Темные аллеи

      Задержание Жабовской прошло четко и профессионально. Крепкие парни из ОМОНа вышибли хлипкие двери и окна заброшенного домика, скрутив черных риэлторов в считанные секунды. Следом зашла опергруппа с Алисой во главе. Капитан зачитала задержанным права и лично защелкнула наручники на всех трёх подельниках.       – Кто?! Кто меня сдал?! — визжала Жаба, выкатив круглые белесые глаза, — узнаю, из-под земли достану!       – Успокойтесь, тетенька, — нежным тоном уговаривал Коля, — вы теперь надолго заедете в места не столь отдаленные. Рецидивистка все-таки. И пособников ваших посадят, которые вам помогли досрочно выйти.       В отличие от своей «начальницы» Клоп и Алимхан вели себя спокойно, сразу же покаялись и выразили готовность сотрудничать со следствием, что Жабовской очень не понравилось. Пообещав бывшим пособникам «перо в спины», гордо удалилась в автозак.       – Вот и конец этому спектаклю, — Серж облегченно вздохнул, — Алиска, ты молодец. Развела черта прокурорского на санкции.       – Ммм… — только и смогла ответить Алиса, раздумывая, что именно опровергнуть — что «развела» на санкции, или что он вовсе не черт…       Первые несколько дней после операции капитан плотную занималась оформлением всех бумаг, лично допрашивала потерпевшего и обвиняемых, ходила в суд, договаривалась с адвокатами, печатала справки и оперустановки, усердно отгоняя от себя новость, услышанную в прокуратуре. Но всякие дела имеют свойство заканчиваться, и настал момент оказаться наедине с собой. Словно припертая к стене, поняла, что если не примет решение, не сможет сделать ни одного вздоха полной грудью.       От одной мысли об этом скручивало живот и потели ладони. Нервная дрожь заставляла зябко кутаться в пуховик. Работа в прокуратуре. Вдруг раз — и оказаться по другую сторону жизни. Алисе представлялась широкая река, на одном берегу которой с тоскливыми и укоризненными лицами стояла толпа: Коля, Серж, Ленка, Степа, Викторыч, Рогов, Федя рыдал в грязный платок и трубно сморкался, гаишники, ппсники, следаки и дознаватели, ее брошенные заявители и жулики. На другой стороне стоял только один человек. Стройный как тополь, в яркой до боли в глазах синей форме. Он одобрительно ухмылялся, и по лицу легко читалось, что он доволен приобретением.       Алиса потерла глаза, отгоняя видение. Даже если абстрагироваться от Евгения — служба в прокуратуре кардинально отличается от полиции.       Открывая тяжелую бронированную дверь Отдела, тут же оказываешься в муравейнике. Туда-сюда непрерывно снуют сотрудники, потерпевшие, жулики, адвокаты, бдительные бабульки. В дежурке каждую секунду звонит телефон. Степа высовывается из окошка и нецензурно поминает ппсников. Кого-то тошнит в обезьяннике. В оружейке ходят аккуратно, по стеночке, там потолок временами обваливается. Лают служебные собаки. Ревут двигателями автозаки. Можно засмеяться в голос, можно громко крикнуть знакомому жулику «здорова, дурилка картонная!», никто не обратит на это внимание. Своему начальнику можно сказать «ты че, батя» и «Олег Семеныч, по-братски». Помогать людям, ежедневно, ежечасно, видеть их счастливые лица, восстанавливать справедливость, наказывая зло.       Открывая легкую резную дверь прокуратуры, окунаешься в абсолютную тишину. Ярко светят стильные абажуры, тускло отсвечивая от начищенного ламината. На ковровой дорожке ни соринки, евроремонт даже в кладовке уборщицы. Всегда приятный запах чистоты и свежести. Заявители и жулики ведут себя тише травы. Хваткие бабульки, громко требующие участкового «прямо немедленно» в полиции, в прокуратуре тихо мямлят «извините» и «пожалуйста», покорно ожидая своей очереди в комнате для посетителей. Здесь нет эмоций на непроницаемых лицах, никто не смеется и не плачет, говорить принято тихо и так же ходить. Высокая зарплата позволит купить машину премиум-класса и дизайнерскую одежду, высшее общество примет в свои ряды, правда, сморщив нос, — бывший мент все-таки. В обязанности помощника прокурора входит проверка полицейских, доскональная и жестокая. Придется наказывать и увольнять людей, которые восемь лет прикрывали твою спину, делили радости и беды.       Предать свое сердце, пленившись холодным светом синих глаз?! Его нельзя назвать другом, нельзя назвать врагом, так что же ему нужно? Явно прокурорским двигают не личные мотивы, у него есть Алла, невеста мечты, красивая наследница миллионов. Нет, дело в другом. Алиса Иванова — это уже местный «тренд», известная всему городу как неподкупный борец с криминалом. Доверие людей и умение выходить сухой из передряг — вот что важно, вот что поможет поддержать на плаву подмоченную репутацию чиновников. Воронов заинтересовался ею, как отличной рабочей лошадью, которая одолеет непаханое поле и не взбрыкнет, придавленная пожизненной благодарностью за оказанное высокое доверие.       Алиса замирала от волнения, представляя момент, когда Воронов задаст ей свой фатальный вопрос. Представляла бледное равнодушно-презрительное лицо, разочарование в синих глазах, и даже гнев — его предложение посмели отвергнуть, и кто! Рядовой мент, дворняга, подавшая голос!       