Пламя

Май 1570 года. Франция, Плесси. ― А вы слышали, сударь, новости о воинских подвигах нашего короля? – слышался высокий голос, в котором то и дело проскальзывали нотки язвительной насмешки. ― Короля? Не доводилось слышать. А что же произошло? – живо интересовался случайный собеседник. ― Ну как же?! Вы не слышали? Вот удивительно. Да ведь все же об этом только и говорят! ― О чём же вы, графиня? Не томите моего терпения, расскажите! ― Несколько дней назад в Сен-Жан-д'Анжели Его Величество просто геройствовал! Он сам стрелял по этим ублюдкам гугенотам! ― Да что вы говорите? Сам?! Поверить не могу! ― И более того! Он убил двадцать человек! ― О мой Бог! Наш король? Не может быть! ― Правда, есть одно но... Убитые оказались нашими... Раздался шумный взрыв смеха. Юноша лет шестнадцати подхватил под локоть стоявшую рядом девушку, увлекая её прочь. ― Пойдём, дорогая сестра, ― произнёс он, ― тебе не нужно слушать неуважительные речи этих невеж! Девушка скрыла озорную улыбку. ― Франсуа, ― почти серьёзно взглянула она на брата, ― почему придворные шутят про короля? ― Потому что они дураки! ― фыркнул герцог Алансонский. ― Не слушай их, Марго. Они мелют чепуху. Девушка остановилась и подняла на юношу свои большие васильковые глаза, сверкавшие на белоснежном лице двумя яркими алмазами, которые излучали радость, свет и удивительное восхищение всем вокруг. В этот момент в них скакали чёртики. ― Но ведь про двадцать человек ― это правда... ― проговорила она и рассмеялась. ― Марго! ― обречённо протянул Франсуа, возводя глаза к небу. ― Перестань! От его серьёзного тона она начала смеяться ещё громче. ― Сколько раз тебе нужно напоминать про уважение к брату, к королю? ― продолжал наставлять сестру принц. ― Не ворчи, ― продолжая смеяться, она шутливо толкнула его в плечо. ― Тебе не идёт, когда ты ворчишь! Пошли прогуляемся! С этими словами, Маргарита схватила его за руку и потянула в направлении небольшой рощицы, находящейся неподалёку. Этими молодыми людьми были принц и принцесса из дома Валуа, которые приходились братом и сестрой королю Франции, несчастному Карлу IX, правление которого пришлось на одно из тяжелейших времён в истории великого государства – на эпоху религиозных войн между католиками и протестантами, когда вся страна пылала в огне. Но было в этом времени и нечто, напротив, отчаянно-поэтичное, поскольку в сердцах людей пламени зарождалось ещё больше, а оно, как известно, способно наполнять жизнь такими чувствами и эмоциями, которые едва ли можно описать на страницах романа. День был тёплым. Несмотря на то, что лето только должно было вступить в свои права, на улице уже было прекрасно: солнце пригревало, ветер ласкал верхушки деревьев, зелёная листва причудливо шевелилась, перешёптывалась. Птицы, которые кружили под ясным небом, иногда опускались на причудливо извивающиеся ветки. В воздухе веяло чем-то юным, ясным. Молодые люди остановились возле небольшого ручья. Присев подле него, принцесса коснулась кончиками пальцев пронзительно-голубой водной глади, по которой от её невесомого прикосновения пошли круги. ― Смотри, ― указала она туда брату, ― мы отражаемся! Помнишь, как в детстве мы смотрели на свои отражения и думали, что это наши двойники, с другой стороны земли? Франсуа рассмеялся. Между тем Маргарита вскочила на ноги. ― Куда ты? ― не понял юноша. ― Пошли дальше! Я на прошлой неделе там, чуть поодаль, видела огромный дуб. Мне хочется туда. Марго вновь схватила принца за руку, увлекая дальше в лес. Вскоре они оказались возле большого раскидистого дерева. Ствол его был толстым, таким, что понадобилось бы человек пять, чтобы полностью окружить его кольцом, он изгибался так, что казалось, будто лесная дриада отдыхала здесь в полдень. Крона его была пышной, богатой. Юная принцесса подошла к дубу и коснулась коры. ― Старый, ― проговорила она. ― Думаю, ему около трёхсот лет! ― подметил герцог. Они обошли дерево со всех сторон. Маргарита заметила дупло и поспешила показать его брату. ― Этот дуб крайне напоминает мне Лувр! ― усмехнулась она. ― Дупло ― парадный вход, дальше зал. А сверху даже башни есть! ― Марго! ― рассмеялся принц, ― какой ты всё-таки ещё ребёнок! Девушка фыркнула. ― Сам-то вообще меня младше! ― пробубнила она. ― Я всё слышу! ― парировал