***
Прошло три недели с того момента, как Юри предложил Виктору быть его тренером, но, если честно, явных изменений не произошло. Конечно, тот теперь бывает дома намного чаще и все реже просит Юри посидеть с Юрием, но все так же совершает ошибки. Например, он полный ноль в готовке. Так что, в один прекрасный день, Юри берет инициативу на себя, швыряет фартук Виктору в лицо, а сам хватает кастрюли и сковородки. — Какое твое любимое блюдо? — спрашивает Юри, бесцельно вертя в руках деревянную ложку. Виктор на минуту задумывается, его взгляд устремляется к потолку, пока он обвязывает фартук вокруг талии. — Хмм… Наверное, кацудон, — он отвечает с такой радостью, и это заставляет щеки Юри покрыться румянцем. — Что-нибудь другое, — он замолкает. — Может, какое-то русское блюдо? Виктор задумчиво мычит себе под нос. — Одно из любимых блюд Юрия — жаркое. О, а еще мы можем приготовить пирожки! Юри моргает, не понимая ничего из только что сказанного, так что он достает телефон и гуглит названия этих блюд. Даже не смотря на то, что он написал их с кучей ошибок, ему удается найти кое-что. — Выглядит выполнимо. Даже для тебя, — дразнит Виктора Юри, усмехаясь, когда тот протестует громким «Хэй!». — Давай приготовим это! Виктор улыбается, и его улыбка будто освещает всю комнату, а Юри все думает о том, как он в это ввязался. Он обучает знаменитость готовке русских блюд для его же сына. Но тут же останавливает себя, потому что знаменитость и Виктор Никифоров — это два разных человека. И намного больше ему нравится Виктор вне объектива камер.***
Приготовление блюда заняло не так много времени, когда Юри нашел достойный сайт с пошаговой инструкцией. Он позволяет Виктору делать большую часть работы, а сам вмешивается, только когда тот делает что-то не так или останавливался, не зная, что делать дальше. (В какой-то момент, когда Виктор нарезал лук, он отвлекся на рассказ о друге, с которым встретился на фотосессии, и чуть не поранился. Юри, вместо того, чтобы просто предупредить его, подбежал и обхватил его руки. За этим последовала неловкая тишина. Юри покраснел и решил сам дорезать овощи, чтобы избежать еще больше неловкостей) Но теперь, когда все это позади, Виктор перемешивает морковку и говядину, жарящиеся на сковороде, и еле слышно насвистывает какую-то мелодию. Юри подавляет желание фыркнуть, потому что это так чертовски мило. — Папа? — слышится детский голос. Юрий выходит из своей комнаты, потирая глаза. Юри кидает быстрый взгляд на часы. Полдень. Юрий спал все это время? — Досмотрел свое шоу? — спрашивает Виктор, передавая сковороду Юри и подходя к сыну. Оу. Щеки Юрия медленно покрываются румянцем. Он кивает и бормочет что-то по-русски. — Конечно, котенок. Юри задается вопросом, почему Виктор говорит по-японски, хотя Юрий отвечает ему на русском, но вспоминает, как сам же говорил, что младшему стоит больше практиковаться в японском. Сердце сжимается. Виктор запомнил даже самый незначительный его совет. Он быстро поворачивается к сковороде, пытаясь скрыть покрасневшие щеки, и откладывает лопатку в сторону. Юрий принюхивается. — Что это за запах? На этот раз вопрос адресован Юри. Он поворачивается и смотрит на Виктора. — Твой папа сказал, что это твое любимое блюдо, — говорит Кацуки, отступая, чтобы продемонстрировать. Спустя пару секунд на лице Юрия расплывается широкая улыбка. Он радостно выкрикивает что-то по-русски и обвивает руки вокруг Виктора, пряча лицо в его