***
Дни зимних каникул были сочтены, и снова в коридорах и залах Хогвартса зазвучали голоса, а факультетские гостиные наполнялись галдящими школьниками, делящихся впечатлениями от прошедших праздников. Наступил вечер, уже завтра должны начаться учебные будни, а в комнате первокурсников Гриффиндора появилась недостача – Невилл не вернулся с каникул. Ответ на сей вопрос, читающие газеты знали, оказывается, родители Невилла – Фрэнк и Алиса Лонгботтомы после стольких лет болезни, наконец, пришли в сознание, а отсутствие Невилла еще на две недели подтвердила декан нашего факультета, собравшей гриффиндорцев в гостиной. Что сказать, эта новость у дружных гриффиндорцев вызвал небывалый шквал энтузиазма и радости, что даже Маккошка, лично знавшая и любившая бывших соратников по ордену, прослезилась. Flashback 26 декабря 1991 год. Лондон, Дом Тонксов. - А, Харальд, проходи, присаживайся, - сказал радушный хозяин дома. – Что привело тебя к нам? Виделись только на днях. - Хм, даже не знаю с чего начать, Тед. Пожалуй, начну издалека, - Тед Тонкс согласно кивнул и поставил передо мной чашку чая. – То, что я сейчас вам скажу, не является какой-то тайной, но я вас прошу не афишировать это на каждом шагу. Когда четыре года назад я стал Певереллом, у меня возник некий особенный дар, способный регенерировать живую ткань и излечивать от отравлений и легких болезней. Сразу скажу, я понятия не имею, могу ли я излечивать рак или, например, СПИД, как-то возможности проверять не было. - Это крайне любопытно, Харальд, - задумчиво посмотрел на меня мистер Тонкс. – Ты можешь его продемонстрировать? Я достал из кармана перочинный ножик и полоснул им по пальцу, откуда сразу закапала кровь. После чего я легко его залечил, что повысило градус энтузиазма Теда еще на несколько пунктов. - Невероятно, я ни разу подобного не видел. Если ты и вправду можешь лечить людей своим даром, то в будущем подумай о профессии колдомедика. - Все возможно в будущем, а пока я к вам пришел с вопросом. - Каким? – Тед скрестил пальцы под подбородком. - Вам известны такие пациенты как чета Лонгботтомов? - А, Фрэнк и Алиса, - печально ответил Тонкс. – Да, известны. Лежат в палате интенсивной терапии, - Тед вздохнул и продолжил. – Я знал их, Фрэнка особенно, мы вместе учились на одном курсе и были друзьями. А потом вместе, как и твои родители, состояли в организации по борьбе против Темного Лорда. И тем печальней знать, что когда ты развеял этого ублюдка, Пожиратели так страшно им отомстили. Уж лучше бы они их убили, милосердней было бы. А теперь они лежат в той палате безумными куклами. Тед замолчал, видимо погрузившись в те самые печальные события былых дней. - Из Германии приезжал известный невролог, но даже он не смог им помочь. Говорят, что длительное воздействие Круциатуса, если говорить языком маглов, уничтожает нейронные связи в мозгу и человек сходит с ума. Ты хочешь попробовать их вылечить? – посмотрел он мне в глаза. - Не знаю, получится ли, но попробовать стоит. Только, чтобы меня никто не увидел… На следующий день, я отправился в «Клинику Святого Мунго», где в одной из подсобок я накинул на себя мантию-невидимку, а потом последовал за, ждущим меня, Тедом. Он и привел меня в Неврологическое отделение, где в одной из палат лежала чета Лонгботтомов. Войдя в палату, я увидел двух спящих, на кроватях стоящих рядом, людей. Да, годы и болезнь сильно потрепали их. Пожалуй даже Сириус после Азкабана выглядел лучше. Фрэнк и Алиса, а это были они, выглядели бледной тенью самих себя прежних. Бледные, изможденные и поседевшие, сейчас умиротворенно спали, что мне было на руку, просто не хотелось успокаивать их силой. Пора приступать. Я подошел к больным и положил на их головы ладони, а затем, одновременно к двоим, потекла прана. Так продолжалось недолго, резерв, конечно, весь я не опустошил, но влил в них магии достаточно много. Хрен его знает, помогло ли лечение, люди так и не проснулись, а будить мы их не стали, поскольку я здесь незаконно, а Тед вообще отвечает в клинике за проклятья, а не за душевнобольных. Одно можно сказать точно, красоту им немного подправил, немного разгладились морщинки, да и кожа порозовела, в целом неплохо за один сеанс, растут мои возможности. Ну, а далее я покинул палату.***
В черных глазах женщины горел огонь безумства. Она, не спеша, поигрывая палочкой в руке, при этом ее губы кривились в маниакальной улыбке, подходила к двум связанным заклинанием людям. - Проклятые шавки Дамблдора, Темный Лорд еще вернется, а пока вы за все ответите. Сегодня ты, твой мужинек и твой щенок разделят судьбу Поттеров. Круцио… И сознание затопила невыносимая боль. А рядом раздалось аналогичное заклинание Рудольфуса Лестрейнджа, и уже закричал Фрэнк. И последней мыслью угасающего сознания была о том, что бы эти твари в человеческом обличье не тронули сына. - Нет, только не Невилл!.. – женщина крикнула и вскочила с постели. Мутнеющим взглядом первое, что она увидела это белые стены палаты, а затем мирно спящего супруга на соседней койке. «Мы в больнице? Нас спасли?» - пронеслось у нее в голове. Голова резко закружилась, и женщина присела на кровать. Тут же в палату ворвались санитары, услышавшие крик душевнобольной пациентки, где они увидели сидящую на кровати женщину, схватившуюся за голову. - Эд, ей надо успокоительного воткнуть, как бы снова буянить не стала, - сказал один санитар другому. Но вот, женщина сосредоточилась на санитарах и сказала: - Где мой сын Невилл, что с ним? Спустя час опешившие санитары смогли успокоить не менее опешивших пациентов. Фрэнк тоже очнулся и также находился в оглушенном состоянии. Уже гораздо позже у него выяснили серьезные потери памяти, слава Мерлину, поддающиеся лечению. А пока самые знаменитые пациенты отделения неврологии слушали общую версию событий происшедших в их доме, а затем после. Еще спустя час в палату ворвалась Августа Лонгботтом, неверяще глядя на своего очнувшегося сына и свою невестку. Потом были слезы, сопли и истерики, закончившиеся