Спасибо. Часть девятая
Снежинки, такие легкие и хрупкие, крупные, иногда слипшиеся, падали с небес, засыпая землю слоем белого одеяла. Они кружились друг с другом в своём неповторимом вальсе. Хотелось протянуть руку и поймать хоть одну, понять, какая она на ощущение. Но стоит ей коснуться теплого кончика пальца, как белый комочек превратится в маленькую капельку. Желание коснуться их было настолько же велико, как и прикоснуться к Чимину. Но если снежинкам свойственно таять при любом касании, то что может произойти с Чимином? Этот парень, черт его дери, не покидал моих мыслей, впрочем, как и всегда. Еда в тарелке уже давно остыла, а столовая опустела, когда все студенты отправились на занятия, но я продолжал сидеть за столом, смотря на кружащиеся за окном белые пушинки. Раз за разом я вспоминал недавние события, которые вновь коснулись меня и Чимина. Этот парень… Проблемы будто ходили за ним по пятам, каждый раз подбрасывая ему под ноги новые испытания, с которыми он не очень хорошо справлялся. Пак не появлялся в университете уже два дня. Юнги постоянно пропадал в спортивном зале, готовясь к предстоящему матчу, а я все это время находился один на один со своими мыслями. С одной стороны это хорошо — я мог спокойно все обдумать и сделать выводы. Но с другой стороны это было сущим адом, потому что я ни черта не мог разобраться, да и выводы, к которым приходил, не очень мне нравились. Каждый раз, когда я смотрел на свои руки, вспоминал, как нёс Чимина, ощущая его тело сквозь одежду, и, знаете, мне этого было вполне достаточно. Но хотелось еще… Хотелось отложить эти мимолетные воспоминания в ящик, заперев его на ключ, чтобы они никогда не исчезли, ведь это было единственным разом, когда мне довелось коснуться Чимина. Почему он такой? Почему это произошло, и можно ли это вылечить? Хотел бы я это узнать, но стал бы Чимин отвечать на вопросы касаемо его самого, да и вообще, стал бы он со мной разговаривать? Конечно же, нет. Внезапно раздался неприятный звон, и я тут же вздрогнул. Выпавшая вилка из моих рук вернула меня в реальность, и только тогда я понял, что пропустил где-то полчаса от занятий. Состояние было не из самых лучших, хотелось наплевать на все заботы и дела, завалиться домой и просто уснуть. Встав из-за стола, я столкнулся с чьим-то телом, которое внезапно появилось передо мной. — Привет, Чонгук, — улыбаясь все той же ослепительной улыбкой, Аи перегородила мне путь, намеренно не давая проходу. — Привет. — Помнишь, я говорила, что поговорю с тобой? — в ответ я покачал головой. — Этот день настал. Так что, надеюсь, ты не занят. — Если ты настаиваешь. — Поверь, очень сильно, — заулыбалась она, хватая меня за рукав. Из университета мы вышли молча, продолжая поддерживать эту угнетающую атмосферу до самого парка. Людей на улице практически не было, воздух стал чуть прохладнее, а небо сменило свой голубой окрас на темный, несколько пасмурный. Снежинки ласково падали на лицо и тут же таяли. Мы с Аи шли не спеша, наслаждаясь приятным свежим ветерком. — Аи, ты, по-моему, поговорить хотела, — отозвался я, и она тут же подняла на меня свои глаза, взмахнув длинными ресницами. — Я пытаюсь сформулировать слова, — немного смущенно ответила девушка. — Говори, как есть. Я пойму. Вместо ответа я услышал легкую усмешку и тяжелый вздох. Аи сбавила ход до минимума и стала пронзать меня взглядом, слегка смущающим. — Ты помнишь, как мы познакомились? — игриво начала она. — Неа, — Аи удивилась моему ответу, нахмурив брови. — Что? Ты серьезно? — ее реакция насмешила меня, отчего я не смог сдержать улыбку. — Да помню, помню, — улыбнулся я, ловя на себе ее