рубашке. Виктор выпутывается из объятий, смеется и берет Юрия на руки, начиная кружить бедного ребенка. Юри прикусывает губу, пытаясь сдержать смех. — Просто он уже сто лет не ел жаркое, — объясняет Виктор, опуская Юрия обратно на пол, — я думаю, он скучает по России. Юрий поднимает взгляд, но ничего не говорит. — Это понятно, — говорит Юри, кивая. Ему хочется сказать о том, что конечно, ведь Юрия протащили через пол мира, но сдерживается. — А теперь, возвращайся к готовке. Ты же помнишь, что должен сделать все сам? — Я думал, это командная работа. Ты же мой тренер. Что-то в голове Юри говорит ему, что, возможно, в другой вселенной все могло бы быть по-другому. Но он лишь смеется и передает тесто для пирожков Виктору.***
Когда Юрий опустошает тарелку почти два часа спустя, Юри чувствует гордость. Он помог вспомнить Юрию о его родине, даже если и с помощью Виктора. — Ну, как? — спрашивает Виктор, нетерпеливо стуча руками по столу. — Папа сделал все как ты любишь? Юрий удовлетворительно мычит с набитым ртом. — Замечательно! — по-английски восклицает Виктор. Он резко оборачивается, из-за чего Юри от неожиданности роняет пирожок. — Ох, Юри, спасибо тебе! То, как он произносит его имя, заставляет сердце Кацуки забиться чаще, и нерешительно кивнуть. — Эм, да не за что. Он чувствует себя счастливым. Виктор переключает внимание на Юрия, в который раз спрашивая о приготовленной им еде, шоу о фигурном катании, и задавая еще пару повседневных вопросов. Юри чувствует, что сделал что-то хорошее и улыбается. На мгновение, в этом уютном номере отеля, он чувствует себя не просто няней.***
— Новая няня Никифоровых, — зовет его Юко, когда Юри переступает порог кофейни. — И ты все еще хочешь работать здесь? — Ну, — Юри замолкает, — да. Юко закатывает глаза и смеется. — Типичный ты. Сколько он хоть платит тебе? Если быть честным, его зарплата колеблется. Иногда она больше, иногда меньше. Виктор даже считает часы. — …Много, — он ухмыляется. — Кстати, думаю, тебе понравится твой рождественский подарок. — Погоди, — говорит Юко. — Что ты купил мне? — Это же рождественский подарок, я не могу сказать тебе! — Но сейчас только ноябрь. Рождество еще очень не скоро. И это замужняя женщина с тремя детьми. — Думаю, тебе остается только ждать. Юко отчаянно стонет, опускаясь с прилавка на пол. Юри смеется, потому что она с самого детства так драматична. Вдруг, будто пробудившись, Юко вскакивает, ловя ртом воздух. — Подожди, я чуть не забыла сказать тебе! — Юри наклоняет голову, а она продолжает. — Помнишь тот старый каток, где мы частенько бывали в детстве? — Да? — Его опять открывают! И Такеши теперь работает там. Глаза Юри округляются. — Это замечательно. — Мы снова можем кататься! — восклицает Юко, — я всегда задавалась вопросом, почему мы перестали делать это. Тебе ведь правда нравилось. Юри пожимает плечами. — У меня появились другие заботы. Родителям нужна была помощь на горячих источниках. Юко кивает. — Это так, но разве не здорово было бы снова начать кататься? Юри внезапно вспоминает о том, как Виктор упоминал о любви Юрия к фигурному катанию. — …Да, — он отвечает почти не слышно, мысленно делая пометку.***
— Хэй, — говорит Юри, садясь на диван рядом с Юрием. Из кухни доносятся ворчания Виктора по поводу сценария, — у тебя, случайно, нет коньков? Юрий моргает и качает головой. Юри перекидывает руку через диван и поворачивается. — Виктор, — зовет его Кацуки и, когда тот обращает на него внимание, говорит: «Не мог бы ты подбросить нас кое-куда?» Виктор приподнимает бровь, но видя взгляд Юри (и замешательство на лице Юрия), улыбается. — Хорошо.***