приемом огромного количества успокоительных зелий с обеих сторон. А уже вечером в палату попал Невилл, где счастливый сын, наконец, обрел семью. End Flashback О том, что предки Невилла очнулись, я узнал уже вечером от Теда. А на следующее утро эта чудесная новость попала в газету. О моем участии в этой операции так никто, кроме догадывающейся Гермионы, и не узнал, а Тед поклялся молчать. Спустя положенные две недели явился светящийся счастьем Невилл, заваливший весь факультет невероятной историей о пробуждении своих родителей. Его, конечно, поздравили, немного пораспрашивали, а потом это всем надоело, и спустя некоторое время новость стала неактуальна и все затухло. А дальше с новыми силами студенты снова влились в учебные будни. Вопреки моим сомнениям новость о моем дебюте на балу не вызвала на факультете какого-либо сильного негатива. Конечно, в семье не без урода и отдельные личности, вроде Рона, объявили мне незримый бойкот, но мне как-то было по барабану. К тому же от этого были и положительные моменты, слизеринцы стали более ко мне приветливы и общительны, отчего Рони писал кипятком. Но несмотря ни на что, мнение одного рыжего индивидуума не учитывалось в общем плане Дамблдора, и потому Рони с пропесоченными мозгами снова стал называть меня другом, и постоянно обретаться в поле моей видимости. Ну, а спустя еще неделю этот кадр явился ко мне с новостью о нахождении в одном из классов загадочного зеркала, которое показывает желание. Я, конечно, посопротивлялся для проформы несколько дней, а затем дал себя уговорить взглянуть на невидимый доселе мной артефакт. И в один из выходных дней я его и увидел. В заброшенном классе, где у дальней стены был завал парт и стульев, сложенных друг на друга, в центре стояло высокое зеркало в облупившейся позолотой раме и со знаменитой надписью «Я показываю не твоё лицо, но желание твоего сердца» только написанной наоборот. Рони сразу похвастался, что увидел в нем себя взрослым в новой мантии со значком старосты на груди, а в руках держал кубок школы и кубок по квиддичу. И чего не министром магии или императором галактики? Такое невероятно раздутое самолюбие заставляет задуматься о характере человека, и почему канонный Гарик этого не разглядел сразу, стольких бы проблем бы избежал. Ну, суть да дело пора и мне взглянуть на себя. Подойдя к зеркалу, я сначала увидел себя прежним, а затем изображение сменилось, и передо мной предстал я же, только повзрослевший лет до двадцати. А затем изображение снова сменилось и вот вокруг взрослой копии начали появляться люди, сначала три девушки, причем Гермиону я узнал сразу, тоже повзрослевшую и невероятно красивую, а вот лица двух других узнать не представлялось возможным, ибо они были смазанными, хотя волосы у обеих были светлыми. Девушки стояли по разные плечи от меня, а впереди перед ними стояли три мальчика, судя по одежде, и лица их тоже были невнятны. Затем изображение начало дорисовывать все более новых лиц, и снова девушки и дети. Ну, тут и к психологу ходить не нужно, мое желание иметь гарем и огромную семью для меня было не тайной. Но рыжему я наплел, что увидел родителей, чтобы он отвалил с расспросами. После того дня я больше не посещал зеркало-легилимент «Еиналеж». Обломись Дамби, про свои носки будешь вешать лапшу другим идиотам. Благодаря теплому течению Гольфстрим, омывающему благословенные берега Туманного Альбиона, в феврале температура стояла уже в районе пяти градусов. Тепло, но бесконечный дождь, туман и слякоть не давали возможности прогулки на свежем воздухе, и поэтому день-деньской, на радость Гермионе, я протирал штаны в библиотеке, занимаясь учебой. Но в один прекрасный день канон, в виде одной рыжей морды и не менее рыжего в молодости Дамби (вот и верь после этого рыжим), снова напомнил о себе. - Харальд! – с криком вломился в школьную библиотеку Уизел. - Тссс! – зашипела дикой кошкой на него мадам Пинс. – Молодой человек, здесь библиотека ведите себя тише. Рони совершенно не обратил на это внимание, и словно слон грохнулся за стол, где я с Герми писали эссе по зельеварению. - Чего тебе? – раздраженно спросил я. – Говори тише. - Харальд, я узнал, кто такой Николас Фламель, - внял моим словам рыжий и сбавил громкость. – Он создатель философского камня. - Вы это о чем? – спросила Гермиона. – Причем здесь Фламель и его камень? - А, в прошлом году была попытка ограбления «Григоттса», но то, что было в сейфе, уже изъяли заранее, и это был философский камень Фламеля. Вот я и Харальд думаем, что именно его прячет директор в запретном коридоре. - Подожди, Рон, ты был в запретном коридоре? Но тебе нельзя туда ходить, это же третий этаж, - начала нравоучительствовать Гермиона. – Ученикам запрещено туда ходить. - По-о-о-думаешь, запрещено, - начал хвастаться этот безнадежный идиот, - я уже там был, и даже видел там настоящего цербера. - Цербера? Огромный трехголовый пес? – спросил я, притворяясь удивленным от такой новости. – Так вот значит, почему коридор запретный. - Да, и он охраняет люк, я сам лично видел, - похвастался рыжий. - Ну, и зачем скажи на милость, профессор Дамблдор прячет там философский камень Николаса Фламеля? – внесла зерно ясности Гермиона. - А, где же еще? Надежней Хогвартса места нет, - обескураженно он посмотрел на Герми. – Да и Дамблдор здесь. - Гениально, и это в школе, где полным-полно детей? Да, Рон, даже твои братья, наверно, уже раз сто заглянули в тот коридор. О чем ты говоришь вообще? - А почему нет, - раздраженно ответил Рон, - я думаю, под люком есть еще ловушки, покруче цербера. - Класс! Звучит как приглашение для любопытных самоубийц, - красноречиво посмотрела на него Гермиона. - Да, к тому же вряд ли злоумышленник полезет в школу, где находится директор. - А почему нет, - уже откровенно злясь, ответил рыжий, - если этот вор уже находиться в замке. - Да? И кто же это? – саркастически спросила Герми. - Это Снейп, - припечатал Рон, - только он. - Невероятно, Рон, профессор Снейп уважаемый преподаватель. Я