Everybody has their stories Some of us are being sorry Most of all 'bout things we’ve never done Thinkin' that the time’s been stolen That we’ll never have this moment Anyway we keep going to run
«Джулиетт» Шёпот сквозь сознание. Девушка открывает тяжёлые веки. Перед её глазами чистое, без единого облачка, звёздное небо. Вдыхаемый воздух свежий, наполненный запахами травы, земли и влаги. Вокруг мёртвая тишина: ни шелеста листьев, ни дуновения ветерка, ни крика птиц. Джулиетт медленно встаёт на ноги и оглядывается по сторонам. Она в Богороще Винтерфелла: вот дерево с кровавыми слезами на древнем лике, где молился её отец, полируя меч из валирийской стали, вот валуны, покрытые скользким зеленым мхом, на которых они с Арьей часто сидели вместе, вот неглубокий пруд с опавшими листьями, в котором так было весело плавать в редкие на Севере теплые летние деньки. Девушка приближается к Чардреву, словно неведомая сила её притягивает, и касается вырезанного на коре лица. «Джулиетт» — звучит в её голове, чудовищно знакомый и всё же неизвестный. Она отшатывается и оглядывается. Но вокруг никого. Лишь всё более сгущающаяся темнота. — Кто здесь? — так испуганно звучит её голос. А ответом ей служит лишь эхо, повторяющее её собственные слова. Её ладонь снова касается жесткой коры. Голос в голове, не принадлежащий ни мужчине, ни женщине, предупреждающе произносит: «И будешь ты потоплена в море». Липкое чувство страха поселилось внутри, после этих слов. Девушка пятится назад, пока не врезается во что-то. В кого-то. Она оборачивается: словно из пустоты рядом возникает горбатая старуха в тёмном капюшоне, из которого виднеются седые, покрытые чем-то вроде сажи спутанные космы. Сухая костяная рука намертво сжимает предплечье Сноу и тянет в сторону пруда. Вырваться нет никакой возможности, как и понять, что вообще происходит. «Смотри! Смотри!» Гладкая чёрная поверхность воды не отражает ничего, даже неба. «Смотри» — старуха заставляет её наклониться ниже, ближе к водной глади, в этот раз показывающей всё, словно зеркало. И Джулиетт видит это. Чудовище, что было ею самой. Не человек, не животное. Монстр с красными глазами и чёрной чешуёй. Собственный крик оглушил. Что-то прямо из глубины пруда схватило её за щиколотку и потянуло вниз. Джулиетт не удержалась на ногах и рухнула прямо в ледяную воду. Сильные руки держали её за плечи и не давали подняться на поверхность, не давали сделать жизненно необходимый вздох. «Умри» — кричал Неведомый ей в ухо. Агония. Её грудь горела. Вдох. Ей нужно его сделать. Она больше не сопротивляется. Вода заполнила лёгкие. Наступившее облегчение означало смерть. Джулиетт проснулась, чувствуя вкус соли и железа во рту, как если бы прикусила щеку из-за ночного кошмара. Однако пробуждение обошлось без крика, слёз или истерики. Даже её дыхание не было тяжёлым или учащённым. Она просто открыла глаза и увидела потолок спальни Робба. Сам хозяин комнаты, который сейчас и вовсе был хозяином и всего замка, стоял напротив окна и смотрел во двор. Джулиетт не могла не отметить, что на нём было слишком много оружия, будто он в любую секунду был готов ринуться в бой. Казалось, что брат за всю ночь не сомкнул глаз, казалось, он охранял их сон и покой. Их. Джулиетт повернула голову и увидела лишь пустую постель. Брана не было, видимо, его забрал Мейстер или, что более вероятно, мать. Это было к лучшему, Кейтилин любила детей со всей яростью, никто так не сможет исцелить душу ребёнка, наблюдавшего смерть. Ночной кошмар ещё не отпустил Джулиетт из своего плена. Она вспомнила непрекращающуюся агонию. Ей не хотелось думать о сне, как о предвестнике беды, потому как и наяву были серьёзные проблемы. — Ты поспал хоть немного? — её голос был сухим и скрипучим, как у старухи из кошмара. Робб обернулся, оглядел её с беспокойством, затем налил в кубок воды и поднёс к ней. Сам же присел на край кровати и устало посмотрел на неё. Джулиетт заметила и осунувшееся лицо и тени, что залегли под глазами. Ей не нужен был ответ, а потому, осушив бокал, она задала другой вопрос. — Что произошло, пока я спала? — Немного. С огнём справились. Тела убрали. — Чётко и по делу. — А Бран не произнёс и звука. Мейстер говорит, что у него шок. — Джулиетт зажмурилась и зарычала. Это была