Runaway, Baby

- Значит жалуется на то, что ей страшно даже просто взять в руки свою палочку? - женщина поглаживала черного кота, который устроился на ее коленях.       Тоффи покосился на животное, которое уставилось на него своими зелеными яркими глазами, тускло светящимися в темноте, как и его собственные. Этот кот никогда его не любил, и Рабен отвечал ему взаимностью. Казалось, что черный комок шерсти с белой грудью, только и ждет момента, чтобы вцепиться монстру в глотку, выцарапать ему глаза и сожрать его язык. - Да. Она очень напугана и практически перестала заниматься, никому ничего не говорит. - Прекрасно, просто прекрасно, - женщина ухмыльнулась.       Баттерфляй утверждала, что беря в руки палочку, словно становится другой. В голову лезли навящевые мысли о таких вещах, которые у нее даже не поворачивался язык назвать. Принцесса боялась рассказать это матери или Глоссарику, находила какие-то глупые отговорки, чтобы не практиковаться в применении магии.       Рабен был уверен, что принцесса вот-вот свихнется. Она стала нервной, нелюдимой, весьма скверно выглядела и часто впадала в состояние подобное трансу, не обращая внимания на происходящее вокруг. Ее выматывали сны, о которых она не рассказывала даже ему, хотя доверяла Тоффи больше, чем своему ненаглядному Риверу. При мысли о Йохансене ящер чуть скривился. Иногда ему казалось, что он испытывает нечто похожее на ревность, когда Ривер расхваливался своими успехами в отношениях с принцессой перед Дезель. - Элизабет, приготовься напасть на нее сегодня, Тоффи вытащи её из замка. Свободны, без нормальных новостей не возвращаться. - Слушаюсь, миледи.       Когда они покинули зал, Айседора закатила глаза. Иногда ей казалось, что Ривер и Тоффи доведут ее до такого состояния, что она, вот так сидя после их визита и закатывая глаза, увидит свой собственный мозг. Как бы эти двое не пытались прикрыть свои действия тем, что это только "ради плана", женщина прекрасно знала, что они порой и думать забывают о палочке.       Вот тут и вылезал боком главный принцип обучения, вдалбливаемый ею всем адептам с самого начала: "Всегда думай только о себе". Зачастую это спасало жизнь сильнейшего, способного оставить за собой своих товарищей, которые еще были живы, но тем не менее, в аду для них уже готовили котел. В данной же ситуации все это только мешало. "Думай только о себе" перерастало в "Всегда будь первым во всем", что способствовало развитию соперничества и желанию обойти противника везде, вплоть до незначительных мелочей.       Даже Тоффи поддавался этому, вероятнее всего даже неосознанно стремясь заполучить больше места в разуме принцессы, чем Йохансен. Но, если Ривер имел интерес к этой девчушке только в плане того, чтобы обогнать Рабена, то ящер мог и действительно питать какие-то чувства к ней... Не обязательно это было что-то высокое, может он просто привязался к ней, как к существу, которое не пытается оторвать ему голову, когда на то появляется возможность и причина, в отличие от его одногруппников, с которыми он провел бок о бок большую часть своего обучения.       Впрочем, зачем гадать, если можно просто проверить? - А для тебя, Фрак, у меня особое задание, - она с любовью погладила единственное создание, не питавшее к ней тайной ненависти. - Ты же поможешь своей хозяйке, мой маленький дружок? Конечно поможешь, иначе я превращу тебя в таракана и раздавлю.

