Наследие Неро

      Рэманский привратник повел себя довольно храбро – как только началась перестрелка, он бросился на флот-капитана с единственным доверенным ему оружием – ножом.       Л'Нар уклонился, пропуская напавшего мимо, перехватил чужую руку, а затем подсек основание костистого черепа ребром ладони. Позвоночник врага хрустнул. Привратник упал. Глаза без ресниц подернулись мутной пленкой, конечности хаотически задергались.       «Слишком сильный удар, – подумал Л'Нар с некоторым сожалением. – Этот несчастный раб мог многое рассказать».       Он обшарил комнату, перешел в другую, обыскал ее, швыряя вещи на пол и наконец отыскал свой дизраптор в изящном комоде с фигурными ножками. Стрельба снаружи тем временем совершенно утихла.       – Кто еще остался в доме, выходите! – раздался знакомый резкий голос.       – Не стреляй, здесь галаэ-риов тр'Ирхасаэхир.       Л'Нар вернулся к главной арке виллы, шагнул под яркое солнце и очутился лицом к лицу с собственным бывшим шурином, братом покойной Юнис.       С'Кан выглядел отлично и был облачен в новенький мундир Тал Шияр. О роли Л'Нара в деле он, очевидно, не подозревал, поскольку на худощавой физиономии члена клана Чайронсэла отразилось изрядное удивление.       – А ты здесь почему? – спросил он, не опуская оружия.       – Я здесь с полномочиями, можешь запросить офис преторианцев.       – … Йе, хорошо, но если ты врешь...       С коммуникатором, С'Кан возился довольно долго заметно переменился и даже изобразил нечто вроде приветственного жеста.       – Джолан тру, бывший брат.       – Джолан тру, бывший мятежник.       C'Кану очень не нравилось упоминание об его прошлом участии в мятеже Аргелиана, но крыть как всегда было нечем.       – Виллху меня простил за заслуги перед Риханом и даже доверяет важные дела, – сказал он с обиженным видом. – Чем повторять упреки, лучше объясни, как ты сюда попал.       – С конфиденциальным заданием.       – Надо же! У нас обоих конфиденциальные задания. Хотя мое задание выглядело относительно простым – от офицера преторианцев пришел сигнал тревоги. Нам приказали задержать вулканского экс-посла во что бы то ни стало.       – Удалось? – спросил Л'Нар, изо всех сил стараясь сохранять подобие невозмутимости.       – Да! Спока сразу увезли в тюрьму Сената, туда же отправили сенатора Пардека. Их подружку мы сейчас заберем в контору для допроса.       – В доме находился еще один офицер планетарной обороны. Он называл себя Адором.       – Предатель сбежал на челноке, – С'Кан в раздражении обнажил кончики зубов, уши и скулы напряглись. – Мой дорогой бывший брат, я вынужден сознаться, что нас надули. Этот Адор запустил вирус в систему навигации планетарной обороны. Когда наши корабли поднялись на перехват, они попросту разбились.       – Что?       – То, что ты слышал – Адор убил своих сослуживцев. Пусть не своими руками, но он их убил.       – Адор не предатель, он герой! – подала голос Белия, которая под прицелом солдат замерла возле ограды. – Он хотел спасти вулканского посла, только и всего.       Флот-капитан обернулся. Отравленный, он не слишком запомнил внешность женщины и рассмотрел ее только сейчас. Белия была красива типично ромуланской женской красотой – яркой, но несколько резковатой. Волосы ее растрепались, на щеке набирался зеленью крупный синяк.       – Вам, видимо, не понять, лххеи Белия, что такое честь и братство по оружию, – с отвращением сказал Л'Нар. – Ваш друг убил не хевам, кливам или фаэссу, не ференги или кардассиан. Даже не своих политических противников-ромуланцев. Он убил сослуживцев, тех, кто поклялся защищать его спину в бою.       – Твой разум закрыт! – взвизгнула Белия, но С'Кан только расхохотался.       – В ней очень много огня, – заявил он, подмигнув. – Это приятно. Интересно, во что этот огонь превратится к полуночи.       – Не очень-то хочу знать.       – Ты всегда был занудой, мой дорогой бывший брат. На допросах предателей ты присутствовать не обязан, но посла Спока посети. Он сейчас в здании Сената,в клетке.       – Я уже выслушал его, пожалуй, довольно.       – Не довольно. Проверь свой коммуникатор, там должен быть приказ из канцелярии виллху, по линии Тал Шияр он уже пришел. Ты обязан еще раз переговорить с послом. Выяснить, насколько тесно он связан с еретическим подпольем в столице.       – Фвад! – выругался Л'Нар, проверив сообщения.       – Споришь с приказами претора?       – О, нет. Всего лишь понимаю, что столкнулся с нерешаемой задачей.       – Хочешь задачу решаемую, заходи вечером к нам. Познакомишься с результатами допроса лххеи-мятежницы.       – Йе. Шаой дан.       ...Л'Нар удалился и воспользовался публичным транспортным устройством, чтобы добраться до площади перед Сенатом. День клонился к вечеру. Птицы над городом исчезли. Вдалеке, там, где упали потерпевшие аварию челноки, черный дым до сих пор поднимался к перламутровому небу. Слух улавливал приглушенные расстоянием, но все равно пронзительные крики Л'Нару даже оказалось, что он улавливает запах горящей плоти.       – Во имя всех Стихий... Адор, Адор... Когда-нибудь я до тебя доберусь...        Флот-капитан вошел под прохладные своды, движимый неясным импульсом и болью в душе, задержался в просторном и пустом в эти часы зале Сената. Флаги с гербом Хищника свисали с галерей и чуть колыхаясь под горячим сквозняком извне. Полированные сенаторские кресла лставались не занятыми. Будущее не определилось. Л'Нар машинально сел в одно из кресел и на минуту замер, закрыв лицо ладонями.       «Взрыв Хобуса все ближе. Мы не приблизились к спасению ни на шаг. Виллху бездействует или занят удержание власти. Помощь извне? Сегодня я видел эту «помощь» в образе посла. Ллоанн'нар не интересует спасение нашей цивилизации, они боятся риханнсу, хотят видеть нас слабыми и податливыми, вылепить из нас вулканцев второго сорта... Деций мертв, Сэнхи мертв, Н'Вэйд где-то на дальних рубежах. Старый экипаж «Алф'индора» сослан в колонии. Урсула... она все еще любит меня, но половина ее души навсегда принадлежит Земле. Я остался один и пройду свой путь к гибели в одинчоку, если не приму решение...»       «Решение ты знаешь, – произнес воображаемый голос давно мертвого Деция – Заведи сторонников, добейся власти в Империи и измен ее так, как хочешь».       «Это измена. То самое, что пытался сделать Аргелиан».       «Аргелиан поднял оружие против риханнсу. Ты можешь поступить иначе».       «Я не люблю интриги и политику».       «Зато у тебя есть слава и отвага. Если сейчас есть слава, то через годы появится и власть. Не дай себя запутать и использовать. Не иди путем Кирэса. Не становись слабой жертвой, даэхлен...».       Л'Нар вздрогнул и понял, что на минуту задремал. Полыхавший внутри нестерпимый огонь уже перестал ранить, он успокоился до приемлемого тепла.       «Странная иллюзия. Мне нужно идти».       Он встал с кресла, вернулся в боковой коридор и придавил клавишу лифта. Кабина двигалась вниз с легким шуршанием. Толчок. Открывшиеся двери. Охрана. Писк проверяющего допуск устройства...       Л'Нар отсалютовал в ответ на приветствия солдат и двинулся дальше – сначала по освещенному коридору, потом по полутемному. В самом дальнем конце узкого словно лаз прохода, в камере за толстой решеткой, он разглядел согбенный силуэт посла.       – И снова приветствую вас, лххаи Спок.       – А, это вы пришли, флот-капитан Л'Нар. Сначала мне подумалось – соратники Неро.       – Так вы узнали, что двое шахтеров живы?       – Несчастные посетили меня с упреками и угрозами. Говорили, что уничтожат остатки моего народа. Наверное, это была попытка ранить меня напоследок.       – Эти риханнсу двадцать пять лет провели на Рура Пенте. Странно ждать от них доброты. Кстати, сенатора Пардека, наверное, никто не посетил.       – Я бы с удовольствием поговорил с ним в свои последние часы, если бы нас поселили в ближние камеры.       – Вы были знакомы с Пардеком раньше?       – Нет. Это совсем недавнее знакомство.       – Вы сильный телепат, лххаи Спок. Говорят, вы способны к мелдингу даже без касания. Почему вы не заморочили С'Кана и не сбежали?       – Я уже стар и сделал все, что мог. Мои старые друзья ушли из жизни, моя миссия завершена. Если моя смерть способна заставить задуматься хоть одного ромуланца, то я готов умереть.       – Поясните поподробнее, что именно вы имели в виду.       – В другой вселенной я пытался сблизить наши народы, показать ромуланцам, что такое настоящее, неискаженное учение Сурака. На это ушли долгие годы. Сейчас времени у меня почти не осталось по естественным причинам.       – Боюсь, после несчастья, случившегося с Пардеком, вас никто не станет слушать, – сказал Л'Нар без гнева, но с некоторой иронией.       – Вы же слушаете.       – Да. Но я и раньше встречался с вулканцами. Точнее, с одной вулканкой. Ее звали Т'Суаннак. Она немного покопалась в моих мозгах, но стремления от этого не изменились.       – И к чему вы стремитесь, Л'Нар?       – К тому же, к чему стремился несчастный Неро – я хочу спасти Рихан, но при этом не собираюсь сходить с ума и уничтожать Терру. Дело не в истреблении террха, стремление к которому нам приписывают. А хочу лишь переставить акценты.       – Спасение родной планеты – достойная цель. И все-таки, если соратники Неро добьют остатки моего народа, спасти Ромул вам будет гораздо сложнее. Поступок Неро ставили в вину риханнсу далеко не все, но если флот беженцев атакуют красной материей – это в вину поставят.       – Я знаю. Убивать тех, кто и так всего лишился и не опасен... в этом нет чести.       – Логика мне подсказывает, что вы хотите избежать крайнего конфликта.       – Да.       – Тогда остановите сенатора Вицию.       – Я не стану убивать ромуланку в сенаторском ранге.       – О, я не то имел в виду. Просто не позволяйте им использовать красную материю...       – И как? Машина войны уже запущена, она набирает ход. Вашей логике более трехсот лет. Раз вы так умны, попробуйте найти ответ.       Спок задумался, слегка опустив морщинистые веки.       – Ваши преимущества не в логике, Л'Нар. Используйте то, в чем сильны – интуицию. Жаль... мы могли бы вести неспешные разговоры и даже договориться, но видимся мы в последний раз. Живите долго и процветайте. Проявите милосердие к Пардеку. Он всего лишь жертва избыточных страстей...              … Л'Нар покинул вулканца с двойственным ощущением понимания и отторжения. Конфликт с Федерацией из-за остатков фаэссу был крайне неудачным решением, и в этом заключалась определенная правота Спока. Вместе с тем пассивная обреченность старого вулканца раздражала флот-капитана, а я вкус полученного от Пардека яда до сих пор держался во рту.       