её вина. Теперь пора было отвечать. — Говори. Я дал тебе отдохнуть, отгоняя мать каждый раз, когда она врывалась, чтобы устроить допрос с пристрастием. Теперь я хочу услышать, что, иные всех подери, тут произошло. — Она подняла глаза на брата и увидела лишь разочарование. Вчерашнее беспокойство ушло без следа. То тепло в отношениях, что вернулось недели назад, также исчезло. Его поведение стало таким, каким оно было все четыре года кошмара наяву. Джулиетт стоило знать, что так это и закончится. Она сделает что-то, и он оставит её. Не стоило позволять ему приблизиться. Она, и впрямь, была дурой. — Просто позволь мне одеться, — спокойно сказала она. «Джулиетт» — пытался настоять он. — Робб, я расскажу тебе всё, но я не могу это делать, лежа в постели, не своей. Мне нужно надеть платье, чтобы быть готовой. Морально. Пожалуйста, я и так уязвима, мне нужно немного уверенности. Робб закрыл глаза, будто от боли. — Я отнесу тебя в покои. — Закрыл ей рот рукой. — Никаких возражений. Оденешься, причешешься и расскажешь мне все. Ясно? — Джулиетт лишь кивнула. — Отлично. Всегда бы была такой послушной. Девушка лишь фыркнула. Спорить было бесполезно, да и сил от такого тревожного сна особо не было. Она лишь удобно устроилась в сильных руках брата, держась за его шею и положив голову на грудь. Под её ухом билось его сердце, его прекрасное доброе сердце, просто для неё там места не было. Она понимала, что брат искренне пытался изменить это, но раз всего один случай смог разрушить их близость, то, вероятно, им не стоит больше пытаться. Но пока, пока он еще рядом, она может насладиться им напоследок, чтобы потом с теплотой вспоминать те моменты счастья, что он ей подарил. Она заставила себя расслабиться и прислушаться. Умиротворяющий звук успокаивал. Джулиетт было комфортно и спокойно. Так, незаметно для неё, они преодолели расстояние до её покоев, гвардеец проворно распахнул дверь и пропустил их внутрь. Две служанки поклонились, стоило Роббу пересечь порог. — Вы свободны, обождите за дверью, — девушки вышли, не поднимая голов. Джулиетт удивилась, но не проронила и слова. Робб подошёл к сундуку и выудил оттуда первое попавшееся платье. Он подошел к ней, сидящей на краю кровати, и тихо приказал, — подними руки. — В который раз, удивляясь самой себе, Джулиетт подчинилась. Ей точно не хотелось расстраивать Робба, если его успокаивала забота о ней, то она готова была потерпеть и засунуть собственную гордость подальше. Когда его руки потянулись к шнуровкам, Джулиетт мягко, но твердо оттолкнула его руку. Робб лишь пожал плечами и направился в сторону комода, где хранились чулки и обувь. Он долго там копошился в попытке найти что-то наиболее мягкое и просторное, чтобы не потревожить её раненые ноги. За это время Джулиетт покончила с завязками и успела затянуть волосы в ленту, что чудесным образом оказалась на прикроватной тумбочке. Её брат же протянул ей чулки и направился к умывальнику, где долго и тщательно смачивал полотенце водой. Девушка прокашлялась, чтобы показать, что закончила. Она приняла тряпку из его рук и обтерла ей лицо, шею, декольте и руки. В это время Робб помог ей с обувью, что действительно совершенно не чувствовалась на ногах. Когда всё было сделано, он присел на кресло напротив, увеличивая расстояние между ними, и испытывающее посмотрел. Джулиетт поняла, что оттягивать этот разговор она больше не может. — Лазая по стенам, когда мужчины были на охоте, Бран увидел что-то, что является тайной. И я абсолютно уверена, что в этом замешан Джейме Ланнистер, который пытался разрушить отношения между отцом и королем с помощью меня. А теперь, теперь нас с Браном пытались убрать одновременно, как единственных свидетелей. — Кто-то ещё знает? Кому ты сказала? — голос брата ровный, лишённый эмоций. Как и строгое суровое лицо. — Джори. Я сказала Джори. — Неуверенно ответила Джулиетт заправляя локон за ухо. Ей не хотелось навредить рыцарю, но теперь её долг был сказать правду. — Это он поставил стражу у наших покоев, это он убедил отца не брать Брана с собой в столицу. — Она видела, как в мгновение его взгляд стал жестким. — А ты не думала, что отец должен это знать? Что я должен это знать? Робб вскочил на ноги и принялся мерить комнату шагами. Он был похож на