Сто раз прокручивая в голове разговор бессонными ночами, капитан требовала от себя только одного — твердости и уверенности. Она не должна дрогнуть ни единой клеточкой, не дать ему и шанса почуять слабину, выстроив вокруг себя прочную стену.       Прошло уже две недели, Алиса извелась, вздрагивая от телефонных звонков и стуков в дверь, изо всех сил уклонялась от походов в прокуратуру, изобретая все новые поводы.       – Я и не знал, что у тебя столько проблем со здоровьем, — Рогов обеспокоенно покачал головой, услышав про очередные боли в спине, — может, на больничный пойдешь?       – Обязательно, но позже, — лисьим голосом обещала, капитан, бочком выскальзывая из кабинета.       Когда она в очередной раз отказалась от пиццы, потеряв аппетит из-за тревожных мыслей, напарники взвились.       – Лиса, что происходит, а? — кипятился Коля, — ты не ешь, судя по кругам под глазами, не спишь, ни разу не спросила про новогоднюю премию, весь отдел про это гудит!       – Я не в курсе, — буркнула капитан, пряча глаза.       – Он прав, — Серж положил руку ей на плечо, — мы же не слепые. Ты просто на взводе, того и гляди бахнешь, как то ружье на стене. Боишься в коридор лишний раз выйти! Тебя кто-то обидел? Только скажи — по стене размажем, честное слово!       – Нет, — устало ответила девушка, теребя на затылке короткие волосы, — просто устала. Нервы. Что, не имею право? Я тоже живой человек!       – Прости, — напарники виновато улыбнулись, — прости, что забыли, ты всего лишь девушка, которая каждый день общается с самыми отпетыми негодяями, взвалив ношу, которая и большинству мужиков не по плечу.       Накинув на плечи куртку, она вышла из кабинета, решительно направляясь в штаб. Ей нужно поговорить, откровенно, поделиться тревогами. Ленка все время проводит с Арменом, он адски ревнив даже к подругам. Ну и фиг. Пусть только попробует возмутиться. Зайдя в кабинет, вздохнула с облегчением — Айрапетяна нет, ну слава Будде!       – Ого, кто пожаловал! — Ленка выскочила из-за компьютера, обняв Алису. — Совсем меня забросила, бессовестная!       – Тебя узурпировали, что поделаешь. Браслеты египетских рабынь еще не придарили?       – А вот не надо завидовать...       – Девочка выросла и выпорхнула из гнезда...       – Дни беззаботной юности миновали, — процитировала капитан какого-то классика. Девушки рассмеялись.       – Пошли во двор, за туалетом спрячемся, я покурю, — Ленка совала в карман сигарету, — Армен не разрешает.       На улице просто отлично — снег давно растаял, слякоть ушла, солнышко ласково греет спинку, подставленную Алисой, пока подруга с наслаждением затягивалась сигаретой.       – Слушай, Лен, — замялась она, — у меня тут история приключилась... с прокуратурой.       – Ой, да? — моргнула штабистка, — я тут недавно разговор подслушала, случайно, — Ленка воровато обернулась по сторонам, — в марте в прокуратуре грядут большие перемены! Будет набран новый состав, Воронов уйдет на повышение, в Москву или Санкт-Петербург! Всего-то чуть больше трех месяцев нам осталось помучиться.       – Уйдет на повышение, — задумчиво повторила Алиса, словно пробуя на вкус эти неожиданные слова.       – А тебе что, жаль? — хмыкнула штабистка, изящным жестом стряхивая пепел.       Капитан задумалась, рассматривая носки своих сапог.       – Я даже знаю, как это называется, — Ленка просияла.       – И как же?       – Стокгольмский синдром! Жертва привязывается к своему мучителю. Элементарно, Ватсон. Первый курс юридического института.       – Да ну, скажешь тоже, — Алиса поджала губы.       – Да-да, оно самое, не отпирайся. Воронов кровушки твоей попил, вот ты и привыкла. Да только не боись, вместо него новый придет. Такой же муд... ой, прости, приятный во всех отношениях профессионал!       – Хммм… кровушки попил…       – Ну да! А что, он, кстати, похож на вампира! Вспомни Эдварда Каллена, бледная кожа, сильное тело… ты подходишь к нему, и говоришь: «Евгений Иванович, я знаю, кто вы…» — Алиса покатывалась со смеху, представив себя на месте Беллы Свон.       – Обожаю вампиров, помнишь, как мы тащились по «Сумеркам».       – Помню. «Ты — мой личный сорт героина»…       – Как тебе новая курточка, — Ленка покрутилась, показывая стильную вещичку, — у нее еще норковый воротник, пристегнул, когда холодно, и красота!       – Шикардос. Тебе очень идет.       – А на новогодние каникулы мы едем в Ереван. Я уже почти выучила всех родственников — от бабушки Сирануш до троюродного брата Грачика.       Подругин телефон в кармане новой куртки ожил тягучим барритоном Эроса Рамазотти.       – Да, милый, — сладко протянула Ленка, — я в архив вышла, на минутку, уже бегу!       Капитан поморщилась:       — У меня на него лезгинка стояла.       – Злая ты. Сворачиваемся, меня ждут, — Ленка пшикнула в рот из маленького баллончика.       – А если твой любимый учует ту каплю, которая убивает лошадь? — Алиса криво ухмыльнулась.       – Так я скажу, что это ты курила, — на голубом глазу заявила подруга. — Так что там у тебя за проблемы в прокуратуре?       – Да так... мелочи, не стоит вспоминать, — соврала Алиса, — беги к своему горцу.       Значит, три месяца. Он наберет новый состав, а сам уйдет. Капитан задумалась, топчась около туалета.       – У молодежи совсем совести нет, дымят, как паровозы, средь бела дня! — вывел ее из размышлений скрипучий голос дворничихи. Подняв ворот куртки, Алиса торопливо вышла из отдела.       