облегченный взгляд. — Ты тогда обронила свой айпод, и я поднял его, чтобы отдать тебе. А потом заметил на экране знакомую песню. — Да, верно. Ты тогда с восторгом сказал мне, что знаешь ее наизусть. Мы долго беседовали о музыке, и вскоре поняли, что вкусы у нас одинаковы, — продолжила она улыбаясь. — Мы часто слушали музыку во дворе на лавочке в перерывах. — А потом прибегал Юнги-хён и силком оттаскивал тебя от меня, ссылаясь на ваши общие дела, — она надула губы, театрально вскинув бровями, а я засмеялся, вспоминая то, как Шуга бесился всякий раз, когда видел меня с ней. Она смотрела на меня, пока я пытался побороть смех, вырывающийся из груди. Я думал, что она улыбнется, но ее суровость лица слегка смутила меня. — Но теперь мы и вовсе перестали видеться. — О чем ты? — Чонгук, ты всегда мне нравился, — начала она, но я тут же перебил Аи на полуслове. — Только не это, — тяжело выдохнул я, потирая пальцами переносицу. Больше всего, чего я не хотел услышать в этой жизни, так это признание Аи. Нет, дело не в том, что она была мне противна, просто я относился к ней как к подруге, к сестре, к человеку, который был дорог мне. Отношения со мной — это сущая боль для девушки, мой выбор слишком непостоянный, я довольно холодный и не умею любить. Я не хотел испортить Аи, опорочить такую милую и невинную девочку. И как это странно бы ни звучало, но в последнее время мои мысли заняты совершенно другим человеком. Сказав это, Аи совершила самую большую ошибку в своей жизни, ведь мой очевидный отказ ранил бы ее в самое сердце. — Прошу, выслушай меня, — подруга схватила меня за руку, думая, что я собрался уйти. — Не надо, Аи. Пожалуйста. — Но почему? Она смотрела на меня как щенок на лакомство, но в уголках женских глаз появились слезы. Подруга непонимающе пронзала меня взглядом, а ее глаза метались из стороны в сторону. Я обхватил ее лицо ладонями и мягко сказал: — Пожалуйста, не продолжай. Я не хочу делать тебе больно. Я не хочу, чтобы ты плакала. Поэтому, прошу, выкинь из головы то, что хочешь сказать мне.***
«Почему все это происходит со мной», — думал я, когда медленно шел по тротуару, слушая шум проезжающих машин. Разговор с Аи закончился не лучшим образом. После сказанных мной слов, она влепила мне пощечину и убежала прочь. Правильно ли я поступил по отношению к подруге, которая хотела быть искренней? Конечно же, нет. Забавно, можно ведь сказать, что я вообще полный моральный урод. Я вру лучшему другу, я отвергаю такую хорошую девушку, я бросил собственную мать, которая живет с тираном, и я ничего не могу с этим поделать. А самое ужасное, что плевать мне на это хотелось, потому что в мыслях только он. Только он волновал меня больше всех, кого я любил. И это убивало меня с каждым прожитым мной днем. Эти дорогие мне люди не заслуживали такого отношения, но Чимин не заслуживал одиночества, на которое он был обречен. В кармане штанов завибрировал телефон, и я, достав гаджет, увидел на экране знакомый номер. Вот только сейчас я не хотел, чтобы этот человек звонил. — Привет, Чонгук! — радостный голос раздался на том конце трубки. — Минхо, рад слышать, — пытаясь скрыть свое разочарование, поприветствовал я парня. — Слушай, не хочу давить, но, помнишь, я как-то поработал за тебя, когда ты плохо себя чувствовал? — Конечно. Никогда не забуду про это, — искренне ответил я. — Ты бы мог сейчас зайти в магазин. Я тебе там все объясню. Пожалуйста, — театрально протянув последнее слово, видимо, делая глупое эгьё, попросил напарник. Конечно, я не мог ему отказать, к тому же он выручил меня, когда мне нужна была его помощь. К моему счастью, нужный мне автобус приехал