О жизни

Он столько раз видел, как мистер Грейвз аппарировал, но впервые испытал это сам. Его будто протянули через иголочное ушко и перерубили на фарш одновременно, но все эти ужасающие ощущения не омрачали восторга Криденса. Аппарация его восхитила. Она была такой неприятной, но такой эффективной. Такой быстрой. Какой замечательный способ исчезнуть, сбежать. Попасть куда-то, где тебя не достанут Он этого не умел и скорее всего, не скоро научится, но научится. А второй мечтой-заклинанием стал Патронус. После рассказа мисс Куинни о дементорах и их влиянии на людей. Вот только Криденс небезосновательно полагал, что сотворить его будет посложнее обучению аппарации. Гораздо. Слишком, как казалось, у него мало сил, да и счастливых воспоминаний. Чистых, ярких, не омраченных ничем – это будет непросто. Но надеялся, что сегодняшних впечатлений хватит хотя бы на серебристую дымку, а не на кого-то вроде маленького серебристого фенека, что сотворила для него мисс Куинни. Тот был теплым, шерстка мягко пружинила, а от прикосновений где-то внутри становилось светло и спокойно. И то темное, что приходило во снах, иногда поднимало голову днем, заставляя кресло под ним трястись, а крупному пеплу ползти по пальцам, затихало, пряталось куда-то вглубь, сворачиваясь компактным клубком. Послушно притихало. Этому он должен был научиться. Обязан. Даже если его патронусом окажется что-нибудь уродливое и страшное. Он переживет. Но это будет защитой. От него. Мистер Грейвз аппарировал их на улицу. Она казалась бесконечной, окончание терялось в горизонте. - Она короче чем кажется, Криденс, в обычном мире она вряд ли заняла бы и пару кварталов. – Сообщает ему мистер Грейвз с еле видной доброй насмешкой в глазах, и убирает поспешно стянутое Криденсом с плеч пальто в карман, перед этим уменьшив. Криденс утром утеплился, надел пальто и шарф, раз мистер Грейвз сказал, что они пойдут прогуляться. Сам, правда, через камин шагнул в легком пиджаке, но тогда Криденс решил, что верхняя одежда у него в кабинете, но все оказалось гораздо проще. - Зайдем сначала за одной важной вещью, а потом можно просто погулять. Зайдем, куда захочешь. – Криденс только кивает, ошарашенный увиденным. Улица чистая, светлая. Яркая и совсем не зимняя. А ведь уже почти конец декабря. Скоро Рождество. Здесь светло, небо чистое, без намека на облачное зимнее марево. И тепло, так что Криденс снимает пальто, оставаясь в рубашке и жилете, а мистер Грейвз пиджак, закатывая рукава тонкой рубашки. Криденс отвел взгляд, судорожно сжав руки в замок. Тянуло прикоснуться. Ему нравились эти руки. Длинные, сильные от тренировок пальцы – короткие клинки были у магов в неожиданном ходу. Тыльная сторона ладони с чуть выступающими венами. Мистер Грейвз колдовал, как дышал, но это были еще и руки бойца. Криденс помнил, однажды, изучая огромный дом с его бесконечными полутемными коридорами и комнатами. Старый и какой-то сухо-теплый. И услышал грохот, металлический – что-то упало, большое – прямо за соседней дверью. Криденс дернул ручку, не из храбрости. Нет. Просто жизнь его научила, что неизвестная опасность хуже известной. Заглянул в образовавшуюся щель. И понял, что именно упало. Какая-то кукла. Шестирукая и многоногая, с вытянутым сегментированным тельцем. И человеческим лицом. Похожая на плод фантазии какого-нибудь из тех сумасшедших ученых, что выходили на улицы, как Мери Лу, только вещали они о техническом прогрессе. Жуткая кукла шевелилась, подбирала под себя суставчатые ножки, глаза вертелись в глазницах, выискивая что-то, а потом она прыгнула. Резко, быстро, почти смазавшись тенью. Раздался лязг металла о металл, вспышка – белая, почти прозрачная. Как хорошо разбавленное водой молоко. Прямо перед глазами. Искры. Визг, истошный, как проволокой по стеклу. А потом кукла снова упала. Пара когтистых рук отлетела в стену. Кукла заскрежетала, но пронзенная в сегментированную грудь, натужно заскрипела и, захрипев, распластала конечности по полу. Только потом Криденс понял, что в полуметре от него самого. - Что ты здесь делаешь, Криденс? У мистера Грейвза в одной руке короткий клинок, чуть изогнутый, какой-то синей матовой стали. Во второй палочка. Рубашка на нем похожа на ленты, а не на одежду. - Изучал дом… вы же разрешили. Простите, я… не буду больше. Просто услышал грохот, и… - Я понял. – Мистер Грейвз, похоже, и правда понимал. – Но стоило постучать. Она бы тебя не убила, но… покалечила бы точно. Не на тебя была настроена. Криденс смотрит. Мистер Грейвз весь в царапинах. Он тяжело дышит и на лбу его блестит пот. Обычно аккуратно зачесанные назад волосы растрепаны