Мой личный сорт героина…       Все, хватит переживать. Воронов нормально примет отказ, он сам сваливает, и ему наплевать, кто будет вершить правосудие в Озерской прокуратуре. Несмотря на решимость, настроение почему-то не улучшилось. Да еще перспектива трястись домой на маршрутке удручала. После восьми вечера в ее сторону ехала лишь одна, в которой капитан оказывалась последним пассажиром, ловя на себе через лобовое зеркало странные взгляды водителя, который не то недоволен малым количеством едущих, не то задумал завести одинокую девушку в ближайший лесок...       – Пора расчехлить кредитку, — вздохнула она, набирая на телефоне знакомого гаишника. — Гриша, привет! Узнал? Слушай, помощь нужна. Эвакуатор может подбросить моего Микроба в сервис на Ленина?       *****       Алиса сидела на планерке, вполуха слушая Рогова. В голове крутились расчеты — в автосервисе сказали, что на ремонт машины уйдет около ста двадцати тысяч, а впереди Новый год, значит, придется занимать. С другой стороны, маячит некая премия, на которую возлагают много надежд. Кстати, именно об этом шептались за спиной Федя и Гоша.       – Я свои денежки потрачу на стройматериалы, стройка у меня задумана, — хвастался Сивокобыленко.       – О, круто. Ты дом достраиваешь?       – Да. Дом, для графа.       – Какого такого графа? — не понял Гоша.       – Монте-Кристо! — Федя гордо поднял палец вверх, — я будку новую построю, с роллетами!       Алиса едва удержалась от смеха, прикрывая рот рукой.       На выходе из Отдела, около дежурки, в сумке зазвонил телефон. Поморщившись, капитан взглянула на дисплей — номер не знаком. Соблазнительная мысль — не взять трубку и послать всех к чертям исчезла так же быстро, как и появилась. Вдруг кому-то нужна помощь.       – Алло! — бодро отозвалась девушка.       – Алло! Алиса, привет! Это Артем, узнала?       В ее голове за секунду пронеслись десятки лиц — Артем-жулик из Адлера, Артем бабушкин сосед, Артем зубной врач…       – Ммм.. ээээ…       – Из автосервиса, — подсказал голос.       – А, привет, да, узнала, — в памяти всплыло лицо механика, каштановые волосы, стильная короткая стрижка, аккуратная бородка, серьга в ухе, белозубая улыбка, промасленный комбинезон…       – Не отвлекаю? Я сегодня видел твою машину у нас…       – Не отвлекаешь. Да, беда с моим малышом, но теперь он в ваших надежных руках.       – Слушай, — на другом конце связи замялись, — если ты на сегодня свободна, давай обсудим предстоящий ремонт.       – О, не беспокойся, я уже все обсудила с вашим старшим — Миша его зовут, да?       – Я лично займусь твой машиной, и хотел бы поговорить насчет нескольких моментов — запчасти, скидки.       – А, ну тогда конечно, давай увидимся.       – Ты где сейчас? Я заеду за тобой.       – Я выхожу с работы, это Отдел полиции, в центре, за почтой.       – Через пятнадцать минут буду.       Отключив телефон, Алиса посмотрела в сторону. Из окошка дежурки торчала физиономия вездесущего Степы.       – Никак на свидание намылились, Алиса Александровна?       Капитан показала ему язык, и вышла на улицу.       Южная зима! Ей можно нескончаемо петь оды. Вся Россия завалена снегом, а у нас на градуснике плюс пятнадцать. Девушка глубоко вздохнула. Воздух приятно бодрил и пах опавшей листвой и дымком. Она встала под фонарь, достала пудру, критично оглядев себя в зеркальце, пару раз провела по лицу спонжем, увлажнила губы помадой, провела рукой по коротким волосам.       Никакого волнения не ощущалось. Это же не свидание, напомнила она себе. Скорее бы выяснить все вопросы, и оказаться дома. При мысли о своей уютной квартирке сердце забилось быстрее. Принять ванну, достать из морозилки брикетик пломбира, включить на ноутбуке «Сумерки»…       Ее мысли прервал бархатный рокот двигателя. Повернувшись к дороге, Алиса застыла на месте. В нескольких метрах от нее остановился шикарный байк.       Мотоцикл тускло сверкал в свете уличного освещения, и девушка засмотрелась на хромированный блеск руля и бамперов. Он был темный, весьма большой — больше спортивных моделей, вытянутое сидение, низкая посадка, мощный передний фонарь в кованом корпусе. Человек на нем привстал, снимая шлем.       – Алиса, привет! Надеюсь, ты не боишься железных коней? — Артем широко улыбался, доставая из-за спины второй шлем.       – Артем, я… — капитан подошла ближе, проводя рукой по теплому блестящему боку машины, — я сто лет не ездила на мотоцикле, в последний раз еще в институте. Конечно, я не боюсь, я их обожаю!       – Отлично! — он протянул ей шлем, и я жестом указал на место позади себя. — А джаз ты любишь? Она ответила улыбкой, защелкнув лицевое стекло.       Оказавшись на сидении позади мужчины, Алиса забыла обо всем на свете. Поездка на байке, это же просто мечта! Сколько раз она провожала завистливыми взглядами мотоциклистов, сколько мечтала о таком же чуде техники — хоть самом простом, без разницы.       Он тронулся, издав низкий рокочущий звук, и девушка обхватила Артема руками, даже сквозь шлем чувствую горьковатый запах его одеколона. Это очень неожиданно, у простого слесаря такая машина! Признаться, не сразу узнала его в косухе и джинсах, Ленка бы сказала, что он «нереально хорош».       