Ничего, кроме крови

Магия должна служить человеку, а не человек магии. Эти слова Алим Сурана слышал каждый день на протяжении вот уже десяти лет и не был согласен с ними до конца. Магия была смыслом его жизни, единственной непреходящей ценностью в бесконечно меняющемся мире и он почитал за честь служить ей. Он никогда не искал утешения в вине, женщинах или мужчинах, его единственным смыслом всегда были знания. Алим полагал, что если Создатель существует, то он определённо и есть само знание, головоломка, которую смертным предстоит разгадать. И Сурана со всем рвением юности принялся её разгадывать. Будучи всего лишь учеником он знал больше заклинаний, чем иные старшие маги, даже сам Первый Чародей был вынужден признать его успехи. Алим уважал Ирвинга и даже по-своему любил, но всё же считал довольно ограниченным. Маги Круга боялись крови, считали её анафемой и не прикасались к самым могущественным и древним знаниям. Сурана жалел их, в конце концов, они сами лишили себя откровения, предпочли убаюкивающий мрак неведения. Но он был не таким. Пальцы мага аккуратно сжали изукрашенный древними тевинтерскими рунами кинжал и поднесли к тусклому сиянию колдовской свечи. Какое-то время Алим отстранённо созерцал переливы сильверита, а потом поднёс клинок к руке и плавно провёл вдоль ладони. Кровь была так прекрасна… Материя, время, мысль. Как узнал Сурана, между ними было не так уж много различий, главное лишь подобрать нужный ключ. И этим ключом всегда была кровь. Главный ответ испокон веков струился по венам смертных, соединяя их с богами. Капля крови упала на алтарь и началось подлинное священнодействие. Разум мага устремился в Тень, к обрывкам снов и мечтаний, вытягивая эфемерные энергии из изменчивого мира грёз. Его глаза засияли потусторонним светом, когда божественная эссенция проникла в бренную плоть, а вокруг запястий вспыхнуло лазурное пламя. Маг воздел руки, концентрируя энергии на кончиках пальцев, и обрушил поток чистой магии на алтарь. Кровь пузырилась и вздувалась, играла всеми цветами спектра, отворяя путь на Ту Сторону. Соединившись с кровью, духовная энергия обратилась в нечто новое, нечто прекрасное. Там, где всего секунду назад стоял алтарь, теперь метались обломки камня и мертвенно-зелёные огоньки. Алим почувствовал давление на свой разум, ощутил, как трещат его обереги. На месте алтаря возникла зияющая дыра в реальности, и из этой дыры в реальный мир начало просачиваться нечто иное. Нечто абсолютно чуждое грубой материи бодрствующего мира. Невежды назвали бы эту сущность демоном, но для Сураны это был всего лишь подопытный образец. Ещё один в долгой череде проб и ошибок. Существо представляло собой комок перекрученной плоти и обрывков одежды, лишь отдалённо напоминая человека. Демон рванулся к магу, почуяв столь долгожданную трапезу, но тут же упёрся в невидимую стену. Гексаграммы работали, Алим неделями проводил расчеты, добиваясь абсолютного равновесия между реальностью и сном, рисовал в воображении сложные геометрические фигуры и решал позабытые тевинтерские теоремы. Призыв был вершиной его демонической магии. Тем, чего он и добивался. Тварь обладала лишь зачатками разума, но и у неё было своё имя. Алим зачерпнул ещё энергии из Тени и обрушил на демона потоки синих молний. Разум мага заскользил по молниям, врываясь в не-плоть существа и постигая самую его суть. Наконец, демон обмяк в своей клетке и уступил воле мага. Имена имеют власть, большую, чем невежественные люди способны себе представить. — Алара марух бикон, — торжествующе проговорил эльф, ощущая кровь на губах, — ней ситат рагнур! Демон последний раз вздрогнул и наконец-то покорился окончательно. Алим Сурана призвал целительные потоки и убрал шрам с ладони. Никто не должен знать, чем он занимается по ночам. Особенно Йован. Его друг никогда не поймёт и отчасти именно за это Алим его и ценил. *** — Господин канцлер, что нам делать с телом Архидемона? Герой Ферелдена, некогда звавшийся Алимом Сураной, задумчиво потёр шрам на подбородке — последний подарок безумного глупца Ульдреда — и обернулся к банну Тегану. — Отнесите его в Форт Драккон. Пускай Морриган получает душу Древнего Бога, а Сурана получит его кровь. При мысли о единственной женщине, к которой он испытывал чувства, которые иные могли бы назвать любовью, Алим на миг позволил себе печальную улыбку. Но только на миг. Впереди его ждали долгие годы чарующих открытий и безумных откровений. Некогда было предаваться сентиментальности. Неожиданно для себя маг добавил: — Начинается новая эра, друг мой. Эра крови.