загнанного зверя, и Джулиетт хотела бы его успокоить, но была бессильна. Ей казалось, что если она его коснётся, то лишится руки. Не на самом деле. Но после всего, Роббу вряд ли были нужны её прикосновения. А она не хотела, чтобы он отшатнулся от нее или оттолкнул. Джулиетт не собиралась разрушать свои воспоминания о брате подобным. Именно поэтому девушка крепко сжала платье в ладонях, вонзая ногти в кожу через ткань, подняла высоко подбородок и ответила со всем достоинством, что ей удалось сохранить. — Я поступила так, как считала верным, Робб. Я не стану извиняться за это. Я защищала Брана, я так думала. — Защищала? Он чуть не умер, Джулиетт. Так ты его защищала? — Робб кричал. Его гнев был оправдан ситуацией. — Послушай, что бы ты сделал? Поставил ещё больше охраны, рассказал королю? Кто бы нам поверил? Кто бы поверил мальчику? Я не видела ничего, Робб. Абсолютно. Это было слово ребенка против Ланнистера. Мы бы только подставили отца, а ему нужно быть рядом с королём, чтобы защитить его от тех же Ланнистеров, понимаешь? Робб молчал и, казалось, не слышал ни единого слова. — Отец должен знать. Семья для него важнее, чем долг королю. Он бы сделал всё для нашей защиты, как ты не понимаешь? Ты тому прямое доказательство, — прокричал он, указывая на неё пальцем. Джулиетт показалось, что он её ударил. Никогда. Робб никогда не вспоминал о её происхождении, не при ней. Девушка проглотила ком в горле и сказала себе, что не заплачет. Не сейчас. Не перед ним. Позже, когда останется одна, она позволит себе эту слабость. Его голос шептал, когда он продолжил. — Ты должна рассказать всё матери, я не отвечаю за её реакцию. Единственное, что её остановит, это моё убеждение, что она должна, не теряя ни секунды, ехать в столицу и предупредить отца, что Ланнистеры опасны. — Джулиетт кивнула. Сноу была готова принять гнев мачехи, она на самом деле ждала его. Возможно, это уменьшит груз её вины. — Скажи ей, скажи, что Джори приказал тебе молчать. — Нет, — был её безапелляционный ответ. Как он вообще мог просить о таком? Джулиетт была кем угодно, но не предательницей. — Надеюсь, этот гвардеец того стоит. — Жёстко заметил брат. В Пекло, он не имеет права говорить о нём так, когда Джори был единственным, кто поддерживал её все эти годы её одиночества. — Стоит, Робб. Он мой друг, учитель и защитник, — юноша ничего не ответил, лишь вышел, громко хлопнув дверью. Сказать, что Кейтилин была в ярости — это ничего не сказать. Она её почти ударила, если бы Робб не взял мать за руку и не вывел из покоев. Джулиетт знала, что он будет убеждать Кет, что тратить драгоценное время на неё не стоит, что нужно постараться убедить Брана рассказать, что именно он видел, а затем, не теряя ни секунды, ехать в Королевскую Гавань. К сожалению, Бран не проронил ни слова. Даже Джулиетт не удалось достучаться до него. Мальчик просто спрятался под одеяло и отказался показываться, пока все, кроме Старой Нэн, не уйдут. В итоге через долгие семь дней Кейтилин пришлось уехать, так и не получив необходимых ответов. Он шёл по коридору, пустому и безмолвному. Сегодняшний разговор с Джулиетт вывел его из равновесия, сначала он не мог ясно мыслить, так как за долгую ночь осознал, что чуть не потерял любимую женщину, а после из-за гнева, который никогда прежде не испытывал. А всё из-за ужасного и дикого чувства. Ревности. То, как она защищала проклятого Джори Касселя, стало для него спусковым крючком. Каждое слово — словно камень в его огород. «Он был моим другом, когда ты меня оставил, защитником…» Пекло. Он ждал, что она скажет: «он был моим любимым». Но она не сказала, хотя это ещё ничего не означало. Она так и не начала по-настоящему доверять ему, теперь это было очевидно. Он мог бесконечно стараться, но будет ли это иметь хоть какие-то результаты? Он точно собирался проверить, потому что, даже если бы захотел отступить, то уже не мог. Ноги сами привели его к её покоям. Три гвардейца, вооруженных до зубов, охраняли их. Служанки, готовые явиться по любому зову, были тут же. Но отчего-то обе девушки были встревожены. — Что случилось? Всё в порядке? — мягко спросил он, используя всё свое юношеское очарование, чтобы добиться кристальной откровенности от двух женщин, несомненно, верных лишь его