даже ума не приложу, на каких основаниях ты сделал такой вывод. - Снейп – слизень, а значит по определению темный маг. Они всем там темные маги, и у всех родители служили Тому-Кого-Нельзя-Называть. Может, ему нужен камень, чтобы воскресить Темного Лорда, а? Об этом ты не подумала, Грейнджер? - Подумала, гений, подумала. А теперь представь, Уизли, что директор принес камень в школу, где у Снейпа имеется больше возможностей украсть его, чем в банке. Все твои домыслы я считаю гаданием на кофейной гуще. Ронинкс видимо не был готов к такому повороту, когда его гениально-просчитанный план начал трещать по швам, и поэтому выплеснул свое раздражение на Гермиону. - Это вообще не твоего ума, Грейнджер! Я вообще-то пришел к Харальду и не с тобой разговаривал. Пиши свое сочинение молча. - Ха, - Гермиона обиженно посмотрела на рыжего недоумка, а затем собрала вещи и ушла из библиотеки. - И как ты с этой заучкой общаешься, Харальд? – спросил Рони у меня. – Она невыносима, вечно лезет не в свои разговоры, поэтому с ней никто не дружит. - Я дружу, - ответил я, и начал собирать вещи, - и чтобы ты знал Уизел, инфа про Фламеля написана на карточке шоколадной лягушки. Чао. Конечно, после этого Гермиона и раньше не особо общалась с грубым и неотесанным Роном, а после этого разговора вообще перестала как-либо на него реагировать. Мне же было все равно, в силу своего флегматичного характера, настоящего, а не показного, присутствие в поле видимости рыжего воспринималось мной индифферентно. Может он меня и дико раздражал, что говорить порой мне хотелось его придушить по-тихому, но он являлся моим идеальным прикрытием от разговоров с директором. Я уже давно понял, что Уизли целиком и полностью человек директора, и пока я с ним общаюсь, он спокоен и контролирует ситуацию. А мне меньше головняков, поскольку знание о каноне на моей стороне. События дня всех влюбленных даже не хочется описывать, ибо пока это еще было похоже на дурдом. Количество «заряженных» и откровенно глупых валентинок давно уже не поддавалось подсчету. Хотя гораздо позже я заметил, что упорные особи женского пола успокоились на счет меня. Видимо они решили, что я пока маленький, и не понимаю романтических отношений с девочками. Пусть так и думают. Сам я, кстати, валентинками и шоколадом отдарился в ответ. Дафне, Гермионе и Диане подарил хороший бельгийский шоколад, за что позже получил поцелуй в щеку от всех троих. За февралем наступил март, а затем апрель. Несмотря на старания Оливера Вуда грифам в этом году не мечтать о кубке школы. Без хорошего ловца им светило только второе место, что отразилось на Маккошке, печально вздыхающей, всякий раз глядя на меня. Целыми днями я упорно учился, а в свободное время продолжал совершенствоваться в латыни и невербальной магии, где в последней наметился уже заметный прогресс, вроде в способности воспроизведения легких бытовых чар. А позже на меня насела Гермиона с требованием начать изучать медицину, видимо мои лекарские способности в отношении родителей Невилла произвели на нее впечатление. А я что, я не против. И вскоре, у меня появились книги по начальному курсу целительства, а также я упорно насел на зелья, отчего гриффиндор даже начал получать очки у офигевшего, что появился второй гриф после лохматой выскочки, который упорно занимается зельями, Снейпа. Выручай-комнату я так и не посетил, было откровенно влом, да и не к спеху. Пасхальные каникулы в Хогвартсе длились всего неделю, поэтому съездив домой, мы с Сириусом по международному порт-ключу трансгрессировали в Италию, где на Адриатическом море накупались и назагорались вдоволь, после чего отдохнувшими вернулись в Англию. Где-то в двадцатых числах апреля я был приглашен к Хагриду на чаепитие, куда я пошел вместе с Гермионой и навязавшимся по пути рыжим. Там мы и познакомились с вылупившимся норвежским горбатым дракончиком Норбертом. Милая зверюшка, не больше кошки, а такая злобная. Мне, конечно, импонирует такое увлечение Хагрида опасными животными, но держать огнедышащего дракона в деревянной постройке, это нонсенс, о чем я и поведал полувеликану. Он, естественно, покручинился для проформы, но с выводами согласился, а рыжий предложил план, где учувствует его брат драконолог Чарли, который и заберет зверюшку в заповедник что в Румынии. Чтобы избежать дибилизма с последующей транспортировкой дракончика по коридорам Хогвартса на Астрономическую башню, а затем последующей отработкой в ловле опасных негодяев, питающихся кровью единорогов в Запретном лесу, грамотное письмо составила Гермиона, не без моей подсказки. А через две недели дракончик улетел в румынский питомник. В каноне все равно Гарик не играл в этом приключении существенной роли, кровопийцу прогнали кентавры, а единорога уже было не спасти. Вот только зная, что именно сегодня должна была, якобы состоятся отработка в лесу, и именно сегодня Володька в теле заики должен загрызть единорога, совесть мне не позволяла бросить бедное животное на произвол судьбы. И поэтому я просто без зазрения совести отправил заклинанием соседей по комнате в царство Морфея, чтобы лишних вопросов не задавали, а сам под мантией прокрался на улицу, где перекинувшись во льва, стал ждать Квирелла. И вскоре тот не заставил себя ждать. На опушку перед Запретным лесом выплыла тень в черном балахоне, а затем украдкой последовала в лес, а я на почтительном расстоянии вслед за ним. Мягкие лапы и отличное ночное зрение в темном лесу не позволяли мне терять его из виду даже на расстоянии ста метров. Видимо Квирелл пользовался каким-то артефактом и заклинанием, поскольку шел на единорога уж больно уверенно и целенаправленно. Почему я не нападаю на него, спросите вы? Тут я вам скажу, влияет два фактора: первое – Квирелл-Волдиморда взрослый и опытный волшебник и я даже со своими возможностями нечета ему, да и моего львенка он порвет как Тузик грелку; а второе – у меня был план, и план был рассчитан на то, что пока Квирелл будет отвлекаться на единорога, я сделаю ему бо-бо, и чтобы вдали меня никто не слышал. Одна надежда, что единорога он не убьет сразу. Тень резко остановилась, а затем, набросив на себя чары, стала подкрадываться к виднеющейся из-за леса поляне, подсвеченной полной луной. А затем вдруг выкрикнула какое-то заклинание, а после прошествовала на поляну. Я же подкравшись к краю, из-за кустов увидел, как тень начала приближаться к, лежащему недалеко, связанному белому животному. Медлить больше нельзя, я перекинулся в человека, а затем достал из-за наплечной сумки, куда ранее положил мантию-невидимку, благо, что анимагия - это высшая трансфигурация и одежда и вещи сливаются с формой животного, самый настоящий заряженный обрез. Откуда дровишки, у Дурслей вестимо. Flashback Англия, Графство Суррей, город Литтл Уингинг, Тисовая улица, дом 4. 