вовремя, и я быстро добрался до места работы. Снег перестал спадать с небес, но улицы уже покрылись тонким слоем снежного одеяла. А мороз уже успел обдуть мое лицо холодом, отчего щеки слегка покраснели. Зайдя внутрь магазина, я тут же ощутил, как замершее лицо как-будто начало таять. Закрыв за собой прозрачную дверцу, я огляделся по сторонам, пытаясь найти Минсока. Парнишка резко появился, высунув голову из-за прилавка со сладостями. Заметив меня, он заулыбался и начал махать мне рукой. Я не спеша направился к нему, проходя препятствия из коробок, которые были кругом разложены. — Чонгук-хён, ты пришел! — радостно проговорил он, выйдя уже полностью из-за прилавка, протягивая мне руку. Я не любил, когда он звал меня хёном, ведь между нами была не настолько большая разница в возрасте, всего лишь два года. Парнишке было девятнадцать, юный и ветреный, но такой надежный и ответственный. Я, не раздумывая, пожал ему руку в знак приветствия. — Разве я мог не придти? — с улыбкой сказал я. — Так что ты хотел объяснить? — Понимаешь, у моей сестры сегодня день рождения. Сегодня отмечаем, поэтому хотелось бы поздравить нуну. — О, конечно. Иди, погуляй на славу. А я тут все доделаю. — Спасибо тебе большое. Я в долгу не останусь, — заулыбался Минсок, натягивая на себя куртку. — Нет-нет, приятель. С тебя никаких долгов. Он мой, помнишь? — Да, точно, — задумался он, но, вспомнив, тут же широко улыбнулся. — И еще, — Минхо сунул в карман руку и вытащил оттуда три яркие ленточки. — Хён, помоги выбрать, какое сочетание цветов лучше: красный с белым или фиолетовый с белым? — Фиолетовый с белым, — ответил я, кивнув в сторону выбранного цвета. — Мне тоже нравится, — заулыбался он. — Ладно, я побежал. — Давай. Сестренку, с днем рождения поздравь от меня, — подмигнув, крикнул я парню в след. — Конечно, хён! Попрощавшись и помахав мне рукой, Минсок выбежал из магазина, оставив меня в гордом одиночестве с большими коробками, в которых лежал новый товар, что должен был быть разложен по витринам и прилавкам. Я, сделав погромче музыку, которая игра по радио, принялся за работу. Правильно говорят, что когда ты занят делом, то все лишние мысли покидают твою голову, и ты на какое-то время забываешь обо всем, что так сильно беспокоит человеческую душу. Когда весь товар находился на своих местах, а коробки были убраны в подсобку, я блаженно потянулся и устало зевнул. Не скажу, что время было позднее, всего лишь шесть часов вечера, но я сильно вымотался, раскладывая продукты по полкам. Проходя мимо прилавков, я прихватил пачку детского печенья и бутылку бананового молока. Зайдя за стойку для кассы, устало плюхнулся на стул и начал опустошать пакет с печеньем, запивая сладость молоком. С точки зрения моральной эрудиции, я, как любой порядочный гражданин, должен был положить две тысячи вон в кассу за печенье и молоко… Но, с другой стороны, не пойман — не вор, хозяин все равно не узнает. До окончания рабочего дня оставалось еще два часа. Товар был уже давно разложен, в магазине царил порядок и чистота, поэтому от скуки я взял в руки телефон и решил полистать новости в социальных сетях. Прокручивая ленту новостей своих друзей в твиттере, я увидел пост Юнги. Он писал, что очень вымотался на тренировке, а его фотография с усталым выражением лица, подтверждала слова друга. Смотря на его, вроде бы, милую физиономию, я невольно улыбнулся, понимая, что за эти два дня соскучился по хёну. У него появился напряженный график, и он совсем перестал появляться на занятиях. Как я знаю, сам тренер попросил у декана взять для них отгул. Всё-таки на соревнованиях они будут защищать честь университета, поэтому