Уже за пределами здания Сената Л'Нар остановился, чтобы по коммуникатору вызвать своего старшего помощника на «Алф'индоре». Нелек находился в столице и к тому же пребывал в расслабленном состоянии. Поручение связаться с Урсулой и сообщить ей о ложном срабатывании браслета он принялся с готовностью. Л'Нар знал, что должен поговорить с женою лично, но опасался, что их обоюдная ментальная связь, выдаст его смятение. Разрешив более-менее этот вопрос, он снова воспользовался транспортным устройством и переместился сразу в здание Тал Шияр, прошел обычный в этих случаях многоступенчатый контроль и в конце концов очутился в закрытой от других зоне здания.       Допросы обычно производили именно здесь. В случае ареста сразу многих арестованных, их могли обрабатывать отдельно, в непрозрачных и изолированных боксах. Впрочем, при необходимости звукоизоляцию снимали, и тогда крики преступника способствовали надлому стойкости его сотоварищей.       Сейчас обшитый металлом коридор был чист и пуст. Коммуникатор пискнул, отмечая вызывающий сигнал от С'Кана.       – Бокс «сеха». Заходи, бывший брат. Увидишь кое-что интересное.       Часть стены сдвинулась, открывая проход. Сразу с порога флот-капитан ощутил запах крови и горелого мяса. Раздетая догола Белия лежала навзничь на металлической кушетке с кровостоком. Ее лодыжки и щиколотки прочно застряли в захватах. От прежней грубоватой красоты женщины не осталось и следа. Тело сплошь покрывали ожоги и надрезы, глаза заплыли и сделались щелочками.       Л'Нар заметил, что офицеры в пыточной слегка навеселе, судя по голосам и блеску радужек они успели приложиться к элю.       – Да ты брезглив, мой бывший брат, – насмешливо сказал С'Кан, заметив гримасу родственника.       – Она хоть что-нибудь сказала?       – О, много чего, в основном всякую ерунду. Призывала на нас гнев чего-то там.       – Сообщников не называла?       – Нет, но это не беда. За пару дней все ее контакты отследят через архив внешнего наблюдения.       – Тогда зачем ты меня звал?       – Послушай, как она ругается, эта поклонница фаэссу.       Белия и в самом деле приоткрыла глаза, а затем разлепила спекшиеся губы.       – Идите в фехил-курак [в зад (ром.)], – прохрипела она. – Идите, имиррлхсе с вашим виллху [потрахайтесь с претором (ром)], кхеисхе [педерасты (ром.)].       Офицеры в ответ расхохотались.       – А я бы поимел претора, – сказал самый пьяный из них. – А то не честно, он постоянно имеет мой мозг.       – Эта девка ругается как кардассианка, – хмыкнул С'Кан.       – И визжит точно так же. Да... она визжит как ящерица, когда ее имеют. – заметил его помощник             – А ты сам имел ящериц?       – Ну... было один раз. Она сама попросила перед смертью.       – Врешь ты все. Небось пристрелил по-быстрому.       Услышав это, Белия рванулась в захватах. Ее жалкие, исцарапанные груди дрожали, по щекам потекли слезы.       – Кхиа ллае кроверт! Чтоб в сдохли, твари, мучители! Флот за меня отомстит! Чтоб вы все пошли в Эриэннэ [в ад (ром.)]! Валите вон боком, кллхе [дерьмоеды (ром.)]!       – Ого! Это такой выдержке ты научилась у вулканского шпиона?       С'Кан тоже заплакал, но от неудержимого хохота.       – Во имя Стихий, что за огонь в этой сучке!       Л'Нар подошел к голому телу женщины, набросил на нее простыню и наклонился пониже.       – Какой еще флот? Белия, ты же риханнха. Из-за вас с Адором и так погибли невинные жители столицы. Едва ли то, что ты сделала, называется «открытый разум». Посол Спок не этого хотел. Отдадим ему должное, он не сторонник войны. Скажи мне, пожалуйста, что за флот ты имела в в виду.       Какое-то время Белия смотрела на Л'Нара безумными глазами, словно собиралась что-то сказать, но вместо этого откусила себе кончик языка и выплюнула его на грудь.