1987 г. Здесь осталось только одно дело… А именно достать ружье папы-Свина. Простая Алохомора и замок на дверце оружейного шкафа щелкнул, известив меня об успешном его открытии. И вот она, двустволка-горизонталка Вернона похожая на наш советский дедушкин ИЖ-43, ствол которой через четыре года должен связать узлом Хагрид. Что же не позволим, совершить сей вандализм, мы совершим свой. Поскольку до рассвета далеко, а инструментарий в гараже у Моржа достаточно внушительный, хотя на моей памяти и памяти Гарри он ни разу им не пользовался, то мы им щедро воспользуемся. Мне нужна-то одна ножовка по металлу. Эх, жаль, музыки нету. Ну, и ладно сами себе аккомпанируем: Черные птицы слетают с луны, Черные птицы - кошмарные сны. Кружатся, кружатся в синюю ночь Ищут повсюду мою дочь. Вжик-вжик… Возьмите мое золото, Возьмите мое золото, Возьмите мое золото И улетайте обратно. Вжик-вжик… Вот и две-трети ствола отвалилась. Нам не нужно твое золото, Нам не нужно твое золото, Заржавело твое золото И повсюду на нем пятна. Вжик-вжик… Черные птицы из детских глаз Выклюют черным клювом алмаз. Алмаз унесут в черных когтях, Оставив в глазах черный угольный страх… Вжик-вжик… Вот и приклад отпилили. Если бы сейчас кому-нибудь вздумалось бы войти в гараж, то перед своими глазами они увидели бы прелюбопытнейшую картину, как маленький тощий мальчик пилит ножовкой ружье, при этом поет песню на русском языке. End Flashback Раздался выстрел дуплетом, и над поляной раздался вой. Жить Квирелл будет, все же расстояние почтительное и разброс дроби от обреза достаточно большой. Вот только сегодня ему не до охоты, думаю сюда на шум уже несутся кентавры и патрулирующий ночью Хагрид. А я уже несся обратно в Хогвартс. Занятия по ЗОТИ отменили на неделю в виду внезапной болезни профессора Квирелла. И даже спустя неделю побледневший и болезненный Квирелл на занятиях предпочитал стоять. Интересно, куда влетела дробь? И вновь дни сменялись днями, превращаясь в месяцы, подошла пора мая. На дворе стояла невыносимая жара, а в школе наступило невероятное затишье, особенно на пятых и седьмых курсах плотно оккупировавших библиотеку, ведь у них пора экзаменов по С.О.В. и Ж.А.Б.А (или ТРИТОН, ПАУК кому как удобно). У нас тоже были экзамены для прохождения на следующий курс, соответственно не сдавшие его оставались на второй год. Экзамены делились на теорию и практику. По теории писали различные заумные эссе длиной в метр и более, особенно свирепствовал Снейп замучивший вусмерть даже своих слизеринцев. Удивительно, что практику у него тоже никто не завалил. Даже Невилл справился со своим зельем под чутким присмотром Гермионы, на что профессор молча закрыл глаза. Видимо он тоже понял, что чем раньше он избавиться от потенциального террориста, тем меньше на голове у него будет седых волос. Практика по другим предметам тоже прошла успешно. Заставить танцевать ананасы на Чарах или превратить крысу в табакерку на трансфигурации - вообще легкотня, с чем справились все ученики. Ну, почти все, все кроме Ронинкса. Отсутствие священного пендельского нагоняя от Гермионы, дало отрицательный результат на его учебе. Я бы, конечно, позлорадствовал, что рыжий кретин останется на второй год, вот только рано радовался. В планах Дамби категорически присутствовал лучший друг «золотого» мальчика, поэтому «крибле-крабле-бумс» и Рони невероятнейшим образом перешел на второй курс. О, как, почти стихами заговорил. И вот наступила пора последнего экзамена – истории магии. Когда после часа изнурительных вопросов о выживших из ума волшебниках и их сумасбродных изобретениях, наступила долгожданная свобода. Мм, свобода! Море, солнце и красивый пляж, что еще для счастья надо? Пожалуй, еще одного элемента в этой цепочке не хватает, угадали какого? Эх, жаль, что пока мне рано, а так хочется. Хотя, вроде Гермиона говорила, что собирается летом к бабушке во Францию, а моя вилла у Ниццы должна быть уже достроена. Пригласить что ли все ее семейство ко мне? Да, размечтался. Забыл что ли о последнем деле в этом учебном году? Вспоминаешь? Правильно, угадал – осталось завалить вечером заику. Осталось только дождаться очередного напутственного пинка Дамби через рыжего, ведь нынче герой в этом году отличился невероятным скудоумием. А то совсем никакой инициативы в этом захватывающем приключении не проявляет, пока мордой не сунули, так бы не увидел бы «Пушка» или не узнал о философском камне. Так что, я уверен, что сегодня обязательно состоится последний акт марлезонского балета, и если надо, то меня даже за ручку приведут и укажут пальчиком на главного злодея. Ну вот, кажется, начинается. Совсем не могли дождаться окончания праздника по случаю окончания экзаменов. - Харальд! – ко мне подбежал Уизел. – Харальд! Я узнал, Дамблдора сегодня нет в школе! - И что? – как бы с ленцой спросил я, тряхнув рукой, в которой находилась бутылка сливочного пива. - Как это что? – возмутился рыжик, а далее «заговорщицки» полушепотом продолжил – Я уверен, что именно сегодня Снейп украдет камень и директор ему не сможет помешать. - И что ты предлагаешь? – спросила рядом сидевшая Гермиона. – Ты хочешь остановить взрослого волшебника, да к тому же профессора самостоятельно? - Не