Наследие Неро

      …На виллу ЛʼНар вернулся поздним вечером. Урсула уже спала, он задержал взгляд на ее прекрасном, но все же тронутом усталостью и печалью лице, раздеваться не стал и бесшумно прошел в кабинет. МʼТир уже ждал, он встретил хозяина поклоном и коротким докладом.       — Все спокойно, реккхаи. Никаких чужаков, никаких проникновений из-за периметра. Все энергосистемы дома исправны. В помещении для рэманских слуг полный порядок — без драк.       — Великолепно.       — Еще одна новость, реккхаи — пленник просит встречи с вами.       — Террха Айден? С этого следовало начинать.       — Проводить вас к нему в темницу?       — Нет, мне надоели подвалы. Доставь человека сюда.       — Как прикажете.       Когда МʼТир удалился, ЛʼНар отыскал бутылку эля, распечатал, наполнил бокал, осушил его до дна, и сердце высвободилось из ледяной хватки. «В конце концов, Ромул будет спасен, а моя смерть получится быстрой. Еще есть шанс оставить после себя спасенный Рихан и взрослую дочь. Тимира освободится от груза прошлого, не узнает ни моих сомнений, ни страданий Урсулы. Родная планета, слава отца и дорога к звездам — хорошее наследие».       Размышления флот-капитана были прерваны появлением гостя. Закованный в наручники Айден стоял на пороге.       — Сними с него браслеты, МʼТир, и подожди в комнате связи.       — Снять браслеты? Террха может полезть в драку.       — Пусть попробует. Люди  слабее нас и двигаются медленнее.       После этих слов начальник охраны охотно выполнил приказ и поспешно исчез. Айден, потирая запястья, без приглашения плюхнулся на табурет и замер на нем, опустив голову.       — Ты попросил о встрече, — начал ЛʼНар после долгой паузы. — Зачем?       Шеф тридцать первого отдела выпрямился, лампа высветлила отекшее испачканное засохшей кровью лицо и синяки, ставшие уже лиловато-зелеными, растрепанные черные волосы, резкие морщинки в углах рта.       — Ты не нальешь мне выпивки, остроухий друг?       — Вынужден отказать. Наш алкоголь туманит разум террхасу, а я не хочу видеть тебя безумным.       — А вот увидеть меня убитым ты согласен.       — А ты отказался сотрудничать, и у меня не осталось выбора.       — Нет выбора… ладно, понимаю. Вчерашнее предложение еще в силе?       Изумленный ЛʼНар отодвинул пустой стакан.       — Я все правильно расслышал? Ты передумал?       — Знаешь, подавлять страх смерти — занятие увлекательное, но я делал это так часто, что устал. Меня не ждет Ворта Вор, увы. Если бога нет, по ту сторону черты окажется пустота, если он он есть — мне приготовили горячий уголок в аду.       — Я плохо разбираюсь в мифологии людей.       — Проклятье! ЛʼНар, не смотри на меня так, будто увидел двухголовую собаку. Я не хочу умирать. Это правда.       — Значит, будешь торговаться за жизнь.       — Называй как угодно, мне все равно. Ты хотел информацию по операции «Неро» — я могу ее пердставить. Взамен хочу гарантий, что не буду казнен и не окажусь в каком-нибудь адском месте.       ЛʼНар опять плеснул эля на дно стакана. Уж принятый напиток гулял в крови.       — Тебе следовало соглашаться сразу же, даэхлен. Теперь, может быть, поздно. Знаешь, что такое тессеракт?       — Легендарный темпоральный компьютер. Артефакт исчезнувшей расы.       — Я видел один экземпляр, заглянул в будущее Ромула и понял, что оно не безнадежно. Хобус можно обезвредить без помощи Вулкана.       — Да неужели? По мне так будущему спасению Ромула мешает в основном ваши междоусобицы и ваш собственный неадекватный Сенат.       — Юʼххау, приму совет к сведению, но я видел будущее и видел в нем себя. Видел спасенный Рихан и видел собственную смерть.       — Даже так?       — Меня зарезали в толпе, безоружного и на глазах у жены. Это сделали вовсе не ромуланцы, а твои люди. Там, в будущем, я погибал и не понимал, за что. Потом я умер, очнулся и хорошо все обдумал. И вот сейчас, прежде чем ты начнешь торговаться, даэхлен, я хочу задать один-единственный вопрос… Гибель Рихана тебя устраивает?       — Ну, знаешь! — Айден разозлился, и человеческий красный румянец проступил даже сквозь синяки. — Я, в отличие от тебя, по крайней мере не задаю неудобных вопросов. Захотел честных ответов? Ладно, получай. Я служу только человечеству. Да, я служу ему любыми методами. Да, если бы вашей чертовой расы параноиков не существовало, это решило бы некоторые проблемы людей. Однако, у меня нет ни возможности, ни намерения подпалить Хобус. Кроме того, если ромуланскую цивилизацию можно использовать ради Земли, я от такой выгоды не откажусь.       — Проклятье!       — Да всегда пожалуйста. Кстати, ты ведь якобы сильнее нас, быстрее и можешь побить человека. Давай, посчитайся со мной за смерть твоего друга, за принудительный мелдинг с вулканкой и за многое другое. Не забудь, что это я отпустил тебя с кораблем и Урсулой, хотя мог выкинуть в открытый космос.       — Иуррет! [молчать! (ром)] — ЛʼНар понял, что теряет терпение, впадая в видовую ярость риханнсу. — Если хочешь умереть, я могу помочь! Ты, хевам, кажется, забыл, как умирал в «гостях» у генерала МʼРава. На тебе местами не оказалось кожи, а большая часть костей был переломана Моя команда вытащила тебя телепортом, мои лекари тебя вылечили, но это, конечно, не в счет, ведь речь идет о помощи каких-то остроухих. В истории Неро и посла Спока твоя сторона поступила точно так же — воспользовались помощью, украли чужой декалитий, применили его для своей защиты и с удовольствием наблюдали за агонией Рихана. Никакой другой тайны Неро не существует. Я сейчас рассказал ее от и до.       Айден хотел было разразиться ответной бранью, но замолчал. Вероятно, его все же повторно била охрана, потому что шеф тридцать первого отдела машинально придерживал ребра.       — Тебя не переубедить, — хмуро бросил он. — Знаешь, флот-капитан, я и впрямь чертовски устал. Что касается операции «Неро», я расскажу правду безо всяких условий и прямо сейчас, только она тебе не понравится. Готов слушать?       — Да.       — Ваша сенатор Виция одержима. Она верит, что уцелевший вулканский сброд крайне опасен и озабочен только местью. Мы позволили ей заблуждаться на этот счет и подогревали ее паранойю через парочку агентов. В конце концов старуха взбесилась и двинула против вулканцев свою частную эскадру с крошкой красной материи на борту. Самые последние новости я пропустил, но дай, попробую угадать… корабли ведет Реллия, женщина из команды покойного Неро.       — Верно.       — Реллия тоже одержима. Ее спутник, Кират, оказался более податливым материалом. Адор перед бегством успел обработать ему мозги одним небольшим приборчиком. В том миг, когда Реллия выйдет на цель, Кират свернет ей шею и активирует бомбу на борту. Эскадре сенаторши придет конец, союзный флот вулканцев не пострадает. У ромуланцев не останется красной материи и они не сумеют натворить паршивых дел. Очень качественная провокация — в этом и заключалась суть операции тридцать первого отдела.       — Твой план?       — Да.       — И ты хочешь после этого жить?       — Да, но мое желание, кажется, не выполнимо.       — Понятно. Нам нужно прервать разговор. Охрана! Присмотрите за пленником!       ЛʼНар, не полагаясь на коммуникатор, скорее ворвался, чем вбежал в комнату связи. Он настроил защищенный канал, но не получил ответа. Так продолжалось довольно долго — казалось, в этот поздний час канцелярия Сената пустовала. Дежурный офицер отозвался лишь через полчаса и, против ожидания, мгновенно переключил связь на личные покои правителя.       Экран дрогнул, подернулся рябью цифровых помех и наконец показал сильно помятое лицо виллху.       Верховный правитель Империи явно только что встал с постели. Картина алькова за его спиной представлялась размытой, но, кажется, виллху ночевал не один — с края кровати свисали чьи-то длинные волосы.       — Шаой кон. Галаэ-риов ЛʼНар трʼИрхасаэхир на связи.       — Хнэф! [Вот дерьмо! (ром.)] Ты исковеркал мой сон, бхуд. Надеюсь хоть, новости того стоят.       — Я допросил пленника, реккхаи, человека из ноимн сеха хви. Поступила новая информация. Я считаю, необходимо срочно отозвать эскадру Реллии.       — Отозвать? Почему?       — Юсаэ, реккхаи, но это для разговора без свидетелей.       — Проклятье! Докладывай и не спорь. Если виллху говорит, что он в постели один, значит, так и есть. Что там стряслось?       — На борту флагмана внедренный людьми провокатор. Красную материю взорвут преждевременно, цель не будет достигнута, наши корабли и их команды погибнут.       — Вот, значит, как… — Губы претора скривились жесткой усмешке, и все же на его бледно-оливковом лице не появилось даже тени удивления. — Я принял твой рапорт, флот-капитан, а теперь освободи канал связи и не мешай мне спать.       — Наши возможные потери…       — «Наши потери»? Судьба лххеи Виции меня не интересует. Реллия — самозванка. В эскадре нет ни одной имперской "птицы", только частные корабли клана. Эти две женщины собрались воевать с фаэссу, то есть с ллоаннʼнар? Пускай.       — Но они получили ваше одобрение…       — Разве? Я воздержался, когда голосовали.       — Но…       — Никаких «но». Сенатор Виция, к сожалению, планировала мое свержение. Вероятно, она и ее подруга Реллия сбежали в пространство близ Альфа Сети под влиянием угрызений совести. Она собирается использовать красную материю чтобы… чтобы покончить с собой! Да-да! Это такая форма раскаяния, понятно вам, трʼИрхасаэхир?       — Во имя Элементов... Да. Я понял вашу точку зрения, реккхаи.       — Великолепно. В таком случае освободи канал связи. Пленника завтра передашь Тал Шияр, лично CʼКану. Не возражай! Запрос уже отправлен. Шаой бин, капитан…       Завершив сеанс связи, ЛʼНар долго молчал, рассматривая мертвую, обесточенную панель. Потом встал и вернулся в кабинет. Айден с безучастным видом дремал на стуле.       — Ну как, поговорил с командованием? — очнувшись, спросил он довольно вяло.       — Поговорил. Выяснил, что ты не солгал по крайней мере наполовину.       — То есть, наполовину я все-таки солгал.       — Да. Я понял — у твоего ноимн сеха хви была договоренность с нашим виллху. Претор поступился крупицами красной материи взамен на устранение сенатора Виции чужими руками. Суд над послом Споком, все эти речи, кстати подвернувшаяся Реллия… Какой отвратительный фарс.       — Ты догадлив.       — А ты лгал мне, изображая прощание перед смертью, на самом деле ты мало чем рисковал.       — Я был практически искренен. Возможно, что ваш виллху не сдержит свое обещание и убьет меня как свидетеля. У него есть засекреченная технология взлома маскировки. «Трэжери» могли уничтожить на орбите.       — Но не уничтожили…       — Не было смысла — я отсутствовал на борту. В твоем доме оказалось безопаснее. Меня это устроило.       — Во имя Стихий! Сколько лжи…       — Юсаэ. Прости, даэхлен. C течением времени мало кто становится лучше.       — Что еще наобещал тебе претор?       — Уничтожение той самой красной материи — это раз. Свободный выезд с планеты — это два. Иммунитет от преследований Тал Шияр, потому что у вашей разведки на меня зуб — это три.       — Насчет последнего — не уверен, — ЛʼНар саркастически усмехнулся. — Мне только что приказали передать тебя CʼКану. Не знаешь такого? Это брат мой первой, ныне покойной жены. У него замаранная репутация и огромное желание выслужиться. Верен поневоле и очень любит допросы с применением физических мер.       Шеф тридцать первого отдела кивнул и заметно помрачнел. Угол рта задергался в нервическом тике.       — Когда все случится?       — Завтра утром.       — Вот как… Значит, все-таки конец.       — Да. Не следовало тебе состязаться во лжи с претором Рихана.       — Ты меня не отпустишь.       — Не могу, не стоит начинать старый разговор.       — Тогда верни меня в камеру, хочу выспаться перед финалом. Предавай привет Урсуле. Скажи ей все те слова, которые обещал.       — МʼТир! Проводи лххаи Айдена!       … Шефа тридцать первого отдела увели, но ЛʼНар еще долго сидел в кабинете, чувствуя себя опустошенным и рассматривая ночное небо за окном. «Если бы не предсказание тессеракта… Если бы я верил Айдену как прежде… я бы спас его, рискуя собой. Но я ему больше не верю, наша дружба разбита, она больше не существует».       Через два часа после полуночи ЛʼНар ушел в спальню. Урсула проснулась и сидела на широком ложе, обняв свои колени голыми руками.       — Я знаю, где ты был и что ты делал, — сказала она печально и безучастно. — Рэманка мне все рассказала.       — Да, я разговаривал с Айденом. Завтра его заберут. Он передает тебе привет и пожелания счастья.       — Счастья? Какое уж счастье, если я не смогу больше жить…       — Ты в безопасности и будешь жить на Ромуле как прежде.       — Как прежде? Ты серьезно? Айден слишком много для меня значил. Ты ведь понимаешь, что такое братство по оружию?       — Да.       — Человек, который прикрывает тебе спину, от которого зависит твоя жизнь… он становится ближе, чем просто друг, родственник по крови или любовник. У нас существовало правило — мы никогда не бросали своих. Вытаскивали даже безнадежных, пока они живы.       — Да, я тебе верю.       — Мы были друг другу как братья и сестры, и все вместе защищали гражданских. Некоторые колонии голодали, потому что их часто грабили клингоны. С клингонами у Федерации был мир, на жалобы этих людей всем было плевать, но только не Айдену. В таких случаях его не волновала дипломатия.       — Я знаю, иʼлив.       — Он защищал людей всегда, всеми средствами, наверное, чужаки ему были безразличны, но, когда добивали «Сибарис», он приказал вытащить тебя телепортом. Штаб в Сан-Франциско приказал отправить в лагерь всех выживших ромуланцев, но он ответил, что не выжил никто…       — Знаю-знаю-знаю…       — ТʼСуаннак нашла у тебя и убрала установленный МʼРавом мозговой блок, но поначалу ты не мог даже пошевелиться. Айден проследил, чтобы тебя кормили и спасли… Он всегда уважал в тебе честность.       — Урсула! Сказанное тобой я не отрицаю, но только тут не «Алфʼиндор» и у меня нет власти.       — Знаю, эʼрче… И ни в чем тебя не виню… только вот… я не хочу больше жить.       — Это просто горе. Утром станет легче. Ты должна жить хотя бы ради Тимиры. Еще не все потеряно, я попрошу претора вмешаться…       Флот-капитан говорил ровным голосом на языке террхасу, но думал о другом. «Рихан должен выжить. Хобус следует уничтожить».       Урсула уснула через час, но ЛʼНар провел бессонную ночь, размышляя и просматривая записи в компьютере. На исходе ночи он связался с Тэем и имел с ним короткий разговор, понятный лишь им двоим.       Утро выдалось тихим и солнечным. Море успокоилось. ЛʼНар лично встретил СʼКана и его эскорт на посадочной площадке. Айден, которого охрана вывела наружу, выглядел успокоившимся и отрешенным. Он заранее застегнул куртку, смыл с лица засохшую кровь и теперь смотрел мимо ЛʼНара, без вызова, скорее равнодушно.       — Я готов, господа, — сказал он очень чисто на языке риханнсу.       Солдат Тал Шияр подошел с наручниками, взял человека за плечо и дернул его, заставляя повернуться спиной. Айден обманчиво-расслаблено качнулся, рука коснулась кобуры на поясе ромуланца. Через миг сбитый с ног охранник упал, а ствол сорванного с пояса дизраптора уже смотрел CʼКану в лицо.       — Нирх! [Тревога! (ром.)] — выкрикнул кто-то из кабины челнока, и дизрапторы десятка солдат тут же нацелились на пленника.       — Темлегаре! [Сдавайся! (ром.)]       Айден не произнес ни слова, не угрожал, не требовал и не просил. Зеленый луч его оружия полыхнул, но СʼКан успел упасть ничком и перекатиться за корпус челнока.       — Брать только живым! Стрельба на оглушение! — закричал он из укрытия.       ЛʼНар, который держался чуть в стороне, быстро и плавно вытащил оружие, так же быстро прицелился и спустил курок. Фигура шефа тридцать первого отдела исчезла в ослепительной вспышке. Сверкнуло так, что даже солдаты Тал Шияр поневоле зажмурились, а потом остро потянуло озоном. СʼКан кое-как поднялся на ноги, протирая слезящиеся глаза.       — Ты идиот, мой бывший брат! — закричал он, мгновенно впадая в истерику. — Ты убил шпиона, некомпетентный тупица! Мы бы взяли его почти целым, а теперь… Кого мне теперь допрашивать — труп?! Так ты даже трупа не оставил!       — Юсаэ, я лишь спас от агрессивного террха твой зад. Прости, у меня дизраптор всегда на полной мощности, — максимально холодно извинился ЛʼНар и убрал оружие.       СʼКан не сообразил, как лучше огрызнуться, в досаде он пнул пятно копоти на бетоне — все, что осталось на месте человека.       — Я отправлю рапорт виллху, — со злобой пообещал он.       — Великолепно. Хоть два рапорта.       Бывший брат еще какое-то время ругался, но солдаты уже попрыгали в челнок. Машина взвилась и легла на курс над морем, а ЛʼНар спиной ощутил тревогу.       Смертельно бледная Урсула смотрела на него, замерев в проеме окна.        (Окончание следует)