«Ледовый дворец», подъезжая, смотрит на вывеску Виктор, прежде чем окинуть Юри вопросительным взглядом. — Я напишу тебе, когда нужно будет нас забрать, — говорит Кацуки. — И я присмотрю за Юрием, так что можешь немного поработать. Улыбка на лице Виктора становится настолько яркой, что могла бы осветить даже самую темную пещеру. Без какого-либо предупреждения он наклоняется и так крепко обнимает Юри, что ему становится нечем дышать и он чувствует хруст собственных костей. Объятья слабеют, но не прекращаются. Юри не двигается, не зная, что делать. Ему хочется обнять того в ответ, потому что он так удивительно пахнет, а еще он такой теплый, но Виктор вдруг отстраняется, хотя его лицо все еще близко. — Я у тебя в огромном долгу, — серьезным тоном говорит Виктор. — Не преувеличивай, — Юри смеется, но его сердце стучит как бешеное. Затем он выходит из машины, берет Юрия за руку и они заходят внутрь. Младший, кажется, в замешательстве из-за большого количества незнакомых людей, стоящих у прилавка. Такеши приветствует его и машет ему рукой, широко улыбаясь. — Юри, — говорит он. — Давно тебя не видел! Слышал, ты нянчишься с сыном Никифоров… — он останавливается, когда Юри своей рукой покрепче обхватывает руку младшего, одетую в перчатку, и его бровь взлетает до линии волос. — Ну, видимо, это правда. — Да, — говорит Юри и переходит на шепот. — Я надеялся, что ты позволишь нам немного попользоваться катком, — он опускает взгляд на Юрия, надеясь, что тот его не слышит. — Он правда обожает фигурное катание. — Оу? — спрашивает Такеши, а затем усмехается. — Разве я могу вам отказать? Дерзайте! — он наклоняется к Юрию, — какой у тебя размер обуви? Юрий что-то бормочет, практически прячась за спину Юри. Кацуки отвечает на вопрос сам и забирает коньки. Он видит, как глаза Юрия расширяются при их виде. — Он весь в вашем распоряжении, — говорит Такеши, указывая на стеклянную дверь, ведущую на каток. Юри тянет младшего за собой мимо раздевалки, а затем выпускает его руку, чтобы открыть дверь на сам каток. Юрий медленно заходит внутрь, его удивленный вздох разносится эхом по всей комнате. Кацуки смеется и передает тому его коньки. — Вперед, надевай их. Кажется, что Юрий хочет сказать что-то, но запутывается в словах и переходит на русский. Он подпрыгивает на месте, прежде чем броситься к скамейке, чтобы надеть коньки. Когда Юри надевает свои, то пару минут стоит у входа на лед и просто смотрит на него. Время от времени, когда каток закрыли, он катался на замерзших озерах и других катках, но никогда не воспринимал это как серьезные тренировки. Он уже не так хорош, как прежде, но, ему кажется, что Юрию это совсем неважно. Юрию уже не терпится ступить на каток, так что он подталкивает Юри вперед, когда решает, что тот слишком медлит. Кацуки спотыкается о лед и скользит немного в сторону, а затем поворачивается. — Не толкайся. — Прости, — говорит Юрий, хотя в его голосе не слышится ни капли сожаления. Он держится за перила и, когда, наконец, ступает на лед, его глаза излучают столько эмоций, что Юри не уверен, было ли это все хорошей идеей. Но когда Юрий поскальзывается и падает, Юри изо всех сил пытается сдержать смех и помогает тому подняться. Юрий хмурится, неохотно принимая помощь, и когда хватка становится крепче, начинает