лезь не в свое дело, Грейнджер, это вообще тебя не касается! – разозлился Уизел на Гермиону. – Туда пойдем только я и Харальд, уяснила? - Конечно-конечно, Уизли, - подняла руки Герми, как бы признавая свое поражение с дубовым разумом собеседника, - вот только я не намеренна, отпускать Харальда одного с тобой неизвестно куда. - Эй, - возмутился я, - я сам могу, о себе самостоятельно позаботится. - Словила, лохматая, мы и без тебя справимся, - показал язык рыжий. - Может быть, только я вас ни за что не отпущу туда двоих, в противном случае я пожалуюсь Перси, и он снимет с факультета балы, а вас отправит к декану на отработки - от таких перспектив Рон сбледнул с лица. – Харальд, - обратилась она ко мне, - в конце концов, там могут быть вагон и маленькая тележка ловушек и заклинаний, а профессор Флитвик поставил по своему предмету целых сто двенадцать баллов, так что я вам точно пригожусь. Одного не понимаю, с чего она решила, что я туда вообще собираюсь идти? Странно все это. Ну, да ладно, все равно с ней веселее, к тому же к Квиреллу я пойду один, и не подвергну девочку лишней опасности. - Рон, мы ее берем, - отрезал я. - Но, Харальд, она будет только нам мешаться, - заканючил тот и привел последний аргумент. – Это же ее вообще никак не касается. - Не касается, - согласился я, - вот только она действительно умна, - улыбнулся я Гермионе, от чего она мило покраснела, - и может нам помочь. К тому же у меня вообще нет желания туда идти. - Хорошо, берем ее, - торопливо сказал Уизел, испугавшись, услышав последние слова. Видимо Дамби даст в тык рыжему, если тот провалит операцию вербовки. – Хочет пускай идет, мне-то что. Вот только пускай не ноет, если она сломает ноготь или по другим своим девчачьим причинам, из-за которых они вечно плачут. На этот спич Гермиона лишь закатила глаза и посмотрела на Уизела словно Ленин на буржуазию, от чего тот сглотнул. - Ну, и когда идем на дело? – спросил я. Должен же хитрый директорский план придерживаться каких-нибудь сроков. - Думаю после отбоя, ночью, когда все разойдутся, - ответил Рон. Про то, как мы будем добираться незамеченными после отбоя до запретного коридора, даже заикаться не буду. Тут и дураку ясно, что сегодня нам дан зеленый свет, и мы доберемся, не встречая на своем пути препятствий, и даже не используя при этом мантию-невидимку. Незадолго до отбоя в гостиную вошла Маккошка и разогнала веселящихся школьников по кроватям спать. А еще спустя два часа наша троица переодевшись в повседневную и удобную одежду, встретилась в темной факультетской гостиной. - И что, мы так и пойдем по коридорам Хогвартса? – спросила Гермиона. – Вы думаете, нас никто не встретит? - Ты можешь вернутся обратно в кроватку, лохматая, - передразнил писклявым девчачьим голосом Рони. – Думаю, мы и без тебя справимся. - Нет уж, - решительно ответила Миона, - раз решила, то иду с вами. Но это не отменяет моего вопроса. - Думаю, что все будет нормально, Гермиона, - ответил за рыжего я. – Пойдемте. - Мне бы твою уверенность… - тихо себе под нос сказала девочка. Как и было сказано, до запретного коридора мы добрались без помех, не встретив по дороге даже Пивза. А далее заклинанием я открыл дверь, ведущую в покои Пушка, где посередине комнаты сидел гиганский пес, зарычавший увидев нас. - Эт-то о чем я д-думаю? – спросила побледневшая девочка, глядя на цербера. – И как мы мимо него пройдем? - Нам туда, - указал я рукой на люк, вделанный в пол, – Тихо, сейчас я усыплю пса, а вы прыгните первыми. Как было бы все просто, если бы канон действовал по сюжету фильма, и нас встретил уже мирно-убаюканный игрой волшебной арфы пес. Но нет же, согласно тому злополучному канону главный герой, как дурак, дудел в дудку, подаренную Хагридом на Рождество. Мне тоже такую дудку подарили, вот только развлекаться подобным способом в мои планы не входило, поэтому мной заранее предусмотрен запасной план. Я достал волшебную палочку, а затем наложил на комнату заглушающие чары, и, наконец, из своей волшебной сумки достал раритетный магловский патефон на механической передаче, который Сириус купил как-то по случаю на барахолке, причем в Косом переулке. Водрузив пластинку, я покрутил ручку, и когда пластинка завертелась, я опустил иглу. И из раструба патефона полился волшебный голос Эдит Пиаф с песней «Non, je ne regrette rien». Бедный пес, у него не было ни шанса устоять перед чарующим голосом француженки. И вскоре позевывая, Пушок прилег, а потом и вовсе заснул. - Круто, - только сказал рыжий. А дальше открыв люк, мы в него по очереди запрыгнули, чтобы оказаться в объятиях магического растения «Дьявольские силки», душащее свою жертву при помощи подвижных лиан. Естественно Рони запаниковал, когда стебли начали его оплетать, ну, а мы с Мионой внимательно слушавшие профессор Стебель на уроках, разобрались с его хваткой легко, просто не шевелясь. А затем с помощью заклинания «Люмус Солем» Миона вытащила и злого рыжего кретина, и тот даже ее не поблагодарил за это. Следующим испытанием была комната с тяжелой дубовой и закрытой дверью в конце, а под высоким сводчатым потолком которой, кружили сотни ключей на стрекозиных крылышках. Гермиона первая заметила решение этой загадки, увидев связь между большим серебряным ключом и метлами стоящими у стены. Подростки посмотрели друг на друга и поняли, что я с Мионой на метлах держимся только чтобы не упасть, поэтому рыжий гордо задрав подбородок вызвался единолично разрулить ситуацию и поплелся к метлам. Ну, а я же понимая, что подобное испытание было сделано одним из профессоров, скорее всего Флитвиком, и что оно было рассчитано на глупых первокурсников, почти не знающих заклинания, просто взял и притянул ключ обычным «Акцио». Вот и вся любовь. Рыжий весь покраснел, и готов было уже взорваться, но его пыл охладило следующее испытание, где на гигантской шахматной доске стояли фигуры волшебных шахмат. Я хотел предложить простой вариант с метлами из соседней комнаты, но решил промолчать, пускай рыжий тоже себя