***

      Мун лежала на кровати, разглядывая окно и письменный стол. Сегодня вечером она идет на прогулку с родителями и Йохансенами и Ривер точно там будет. Последние два дня она не сталкивалась с ним в школе, не звонила ему, и вообще старалась по-максимуму избежать контакта. Этот парень со своими теплыми и живыми руками очаровывал принцессу своей открытостью и привычной для Йохансенов свободой выражения своих эмоций. И он должен был стать ее женихом, так что тут можно было и не размышлять вообще о чувствах к нему, потому что решение родителей, наверное, уже не изменится.       Баттерфляй лениво перевернулась на другой бок с тяжелым вздохом. Теперь ее взору предстали дверь, и фортепиано, на котором стояла пара ее детских фото и какие-то красивые статуэтки. Когда там стояли мягкие игрушки, то было куда более уютно... Тоффи. Как бы она не старалась отвлечься, ее мысли приходили либо к Йохансену, либо к Рабену, или же к другой наиболее важной сейчас проблеме, которая заметно меркла, когда девушка начинала рассуждать о своем отношении к этим двум. Тоффи был несколько холоден, спокойный, молчаливый и в этом тоже было какое-то свое очарование. Принцесса стянула с волос гребень и повертела в руках.       Наконец она легла на спину, уставившись на синий балдахин. Палочка. Нужно пойти заниматься. Девушка сжала в руке семейную реликвию и внимательно посмотрела на нее, пристально разглядывая, словно видела впервые. Почему бы тебе не решить проблему и просто не убить их обоих?       Мун вздрогнула, услышав тихий женский голос в голове. Нервно сглотнув, она крепче сжала палочку и попыталась прогнать все посторонние из своего сознания. На секунду ей показалось, что это получилось. Не сопротивляйся. Ты Баттерфляй, вы все убийцы. Ваши руки по локоть в крови. Подожди немного, и ты тоже будешь проливать кровь невинных существ, как и все из твоего рода.       Принцесса с криком отбрасывает палочку и отодвигается от нее. Мун села, обняв колени и косясь на свое оружие со страхом. Голова разрывалась от этого глубокого женского голоса, проникавшего в нее, смешиваемого с тысячами других голосов, которые кричали, звали на помощь, молили о пощаде.       Коммуникатор вибрировал в кармане, оповещая о том, что кому-то нужно достать ее именно в такой неподходящий для звонков момент. - Я внимательно слушаю, - принцесса уставилась на экран. - Мун, ты помнишь о нашем уговоре? - Да-да, в парке, через полчаса, я не забыла, скоро буду, - она захлопнула коммуникатор и нервно выдохнула.       Покосившись на палочку, она решила, что сегодня обойдется без магии. Ничего ведь не случится, если принцесса просто не будет вытаскивать ее из сумки? Да, тогда точно ничего не случится, и ее рассудок не пошатнется. Наверное.       Покинув замок, на этот раз даже слишком легко, Баттерфляй отправилась в условленное место. Улица, по которой она шла, на удивление оказалась сегодня почти безлюдной. Да что там о людях, ни одного животного не было, а ведь раньше тут было полно бездомных щенков и кошек, которых подкармливали местные старушки.       На ее пути появился черный кот, очень пушистый, грудь его была такой же белой, как снег вокруг, а зеленые глаза сверкали. Он остановился, наклонил голову, словно рассматривая ее. Баттерфляй так же наклонила голову, не понимая, что животному от нее нужно.       Кот замяукал и принялся обтираться об ее джинсы. Обычный бездомный зверек. Ничего не обычного, можно идти дальше. Но как назло, он увязался за ней. Что-то непрерывно мяукая, кот не отходил от нее до самого парка. - Что ты хочешь от меня? - присев на одно колено, спросила Мун, не выдержав кошачьего "пенья". - Итак, я уже разговариваю с кошкой, отлично. Кажется палочка оказывает на меня влияние даже не находясь в моих руках, - она тяжко вздохнула. - Может быть ты хочешь, чтобы я тебя погладила?       Когда Баттерфляй коснулась руками его шерсти, то кот сам принялся тереться о ее ладонь головой. Мун обнаружила ошейник на его шее с небольшим медальончиком, на которым золотистыми буквами было выведено "Фрак". - Значит Фрак. Это твое имя верно? Извини, но мне нужно идти, меня ждет друг. Может мы еще увидимся с тобой? Я разговариваю с котом, что со мной творится... - бормотала девушка себе под нос.       Тоффи ждал ее на их скамейке, около большого дуба, ствол которого невозможно было обхватить руками. Он был настолько огромен, что через него сделали проход. Когда Мун была совсем маленькой, она гуляла с мамой в этом парке и лазила по этому дереву, не слыша замечаний королевы. Одно из счастливейших воспоминаний детства. - Ты выглядишь... - Рабен замялся, не зная, какое лучше слово подобрать для описания внешнего вида принцессы. - Я знаю, как я выгляжу, - фыркнула Мун в ответ, меньше всего желая слышать комментарии по поводу своего внешнего вида. - Я опять не спала ночью. Я так устала, - она уткнулась носом в его грудь, продолжая бормотать, - так устала... так устала...       Прогулка их свелась к тому, что они отправились в кафе, где пили кофе и почти не разговаривали. Редко проскакивали какие-то фразы, совершенно посторонние. Оба просто глядели в окно и думали о чем-то своем. Мун не знала, о чем думает Рабен, но ее мысли метались от Ривера к Тоффи, а от Тоффи к палочке, и снова возвращались к Йохансену. Круговорот мыслей в голове мьюнианской принцессы.       Баттерфляй несколько удивилась, увидев вновь того же кота за окном. Фрак медленно и вальяжно вышагивал и, кажется, смотрел на Тоффи. Нет, быть этого не может. Ей просто кажется с недосыпа. И действительно, протерев глаза, она поняла, что никакой кот на ящера не смотрит. И вообще кота там не было. - Тоф, а откуда ты знаешь тетю сестер Пинкертон? - Это очень долгая история... - А мы куда-то торопимся? - лениво помешивая кофе ложкой, Мун вглядывалась в собственное отражение в чашке. - Придет время, и ты сама все узнаешь. - Звучит как проклятье.       Путь назад был столь же немногословен и безлюден (и куда же подевались все жители Мьюни в субботний вечер?) как и путь до кафе. Наверное, тому способствовала и переменившаяся погода. Поднялся ветер, начался снегопад. Девушка привычно схватилась за локоть ящера, боясь где-нибудь поскользнуться.       На несколько секунд она перестала дышать, когда волна энергии накрыла их, отбросив в сторону прямо на середину дороги.