Франсуа. Маргарита не удержалась и состроила рожицу. Он был младше на год и не любил, когда кто-то об этом вспоминал: это существенно уязвляло его самолюбие. ― Пойдём уже, ― усмехнулся Франсуа, ― нам пора. Карл скоро вернётся. ― Ах, да! ― спохватилась принцесса. ― А ведь ещё и матушка завтра приезжает! И с ней остальная часть двора. Нужно отдать последние распоряжения по подготовке. *** Король прибыл в полдень, а вместе с ним и часть войск, которая в осаде не оставалась. Они приближались к крепости не слишком быстро, с явной ленцой: лошади их устали после сражений. Ещё издалека завидев отряд, Марго бросилась к ним. Она зорко выглядывала знакомую фигуру старшего брата. Честно сказать, порою ей было страшно на него глядеть: Карл был мертвенно-бледным, и потому его серые глаза ярко выделялись на словно побеленном лице, казалось, что они горят, как у большого кота. Еще в шестнадцать лет он выглядел на все тридцать, ну а к двадцати годам стал скорее напоминать призрак или тень, но точно не короля. Теперь же Маргарита оставила все свои дурные сравнения и едва ли не выбежала навстречу, смотря на него во все глаза. Подъехав, Карл поспешно спрыгнул с коня и тут же прижал к себе сестру. Ей было всё равно, что его одежда была в пыли и грязи. Главным было то, что брат вернулся невредимым. ― Карл! ― воскликнула она. – Как я рада снова тебя видеть! Ты так мужественно поступил, что сам отправился сражаться! Что бы там не говорили, мы восхищаемся тобою! ― Спасибо, дорогая сестра! ― расплылся в улыбке король. ― Я счастлив слышать от тебя эти слова. Затем к Карлу подошёл и Франсуа, обнял его. Далее в поклоне склонились придворные, которые гурьбой выбежали из замка. Все стремились поприветствовать своего короля. ― Когда приезжает матушка и остальные? ― осведомился молодой человек. ― Завтра, ― ответил герцог Алансонский, ― мы устроим бал в честь их прибытия. ― Бал? ― радостно воскликнула Маргарита. ― Это замечательно! Король снисходительно взглянул на неё. ― Все вы, женщины, падки на развлечения! ― изрёк он. ― А вот и неправда! Просто я счастлива, что завтра все приезжают. И я люблю танцевать. Карл мягко усмехнулся. Затем лицо его посерьёзнело. ― Ах, да, Франсуа, должен тебе сказать, что завтра приедет и Гиз. Матушка решила вернуть его ко двору. Опять. И я позволил. На лице принца отразилось презрение. ― Гиз?! Этот лотарингский выскочка? Король мрачно кивнул. Марго с непониманием посмотрела на братьев. ― Кто это? ― осведомилась она. ― Генрих де Гиз, ― ответил герцог Алансонский. ― Неужели ты не помнишь его? ― А должна? ― Хм... На мой взгляд, так лучше и не помнить! ― усмехнулся юноша. ― А вообще, ты могла бы помнить его из детства, потому что в те времена он много времени проводил при дворе с нами. И, кстати, был очень дружен с нашим братом Генрике. – Но не запоминать же мне всех сомнительных друзей нашего братца! – пожала плечиками она. Друзья у герцога Анжуйского и пэвпрямь были сомнительными. Вспомнив господина Дю Га, одного из преданнейших соратников Генрике, Марго передёрнула плечами. Она была добра почти ко всем. Но этого субъекта придушила бы голыми руками. Воспоминания о брате и его окружении едва ли не испортили ей настроение. Генрике был ослом в последнее время. И она была предельная на него обижена за то, как отстранённо он с ней держался в последние годы. Не то что раньше! Маргарите нужно было внимание абсолютно всех. И то, что Анжу, некогда бывший самым близким её другом, теперь вёл себя будто чужой, вечно наслаждаясь компанией своих проклятых фаворитов, просто приводило её в отчаяние. И как бы она не пыталась позабыть об этом, мысли всё равно в конечном итоге возвращались к брату. – К чести его сказать, не такой уж он и сомнительный, при всей моей нелюбви к нему. Это сын Франсуа де Гиза, герцог Лотарингии, – выдернул её из горестных размышлений Франсуа. ― Так это тот, о котором весь двор говорит? – она всё же поняла, о ком речь. ― Похоже на то. К подобным личностям всегда есть интерес. Наглецы, знаешь ли, в моде. ― Но при дворе, насколько я поняла, он был давно? ― В общем-то, да. За последние лет семь всего пару раз, тебя тогда там не было. Всё это время Гиз в основном воевал. В 1563 году принял участие в осаде Орлеана, – Франсуа забавно