От ощущения полета и свободы кружилась голова. Как мало в обычной жизни подобных эмоций, как этого не хватает! На работе в основном ловишь негатив — чужое горе пропускаешь через себя, ежедневно, ежечасно видишь самое дно и тех, кто в нем оказался. Буду копить на мотоцикл, твердо решила она, что бы ни сказала мама.       Артем ехал очень аккуратно, соблюдая скоростной режим, девушка наслаждалась каждой секундой. Перед глазами мелькали огоньки придорожных кафе, и Алиса поняла, что они выезжают из города. Что он там говорил про джаз? Значит, едем в «Мартини», ресторанчик с живой джазовой музыкой, они с Ленкой были там один раз. Попасть в это место нелегко, бронировать столик нужно минимум за две недели, а сотрудники полиции совершенно не хозяева своему времени; пропустив свою бронь, девушки смирились и больше не пытались.       Проехав знак с зачёркнутой надписью «Озерный», Артем ощутимо прибавил скорость, и капитан теснее прижалась к спине, обтянутой черной кожей. Ее собственное сердце набирало обороты вместе с двигателем, губы не покидала улыбка, хотелось вечно подлить это удовольствие. К ее огорчению, за очередным поворотом оказался ресторан — красивое трапециевидное здание с окнами от пола до потолка. Остановившись около одного такого окна, Артем снял шлем и подал Алисе руку, вглядываясь ей в лицо.       – Как ты? Я не слишком быстро ехал?       Капитан стянула шлем, взъерша короткие волосы. В боковое зеркальце мельком увидело свое лицо — румяное, счастливое.       – Я в порядке. Твой байк — просто круть. Я давно не получала такое удовольствие от прогулки, спасибо!       – Очень рад, что тебе понравилось! — мужчина теребил в руках перчатку, и смущенно улыбался, — заходи внутрь, наш столик пятый, я приду через пять минут.       Как тут здорово, — подумала она, оглядывая здание перед входом, очень красивые газовые занавески цвета «пепел розы», новогодние гирлянды переливаются, словно маленькие звездочки… мысли оборвались, губы скривились в нервной усмешке. Хорошее настроение стремительно летело в пропасть. Разом похолодало, мурашки пробежали от макушки до пяток. Ну… ну за что мне все это?! Почему именно сегодня?!       У окна сидел Воронов с раскрытым ноутбуком, и, не отрываясь, смотрел на капитана недобрым взглядом.       Личный сорт героина, хм.       Алиса сжала зубы, опуская глаза. Он наблюдал за ней, читал на лице эмоции, как в открытой книге, и презирал еще сильнее — опять эта дура Иванова, ее привез на байке какой-то мутный тип, и она едва дышит от счастья.       Только сейчас до нее дошло, что на втором этаже «Мартини» расположилась мини-гостиница, для парочек, решивших приятно продолжить вечер. Настроение скатилось в ноль, словно на яркие краски кто-то плеснул черной ваксой, и грязные разводы медленно сползали под ноги.       Она вошла, почти ничего не видя перед собой. Подскочившей официантке прошипела «пятый», и быстро села.       Это худший стол, какой только мог быть. С этого места заместитель прокурора виден как на ладони. Он беззастенчиво рассматривал ее, откинувшись на высокую спинку стула, держа в руке маленькую кофейную чашку. Очевидно, приехал поработать и послушать джаз, судя по неформальному виду — синие джинсы и светло-серый тонкий свитер. Вот если сюда еще Скворцова заявится!       Отчаянно хотелось заплакать. Воспитанный человек бы кивнул в знак приветствия, и занялся своими делами, но нет же! Этот гадкий человек продолжал прожигать ее своими ледяными глазами, строя непонятные гримасы. Провались ты в пекло, думала Алиса, вскипая от злости и смущения.       – А вот и я, — раздалось за спиной, шелест листьев, и перед ней лег объемный букет ярко-красных роз, перетянутый атласной ленточкой.       – Извини, что задержался, — Артем снимал куртку, присаживаясь рядом, вглядываясь ей в лицо.       – Что-то не так? Я оставлял солнышко, а сейчас…       – Что сейчас? — холодно перебила капитан. Теперь ясно видно — это никакая не деловая встреча, это подстроенное свидание. И так упавшее настроение грозило перерасти в ледяную бурю.       – Сейчас нахохлившийся воробушек. Ты не любишь розы? Прости, если огорчил. Я хотел тебя порадовать, сделать приятное, ты всегда такая серьезная, грустная… — мужчина действительно выглядел растерянным, Алисе стало совершенно не по себе. Действительно, он-то в чем виноват? Немного слукавил, но другого способа познакомиться поближе с понравившейся девушкой не было, от прямого приглашения она бы отказалась.       Это все противный Воронов, отравляет жизнь одним своим присутствием. С Лешей из-за него разругалась. Нельзя позволить эмоциям взять верх и снова обидеть человека. Она мысленно представила Ленку, подруга грозно хмурила брови, уперев руки в бока «ну Алиска, ну шляпа! Только попробуй упустить этого парня, никогда тебе этого не прощу!».       – Артем, извини, я еще не отошла от работы. Твои розы прекрасны, — капитан слабо улыбнулась, подняла букет, утопая лицом в нежных лепестках.       – Это ты меня извини. Вытащил тебя за город, уставшую…       – Все нормально. Давай ужинать, тут говорят, есть какой-то волшебный салат с устрицами, — она раскрыла меню.       – О да, он на первой странице, — Артем взглянул на часы, — через пятнадцать минут музыканты начнут.       – Алиса, ты точно на меня не сердишься? Мне нужно знать… иначе могу с байка свалиться.       – Да точно, — напряжение потихоньку отпускало, но осадок оставался. Капитан бросила взгляд на Воронова. Он поднялся со своего места, положил на стол несколько купюр, захлопнул ноут, явно намереваясь уйти. Стройная брюнетка в стильном красном платье вышла из-за стойки администратора и подошла к нему, говоря что-то про музыку. Прокурорский покачал головой и пошел к выходу. Алиса мгновенно опустила голову, усиленно делая вид, что вчитывается в содержание салата. Осталось продержаться пару секунд, и этот неприятный человек покинет зал…       – Здравствуйте, Алиса Александровна, — чарующий баритон прозвучал прямо над ней.       От неожиданности чересчур поспешно подняв глаза, капитан мысленно чертыхнулась, не успев поменять выражение растерянности на лице. Выгляжу, словно заяц, застатый охотником врасплох в грядках капусты….       – Добрый вечер, Евгений Иванович, — медовым полушёпотом ответила она, изо всех сил притворяясь спокойной и расслабленной.       – Отличное место. Джаз успокаивает нервы. Я тут к совещанию готовлюсь, — он ни разу не посмотрел на спутника девушки, полностью игнорируя Артема.       – А у меня свидание, — ляпнула Алиса, почти захмелев от ситуации — своей храбрости и близости Воронова.       – Я понял. Однако все же настоятельно рекомендую посветить вечер изучению аналитических таблиц, вы будете заслушаны на совещании в самое ближайшее время, — Евгений продолжал пытку своим холодным взглядом.       – Благодарю вас, я подготовлюсь самым тщательным образом! — голова кружилась, ладони вспотели. Ну, когда же он свалит?!       – Надеюсь на ваше благоразумие. До свидания.       Алиса проводила взглядом высокую фигуру.       – Кто это? — Артем нахмурился.       – Заместитель прокурора. Личный враг всех ментов, никогда не упустит возможность пустить шпильку в мой адрес. Давай забудем об этом моменте.       Вечер прошел на отлично. Артем оказался приятным и веселым собеседником, заядлым путешественником, объехал полмира. Показывал фотки, делился забавными историями и впечатлениями от поездок. Жил с братом, котом Снежком и лабрадором Банди, не ленился много работать и неплохо зарабатывал. Не женат, в Алисе увидел интересного человека и решился на общение. Ни разу за весь длинный вечер он не придвинулся к ней слишком близко, не дышал в ухо, не пытался положить руку на коленку, держась непринужденно и легко. На прощание попросил разрешение позвонить еще и получил утвердительный ответ.       Домой Алиса зашла с улыбкой. Часы показывали начало второго ночи, сто лет так поздно не засиживалась. Посмотрев на себя в зеркало, звонко рассмеялась, и поняла, что давно так хорошо себя не чувствовала — молодой и свободной. Вот чего не хватает — свиданий! Обычно приплетешься домой и уныло падаешь без задних ног, никакой радости.       Артем… мысль о нем вызвала приятный трепет. Хорош собой, не лентяй, не пьяница, образованный и интересный, а вдруг… он тот самый, который раз и навсегда?!! Что бы сказала Ленка? Как пить дать «Хватай его, Иванова, бей дубиной по черепу и тащи в свою пещеру, а еще лучше привяжи к кровати».       Скоро ведь все наладится — Воронов уедет, кошмарить полицию никто не будет, почему бы не дать себе шанс стать счастливой? Хотя еще рано делать какие-то прогнозы на отношения, но одно она знала точно — второму свиданию с Темой точно быть!       Капитан еще долго не могла уснуть, взбудораженная своими мыслями, наконец, приятными, без горечи и слез в подушку.       Утро началось неожиданно рано. В шесть часов телефон разрывался от звонков дежурки. Не сумев раскрыть глаза, Алиса наощупь нажала на кнопку, зевая в трубку.       – Товарищ капитан, общая тревога. Шорохов захватил заложников.       Через пять минут Алиса уже одевалась в ванной, наскоро умываясь холодной водой. И принесла же нелегкая Шороха, никак не успокоится!       Сергей Шорохов не успел справить тридцатый юбилей, а уже получил славу самого безбашенного и дерзкого вора-рецидивиста. Благодаря дяде — адвокату получал за свои деяния по минимуму, но, сколько веревочке не виться….       Такси приехало на удивление быстро. Еще на подъезде к Отделу Алиса увидела множество тревожных моментов — машины скорой, пожарные, спасатели, следственный комитет, собирается важное совещание.       Рогов же собрал оперов в углу двора, без долгих церемоний. В каждом лице читалось напряжение и решимость, даже Федя стоял прямо и на удивление молчал.       – Шорох, мразь, захватил школу. Из заложников там вахтерша. Он требует вертолет и сто миллионов рублей. Операция не наша, фсбшный спецназ будет через пару часов. Наша задача — оцепление и тянуть время, всем ясно?       – Чем он вооружен?       – Да фиг знает… охранник в школе вроде у него в руках «ТТ» видел, а там может и «Макаров». Начальник Отдела там, с психологами, переговоры ведут. А по мне — пулю ему в лоб и точка, — Олег Семенович сжал губы, — а если бы там дети были?!       В дежурке выдавали пистолеты, каски и бронежилеты. Мужчины, кряхтя, надевали на себя броники «Универсал», весившие двадцать килограммов. Старшина долго копался на полках, наконец, нашел для Алисы самый легкий бронежилет «Корсар», всего восемь весит, «для девчонок».       