Один в поле - воин

***

      Впереди журчал ручей. Ассир подкрался к берегу, раздвинул ветки кустов и выставил вперед ствол автогана. У воды, склонив голову, бродил пятнистый олан, крупное животное с ветвистыми рогами и двумя небольшими хватательными лапами на груди, которыми зверь строил гнездо для своих детенышей. Юноша прицелился, затаив дыхание, и выстрелил одиночным. Пуля пробила висок олана, и тот, взбрыкнув грациозными ногами, повалился в ручей, окрашивая бегущую воду в алый цвет. Ассир взвалил на плечи тяжелую тушу и поволок по зеленой траве, оставляя на изумрудном лесном ковре красный след. Нести зверя было тяжело; но ведь никто и не говорил, что будет легко! Легко бежать, спасаясь от сумасшедших фанатиков, легко скрываться в лесу, опасаясь каждую секунду быть раскрытыми, легко находить пищу в этом не очень-то и гостеприимном краю... Легко выдерживать постоянное, сводящее с ума нытье встроенного в висок коммуникатора, подающего сигналы с чудом уцелевшего передатчика на Мануфакторуме, который он оставил, спасаясь вместе со всеми.       "Вы покинули свое рабочее место. Если в течении двадцати четырех часов вы не вернетесь на свой пост, вас осудят и превратят в сервитора". И так каждую минуту, занудным смодулированным голосом автоматики. Кто-нибудь, разломайте уже этот Мануфакторий до конца, и пусть эти пустые угрозы умолкнут!       Когда он дотащил животное до лагеря, уже смеркалось. Уцелевшие в бойне поселяне развели костер, сложив ветки так, чтобы не было дыма, и теперь с беспокойством обменивались соображениями по поводу их незавидного положения. Плакали дети; пятеро бойцов СПО, посланных умирающим командиром прикрыть группу спасающихся жителей города, резались в карты, оглашая приглушенной азартной руганью окрестности лагеря. Их присутствие вселяло в людей храбрость – ведь с ними настоящие солдаты! Сами бойцы же явно чувствовали себя неуютно. Они то и дело посматривали на часового – не заметил ли тот чего? Но пока все было спокойно, и это даже настораживало.       Все они видели небо, алое от пожарищ. Где-то шли ожесточенные бои и жгли села, а может, и города, как сожгли их, но здесь, казалось, все затихло, обратилось в царство сна. Сколько дней они уже шли по девственному лесу на юг? Сколько стонов, рыданий и сетований на судьбу услышал за это время Ассир? У всех в погибшем Агро 2-06 остались родственники, друзья, любимые. Многие даже видели их смерть… Так что в лагере царило уныние и страх. Лишь солдаты были в наиболее приподнятом настроении: их прислали в город из совсем других мест, и чужие беды, хоть и вызывали сочувствие, так и оставались чужими бедами. Как говорилось, своя броня ближе к телу.       Мать сидела у костра и читала детям, среди которых был и Лео, потрепанную книгу сказок. Эсси покачивалась рядом в люльке, которая была подвешена на толстый сук дерева. Глор, уродливая пародия на домашнего кота, спал неподалеку, свернувшись в клубок       — И сказал тогда Башмачник, улыбаясь от уха до уха ртом, в котором было полно острых зубов:       «Ты должен угадать, в каком башмаке лежит моя монета. Тогда я отпущу тебя и твоих друзей». Сейл посмотрел на башмаки, выставленные в ряд – все они одинаковы, все зловеще оскалились намалеванными на носках рожицами. Как же быть ему?..       Ассир знал эту историю - отец частенько рассказывал ему сказки вечером у костра. Очень любил он и жуткие истории, поведанные папой, герои которых мерещились потом Ассиру в разных темных углах. Башмачник был персонажем одной из таких. Злой дух, обитающий в кладовых старых домов, обожал ловить детей и загадывать им загадки. В том случае, если ребенок не отгадывал, он забирал его с собой. Куда? А черт его знает. Говорят, что он шил башмаки, которыми был обвешан с ног до головы, из кожи тех, кого поймал. В детстве Ассир верил этой легенде и до смерти боялся кладовых.       А еще он слышал от старожилов, что когда-то, якобы, действительно существовало нечто, похожее на Башмачника, что крало детей и обожало человеческую обувь. Потом людям надоели постоянные пропажи … и они его попросту поймали и уничтожили. Как – осталось загадкой. Впрочем, скорее всего, это были просто байки - байки, что рассказывают вечерами после работы, чтобы развеять скуку. Ассир нашел Дану, сидящую чуть в стороне от всех, и устроился рядом. Девушка пребывала в задумчивости и медленно вращала в пальцах сорванный где-то цветок.       — Знаешь почему наш мир назвали Серой Пустошью? – спросила она вдруг. Ассир кивнул.       — Когда сюда высадились поселенцы, они увидели только сожженную войной землю. Племена дикарей, что теперь зовутся кочевниками, воевали с орками. Имперские первопроходцы решили, что так происходит по всей планете, и нарекли ее Серой Пустошью. А когда они поняли, что заблуждаются, название осталось…       — Ну вот. А скоро наша планета сможет полностью соответствовать своему имени, - без улыбки сказала девушка.       — Этого не случится, - сказал он, от всей души надеясь, что его слова будут правдой. Дана взяла в руки лютню, которая у нее была с собой. Лютня принадлежала ее настоящему отцу, и она не захотела оставлять ее на поругание врагу.       — Сыграешь? – попросил он.       — Конечно.       Она легонько провела рукой по струнам, словно приветствуя их, и те отозвались протяжным печальным звуком.       Над деревьями медленно всходили луны, появились первые звезды. Край неба на севере по-прежнему нездорово алел. Ассир слушал тихую мелодичную музыку и желал, чтобы так было всегда. Чтобы не было никакой Великой Тьмы, чтобы тишь да покой, да пение сверчков, да далекий вой охотящихся койянов.       Серебристая слеза скатилась по щеке Даны и упала на гриф инструмента. Ассир обнял девушку и прошептал:       — Ну, ну, все хорошо. Почему ты плачешь?       — Клана была мне как мать, - всхлипнула она. Клана, приемный родитель Даны, погибла при нашествии еретиков. Спасся только ее муж, Эльвинстор, и выведший девушку и остальных из объятого огнем города.       — Император позаботится о ней, - сказал Ассир без лишней убежденности. Но этот пастырь человечества казался таким далеким и нереальным… Почти как миф. Но отец верил в него, а Ассир следовал его примеру.       Тем более… Если Император – всего лишь легенда, то получается, что все они совсем одни.       ... — Впереди враг! – закричал дозорный, целясь в темноту из лазгана. Люди заметались в панике, солдаты в спешке перевернули самодельный стол с картами и теперь, бранясь, вооружались. Ассир снял с плеча автоган и проверил магазин.       Кто-то, видимо из атакующих, начал поливать из огнемета деревья и кусты, стараясь достать до людей у костра.       — Вот видишь, - прошептала Дана. – Этот мир сгорит дотла. Сгорит… Вместе с нами!