затараторил, будто бы читая хронику, – затем, в шестьдесят шестом отправился в Венгрию воевать с турками... Что-нибудь помнишь об этой войне? ― Только то, что она дьявольски скучная. ― Марго! ― осек ее Карл, знакомо насупив брови. Эта привычка досталась ему от отца. Франсуа же только согласно качнул плечами; ввиду своего юного возраста ему казалось достойным позволить себе опасное удовольствие дерзить старшему брату: ― Эта дьявольски скучная война успела кончиться, пока наш знакомый герцог добирался. Карл пропустил его слова мимо ушей. ― Вот значит, как сейчас воюют мужчины: с дорожным ветром и пылью, ― протянула Маргарита, а потом, немного подумав над своими словами, продолжала. ― Эдакая надгробная надпись всем погибшем во славу чуда. ― Пыль, прах и ничто, ― едва слышно пробормотал король. ― Потом он вернулся и вступил в деятельную войну с гугенотами: Жарнак, Монконтур, ― загибая пальцы, перечислял герцог Алансонский, ― защита Пуатье. Говорят, он неделю поджидал адмирала во Дворце Правосудия – чертов любитель символизма, и в итоге Колиньи бежал. ― Звучит впечатляюще, ― задумчиво протянула принцесса. ― Ничего впечатляющего! Просто у него амбиций больше, чем разума, ― воскликнул Карл. ― Ты не видела этого самовлюблённого, дерзкого гордеца, ― дополнил Франсуа. ― Что ж, значит, мне представится завтра столь несчастливая возможность! ― рассмеялась девушка. Карл проследовал в замок, чтобы переодеться и отдохнуть с дороги, а Марго с братом отправились раздавать распоряжения по поводу завтрашнего праздника. *** На следующий день Маргарита встала рано. Как только первые лучи солнца окрасили небосвод, юная принцесса распахнула глаза. Она села на кровати и сладко потянулась. За окном раздался крик петухов, им дружно вторили любимые охотничьи борзые Карла, негромко потявкивая, так, для порядку. Девушка опустила ноги на пол, но тут же их отдёрнула. Пол был ледяным! Несмотря на тёплые дни, ночи уже были холодными, и замок успевал остывать. Наконец Маргарита нащупала кончиками пальцев домашние туфли и скользнула в них. Накинув на плечи кружевной пеньюар, она подошла к туалетному столику. Взгляд её упал на хрустальный колокольчик. По правилам этикета, принцесса не должна была одеваться сама, без помощи слуг и своих дам. Эти правила порою сильно нервировали: Марго не слишком любила ненужную, вычурную церемонность, когда одна девица выплясывает перед тобой едва ли не аллеманду, состоящую из сплошных поклонов, другая то и дело расхваливает твои волосы, вдобавок со всей силы всунув в них хищные, скрюченные, как у сокола, пальцы, а третья то и дело норовит шлёпнуть по спине надушенным полотенцем, чтобы напомнить о королевской осанке… М-да, если к этому еще добавлялись визжащая четвертая и чопорная пятая – просто захочется взвыть, взвыть сильно, как беременная волчица. В обычные дни, встав раньше, Маргарита часто сбегала из-под строго надзора служанок и надоедливых фрейлин. В этом ей помогала камеристка, милая девушка Жюли, с которой им даже удалось подружиться и которая сейчас, похоже, досматривала третий сон. Будить ее не хотелось, и Маргарита решила обойтись своими средствами. Она собрала свои чёрные прямые волосы, которые спускались до талии, в простую косу и надела скромное серое платье, какие обычно носили простые горожанки или даже служанки. В подобном наряде царственная особа имела шанс быть не узнанной, чем она и любила пользоваться. Проделав всё это без лишнего шума, Маргарита поспешно выскользнула из своих покоев. В коридорах замка пока что было тихо. Большинство придворных спали, часовые были не лучше. Принцесса спустилась вниз. Оказавшись возле массивных дверей, она толкнула их. На её удачу вчера их забыли запереть, поэтому не пришлось двигать тяжёлые засовы. Маргарита оказалась на улице. Прохладный утренний воздух ударил ей в лицо. Она миновала внутренний дворик и вышла за ворота, которые были обращены к лесу. Ступая по мягкой траве, Марго чувствовала, что она влажная от капелек росы. Солнце недавно встало, и облака пока что были окрашены в нежно-розовый цвет, они были далеко, но в тоже время своей мягкостью и красотой создавали впечатление чего-то родного. Маргарита вдохнула полной грудью. Она двинулась вперёд, в небольшой лесок. Марго любила