леди-матери. Девушки переглянулись, они наклонились ближе и зашептали. — Леди Джулиетт отказалась есть. Она выгнала нас. Мне кажется, я слышала, как там что-то разбилось. А потом, а потом, — залепетала она. — А потом мы услышали плач. Прошло уже много времени, но он не прекращается. — На лицах обеих было искреннее беспокойство. Возможно, он и ошибся. Джулиетт влюбляла в себя людей, а значит, смогла завоевать преданность этих девушек за короткое время. — Я в долгу перед вами. Вы свободны на сегодня. Займитесь своими делами, — он улыбнулся им. «Благодарим вас, милорд'» — прошептали они и ушли, поклонившись. Робб обернулся к гвардейцам: «что бы вы сейчас не услышали, внутрь не заходить, понятно?» Те удивились, но послушно кивнули. Робб открыл дверь и вошёл в комнату. — Пошли вон, — услышал он сорванный голос Джулиетт, приглушённый подушкой, в которую она зарылась головой. — Я не собираюсь уходить, Джулс, — ответил Старк спокойно и присел на кровать. Джулиетт вскочила и посмотрела на него заплаканными глазами. Её волосы были похожи на гнездо, в котором птицы легко бы могли поселиться, лицо было красным и опухшим, с засохшими солёными дорожками; губы подрагивали, словно она еле сдерживалась, чтобы не закатиться в очередном приступе плача. — Зачем ты пришёл? Я всё поняла, Робб. Я идиотка, которая поставила твою семью в опасное положение, которая чуть не убила твоего брата. Тебе не нужно снова это повторять, на этот раз я понимаю, почему ты не хочешь иметь со мной никаких дел. Правда. Прости меня. Я уеду к Мормонтам в ближайшее время и больше не побеспокою ни тебя, ни кого другого из твоей семьи. — Робб смотрел на неё, накрутившую себе не пойми что. «Женский разум — это то, что за гранью мужского понимания,» — любит повторять Теон, пытаясь казаться знатоком в прекрасном поле. Серьёзно, Джулиетт выглядела чудовищно. Хуже и представить трудно, а Роббу всё равно хотелось сжать её в объятьях и целовать до тех пор, пока она не выкинет все эти глупые мысли из своей растрёпанной головы. «У Джулиетт проблемы с доверием,» — сказал ему отец в их последнем разговоре. Он, как и всегда, был прав. — Ты поклялась, что не уедешь, пока нужна мне здесь. А ты нужна. Поэтому твой миленький зад будет в Винтерфелле, пока я не позволю обратного, это, во-первых. Во-вторых, ты действительно идиотка, если думаешь, что я снова тебя бросаю. Это не так, я был зол, зол и сейчас, на самом деле, но имею на это полное право. И, в-третьих, наш брат и наша семья, Джулиетт. Ты никогда не была для меня меньшим, чем самым близким человеком в этом мире, запомни, пожалуйста. Запиши на своём прекрасном лбу, если не можешь. — Рот Джулиетт распахнулся, а её огромные глаза стали размером с блюдца. Робб усмехнулся над этим выражением её лица. Шокированная Джулиетт — это то ещё зрелище. Робб решил воспользоваться её состоянием и задать вопрос, который тревожил душу. — Как давно ты влюблена в Джори Касселя, а, Джулс? — девушка словно и не услышала вопроса. Она продолжила смотреть на него с неизменным выражением на лице. — Пошёл вон, — сказала она, очнувшись, и указала пальцем на дверь. — Я не намерена более терпеть твоё дерьмо по отношению к себе, а потом выслушивать извинения. Моё терпение исчерпано. Хватит. Ты вне пределов, Робб Старк¹. Ты зашёл чертовски далеко. А теперь уйди ещё дальше от меня, хоть в преисподнюю. — Он позвал её по имени, но она лишь оттолкнула его от себя. — Не нравится, милый? Что же, не у тебя одного сегодня плохое настроение. Проваливай, закрой дверь с другой стороны. — Серьезность её намерений подтвердила вылезшая из-под кровати Зима, которая цапнула его за ногу недостаточно сильно, чтобы поранить, но настолько, чтобы причинить боль. Робб отцепил щенка от ноги, за что получил укус руки. Зима точно была агрессивна, как и хозяйка. — Нам надо остыть, ладно, — сказал он уже на пороге, — я буду готов поговорить, когда будешь готова ты. Мне правда, жаль, Джулиетт. Я не хотел, чтобы ты думала, что моя злость равноценна отказу от тебя. — Девушка лишь кивнула и отвернулась от него. Он закрыл дверь за собой и прислонился лбом к дереву. «Раз, два, три…» — считал он про себя, чтобы вернуть самоконтроль на место. Когда Робб обернулся, то увидел охранников с нейтральными выражениями на лицах. Те, безусловно, слышали каждое произнесённое слово, но были достаточно умны, чтобы никак это не показывать. «Джори хорошо их вымуштровал,» — не мог не отдать должное гвардейцу юноша.***