проявит, правда, зная, что он сделает из этого целое представление. Ну, да ладно, все равно мы играем за черных и поэтому о простом «детском мате» нам не мечтать. Правда, меня беспокоило одно, как бы рыжий не вздумал на этот раз жертвовать Гермионой, а не собой, поэтому на всякий случай приготовил палочку, чтобы зарядить «Бомбардой» в потенциального агрессора девушки. Но, беспокоился зря, все прошло согласно сценарию, когда после продолжительной и эпичной битвы, Бон-Бон лежит в ауте со стукнутой головой. Сердобольная Гермиона, не смотря на взаимную нелюбовь, хотела помочь, но смирилась с моими доводами, о том, что сейчас нужно идти дальше, а с ним ничего не случится, пошла следом за мной. Следующая комната нас порадовала омерзительным запахом от остывшего трупа горного тролля, на голове которого была ужасная кровавая рана. Одного не понимаю, как первокурсники должны были его одолеть? Ведь мы раньше не сталкивались с такими чудовищами, отсюда делаем вывод, что встреча с троллем на Хэллоуин была неслучайна и Гермиона должна была как-то попасть в тот злополучный туалет. Хотя хрен его знает, слишком много переменных в этой задаче. Сейчас одно ясно, это испытание мы проходим просто. И последней комнатой было испытание Снейпа, где на столике стояло семь бутылочек и загадка. Когда мы вошли в комнату, позади нас вспыхнуло фиолетовое пламя, а впереди черное, мы оказались в ловушке. И чтобы пройти дальше нам предстоит разгадать загадку, что и сделала наша гениальная мисс Грейнджер, немного подумав. - Вот, - протянула она мне самую маленькую бутылочку, - с помощью этого зелья ты пройдешь через черный огонь, а вот эта поможет пройти обратно, - показала она на толстую бутылочку. - Хорошо выпей ее и помоги Уизли, а то замерзнет на каменном полу, - сказал я. - Но, Харальд, а как же ты? Кто тебе поможет со Снейпом? А вдруг он там не один? – обеспокоенно посмотрела на меня девочка. - Не волнуйся Миона, у меня есть вот это, - и я достал из сумки обрез. Гермиона подзависла, вспоминая, что у меня в руках, и видимо вспомнив, произнесла: - Харальд, это оружие! - Ну, да, и оно мне поможет, если что, - беззаботно произнес я. - Надеюсь, ты им умеешь пользоваться и сам не поранишься им, - уперла она руки в бока. - Не переживай все будет нормально, - немного помолчали, смущаясь, глядя друг на друга. - Ты – сильный волшебник, Харальд. Я верю в тебя, ты справишься. Я посмотрел на Гермиону и вдруг решился. Я подошел к Гермионе, взял ее рукой за талию и поцеловал опешившую девочку в губы. Вы не подумайте, без всяких языков и слюней, так легкое прикосновение губ, вот и все. А затем выпил зелье и перед тем ка вступить в огонь, закинув обрез на плечо, произнес крылатую фразу Т-800: - Я еще вернусь (I’ll be back), - и вступил в огонь, оставив красную девочку, стоящую до сих пор в ступоре, но перед этим засунув обрез сзади за кофту, чтобы не видно было. А затем я оказался в большом пустом зале с колоннами, где посередине стояло зеркало «Еиналеж», а напротив него стоял Квирелл, видимо прихорашивался… губки там подкрашивал. Профессор услышав шаги резко повернулся, и увидев меня ехидно улыбнулся. - А, Певерелл! – улыбка его стала еще шире и злей. – Не ожидал тебя сегодня увидеть. Но да ладно, раз уже пришел, милости просим. - Скажите, профессор, почему вы здесь и чего это вдруг вы не заикаетесь? - А ты любопытен, Певерелл, или все же Поттер? На первый вопрос я хотел бы узнать у тебя ответ, а вот на второй, я тебе отвечу – идеальное прикрытие. Кто станет, в чем ни будь подозревать н-н-н-есчастного, б-б-бедного з-з-заику п-п-профессора К-квирелла? На фоне Снейпа я кажусь ангелом, правда, Певерелл? - И все же, профессор, вы пришли за философским камнем? - Ого, ты и, правда, интересный человек, Певерелл, во всем сам догадался. И что же, ты тоже пришел за камнем? – глаза его сузились. - Нет, мы с мистером Уизли подозревали Снейпа, в том, что он захочет прибрать камень к своим рукам, вот мы и пришли его остановить. - Похвально, Певерелл, - профессор расхохотался, - но видимо, дошли только вы. Печально. Снейп…Снейп меня подозревал весь год, предъявлял свои косвенные обвинения, охотился за мной, но все без толку, на моей стороне сам – Волан-де-Морт. - Волан-де-Морт? – спросил я, выглядя при этом удивленным. - Да, Певерелл, сам Темный Лорд, и я ему служу. Я встретился с ним во время моих путешествий по миру. Я был тогда глупым юнцом с весьма смешными представлениями о добре и зле. Лорд Волан-де-Морт показал мне, насколько нелепы эти представления. Нет ни добра, ни зла, есть только власть, и есть те, кто слишком слаб, чтобы искать власти... С тех пор я служу ему верой и правдой, хотя много раз подводил его. И за это он бывал со мной строг. - Квирелл содрогнулся. - Мой господин не из тех, кто легко прощает ошибки. Когда мне не удалось украсть камень из "Гринготтса", хозяин был очень недоволен. Он наказал меня... и решил следить за мной внимательнее... А теперь мне нужно найти камень, он мне поможет воскресить Господина. - Тебе не удастся, скрыться, Дамблдор тебя остановит, - с пафосом ответил я. - Старый дурак, за весь год не догадался о моей настоящей личине, а сегодня его вообще нет в школе. Старый пень в Лондоне… а когда он вернется, меня уже и след простынет. Итак, - он повернулся обратно к зеркалу, - как мне достать камен? Я вижу его…я вижу, как он блестит в моих руках…как я вручаю его своему Господину. - Тебе не удастся его достать! – снова немного приправим пафосом. - Заткнись, Певерелл, - в меня прилетело заклинание «Инкарцеро», и меня скрутили веревки. – Господин хотел использовать тебя в своих планах… У такой древней фамилия должны иметься древние знания, и поэтому мы хотели сделать тебя нашим союзником. Но ты оказался врагом…жалким Поттером. А значит тебе не место среди нас. Теперь помолчи, - он снова повернулся к зеркалу, - Не понимаю... Может быть, камень внутри зеркала? Разбить его, что ли? - Используй мальчишку... используй мальчишку... – раздался мерзкий хриплый