природу и, находясь в Плесси, почти каждый день проводила на улице. Вскоре принцесса уже скрылась за деревьями. Она ступала по небольшой тропинке, любуясь окружающим лесом. Маргарита вышла к дороге. В этот час на ней ещё никого не было, да и места здесь были достаточно безлюдными. Дорогой пользовались только торговцы да глашатаи, возвещавшие о начале королевской охоты. Карл отсыпался, охота не планировалась. Из-за всего этого у девушки не было поводов для опасений. Она двинулась вдоль. Вдруг – авторы часто используют это «вдруг». Они правы: жизнь полна неожиданностей! Вдруг неподалёку послышался стук копыт. Против воли Марго вздрогнула. Этого она явно не ожидала. Она начала лихорадочно оглядываться в поисках укрытия, но было поздно. Кто-то окликнул её: ― Эй, красотка! Она остолбенела. «Красотка?!» Что за наглец посмел назвать её так?! Впрочем, ей следовало бы догадаться, что возмущение здесь напрасно: в таком наряде ни одна знатная дама не посмела бы показаться. Только служанка или простолюдинка. Так что, если ее не знают в лицо… чего она ждала? Маргарита обернулась и увидела группу всадников. Один из них, который был в середине, спешился и проворно спрыгнул с коня. Это был высокий широкоплечий молодой человек, лет двадцати, с красивыми волевыми чертами лица, светлыми вьющимися волосами до плеч, которые напоминали расплавленное золото, и серыми глазами, острый взгляд которых тотчас смутил Марго. Она сразу же подумала о том, что он мог бы позировать для одной из фресок с архангелом Михаилом, побеждающим демона, которые сейчас рисовали многие художники Парижа в только построенных церквях. Одежда незнакомца была в дорожной пыли. Спутники его были так же молоды. По их виду нетрудно было догадаться, что все они дворяне и, скорее всего, воины. Гордая выправка, самодовольство во взгляде ― это ни с чем не спутать. Молодой человек пошёл навстречу принцессе. Разглядев её, незнакомец на секунду замер, будто увидев нечто необыкновенное. Это длилось всего долю секунды, но за это время она успела почувствовать, что сердце её пропускает удар. Это было странно. Но затем он тряхнул головой, во взгляд его вернулась весёлая беззаботность, он обратился к девушке: ― Не подскажешь, это замок Плесси? ― он указал на видневшуюся за деревьями крепость. ― Да, месье, ― ответила Марго, про себя подумав о том, что положение её вовсе не завидно. ― Благодарю, ― он обаятельно улыбнулся. Молодой человек уже хотел развернуться и вернуться к товарищам, но что-то его остановило. И тем «что-то» оказалась Маргарита: все молодые люди любят повеселиться, исключений не бывает. ― А как твоё имя, красавица? ― с хитрым прищуром поинтересовался он. ― Мирей, ― ляпнула Маргарита первое попавшееся простонародное имя. Хотя могла сказать и свое, Марго, или вообще Готон – так ведь тоже крестьянок называют… Но острые глаза-льдинки незнакомца словно прокололи голову и лишили возможности думать. Ей хотелось поскорее скрыться от этого пронизывающего взгляда. Нет! Ее ведь вот-вот разоблачат! ― Что ж, Мирей, я запомню. Судя по всему, в этих местах есть красивые девушки, ― он улыбнулся и подмигнул ей. Сказано это было тем тоном, какой имеющие успех у противоположного пола молодые люди часто избирают для дежурных, излишне вольных комплиментов. Затем незнакомец вернулся к коню и, запрыгнув в седло и в последний раз взглянув на Марго, погнал скакуна прочь. За ним поехали и все остальные. Принцесса тотчас бросилась обратно в лес. В висках предательски стучало. Что же делать? Кто это был? Молодой человек направлялся в замок, значит, они могут ещё встретиться. Что же будет? Маргарита корила себя за то, что убежала из замка. С горестным вздохом она подумала: "Вот так всегда ― сначала делаю, а потом уже думаю о последствиях!" Но также интересовало её, кем является этот дворянин. Нельзя было не признать, что он очень уж хорош собой. Некоторое время Маргарита погуляла, пока не пришло время возвращаться в замок. Когда же она вновь оказалась во внутреннем дворике, здесь уже вовсю, туда-сюда, сновали парочка придворных и целый рой садовников. Марго проскользнула внутрь. До своих покоев она добралась без происшествий. К её радости, Жюли всё ещё спала и потому не было надобности объяснять, где она была всё это время.