О жизни

Криденс спрашивал мистера Скамандера о том, как волшебник получает свою палочку. Ну или как палочка получает его. Ньют рассказывал, что обычно в Англии палочки детям в одиннадцать лет покупают на Косой Аллее, у мистера Олливандера. Старшего–младшего – не имеет значения, это семейство занимается своим бизнесом не первую сотню лет. Бывает, что обладатель и палочка находят друг друга почти сразу, бывает, что маленький волшебник может часами перебирать пыльные футляры и только потом найти себе подходящую компаньонку. По-всякому. И Криденс думал, как это будет? Какая палочка выберет его? Эти мысли занимали его разум долгими вечерами у камина, когда он ждал мистера Грейвза, и теперь, когда они стояли у дверей, Криденса терзал страх. Юноша настолько привык к нему, что путал с волнением и поэтому вздрогнул, когда мистер Грейвз тихонько спросил. - Боишься? - Нет. – Он опустил голову, сводя плечи. На них тут же легли чужие ладони. Сжимая. Криденс всегда удивлялся, с какой готовностью мистер Грейвз оказывал ему поддержку. Тогда как любой другой человек должен был бы уже давно устать от чужих страхов и вывертов нестабильной психики, мистер Грейвз лишь продолжал быть рядом. Криденс не знал, почему. И это, бывало, пугало тоже. - Не стоит. Я привел тебя не в магазин готовых палочек, где мы бы ввиду твоей исключительности могли действительно пробыть достаточно долго. – Мистер Грейвз говорил ровно, спокойно, сообщал, как факт. И даже слова о том, что он особенный не вызвали дрожи страха, как во сне от вкрадчивого полушепота Гриндевальда. Они дарили спокойствие. – Мадам Вайра занимается единичными заказами. И не каждому обратившемуся создает палочку. Только тому, кто ее заинтересует. Пару дней назад я встретился с ней, показал пару воспоминаний – она заинтересовалась тобой, твоим случаем. Ты «вызов ее мастерству», как она сказала. И вот мы здесь. Нас ждут, а заставлять леди ждать некрасиво. Идем. И только Криденс хотел спросить зачем, зачем было так беспокоиться, как мистер Грейвз уже толкнул дверь и его самого, ладонью под поясницу, и они оказались внутри. Криденс только и успел подумать о том, что он никогда не успевает. Сказать то, что думает. У него это редко получалось, потому что обычно он хотел сказать, какую-нибудь глупость, насчет самого себя, как говорил Мистер Грейвз. И правда, потом по здравому размышлению он понимал, что так и было. Не мог понять одного, как мистеру Грейвзу удавалось угадывать эти моменты и не давать им произойти. В остальные минуты он всегда слушал. Все, что бы не говорил Криденс. Это… было непривычно, но очень приятно. А теперь, когда он поднял взгляд от пола, то не мог ничего, кроме как изумленно выдохнуть. Нет, Криденс уже почти привык, что магические дома, чемоданы и многие другие помещения внутри больше, чем кажутся снаружи. Но это превосходило все им виденное. За резной дверью в маленький магазинчик оказался самый настоящий лес. Светлый, с кронами, пропускающими свет, но конца его не было видно. Настоящая чаща. И в трех шагах от них находились столик и три кресла, самые обычные обитые винно-красным материалом. Посреди маленькой полянки заросшей цветами. В одном из кресел сидела женщина. Заметив их она встала, отставив на столик чашку с чаем. Вот только… она мало походила на человека. Очень высокая, и вместе с этим невозможно худая. Криденсу казалось, что она выше его на голову, не меньше, а он не был самым низким человеком. Когда он распрямлял плечи, что случалось гораздо чаще в последнее время… он становился выше мистера Грейвза, что немного смущало. Казалось странным, каким-то неправильным. Женщина же улыбнулась, приветственно, мелькнули клыки. Маленькие, аккуратные, но клыки. Одежды ее шелестели множеством полупрозрачных слоев, когда она шла к ним. В алых волосах звенели цепочки, а раскосые, ненормально большие глаза не имели зрачка, были полностью изумрудного цвета. Рука ее, которую мистер Грейвз поцеловал в приветствии, оказалась увенчана несколькими кольцами, десятком браслетов и самыми настоящими когтями, окрашенными в тот же винный цвет, что и ее волосы. Она обменялась с мистером Грейвзом, который едва доходил ей ростом до плеча, парой ничего не значащих любезностей, и когда повернулась к нему, то покачала головой. - Вы были правы, мой дорогой, этот мальчик действительно особенный. Воспоминания не передавали всей картины. – Она снова покачала головой. – Это будет сложно. Но это вызов моему дару. Давно я не получала столь интересных заказов. Голос ее переливался музыкой и терялся в шелесте листвы. Завораживая. - Здравствуй, дитя. – Склонилась она к нему, настолько ошарашенному тем, что кто-то кроме мистера Грейвза назвал его интересным, что Криденс позабыл о приветствии. – Какой ты забавный. Скажи хоть что-нибудь, ребенок. - Простите. – Криденс вопреки своему состоянию улыбнулся. Посмотрел искоса, не обиделась ли эта странная женщина, но нет. Та все так же улыбалась. Ждала. – Я рад знакомству с вами. - Я тоже рада. Улыбайся чаще, ребенок, тебе идет. У тебя красивая улыбка, не стоит ее прятать. – Его протянутая в приветствии рука утонула в ее ладонях. Это было странно. А еще он понял, что снова сглупил. Руку надо было целовать, а не пожимать. Какой