— Что ты делаешь? — спросил Рейгар, заходя в небольшую, но светлую комнату. Лианна посмотрела на него своими огромными глазами и улыбнулась. Она отложила книгу, которую читала, и встала на ноги, чтобы поприветствовать сладким и нежным поцелуем. — Жду вас, мой принц. На этот раз вы долго, — Рейгар улыбнулся. Да чтобы она сказала ему такое пару месяцев назад! Лианна стала невероятно чувствительной после того, как они узнали, что ожидают ребенка, теперь, чтобы заставить её плакать или смеяться, достаточно слова. Он в который раз убедился, что было правильным солгать ей обо всем, что происходит в Семи Королевствах. Происходит после всего, что они натворили. Он в который раз понимал, что должен был поступить иначе, но было слишком поздно что-либо менять. Ему оставалось лишь вернуться, взять ответственность за свои действия и принять удар на себя, оставляя своё сердце в безопасности в Башне Радости. Было лишь несколько последних вещей, которые он просто обязан сделать перед этим. Для начала почувствовать тепло столь желанного тела.***
Лианна сидела между его ног, пока он играл с её волосами. Она снова вернулась к чтению, на этот раз окруженная им. Эта книга стала её любимой, она говорила, что это история о них. Главные герои были из двух враждующих семей, но полюбили друг друга, несмотря ни на что. Что не нравилось Рейгару, так это то, что юноша и девушка оба погибали в итоге. — Лиа, я хотел обсудить с тобой один вопрос, — начал он, поцеловав белоснежное плечико. Девушка обернулась, обеспокоенная его тоном. — Всё ведь хорошо? Ты ничего не скрываешь от меня? — он заставил себя искренне улыбнуться. — Конечно, нет. Это хороший вопрос, тебе он понравится, обещаю. Только, если мы не поругаемся в процессе. Но уверяю тебя, я зацелую тебя до смерти, если ты меня не простишь, — принц игриво укусил её нежную шею. — Почему мы должны поругаться? Что ты там такое придумал? — она окончательно развернулась и посмотрела ему прямо в лицо. — Давай выберем имя. Для малыша. Для мальчика и для девочки. — Лиа просияла. — А кого ты хочешь? Он нежно прошелся ладонью по её ещё совершенно плоскому животу. — Девочку, принцессу, которая будет похожа на тебя. — Девушка закатила глаза. — Если родится девочка, ты её избалуешь. Я прямо это вижу. Ты построишь для неё отдельный замок, потому что все её вещи будет негде хранить. — Рейгар засмеялся. Почему-то он был уверен, что именно так и выйдет в конечном итоге. Он представил темноволосую девчушку с танцующими вокруг головы кудрями и нежной улыбкой её матери. — Только смотри, нам нужно не просто придумать имена. Мы должны будем назвать ребенка в соответствии с тем, будет в нём больше от Старка или Таргариена. Давай я выберу имена традиционные для нашей семьи, а ты для своей. — Он кивнул, соглашаясь. Принц должен был бы назвать дочь Висеньей, так его дети стали бы новой тройкой великих Таргариенов. Но отчего-то, мысль о подобном теперь казалась ему неправильной. Лиа задумалась всего на секунду, словно для приличия, а потом в нетерпении предложила. — Если мальчик, а я уверена, что это мальчик, что бы вы ваше высочество не думали и не хотели, то Джон. Мой отец всегда хотел назвать так своего первого внука, в честь Короля Севера Джона Старка. Ну, а если девочка, то Арья, в честь моей бабушки Арьи Флинт. Отец. Она не знает, что он мёртв. Убит его собственным, как и её обожаемый брат Брандон. Рейгар заставил себя не думать об этом, чтобы она не заметила перемену в его настроении и не завалила вопросами. — Это отличные имена, дорогая. Думаю, моя очередь, — девушка загорелась и заёрзала в нетерпении. — Мальчик Эймон, в честь великого мейстера. А девочка, знаешь, я бы назвал её Лианна, но знаю, как ты этому воспротивишься. Так что поступим по-другому. Тебе ведь нравится эта книга так, что ты отождествляешь себя с героиней. — Ты хочешь назвать нашу дочь Джулиетт? Как героиню книги о несчастных влюбленных, которые не могут быть вместе?² — Лиа приблизила своё лицо к его, и принц вспомнил, почему его любимую называют «дикой волчицей».***