голос, заядлого алкоголика. Квирелл резко повернулся ко мне. - Слушаюсь. Певерелл, иди сюда. Он хлопнул в ладоши, и веревки, опутывавшие мое тело, упали. Я, не спеша, медленно поднялся на ноги, растирая запястья. - Иди сюда, мальчишка, не заставляй меня применять силу, - повторил Квирелл. - Посмотри в зеркало и скажи, что ты видишь. Я пошел к нему и посмотрел в зеркало, где вновь увидел знакомую картину, как я стою в окружении женщин и детей. Но вот, взрослый я вдруг подмигнул мне и достал из своего кармана большой красный камень, а затем вернул его обратно. - Ну? - нетерпеливо спросил Квирелл. - Что ты видишь? - Я вижу себя, а мои родители стоят рядом. Они улыбаются мне… - Пошел вон, - Квирелл отшвырнул меня за спину. – Ты ни на что не годен. - Он лжет... он лжет... – раздался голос Петровича. - Певерелл, вернись сюда! - закричал Квирелл. - Говори правду! Что ты только что видел? - Дай мне поговорить с ним... лицом к лицу... - Господин, вы слишком слабы! - Я достаточно силен... для этого... Квирелл развернулся спиной ко мне и начал, медленно разворачивать свой тюрбан, снимая в немом стриптизе ленту за лентой. Я же одновременно с ним, спокойно, но тихо, подошел к Квиреллу, пока тот был занят делом, доставая при этом обрез из-за спины. Взвелись рычажки предохранителя, и с последней лентой ткани, когда показалось омерзительное безносое лицо главного злодея, перед его глазами застыли два отверстия ствола. Не ожидавший такого поворота Волан-де-Морт, скосил глаза к переносице, чтобы услышать последние слова: - Hasta la vista, baby, - и грянул выстрел. Два патрона заряженных рублеными гвоздями не дали ни шанса на спасение, и голова Квирелла лопнула как арбуз, а следом вдребезги разлетелось зеркало. Раздался нечеловеческий вой и из обезглавленного тела вылетел призрак альфа-Волди и умчался в неведомые дали. Осталось только погрозить ему кулаком и сказать, что мы еще встретимся. А в кармане у меня лежал камень, вряд ли настоящий, но выяснять это я собирался потом, поэтому я спрятал его в одно из тайных хранилищ волшебной сумки, авось не отберут ее. А затем, достав из сумки еще одно «Ледяное зелье», припасенное заранее, выбрался обратно в комнату с зельями. Умная Гермиона не догадалась, что как бы иллюзией не окрашивай магический огонь, он остается огнем, и поэтому на столе лежало, по крайней мере, два средства против огня. А в комнате с шахматами я нашел бедную Гермиону, пытающуюся растормошить бессознательного Рона. Было много радостей и причитаний, немного лжи, приправленной правдой, и вот девочка поверила в мою историю. А настоящую правду она узнает позже, ибо не готова пока бороться с легилименцией Дамблдора. А позже нас нашли профессора, когда после расспросов нас отправили в царствие мадам Помфри, мол, в качестве профилактики. Мало ли каких микробов понабрались, шастая по подземельям. И накормив нас успокоительными зельями и зельем «сна без сновидений», уложили спать в больничном крыле.***
Проснулся я от того, что почувствовал, как на меня кто-то пристально смотрит. Открыв глаза, я увидел, как у моей кровати сидит сам директор Хогвартса и мило мне улыбается. - Здравствуй, Гарри, - раздался голос Дамблдора, - я смотрю, ты уже проснулся? - Директор? – спросил я хриплым голосом. – Вы вернулись из Лондона? Сэр, в Квирелла вселился Волан-де-Морт, он пришел за камнем! - Не надо волноваться, мальчик мой, ты можешь разбудить своих друзей, - скосил он глаза в сторону, где на кроватях мирно спали Гермиона и рыжий. – Да и мадам Помфри вышвырнет меня отсюда. - Хорошо, директор, но как же камень…Волан-де-Морт…Квирелл… - Вот об этом я и хотел с тобой поговорить. Расскажи, что там действительно случилось? И я рассказал, о том, как расследование привело наличию философского камня в Хогвартсе, о подозрениях Уизли, что профессор Снейп хочет его похитить. На этот выпад Дамблдор добродушно ухмыльнулся, и сказал, что Снейпу он доверяет как себе. Далее я поведал, как мы решились спуститься в запретный коридор, зная, что директора нет в школе. Затем поведал о прохождении препятствий, о жертве Рона в шахматах, на что директор восхитился поступком моего «друга». А потом я рассказал, как я увидел Квирелла, и он рассказал правду о Темном Лорде и зачем ему нужен камень. Директор для виду нахмурился и попросил продолжать, при этом я почувствовал легкие ментальные щупы, тянущиеся к моей голове. Ну-ну, удачи директор. И вот финал, где я отважно забалтывал профессора ЗОТИ, а потом завалил его хитростью с помощью обреза. Сначала директор смотрел на меня непонимающе, затем он спросил меня – что такое обрез? Выяснив это, он пожурил меня, что я беспечный ребенок притащил в школу магловское оружие, которым мало того, что сам мог, поранится, так и поранить по неосторожности товарища. Я, конечно, дал обещание, что такое больше не повторится, а директор сказал, что решит потом, как меня накажут. Ну, и как свеча на торте, Дамби спросил про камень. На что я ему ответил, что камня в глаза не видел, и на этом он успокоился. Из чего я сделал вывод, что камень не настоящий. А на следующий день после выписки, меня снова пригласили к директору. - А, Гарри, присаживайся, - предложил мне добродушный хозяин, - чаю, лимонную дольку? - Нет, спасибо, директор, - вежливо отказался я. - Ты, наверно, ломаешь голову, почему я позвал тебя? – я утвердительно кивнул. – Гарри, родители твоего друга Рона Уизли позвали тебя погостить у него летом… Стоп, помолчи пока, я понимаю, что ты всегда занят, и это похвально, но и отдыхать надо. К тому же Рон рисковал жизнью в подземельях ради вашего успеха, поэтому я считаю, что отказываться, по крайней мере, невежливо. К тому же Артур и Молли Уизли знали твоих родителей и с ними дружили, они могут многое рассказать тебе о них. Что скажешь? Итак, я задумался… Меня нагло приглашают в логово врага, где по-любому веселое семейство рыжих дебилов будет стращать меня из-за моей дружбы со слизеринцами, а особенно со слизеринками, будут кормить меня заряженными продуктами, поселят в клоповнике наедине с храпящим и пускающем газы Рони. И как на десерт – Джинни Уизли моя ярая фанатка, желающая в будущем стать миссис Поттер. Страшно? Конечно, страшно, но блин, интересно. Адреналина что ли не хватает? Главное, соглашаться, ненадолго погостить. - Хорошо, профессор, но только последние две недели августа. - Гарри, почему не на все лето? Я думаю, все лето в компании друзей тебе пойдет на пользу, - расстроенно спросил директор, блеснув стеклышками своих очков. - Увы, директор – дела. К тому же я собирался отдохнуть на море все лето, и не особо горю желанием ехать в гости к Уизли. Только ради вас и их уважения к моим родителям. - Хорошо, Гарри, две недели, так две недели. Миссис Уизли пришлет тебе сову, когда тебя забрать.***