Надев средство защиты, она не смогла сдержать жалобный вздох. Хоть и самый легкий, да еще каска «сфера» минимум три кило, Макаров с магазинами, мда, нелегко.       Загрузившись в «пазик», полицейские поехали к школе номер три, захваченной преступником.       На спортивной площадке суетились множество людей: кинологи с собаками, психологи, ппсники, гаишники, Викторыч давал наставления по рации. Построившись, опера замерли в ожидании дальнейших приказов.       – Итак, друзья, все в курсе насчет Шороха, — Викторыч выглядел уставшим, темные круги под глазами, небритые щеки, мятый костюм.       – Он забаррикадировался в правом крыле, из-за стены не высовывается, снайпера боится, зараза. По словам сотрудников школы, ему оттуда никак не выбраться, сам себя загоняет в ловушку. Чекисты уже в пути, примерно через час начнется штурм. Я лично поставлю каждого из вас на свое место. Никуда не отлучайтесь ни на секунду и внимательно слушайте рацию.       Мужчин поставили ближе к опасному крылу, Алисе же определили самое безопасное место — левая часть здания, самый угол.       – Обещай мне, что не сдвинешься с места, что бы ни случилось, — Викторыч держал ее за плечи, пытливо вглядываясь в глаза.       – Обещаю, — выдохнула капитан, — буду тут стоять хоть до скончания веков!       Викторыч еще пару секунд не сводил с подчиненной подозрительного взгляда, и, наконец, ушел.       Алиса прислонилась боком к стене, пытаясь глубоко дышать. Грудь и ребра затянуты креплениями броника, плечи и поясница начинают ныть, тело протестует против тяжелой экипировки. Сколько, интересно, так стоять? Потом и в больницу с остеохондрозом загреметь не долго.       Поиграть в телефоне, что ли. Достав свой Самсунг, Алиса увидела горящий значек Вотс Ап, кто-то написал. Проведя пальцем по экрану, улыбнулась. От Артема «С добрым утром» и картинка с котом, как мило! Затем его селфи в комбинезоне с гаечным ключом. Надо послать ему свое — не каждый день можно увидеть девушек в боевой форме. Увлекшись настройкой фокуса камеры, не сразу уловила за спиной какое-то движение. Неловко обернувшись, закусила губу. Мимо быстрым шагом прошел Воронов, говоря по телефону. «Подходи к воротам» — услышала она, провожая взглядом фигуру в ярко-синей форме. Ну конечно, как же без прокуратуры! Началась заварушка, и тупые менты и шагу не ступят без ценных советов! Судя по всему, он шел к задним воротам. Ну, и фиг на него, — Алиса вернулась к телефону.       Взгляд упал на рацию — огонек мигал зеленым, что-то передают. Крутанув шайбу звука, едва не выронила ее рук — из динамика что-то орали и нецензурно выражались.       «…Мать… к хренам собачьим…»       «Убью, гада!..»       «Шорох вырвался из правого крыла, по коридору бежит, — похоже, к задним воротам, у него граната, убрать от туда людей!! Там снайпер работает, чтобы не зацепило! Все слышали?!».       Сотни мыслей пролетели за доли секунды. Задние ворота. Воронов. Легкая мишень.       Рация упала на асфальт, в сторону полетели брызги пластика. Через секунду Алиса уже бежала вдоль стены, ведомая лишь страхом и стучащим в висках сердцем.       Бег в бронежилете — пытка для первокурсников института МВД. В этот момент она относилась к этому по-другому. Преодолеть несколько сот метров стало самой важной задачей в жизни. Все ушло на второй план — собственная жизнь, работа, друзья. Только бежать, преодолевая боль. Для этих секунд она восемь лет служила в полиции и жила двадцать семь лет.       Казалось, этой стене нет конца. Мир сузился до тесной клетушки собственного сознания, мышцы разогрелись и работали единым слаженным механизмом. Я успею, я не человек. Человек бы не смог, а я — живая плоть на металлическом эндоскелете *.       Он стоял у ворот, держа руки в карманах брюк, спокойный, безмятежный, задумчиво смотря куда-то вдаль. Алиса собрала все оставшиеся силы, сделав рывок вперед. Секунда — и до его лица можно дотронуться ладонью. Синие глаза распахнулись в ужасе и непонимании, лицо исказилось. Капитан вцепилась ему в шею обеими руками, закрывая собой.       Звон разбитого стекла где-то совсем рядом, приглушенные хлопки. Две пули резко вошли в спину. Ударные волны сбили с ног, два человека, обнявшись, упали на асфальт.       Вам когда-нибудь стреляли в спину? Через бронежилет это похоже на два мощных удара тупым предметом, весь кислород вышибается из легких, и сил на новый вздох нет, закипевшая кровь ударяет в виски. Алиса не потеряла сознание, но уши заложило, она не слышала, как враз замолкли все рации, как знакомый голос грянул из всех рупоров, десятки людей бросились в двери и окна, яростно лаяли собаки, автоматные очереди резали бетон и металл, взвыли пожарные сирены….       Только глаза, синие, как летнее небо, смотрели ей прямо в душу, и Алиса не могла понять, жива она или уже нет.       Кто-то перевернул ее на спину, в лицо ударила струя из кислородной маски, наполняя легкие. Слух вернулся внезапно, боль, словно электрический разряд, пронзила все тело.       – …Живая?!       – …Живая… в рубашке родилась…       – …Помогите поднять!       – …Где скорая?! Носилки!       