На семь долгих дней после происшествия Джулиетт стала добровольной затворницей. Она не покидала покои ни на секунду днём. Служанки, по его личной просьбе, докладывающие о каждом шаге молодой девушки, рассказали, что глубокими ночами она ходит молиться в богорощу. Для Робба это было единственным шансом посмотреть на неё в течение дня, ведь единственным вхожим в её личное пространство человеком стал Брандон, который чувствовал себя в безопасности рядом со старшей сестрой больше, чем с другими людьми. Его мать собиралась в путь, сопровождающий её Родрик Кассель сейчас подготавливал всё к отправлению. — Почему стража у покоев этой девчонки отказалась пускать меня. Они сказали, что следуют твоему личному приказу. — Робб промолчал. Говорить что-либо не имело смысла. Его мать знала всё о нём и о его чувствах к Джулиетт. — Ты продолжаешь защищать её даже после того, что она натворила. Боги, Робб, я не хочу видеть её, когда вернусь. Она чуть не убила моего сына, стала причиной его настоящего состояния. — Ланнистеры. Ланнистеры послали убийцу. Джулиетт делала всё, чтобы защитить не только Брана, но и нас всех. Она поступила неверно из хороших побуждений. Я не хочу, чтобы ты кричала на неё снова за то, в чем нет её вины. — Он посмотрел на поджавшую губы Кейтилин. — Твоё чувство путает разум. Ты никогда не сможешь быть с этой девушкой вместе, Боги и законы против такого рода связей. Вы не Таргариенны, и вспомни, чем для них и всего Вестероса закончилось безумие, полученное из-за кровосмешения. — Мама, — Робб умоляюще посмотрел на эту красивую женщину, — Джулиетт никогда, никогда бы не ответила мне взаимностью, как ты не понимаешь. Я знаю это, я просто хочу быть рядом с ней в той роли, что она мне позволит. Её другом, её братом. — Он подошёл ближе и заглянул ей в глаза. — Прости меня, мама. Я знаю, что разочаровал тебя. Мне жаль. Думаешь, я хотел этого? Думаешь, я выбрал это сознательно? Я бы мечтал не любить её, правда. Но мое сердце просто решило за меня, — Робб хотел, чтобы она поняла это. В глазах женщины он увидел слёзы. — Ты не разочаровал меня, мой мальчик. Я знаю, что ты всё сделаешь правильно. Я никогда в этом не сомневалась. «Джулиетт единственная, в ком ты сомневалась» — заметил он мысленно.***
Служанка разбудила её рано утром. Джулиетт удивилась такому настрою девушки, но когда услышала новость, то, не тратя ни секунды на одежды и умывания, накинув лишь халат, побежала к брату. Бран, маленький Бран, заговорил. Но отказался отвечать на любые вопросы без присутствия Джулиетт. Робб был уже здесь. Он стоял на ногах, скрестив руки на груди. Джулиетт не видела его чуть больше недели и успела соскучиться. Она лишь тихо поприветствовала его, прежде чем подойти к Брандону и присесть у его изголовья. Мальчик был сконфужен своим положением, но присутствие сестры сделало его увереннее. — Просто расскажи нам, хорошо. Всё, что ты видел. Если не можешь объяснить, то опиши картинку. — Он кивнул. — Я услышал странный шум, как будто кто-то кричал, поэтому я решил проверить. Я заглянул в окно и увидел королеву Серсею и её брата, Джейме Ланнистера, стоящих на коленях. — Джулиетт обернулась на Робба и заметила потрясенное выражение лица. — Королева была спереди, она первая меня заметила. А Джейме, он был позади и не увидел меня поначалу, потому что его голова была у шеи Серсеи. Потом он поднялся на ноги, помог мне забраться внутрь. Когда ты позвала меня, он сказал мне спускаться осторожно. Это всё, Джулиетт. Правда. — Спасибо, Бран. Ты очень помог. Отдыхай теперь. — Девушка наклонилась и поцеловала его в лоб. Затем она вышла из комнаты с ощущением, что она только что искупалась в грязи. Ей захотелось умыться. Сказать, что она была шокирована. Этого слово мало, чтобы описать те чувства, что метались в её душе. Королева и Цареубийца. Боги милосердные. — Пойдём, — Робб осторожно взял её за руку и потянул. Она всё ещё чувствовала, будто её по голове ударили, а потому чуть не упала, если бы брат её не поддержал. — Давай, же, Джулиетт, приди в себя. Ты нужна мне сейчас. — Его обеспокоенные глаза изучали её лицо. — Мне нужен свежий воздух. Пошли к Чардреву. Я хочу помолиться. — Ты не одета. Давай переоденешься? — Девушка отчаянно замотала головой. — Упрямая девчонка. Хорошо, пойдём, найдём