качаться из стороны в сторону. Юри очень медленно скользит назад, а Юрий следует за ним, наклонившись вперед. — Разве Виктор не учил тебя кататься? — с любопытством спрашивает Юри. — Да, — отвечает Юрий, — но совсем немного. Юри поджимает губы. — Это не трудно, — заявляет он, немного ослабляя хватку, — Давай, я научу тебя. Когда он начинает двигаться, Юрий бормочет: «Не дай мне упасть». — Не дам. Юрий сощуривает глаза. — Пообещай, — говорит он, высвобождая одну руку из рук Юри и протягивает ему мизинец. Клятвы на мизинцах священны, так что Юри, не задумываясь, сплетает свой мизинец с мизинцем младшего. — Обещаю. Пока они катаются, Юри не беспокоится об отсутствии практики, потому что Юрий вообще постоянно спотыкается и шатается. И то, как он изо всех сил пытается удержаться в вертикальном положении, хотя это все равно бесполезно, очень даже мило. — Ты умеешь делать какие-нибудь прыжки? — неожиданно спрашивает Юрий. Юри смотрит на него, медленно останавливаясь на середине катка. — Например? Юрий приподнимает бровь. — Фигуристы по телевизору делают крутые прыжки. Ты можешь так же? Юри нервно смеется. — Ну, не знаю как насчет крутых, но… пару простых движений я могу сделать, наверное. — Покажи мне. Ох черт. Юри закрывает глаза, понимая, что ему не отвертеться. Он сам напросился. Кацуки медленно отпускает руку младшего, позволяя ему отойти в безопасное место, где удобно было бы наблюдать за ним, а сам перемещается к краю катка, обдумывая, какой прыжок ему сделать. Единственное, что приходит на ум — тулуп. Хотя и он у него всегда получался не очень хорошо. Ну, сейчас или никогда. Юри делает глубокий вдох, начиная плавно скользить, отталкивается левой ногой и кружится в воздухе. Он приземляется почти идеально, немного шатаясь, но держась на ногах. После этого взволновано вздыхает и поворачивается к Юрию, глаза которого округлились, а руки, сжатые в кулаки, покоятся на груди. — Вау, — доносится чей-то голос, и Юри поскальзывается, падая прямо на задницу. Виктор стоит у входа, прислонившись к двери и ухмыляясь. — Я впечатлен, — говорит Виктор. — Мы должны как-нибудь попробовать парное катание. Юри краснеет и распластывается на льду, смиряясь со своей смертью прямо здесь и прямо сейчас.***
Сейчас ночь, Юрий уже в кровати, а Юри стоит у двери, собираясь уходить. Он колеблется, сам не зная почему. — Виктор? — Да? — мягким тоном отвечает тот, и заглядывает на пару секунд в комнату. — Что такое, Юри? Этот вопрос беспокоил его с тех пор как он стал няней, и он барабанит пальцами по дверной раме. — Почему ты решил усыновить Юрия? Виктор не ожидал такого вопроса, это видно по тому, как он замирает и расширяет глаза. Затем он открывает рот, но сразу же закрывает. А когда он отводит взгляд в сторону, Юри начинает жалеть, что вообще заикнулся об этом. — Прости, — быстро извиняется Юри. — Я не должен был… — Все нормально, — уверяет его Виктор, взмахивая рукой. — Мне следовало ожидать такого вопроса. Все об этом спрашивают. Он молчит пару секунд и плечи Юри тяжело опускаются. — Мне было одиноко, — наконец отвечает Виктор, опуская взгляд вниз. — Юрию тоже. Думаю… мы нуждались друг в друге. Юри кивает. — Понимаю, — говорит он. — Спасибо. А затем уходит, а кончики его ушей краснеют, как никогда прежде.***
[22:45] Пхичит: Ююююююри!!! [22:47] Пхичит: ты никогда не отвечаешь на мои сообщеееееения!!! [22:49] Пхичит: но завтра я приеду в Японию!!! так что готовься!!! [22:49] Пхичит: (*≧▽≦)