Алиса хотела сказать, что с ней все в порядке, но из горла вырывался только хрип. Коля, Серж, Викторыч, Рогов, Федя — знакомые лица окружили ее кольцом, но не было среди них одного — самого важного.       – Она что-то хочет сказать, тихо! — Коля опустился ниже, — по-моему, про Воронова!       – Он в порядке, пошел санкционировать незамедлительный арест. Шорохова взяли живым, — Викторыч взял ее за руку, — ты опять ослушалась… Шорох стрелял из обреза, твой бронежилет не рассчитан на такой калибр, чудом выдержал.       – Ты спасла человека, — Рогов слабо улыбнулся, — все потом, сейчас в больницу!       ****       Сидя на кушетке в приемном покое больницы, Алиса смотрела на белую стену перед собой, морщась от боли. Врач осматривал два огромных сине-бордовых синяка, расплывшихся на спине.       – В принципе, вы в порядке. Внутренние органы и кости целы, рентген это подтвердил. Делайте йодную сетку и мажьте мазью «Спасатель» или «Бодягой», если станет плохо, вызывайте скорую, — приветливый доктор улыбнулся, заканчивая осмотр.       Ленка с колченогого обшарпанного стула бросилась помогать — застегивать бюстгальтер и натягивать свитер.       – Горе ты мое, — ворчала подруга, — нервные клетки не восстанавливаются, а сегодня они погибли миллионами! Сидим мы всем штабом, обедаем, рацию одним ухом слушаем, и вдруг — человек в зоне поражения! Шорохов открыл огонь, сотрудник ранен или убит, мать моя, это Иванова! После этих слов, знаешь ли, вся полиция Озерного подпрыгнула. Викторыч дал команду немедленно начинать штурм, не дожидаясь чекистов. Армен рассказывал, они чуть эту школу не снесли, Шорохов палит из самодельного обреза, а всем пофиг, и ты лежишь на земле и не дышишь, бррр, фильм ужасов просто!       – Все обошлось. На моей спине пара синяков, зато человек жив.       – Человек? — Ленка вздохнула, присев рядом на кушетку, — он ведь для тебя много значит, да?       – Нет! — горячо вырвалось у капитана, — ничего подобного! Я просто делала свою работу, это случайность, что именно Воронов оказался тем дураком, который приперся на операцию без средств защиты. И вообще, я тебе позже кое о ком расскажу.       – Да? О ком же? — в подругиных глазах зажглись искорки любопытства.       – Его зовут Артем. Но давай завтра, мне сделали укол, и скоро захочется спать. Я забегу на работу за сумкой, и домой поеду.       – Армен отвезет, он на улице ждет.       В Отделе Алису встретили аплодисментами. Каждый хотел пожать руку и услышать историю «из первых уст». Сильно утомившись, она зашла в туалет, спрятавшись в одной из кабинок. Пять минут тишины просто необходимы. Как ни странно, родные обшарпанные стены успокаивали, напоминали, что осталось живой после прогулки по лезвию бритвы.       Боль в спине напомнила о себе. Нервы снова затрепетали, как струны. Пережитая опасность камнем ложится на плечи, нужно заново пережить ее, обдумать каждую секунду и отпустить. Мысли прервал звук открывающейся двери и возбужденные голоса. Галя и Катя из бухгалтерии, узнала Алиса. Говорили о ней.       – Да сто пудов Иванова в него втрескалась.       – Конечно, такой красавец. Поэтому и под пули за него полезла. Весь Отдел об этом гудит.       – Бедняжка. Не стоят этого мужики. Говорят, чудом не пострадала.       – Вот я бы ни за что. Но она же, наверное, не знает…       – Что не знает?       – Скворцова на Платановой живет, напротив музыкальной школы, я туда Макса к восьми утра два раза в неделю вожу. Недели две назад оставила его в классе, выхожу, смотрю — Воронов выходит из подъезда, довольный такой, морда аж сияет, а в окне на втором этаже Аллочка торчит, в пеньюарчике кружевном.       – Да спят они вместе, весь Озерный знает. Кроме нашей Алисы. А летом у них свадьба, Воронов не дурак богатенькую Барби упустить.       Девушки вышли. Капитан прислонилась лбом к ледяному кафелю, зажмурившись до боли.       Мне-то такое дело до Воронова? Пусть спит с кем угодно, я поступила как профессионал, я не могла иначе!! Или могла?!       Покачиваясь от слабости, Алиса потратила все оставшиеся силы на поход до дежурки. Степа, взглянув в бледное до синевы лицо, дал команду патрульке отвезти ее домой. По дороге позвонил Рогов и нудно выяснял про самочувствие, дал отгулы и взял обещание звонить, если что надо.       Боль во всем теле усиливалась, синяки пульсировали, она пожалела, что не попросила ппсников довести до квартиры на четвертом этаже. Лестница, по которой всегда с легкостью порхала, далась не легче альпинистского похода. Наконец своя дверь. Бросив сумку на пол, торопливо запихала в рот несколько противно пахнущих таблеток, данных в больнице, запив прямо из крана. Упав на кровать, почти мгновенно провалилась в пустоту.       ****       Открыв глаза, Алиса не сразу поняла, где находится, темнота с улицы заволокла комнату из незанавешенного окна. Приподнявшись на руках, содрогнулась от тошноты. За весь день ни разу не поела, кроме таблеток, желудок скручивало. Надо вставать.       С трудом встав на ноги, поковыляла в ванную. Ну что же, бывало и хуже. Из зеркала смотрело все то же лицо, только немного припухшее ото сна. Подняв майку, полюбовалась на синяки. Красота! Умывшись ледяной водой, почувствовала себя лучше. Кажется, в холодильнике есть сардельки и вчерашние макароны.       