Когда-то два юных любовника («фейспалм» что я пишу?), обнявшись, глядя на звезды, мечтали о том дне, когда они изменят мир. Маглы – жалкие черви, вновь и вновь создающие себе новые идолы, забывшие свои корни, отринувшие древние культы. Они слабы, и в слабости их сила. Жизнь не стоит на месте, маглы размножаются, рождаются, умирают и воюют. И каждый раз, с каждой новой войной их оружие становиться совершеннее, смертоноснее и разрушительнее предыдущего. И вскоре, если их не остановить, в один прекрасный момент они уничтожат мир. И чтобы они этого не сделали, чтобы они были покорнее, ради Всеобщего Блага, им нужен поводырь - мудрый хозяин, и этим хозяином должен стать волшебник. Да, волшебник – венец творения природы, обладающей силой недоступной простым смертным, и это единственный верный вариант. И на этом взгляды Альбуса и Геллерта совпадали, и только на этом. А дальше шли радикальные различия во взглядах. Геллерт думал, что для комфортабельного существования магов, и только чистокровных, ибо грязнокровки – это те же самые маглы, только с палочками, необходима лишь жалкая кучка маглов и желательно одного народа. И вскоре после их капитальной ссоры именно он стал идейным вдохновителем, а может и кукловодом Адольфа Гитлера. Геллерт вдохновил Адольфа идеей, что хозяином мира, должен стать один народ, одна нация. А все остальные должны быть уничтожены или стать рабами. И тем стадом что останется, будет проще управлять магам. Вот только он ошибся, в том, что фашисты смогут сломить хребет советам, а русские маги поддержат его идеи. Просчитался. Русские колдуны наоборот объединились с маглами и уничтожили агрессора, тем самым похоронив мечты Геллерта и нечаянно помочь возвышению нового героя – Альбуса Дамблдора. Отличие концепции идеи Всеобщего Блага Дамблдора состояло только в том, что Альбус не разделял волшебников на чистокровных и маглорожденных, и даже предпочитал последних более ценным материалом, потому что они глупее в своей массе и меньше знают о магии, а значит, не путаются под ногами. А так да, волшебникам и простецам необходимо руководство мудрого лидера. И тогда под мудрой властью Альбуса и его приемника наступит Всеобщее Благо. Вот только властью и приобретённой славой он делиться не желал. И чтобы править долго, надо жить долго. И хоть волшебники жили дольше маглов, но все равно были смертны. Именно поэтому, еще во времена своей молодости он стал учеником Николаса Фламеля, в надежде получить рецепт философского камня и эликсира вечной жизни. Рецепта он так и не достал, хотя Фламель, давно раскусивший своего хитрость ученика, обещал того время от времени снабжать эликсиром. Хотя Альбус видел, что эликсир это не панацея, Фламель старел, хотя и медленно. Шли годы, Альбус давно вернулся в Британию и стал преподавателем трансфигурации в Хогвартсе. Позже, вовремя подсуетившись, он увел победу над Грин-де-Вальдом у русских магов, тем самым став самым известным волшебником современности. А с таким титулом и умением манипулировать сознанием людей Альбус вскоре стал выдающимся политиком, к которому прислушиваются люди. И постепенно, с годами люди начали считать Альбуса за его мудрость и силу уже величайшим волшебником после Мерлина. Политика Альбуса строилась на постепенной маглолизации и одурманивания общества. А должность директора единственной волшебной школы Британии давала власть над умами подрастающего поколения. Но старая аристократия, чтившая древние законы, была недовольна его политикой. И вскоре у нее появился сильный лидер. Альбус до сих пор не понимал как из юного, любознательного и красивого Тома Реддла вырос деспотичный тиран – Волан-де-Морт. А когда противостояние начало выходить из мирной конфронтации в военную, то Альбус по-настоящему впервые испугался - он начал проигрывать, он оказался не таким уж всесильным. И даже его личный кагал карманных шестерок, так называемый «Орден Феникса» не мог переломить ситуацию. Надежды на победу таяли, но случилось чудо, было произнесено пророчество, о падении Темного Лорда. И оно сбылось. Гарри Поттер исполнил свою миссию и стал олицетворением света и победы, тем самым украв славу у Дамблдора. Но Альбус не опечалился, он знал, что Редлл не погиб в ту ночь, и что он однажды вернется, а Альбус будет готов к его встречи. А юный Поттер должен снова победить его, при этом, к всеобщей печали, погибнуть, ибо строчки пророчества ясно гласят «и один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой...». Поттер измотает злодея и погибнет, а Дамблдор вновь всех спасет как 1945 году. И вновь взойдет звезда Дамблдора, а одиозные чистокровки будут уничтожены или попадут в Азкабан, а их места займет послушный электорат. Осталось одно – воспитать послушное и самоотверженное «орудие»! И для этого из него нужно сделать послушную марионетку, которая примет его – Альбуса, как учителя, и будет принимать его слова как истину в последней инстанции. Главное следовать плану… И сейчас, глядя в окно со своей директорской башни на уходящий в клубах пара от Хогсмита в Лондон «Хогвартс-Экспресс», Дамблдор ясно понимал, что, несмотря на все прошлые неудачи с Поттером, он ни за что не отступит, и его план исполнится. Ведь в его сценариях еще много кукол.