Наследие Неро

      Равнину царства мертвых, Ворта Вор, заволокло дымом — горели травы, горела земля, тлел и колыхался маревом далекий горизонт. ЛʼНар остановился на плоском камне, в горле першило, слезились глаза. Давно поигбший соратник, субкоммандер Деций, появился ниоткуда и замер рядом, плечом к плечу.       — Джолан тру, даэхлен.       — Джолан тру, старший помощник. Извини, но, кажется, я пришел не вовремя.       — Не извиняйся, со всяким бывает.       На бледных губах Деция появилась и пропала полуулыбка.       — Что здесь горит? — спросил ЛʼНар, указывая на горизонт и вытирая слезящиеся от дыма глаза.       — Наше будущее, полагаю, и не только здесь, а на Ромуле, который ты оставил.       — Я не хотел.       — Никто не хотел.       — Я думал, смерть искупает все.       — Это ошибка.       Слова Деция ранили, ЛʼНара охватил гнев, степной ветер принес рой искр и с силой швырнул его в лицо.       — Не смей меня обвинять — я сделал все, что мог.       — Главное упущение — ты позволил им себя убить.       — Неправда, я не позволил…       … Иллюзия прервалась внезапно, флот-капитан судорожно втянул воздух и чуть-чуть приоткрыл глаза. Яркий свет полудня заливал незнакомую круглую комнату. Четыре силуэта склонились на лежащим навзничь ЛʼНаром. Ими оказались: сенатор Пардек; незнакомый лейтенант в мундире планетарной обороны, красивая женщина в точно таком же мундире и старый вулканец в коричневой хламиде.       «А вот и собственной персоной посол Спок».       Насколько можно было разглядеть сквозь ресницы, Пардек изрядно нервничал, он даже побледнел до серо-оливкового цвета.       — Дорогая Белия, я ничего не понимаю. Прихвостень Тал Шияр выпил двойную дозу средства. Ему следовало умереть на месте, а вместо этого мы видим слишком продолжительную агонию.       — Все понятно, Элементами клянусь — он заранее принял противоядие, — презрительно бросила Белия. — Я же говорила, что дизраптор надежнее против врагов свободы.       — Надо было, как я и предлагал, пристрелить его по ту сторону забора, — заметил офицер.       — Не вмешивайся, Адор, — отрезал Пардек. — Я собирался переубедить врага и превратить его в друга, попробовать всегда стоит. Если мы начнем убивать направо-налево, то не достигнем единства с нашими братьями-фаэссу, и к тому же привлечем излишнее внимание охранки.       — Оставьте, сенатор… К тому же прихвостень виллху все равно умирает. Против двойной дозы даже противоядие бессильно.       Старый вулканец, казалось, на слушал перебранку сообщников. Он дотронулся пальцем до его щеки ЛʼНара. Касание, безусловно, было мелдингом, оно заставило флот-капитана дрогнуть, и Спок тут же убрал руку.       — Джолан тру, флот-капитан. Прошу прощения за этот инцидент. Надеюсь, теперь вы в порядке.       — Нет, вашими стараниями я СОВСЕМ не в порядке, — пробормотал ЛʼНар, принимая сидячее положение и полностью раскрывая глаза. — Конечно, двойная доза яда — это логично, но двойная доза противоядия — это эмоциональный ответ, когда имеешь дело с предателями.       — Я не предатель! — хором, не сговариваясь ответили Адор и Белия.       Сенатор проигнорировал обвинение, его, казалось, беспокоило совсем иное.       — Мой яд или убивает сразу, или вызывает рвоту. Надо бы позвать раба — пускай принесет ведро.       — Рабу можно доверять? — поинтересовалась Белия.       — Рэманцу? Понятия не имею… Ах нет, не надо раба, все равно уже поздно…       ЛʼНара стошнило желчью на драгоценной пол сенаторской виллы.       — Я с радостью не извиняюсь, — в самой невежливой грамматической форме сообщил он, вытирая лицо.       — Фвад! Как некрасиво. А, впрочем, ладно…       Пардек отошел в сторону и нахохлился, а старый вулканец, напротив, приблизился, аккуратно оттеснив Белию и Адора, чьи пальцы уже тянулись к кобурам дизрапторов.       — Прошу всех успокоиться, — мягко сказал Спок. — Пардек, откройте свой разум логике. Белия, Адор, уберите оружие. А вам, галаэ-риов, я приношу свои извинения. К несчастью, я не успел помешать отравлению. Покусившись на вас, мои друзья совершили ошибку.       — Ошибку?! По-моему, это была измена.       — Ими двигал страх.       — Они еще не знают, что такое настоящий страх.       — Не горячитесь, флот-капитан. Эти риханнсу долгое время страдали, подвергались преследованиям, это их ожесточило.       