тебе что накинуть по дороге. Плащ на её плечах принадлежал какой-то служанке, но Джулиетт было не до того, чтобы выбирать. Он защищал от пронизывающего ветра и от холода камней, на которых они сидели. Робб был тих, юноша крепко держал её в своих руках, согревая теплом тела. Джулиетт не могла и не хотела понимать, что заставило не просто брата и сестру, а близнецов вступить в сексуальную связь. Это было ужасно, это потрясло её до глубины души. Она бы скорее умерла, чем совершила нечто подобное. — Ты будешь продолжать молчать или скажешь что-то, наконец, — пробормотал Робб ей в затылок. Джулиетт поежилась. — Могу лишь сказать: какая мерзость, — жестко выплюнула она эти слова. — Теперь понятно, почему этот секрет защищали столь яростно. Если об этом станет известно, то головы полетят. А дети Серсеи будут объявлены бастардами, если она не сможет доказать, что они действительно от Роберта. — Не будь столь категоричной, иногда люди не могут выбирать, кого им любить, — практически прошептал Робб. — Это правда. Я склонна согласиться с тобой, в жизни всякое случается. Сердцу не прикажешь. Но мы разумные создания, люди обязаны действовать сознательно. Они должны понимать, к каким последствиям приведёт такая неправильная связь. Вспомни Таргариенов. — Ты права. Это неправильно, — губы коснулись макушки. — Я немедля отправлю отцу ворона. Он должен знать. — Джулиетт так резко дёрнулась от этих слов, что они чуть не свалились в источник. — Нельзя. Робб, ты так и не понял, почему я молчала? Это информация ценна, ею нельзя просто разбрасываться. Её никому не доверишь, и, более того, она может стать губительна для Вестероса. Когда это откроется, Ланнистеры и их вассалы восстанут, а они самые влиятельные люди в Семи Королевствах. И, чтобы скрыть правду, Львы убьют каждого, каждого, кто хоть что-то знает. Им ничего не стоит свергнуть одну династию и взойти на престол самим. Что тогда будет со всеми, ты хоть представляешь хаос, что мы создадим? Хаос — это кровь, смерть и горе, Робб. Хаос — это война. Джулиетт знала выход из этой ситуации. Она понимала, кто должен поехать в столицу и донести ситуацию до ушей отца. Она. Джулиетт.***
— Я тебе не доверяю, Джулиетт. Больше нет. Я понял, что не могу на тебя положиться. Я хочу, чтобы ты собрала вещи и уехала к Мормонтам. Джулиетт стояла посреди покоев и смотрела на него со смесью грусти и удивления. Она только что предложила отправиться в Королевскую Гавань. К её чести, она даже полностью подготовила транспорт, одежду и провизию. Нашла сопровождающих и попрощалась с братьями. — И ты говоришь мне это сейчас? Правда, Робб? — уперев руки в бока, произнесла она с явным раздражением. Пусть ненавидит. Злится. Но он не будет ею рисковать. Никогда. Пусть отправляется на Медвежий остров, подальше от наёмных убийц. Пусть просто отправляется подальше от него. И его чувств. После её слов о Ланнистерах в его сознании прочно закрепилось каждое сказанное ею слово. Он понял, что даже каким-то чудом она посмотрит на него не просто как на брата, её воспитание и убеждения не позволят ей перейти черту. Отъезд девушки, как ампутация ноги, больно, но не позволит гниению или инфекции распространиться и поразить всё тело. Только вот Робб чувствовал, что ему вырвали сердце из груди. — Просто уезжай, ладно. Не заставляй тратить на тебя моё время. Мне нужно беспокоиться о многих вещах, и в данный момент я не могу заботиться ещё и о тебе. Я дождусь матери, и мы вместе решим этот вопрос. Она знает, как будет поступить правильно. С каждым следующим словом, вылетевшим из его рта, всё больше слёз лилось из её прекрасных глаз. Прости меня, Джулиетт. Мне очень жаль, намеренное причинение боли ломает меня изнутри. Но за четыре года я в совершенстве овладел навыком притворства. Делать вид, что твои слёзы и печаль не трогают меня.***