господин Кан сразу же согласился. Крутанувшись на стуле, я остановился напротив стены, и, оперившись об нее ногами, уселся удобнее, прижавшись спиной к спинке стула. Продолжая водить пальцем по экрану, я услышал, как дверь в магазин открылась и вовнутрь кто-то зашел. Я, не обращая внимания, продолжал сидеть лицом к стене и ждал, когда покупатель подойдет к кассе. Обычно, люди по несколько минут стояли возле прилавка, раздумывая, какой кефир лучше — с двух процентной жирностью или с одной? Не хотелось мне менять столь удобную позу ради одного покупателя, который явно шастал между прилавками. А вот когда я услышал, что покупатель подошел к кассе, то развернулся к нему лицом и поднялся со стула. «Какого черта» — сказал я про себя, когда увидел Чимина, держащего в своих руках два пакета с раменом и бутылку пива. В тот момент я будто призрака перед собой увидел, отчего мой язык будто в глотку провалился, а тело отказывалось шевелиться. Пак удивленно смотрел на меня, ожидая, когда я наконец-таки начну пробивать товар. — Мне еще долго так стоять? — его недовольный тон тут же дал мне неплохой подзатыльник, и я слегка трясущимися руками взял первый пакет рамена и пробил штрих код. — Ты нервничаешь? — внезапно спросил он. — Нет, с чего бы? — мой голос прозвучал довольно уверено, чему я был очень рад. — У тебя руки трясутся, будто ломка началась. Я глупо посмеялся, размахивая кистью. Чимин посмотрел на меня как на придурка. Однако после я смутился под его гнетущим взглядом. — Прости, — буркнул я, пробивая последний товар. — С тебя семь тысяч вон. — Давно ты тут работаешь? — снова спросил он, кладя деньги на стойку. — И почему меня все об этом спрашивают? — с некой долей раздражения сказал я, забирая выложенную сумму. Чимин дал десять тысяч, из-за чего мне пришлось высчитывать парню сдачу. Он будто специально сделал это, чтобы растянуть время, ведь я увидел в его бумажнике те самые семь тысяч, которые он мог бы с легкостью мне дать. Хотя, возможно, это всего лишь заблуждения наивного и влюбленного (?) паренька. — Личный интерес, — ответил он. Я с любопытством посмотрел на него, но он, столкнувшись со мной взглядом, соблазнительно вскинул бровями, и, черт возьми, это меня немного смутило. — Да. Довольно давно. А тебе, такому крутому пареньку, с чего бы заглядывать в эту дыру? — презренно сказал я, чем вызвал у него усмешку. Его пухлые губы расширились в лукавой улыбке, обнажая ряд прямых белоснежных зубов. — Здесь неплохой рамэн и пиво, — ответил он. Подойдя ближе к стойке, он осмотрелся, а потом вновь перевел на меня взгляд, слега прищурившись. — Обычно, приходя сюда, я видел лишь длинного парнишку. А тебя вижу впервые. Не врешь ли ты случаем, а? — Даже если и вру, тебе-то что? — парировал я, слегка приблизившись к нему, опираясь руками о край стола. Чимин, снова вскинув бровями, несколько игриво улыбнулся. Он отошел от кассы и взял в руки свою покупку. Парень уже направился к выходу, но внезапно остановился, посмотрев на меня через плечо. — Раз у меня появилась такая возможность, то извини меня за ту грубость, которую я оказал тебе в мед кабинете. И… — он замолчал, а после, отвернувшись, продолжил: — И спасибо тебе, что помог мне. Я в большом долгу перед тобой, Чон Чонгук. Я был до такой степени поражен, что не заметил, как он ушел. Казалось бы, такая фигня, ну, пришел, ну, поблагодарил. И что с того? Но Чимин… Услышать подобное от него — это словно покорить Эверест. И он впервые назвал меня по имени. Я почувствовал, как что-то теплое и приятное разлилось по телу, затекая прямо в сердце и душу. Дало ли мне это какую-то надежду? Безусловно.