Упитанный Пардек в интерьере роскошной виллы совсем не ассоциировался со страданием, но ЛʼНар решил поберечь дыхание и не спорить с вулканцем.       — Сможете удержаться на ногах? — сдержанно-вежливо поинтересовался Спок.       — Да.       — Пожалуйста, пересядьте к окну. Вам сейчас нужны умеренный свет и воздух. Если хотите, я могу ментальным способом убрать ваш дискомфорт.       — Не надо.       ЛʼНар кое-как перебрался с кушетки и на предложенный Споком стул. Оружия на поясе не оказалось. Тошнота утихла, ее сменили жажда и сильная слабость.       — Зачем явились на Ромул, посол? — спросил ЛʼНар, стремясь потянуть время.       — Полагаю, вы знаете о моем изгнании.       — Вы стали предметом ненависти Неро и косвенной причиной гибели родной планеты. За это вас выслал прочь вулканский сенат. Гнев этих сановников объясним… Хотя, простите, я забыл, что вулканцы не предаются гневу.       — Возможно, вас удивит этот факт, но Рихан — моя третья, после Фаэ и Земли, родина. В другой вселенной я провел среди ромуланцев десятилетия.       — Среди сектантов-вулканофилов, хотите сказать.       — Да, поначалу среди ромуланцев, которые стремились открыть свой разум. Позже мы пришли к взаимопониманию, мои скромные речи слушали в стенах ромуланского Сената. Я был послом Федерации на Рихане.       — Наши сенаторы оценили ваши предложения?       — К сожалению, нет.       — В нашей вселенной коллегия дэйху не станет даже слушать вулканца. Вы зря приехали, посол Спок.       — Полагаю, вы пришли, чтобы меня арестовать.       — Для начала просто поговорить. Если вы согласны.       Посол медленно кивнул. Действие яда ослабело, зрение флот-капитана прояснилось окончательно и он как следует рассмотрел прославленного вулканца. Спок был очень стар, щеки его ввалились, кожа походила на пергамент и обвисла на подбородке, волосы поседели, но темные глаза под густыми бровями до сих пор не утратили блеска.       — Я хочу знать подлинную историю Неро, — быстро произнес ЛʼНар. — Полную, без купюр и рассказанную очевидцем событий.       — Что ж, хорошо, я вам все расскажу… хотя это болезненная для меня тема… Неро имел всего лишь ранг шахтера и не входил в правящий класс Рихана, однако, достиг статуса капитана собственного промыслового корабля. Это судно называлось «Нарада», оно извлекало минералы из астероидов и маленьких необитаемых планет.       — Знаю, что дальше?       — Звезда Хобус к тому времени вошла в фазу активной трансформации, и Неро это заметил. Мы оба, он и я, обнаружили аномалию независимо друг от друга. Хобус стремительно превращался в сингулярность, я понимал, что дни Ромула сочтены, и попытался обратиться к сенату ромуланского народа… Меня выслушали… и подняли на смех. И все же Неро поверил мне и благородно предложил свою помощь.       — В чем она заключалась?       — Обезвредить сингулярность могла красная материя. Для ее производства требовался декалитий… Неро использовал для этого свой шахтерский корабль, свою «Нараду»…       — Это противоречило приказам ромуланского претора?       — Полностью. Неро рисковал головой и отлично это понимал, и все же стал моим другом. Он был замечательным ромуланцем, смелым и и честным, одним из лучших представителей своего народа.       — Ваш друг не успел собрать декалитий?       — Успел, — бесстрастно отозвался Спок. — Оставалось использовать сырье, но выполнить такую переработку могли лишь мои собратья. Я и Неро вместе прибыли на Вулкан, но получили отказ. Сенат решил, что передавать технологию красной материи ромуланцам слишком опасно.       — Дальше!       — Чуть позже выяснилось, что в расчеты вкралась ошибка, и взрыв звезды произойдет гораздо раньше, чем мы думали. Неро оставил мне запасы декалития и я принялся перерабатывать их фактически нелегально. Сам он отправился на родную планету в надежде спасти семью… но не успел. Ромул погиб в огне. Неро видел катастрофу и гибель своей цивилизации. Его жена и неродившийся ребенок тоже погибли. В один миг мой друг сошел с ума и перестал быть собой.       — Потрясение оказалось невыносимым.       — Да. Обезумев, Неро решил, что я намеренно использовал его ради получения красной материи, а потом предал.       — Разве это не так?       — Не так.       — Вы, посол, предлагаете верить вам на слово, и одновременно признаете, что прежде обманывали чужое доверие. И где тогда ваша логика?       — Логика не абсолютна, — вулканец и на миг пустил морщинистые веки. — Мое слова — ересь с точки зрения моего же народа фаэссу, но это искренни. Я сделал все, что удалось сделать. Если бы я мог спасти вашу планету ценой собственной жизни, я бы сделал и это, но не хватило времени.       — Неро счел, что вы его использовали. Как он действовал дальше?       — Прежде благородная личность моего друга полностью переменилась. За жестокость вулканского Сената он мстил Федерации и всей галактике. Грабил и сжигал корабли. Сделался космическим пиратом.       — Как шахтерский корабль справился с такой непростой военной задачей?       — Кто-то полностью переоборудовал «Нараду». Предположительно — уцелевшее подразделение Тал Шияр.       — Что это были за технологии?       — Скорее всего, позаимствованные у боргов. Очень опасные.       — Как действовали вы?       — Попытался образумить бывшего друга, но не преуспел. Неро преследовал меня и мечтал убить. Сингулярность Хобуса между тем росла и угрожала всем расам. Тогда, закончив переработку красной материи, я использовал ее сам, на своем корабле.       — То есть, вы пошли на смертельный риск.       — Да. Я не надеялся выжить. Мой корабль затянуло в сингулярность. К несчастью, корабль Неро затянуло следом и он попал в вашу вселенную. Я и мой бывший друг разминулись во времени. Он очутился в клингонском плену и двадцать пять лет страдал на рудниках. Узнав, что мой корабль оказался, наконец, в вашей, он сбежал, вернул свою «Нараду» и отплатил Вулкану… вы уже знаете, как.       — Измученный каторжник сбежал из Рура Пенте, из самой страшной тюрьмы сектора, да еще со своей командой и кораблем… Сложная задача.       — Он с нею справился. Несчастного Неро подгоняли гнев и жажда мести.       Спок замолчал. ЛʼНар задумался, не слишком вежливо рассматривая изрезанное морщинами лицо старика. «Этот вулканец — воистину ходячая бомба. Сам того не желая, он приносит с беды, в которых формально не виноват. Забавно, но я понимаю мотивы изгнавших его старейшин фаэссу».       — Риханнсу считают Неро героем-мстителем, ромуланским патриотом.       — Да, — все так же бесстрастно отозвался Спок. — Мой друг был патриотом Ромула, но он не был мстителем, пока не сошел с ума. После катастрофы, в порыве безумия, он уничтожил остатки ромуланского Сената и тогдашнего претора Рихана.        — Почему?       — Сенаторы успели сбежать с гибнущей планеты, и Неро посчитал этих сановников предателями. Простите, флот-капитан, но ромуланцы несколько параноидальны.       — Я так не думаю. Скорее всего, в группе сбежавших были те, кто пренебрег долгом и не организовал эвакуацию. Обычай дает риханнсу право убивать изменников.       — Не хочу спорить… — Спок махнул рукой. — Я удовлетворил ваше любопытство?       — Да.       — В таком случае, пора покинуть и этот гостеприимный дом, и ваш Рихан. Мои избыточно эмоциональные друзья вас не тронут — я их об этом попросил. Сенатор Пардек и его помощники тоже уходят. Рэманские слуги ограничат вашу свободу, но лишь до тех пор, пока мы не окажемся в безопасности.       ЛʼНар промолчал. «Старик не поинтересовался причиной моего появления, значит, он уже выяснил ее логическим путем. И все же логика бессильна там, где не хватает исходных данных. Спок едва ли знает, что двое шахтеров из команды Неро выжили. Он не знает про запас красной материи, на который рассчитывает Виция».       — Уходите, посол, эту партию вы выиграли, — сказал он наконец после долгой паузы.       — Поймите, я не враг ромуланского народа.       — Разве? Хорошо, допустим, вы не враг, но вы и не друг. Примите совет — возвращайтесь к своему народу и не лезьте больше в дела риханнсу. Ваши успехи в другой вселенной ничего здесь не значат.       — Ваш разум пока закрыт. Очень жаль. Живите долго и процветайте, флот-капитан.       Старик исчез, край его коричневой хламиды мелькнул напоследок, и ЛʼНар перевел дыхание.       «Ну, бежать им всем осталось недалеко, — подумал он, охваченный вспышкой запоздалой, но сильной ярости. — Сенатор-предатель не знает, что на руке у меня не просто обручальный браслет, а подарок Урсулы — детектор. В момент отравления он сработал. Преторианцы окажутся здесь через пару минут».       Словно в подтверждение этих мыслей за окном полыхнуло зеленым. В саду и на улице перед виллой пронзительно взвизгнули дизрапторы.