же он дурак. - А теперь, раз уж мы познакомились, идем. - Куда? А… - Гулять, смотреть. Выбирать. – Женщина склонила голову к плечу, совершенно непринужденным жестом подхватила его под руку. Криденс внезапно осознал, что не чувствует ничего. Ни страха, ни отторжения. Ни желания убежать, ни даже тепла, что сопровождало его общение с сестрами Голдштейн. Ничего. – А мистер Грейвз подождет нас здесь. Гостиная в его распоряжении. Ну или займется своими прямыми обязанностями. В паре домов отсюда несколько личностей устроили незаконную торговлю артефактами. И все бы ничего, но они шумят. Не люблю, когда кто-то нарушает мой покой. Если эти неприятные люди покинут нас в ближайшее время, я буду считать это платой за палочку. - Вы как всегда нетерпимы, мадам. – Усмехнулся мистер Грейвз, который, похоже, не имел ничего против того, чтобы оставить Криденса рядом с этой странной женщиной. – Мне стоит знать что-то еще? Взгляд у него, правда стал внимательным и цепким, утратив эмоции и теплоту. Именно таким мистер Грейвз обычно возвращался с работы. Из своего черно-белого кабинета. - Конечно. Пару дней назад они привезли нечто… действительно противозаконное, такое, что штрафом и ограничением на колдовство уже не обойдется. Класс опасности В. Если я не ошиблась. Эманации весьма… чувствительны. От них вечерами болит голова. - Спасибо за информацию, мадам. Вы как всегда вовремя. – Коротко поклонился мистер Грейвз. В движениях у него осталась только та самая смертельно-опасная четкость, что видел Криденс в его сражениях с Куклами прабабушки Чары. И Миледи – та самая сегментированная тварь, не была самой страшной из них. – Я вас оставлю. - Идите, мой дорогой. Мы здесь справимся сами. – Кивнула ему мадам Вайра. И, проводив взглядом мистера Грейвза, снова обратилась к оставшемуся и дезориентированному происходящим Криденсу. – Лес нас ждет. Криденс, оставшийся один в магическом мире, с незнакомкой… в лесу… только кивнул, смирившись. В конце концов, если чему он и научился за последнее время, так это верить мистеру Грейвзу. И тот бы его никогда не оставил, если бы был хоть малейший шанс на опасность. Поэтому он вздохнул, ловя на себе насмешливый взгляд мадам, и чуть поклонился, теперь уже сам, предлагая ей руку. - Так-то лучше. – Одобрительно кивнула та. Они шагнули на тропинку. Лес сомкнул ветви за их спиной. Через час они сидели в креслах и пили чай. Мадам улыбалась, поглаживая шкатулку, и казалась совершенно счастливой. Криденс не совсем понимал почему. Сочетание… было даже на его взгляд, странным. Терновник и волос единорога. Но мадам была в полнейшем восторге. Вообще, Криденс немного робел. В процессе прогулки он задавал вопросы, не сумев удержаться, и получил ответы. И теперь не знал… как себя вести. Мадам оказалась старше мистера Грейвза, да и его самого вместе взятых, ей перевалило за пару сотен лет. Она была самой настоящей чистокровной дриадой. Дочерью древних дремучих лесов и болот. - В отличие от Англии, где общение с не-магами и даже браки с ними стали нормой, здесь это… порицается, зато никто не относится к магическим расам, почти как к животным. Так что… лет пятьдесят назад я и мой лес перебрались сюда из Альбиона. – Мадам откинулась на спинку кресла. – И да, набор для твоей палочки действительно интересен. В обычном магазине вроде лавки Олливандеров, этих хвастунов, такую бы даже не решились сделать. Слабаки и неучи. - Почему? – Спросил Криденс, утаскивая со стола очередную горсть малины. Так называлась зернистая ягода темно-красного цвета, что появилась на столе к чаю. Вкусная очень, не оторваться. Объяснение его захватило. Мадам… умела говорить интересно. - Потому что они почти взаимоисключающи. Терновник – агрессивная защита, которая терзает всех приблизившихся, своих, чужих, неважно, чтобы сохранить себя. И волос единорога. Самого чистого существа на этой планете. Олицетворения невинности и чистоты. Во всех смыслах слова. – Ответила мадам, призывая еще ягод. – И сделать так, чтобы они работали вместе – труд, серьезный, кропотливый, и для того, кто не обладает даром слушать природу, увы, недостижимый. - Но все же это возможно? Вы же сказали – почти. - Именно. – Мадам подмигнула ему. – Почти. Если сделать так, чтобы терновник хранил то, что внутри него, как себя – палочка станет идеальной. Для тебя. - Но… я ведь совсем не… Мери Лу говорила, что он грешен. Что его душа чернее черного. Что ему никогда не отмолить свои грехи. - Выбрось из головы ту чушь, что заставляет твое лицо становиться таким грустным. Обскур, та тьма внутри тебя была рождена из твоей магии, чтобы защищать. Тебя. Но тебе столько раз было больно, что она начала отвечать ударом на все. Она часть тебя, это ты и есть. Половина, выращенная в несчастье. Это страшно, так не должно быть, но это случилось. И тебе нужно будет с этим жить. А палочка, которую я создам, в этом поможет. - Когда? - Когда сможешь получить ее? - Да. - Завтра вечером, зайди и забери. Она будет готова. – Мадам поднялась из-за стола на скрип приоткрываемой двери. – А пока за тобой пришли. - Спасибо вам, мадам. Я… спасибо. - Иди. И улыбайся чаще. Улыбка тебя красит. До встречи. Криденс поклонился ей и смущенно улыбнулся выходя. - До встречи, мадам.