и падают на лоб. А черные глаза блестят азартом и беспокойством. Криденсу страшно. Потому что в крови еще гуляет адреналин от осознания, что только что чуть не произошло и то, что могло произойти. Мистер Грейвз сказал, что кукла бы его не убила. Потому что не была на него настроена. А на кого она была настроена? На самого мистера Грейвза? Холод разливается по венам. Криденс не понимает, как можно специально причинять себе боль, специально ставить себя в положение между жизнью и смертью. Его рвет между двумя невыполнимыми желаниями. Потому что он не может себе их позволить. Первое – обнять мистера Грейвза. Выплавиться в него, уткнуться носом в шею. Вдыхать запах жара и пота. Жизни. Чужой и яркой. Чувствовать мощный бой сердца, слышать чужое тяжелое дыхание. Второе – взорваться, спросить, зачем, зачем подвергать себя опасности просто так. Ради чего? Мистер Грейвз? Криденс умел казаться безразличным, но с мистером Грейвзом – это отчего-то не работало. Тот всегда видел… хорошо хоть не все. Подхватил его горячей ладонью под затылком, потянул его голову к своему плечу. - Ничего. Не бойся сам, не бойся и за меня. Это моя работа. Я мракоборец. Я пролежал несколько недель в состоянии похожем на растение. Мне надо восстанавливаться. А эта кукла… я бился с ней еще в детстве. В подростковом возрасте. Ее сделала для меня прабабушка. Долго, знаешь ли, смеялась, что ее внук пойдет в аврорат. Внук Чары Блэк – мракоборец. Теперь-то я понимаю – это действительно смешно. Но тогда меня вела Идея. Именно так, с большой буквы. – Криденс впитывал тепло и не шевелился. Мистер Грейвз столько знал про него самого, и так мало говорил о себе. – И дом этот принадлежал ей. И завещала она его мне, в обход остальных, взяв обещание, что если я не передумаю – то стану лучшим. Иначе не стоило и начинать. И я стал. Моя семья не одобрила выбор… - Сильные пальцы чуть сжали затылок, не больно, почти массажным движением. – Но ничего не могли сделать. Разве что перестать со мной общаться. Не велика потеря. Но в этом доме… так давно не было никого кроме меня и Мизери, да нечастых гостей, что я стал забывать. Прости, я должен был запереть комнату. - Это ваш дом, мистер Грейвз. Я не буду заходить куда не надо. У меня есть библиотека и комната. Гостиная с камином, это больше чем я мог мечтать. Мистер Грейвз только вздохнул, погладил его большим пальцем по виску. - Глупый мальчишка. Ходи куда хочешь. Это теперь и твой дом. Криденс тогда не поверил. В сказки сложно верить, но руки мистера Грейвза полюбил еще больше. С того раза. Хотя казалось, что это невозможно. - Здесь всегда так? – Спросил Криденс, отгоняя воспоминания и продолжая оглядывать Магическую улицу. Та летняя и теплая, брусчатка под ногами, над головой чистое небо и ветви зеленых деревьев. И вместе с этим повсюду виднелись украшения, рождественские и новогодние. - Да. – Мистер Грейвз смотрел на него. Довольно, с лукавым прищуром. – Иногда мне кажется, что местные маги, что живут между своими поместьями и Улицей, снег видят только в окна. - А почему так? - Так решили создатели. В Америку стягивались маги со всего мира, организовывая свое сообщество, и Улицу решили сделать комфортной для всех. Здесь не лето, поздняя весна. И иногда даже бывают весьма прохладные дожди… А выросло, что выросло. – Мистер Грейвз обводит широким жестом правой руки Улицу. - Мне нравится. Очень. Криденсу действительно нравится. Его завораживает то, что он видит. На Улице не так уж много людей… магов, но они есть. Ходят, что-то обсуждают, смеются. Кто-то ругается на ступеньках кафе. Справа доносится сладкий запах шоколада, не такой, как в доме мистера Грейвза, Мизери готовит его по-другому, и Криденс знает, что никогда не забудет этот вкус. Он впервые пробовал что-то настолько потрясающее. Но тоже очень притягательный. Криденс поворачивает голову на запах – вывеска переливается – Сладкое Королевство. Над головой ухает сова, к ее лапке привязано письмо. Мистер Грейвз касается его плеча, направляя. «Ты будешь частью этого мира, обещаю.» Он сдержал обещание. Сдержал. Хотелось остановиться и остановить мистера Грейвза, схватить за ладонь, пока не успел передумать, и обнять его. Так крепко, насколько хватит сил. Но он не успевает. Потому что они останавливаются. - Мы пришли. Криденс уже привычно подавляет в себе зародившееся желание и смотрит на вывеску. Темные буквы на светло-зеленом фоне, увитом плющом. «Волшебные палочки мадам Вайры». Криденс читает и читает. Снова и снова. А потом чувствует, как воздух чуть ли не с хлопком выходит из легких. И что-то теплое на собственной щеке. Слезы. Неужели… правда.