Шаркая по ламинату, как старуха, кое-как разогрела ужин. Ба, в морозилке же пломбир! А на ноутбуке «Сумерки». Кажется, не все в жизни так плохо. Настроение поднялось.       Звонок в дверь отвлек от приятного дела — облизывать этикетку с таящим мороженным. Кого еще принесло. Если это Коля и Серж решили явиться с сочувствием и бутылкой мартини — придется быть невежливой.       Распахнув дверь, Алиса замерла. На лестничной клетке стоял Воронов в расстегнутом черном пальто, неловко переминаясь с ноги на ногу.       – Это вы? — слова прозвучали как писк из-за внезапного комка в горле.       – Я. Можно войти?       Алиса отступила на несколько шагов, дав ему войти в свою прихожую, но не дальше. Как я выгляжу в этих домашних штанах и растянутой майке с Микки Маусом, — устало подумала девушка.       Сложив руки на груди, она внимательно оглядела Евгения. Пальто расстегнуто, рубашка на шее тоже, уголок галстука торчит из кармана, всегда идеально зачесанные волосы в беспорядке, глаза лихорадочно блестят, на щеках — подумать только, румянец! Мороза на улице вроде нет… Вот оно че, Михалыч. Он пьян. Хотя запаха алкоголя не чувствуется. Что происходит?!       – Алиса, извините. Я пришел, как только смог, — голос слегка дрожал, что никак не вязалось с образом ледяного заместителя прокурора.       – Я узнал ваш адрес, с трудом. В дежурной части отказались его дать даже под пытками, пришлось просить Ильинского.       Алиса хмыкнула, представив Степу, показывающего шиш в окошко дежурки.       – Зачем вы пришли?       – Вы спасли мне жизнь! А я даже не поблагодарил вас, не сказал вам, — он запнулся, — как для меня это важно!       Капитан чувствовала, тревога прорывается сквозь деланное спокойствие, по ладоням бегут змейки нервных импульсов.       – Я просто выполняла свою работу.       – Вы пришли мне на помощь…       – Я пришла бы на помощь любому, — перебила девушка, — мужчине, женщине, ребенку, я давала присягу. Это просто случайность, а вы явно прогуляли урок безопасности на объекте операции.       – Я должен вам…       – Да ничего вы мне не должны!       – Да выслушай же! — Воронов шагнул вперед, протягивая к ней руки, — я должен тебе сказать, как много ты для меня значишь!       На Алису пахнуло жаром, кровь прилила к щекам. Евгений стоял так близко, что можно без труда рассмотреть, как быстро и тяжело вздымается его грудь, запах одеколона и едва уловимые нотки алкоголя.       – Я горю в этом огне, я уже не знаю, боль это или наслаждение. Я люблю тебя, Алиса, — выпалил он, сжимая ее плечи.       «Да спят они вместе. А летом у них свадьба. Весь Озерный знает, кроме Алисы» — звенело в ушах. Ярость вытесняла все мысли, пульсируя в гематомах на спине.       – Решили на два фронта сыграть, Евгений Иванович? А силенок-то хватит?– ядовито поинтересовалась она, отталкивая его руки от себя.       – О чем ты? — Воронов снова навис над ней, — я пришел за тобой. Собирай вещи и поехали ко мне, ты ранена, нужен уход.       – Что-о-о? Вы бредите! Уходите немедленно! — Алису прорвало. За ней он приехал! Чтобы жить дружной «шведской семьей»! Алла — первая жена, Алиса — вторая, отлично, Карл! Да нет, какая жена, — любовница, живая кукла для утех!       – Да что вы себе насочиняли?! Я просто сделала свою работу, мне плевать на вас и ваши чувства! И вообще, пить меньше надо! Проспитесь, и подумайте о своем поведении!! Вы мне отвратительны!!       Воронов часто заморгал, скривив красивое лицо.       – Вам наплевать... вот оно как на самом деле…       – Уходите!!       Он вышел так быстро и резко, что Алиса не успела сделать и вздох. На нервах она повернула ключ в замке, мечась по комнатам. Сняла с полки вазу. Поставила обратно. Выключила на кухне свет. Опять включила. Сбила журнальный столик, блюдце с растаявшим мороженным упало на ковер.       Хотелось завыть. Обхватив голову руками, сползла на пол.       Я люблю тебя, Алиса…       За что мне все это?       Как же можно так врать?! Готовиться к свадьбе и спать с одной, а признаваться в любви другой! Негодяй, конченный человек! Эти пули предназначались ему, впервые в жизни капитан испытала сожаление о своем поступке.       Сдерживать слезы уже невозможно. Беззвучные рыдания сотрясали все тело. Пули в спину — ничто по сравнению с его словами. Ничто не причиняет такой боли, как слова. Яд чудовищной лжи растекался по венам, выливаясь солеными каплями.       Телефон звонил на беззвучном режиме уже почти полчаса. На дисплее горело «Артем», но трубку никто не взял.       *****       Ровно в восемь утра Алиса зашла в Отдел, торопясь на планерку. Толкнув тяжелую дверь, на секунду замерла. Что-то произошло, в воздухе витала тревога, сердце зашлось от нехорошего предчувствия. Несмотря на раннее утро, в холле дежурки столпилось все начальство. Возбужденно о чем-то говорили бэповцы, следак из следственного комитета расхаживал из угла в угол.       – Привет, — капитан подошла к Степе, курящему на крыльце.       – О, привет! Как ты? Зачем пришла, Рогов же сказал отдыхать!       – Отдыхать будем на пенсии. Что у нас случилось?       – Ты же еще не знаешь, да? — он опустил глаза, — вчера Прокурора края сняли с должности. А ночью усбшники Воронова взяли. Он сейчас в изоляторе.       – В изоляторе, — шепотом повторила Алиса.       – Да. Взятка. Особо крупный размер.