянцевый журнал о каких-то людях, наверное, с другой планеты, которые вкусно едят, хорошо одеваются и все драки смотрят по телевизору (развлекаются). Мы едем, застреваем местами в пробках, Дамира смотрит в последний раз на улочки Лондона (она здесь, вообще-то, и выросла), а я разглядываю статью за статьёй. Это, конечно, прекрасно: спонсор лично у нас, возможность отсрочки, назревающая стабильность, но что мы будем делать потом, когда фонд снова откажет нам? «Убийство чести» — Юнисеф знает об этом, но не знает, как избежать. — Ну, — как бы подводит Дамира черту, — по крайней мере, я посмотрела на дождь. Я киваю, переворачиваю страницу. И вижу: немного не тот, но знакомый. На лице бутафорская краска, взгляд прямой и влажный: «Кориолан», на которого я не сходила. Нездорово как-то колотится сердце, и я вспоминаю прошедший вечер (в душе наедине). Становится немного противно. Не хочу больше видеть его лицо. В аэропорту, прямо перед отлётом, ухожу в туалет вместе с журналом. Вырываю страницу, складываю аккуратно, глядя в свои глаза; зеркало будто мутное. А может, это у меня такой взгляд? Сумасшедшей. Фотографию оставляю в кармане, а журнал отправляю в урну: лучше я скажу, что забыла его в туалете, чем признаюсь в том, что творю.