Медвежий остров был особенным местом. И Джулиетт была готова поклясться, что не видела ничего прекраснее замка, окруженного водопадами и горными реками, столетними соснами и другими вековыми деревьями. Дикая, нетронутая войнами и раздорами красота. Первые несколько мгновений она стояла пораженная, не в силах сдвинуться ни на шаг. — Добро пожаловать на Медвежий остров, Джулиетт Сноу, — слышит она слова мускулистой и коренастой женщины. Девушка протягивает облачённую в перчатку руку и уверенно пожимает протянутую ладонь, — Я Алисанна Мормонт, вторая дочь Мейдж Мормонт. Зови меня Алисанна. Я покажу тебе здесь всё. Волчицу можешь взять с собой, но не советую отпускать её гулять в лес, она мала и её могут загрызть другие хищники. У нас есть псарни, если нужно будет запереть её. — Зима, — кивнула Джулиетт на волчицу, — можешь дотронуться и погладить, если хочешь. Она не нападет, пока я не прикажу. — Алисанна вскинула брови. — Она агрессивна, если мне требуется защита. Это долгий разговор, но она перегрызла горло человеку, который пытался мне навредить. — Это не моё дело, но я пока воздержусь от нежностей. Может, позже. — Девушка развернулась и широким шагом направилась вперед. «Можешь звать меня Джулиетт, или Джулс, как тебе удобно» — прокричала девушка ей вдогонку, но наследница Мормонтов лишь махнула рукой, поторапливая, и ничуть не сбавила шаг. Усадьба была небольшой, по сравнению с Винтерфеллом просто крошечной. Это было хорошо, так как она не потеряется. Но Джулиетт боялась, что скоро эти стены станут для неё тюрьмой и ей захочется вырваться на свободу. Отец не говорил ей о том, что она не может покидать остров. И, по правде говоря, она сомневалась, что женщины Мормонт, свободные по природе и духу, будут насильно её тут удерживать. Алисанна познакомила её со скудным количеством слуг, со своей младшей сестрой Лианной, названной в честь её тети, Лианны Старк. Маленькая Лианна смотрела на Джулиетт немигающими карими глазами, такими серьёзными, словно принадлежали не пятилетке, а взрослой женщине. Джулиетт, которая не собиралась приезжать с пустыми руками, преподнесла девочке деревянное копьё и сшитую из шкур зверей фигурку медведя. Девочка повертела подарки в руках и поспешила применить оружие. Джулиетт лишь усмехнулась: Лианна Мормонт — истинная медведица. Мейдж Мормонт была грубоватой и серьезной. Она скупо её поприветствовала, но настояла, что Джулиетт будет почётной гостьей на их небольшом пиру по случаю её приезда. Затем отвела в сторону от дочери и сказала: — Когда лорд Старк попросил меня приютить тебя, я ожидала увидеть кого-то менее похожего на леди. Надеюсь, ты у нас не заскучаешь: песен мы не поём и у камина не вышиваем. — Джулиетт громко и искренне рассмеялась. Мейдж так поразительно отличалась от всех тех леди, что она встречала в своей жизни. И ей это так нравилось. — Поверьте мне на слово, вышивание — последняя вещь, которой бы я занялась. А если мне захочется спеть, выйду в лесную чащу, где ни единая душа меня не услышит. — Мейдж хитро улыбнулась. — Захочешь устроить концерт, Джулиетт, делай это внутри. Мужчинам это придётся по вкусу, не часто тут можно увидеть такое милое лицо, как твоё. А в лесу всё зверье перепугаешь, и что нам тогда есть на ужин? — Джулиетт лишь кивнула, не скрывая широченную улыбку. Медвежий остров был глотком свежего воздуха. И, возможно, её будущим домом. Примечание: Прошу прощение, за такую задержку, но проблема не в том, что я не писала главы, просто я не писала эту конкретную главу. У меня уже готовы синописы/диалоги/основные события для 30, пока что планируемых мною, глав и около 200 страниц печатного текста. Так что я уже придумала много темных лошадок, скрытых личностей и неожиданных (хочется верить) поворотов. Уже хочу вам все-все это показать и рассказать. Честно, не представляю, какой объем будет в итоге, если он уже сейчас перевалил за 200 страниц 0_о "спасите-помогите". P.S. Обращайте внимание на детали, которые являются ключиками к секретным персонажам и, если заметили их, то выдвигайте предположения, кто же они такие. Автор это любит. ¹ — You are out of limits, — мне просто нравится эта фраза на английском, так как я свободно читаю книги в оригинале, я довольно часто ее встречаю. На русском это можно интерпретировать как «ты зашел слишком далеко», но мне нравится так. ² — имеется в виду «Ромео и Джульетта», пусть у Мартина будет «Рейгар и Джулиетт», например, просто ради шутки. Неправильная любовь и смерть в конце, подходит, как нельзя кстати. А вот почему Лианна назвала девочку Джулиетт, хотя планировала Старковскую малышку назвать Арья, скажите мне вы. И как вам параллели: влюбленные, которые не могут быть вместе?