ID работы: 4989652

Runaway, Baby

Гет
PG-13
Завершён
107
Размер:
113 страниц, 28 частей
Описание:
Примечания:
Работа написана по заявке:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора / переводчика
Поделиться:
Награды от читателей:
107 Нравится 135 Отзывы 25 В сборник Скачать

Любовь и ирония (часть 2)

Настройки текста
      Девушка рефлекторно скрестила руки перед лицом, стараясь закрыть себя от заклинаний. Много результата это, конечно же, не принесло. Выбора не было, убежать они не смогут, а спрятаться негде.       Мун сжала свое оружие так сильно, что пальцы побелели. Женщина замерла, заметив, что принцесса приготовилась к атаке. Брюнетка встала перед ней, скрестив руки на груди, всей своей позой выдавая свою готовность к атаке, но в то же время глаза ее, единственная незакрытая платком часть лица, насмехались над принцессой.       Просто убей ее. Это не сложно. Подними руку и произнеси нужное заклинание       Баттерфляй тряхнула головой, стараясь прогнать эти мысли, хотя испытать то смертельное заклинание, которое «на-самый-крайний-случай» очень хотелось. Нет. Никаких смертельных заклинаний. Только самооборона. — Табун военрогов!       Мун показалось на мгновение, что женщина исчезла, но через несколько секунд услышала знакомый смех за спиной. — Я думала, вы более решительная, принцесса. Неужели будете бороться против меня балетными па и детскими заклятиями?       Баттерфляй изо всех сил старалась не поддаваться на провокации. — Ну что же вы молчите, принцесса? — Клубнично-радужный туман!       Девушка кинулась на поиски Тоффи, но ящера нигде не было. Неужели он сбежал, а она осталась одна против собственных мыслей и этой ведьмы? Или его отбросило так далеко энергетической волной? Она начинала паниковать, а голос в голове звучал настойчивее, требуя применить ужасные заклинания, используемые всегда лишь в критических ситуациях.       Но разве это не критическая ситуация?       Пока она отбивалась от невидимого врага, твердившего ей о том, что в убийстве своего соперника нет ничего плохого, туман рассеялся, и Мун снова оказалась крайне заметной на открытом пространстве дороги.       Когда принцесса осознала, что сейчас ее накроет ядовитой зеленой волной, то снова просто скрестила руки перед лицом, надеясь, что это поможет хоть как-то, и зажмурилась. Это заклинание было ей знакомо. В черной магии оно одно из самых сильных, в противовес ему нет ничего, что могло хотя бы частично его ослабить. Овладеть им способны лишь действительно сильные волшебники.       Но девушка поняла через несколько секунд, что ничего не чувствует.       Баттерфляй посмотрела сначала на женщину, которая еще стояла в стойке, широко раскрыв глаза. Похоже, она не ожидала, что появится препятствие в виде Рабена, который сейчас лежал у ног принцессы, сраженный заклинанием. — Нарвальный взрыв!       Но все последующие атаки были бессмысленны, женщина скрылась. — Тоффи! — Мун упала на колени перед другом, вцепившись в его плечи. — Рабен, очнись! Пожалуйста, очнись… — на глазах выступили слезы. — Очнись, чертов придурок! — Да успокойся ты… Чуть что, так сразу пищать… — пробурчал ящер, вставая.       Пощечина. В ее взгляде ненависть, зубы стиснуты, девушка с трудом сдерживала слезы. — Зачем ты это сделал? — едва не срываясь на крик. — Что значит «зачем»? — Тоффи был шокирован. Она была не довольна тем, что он спас ее от заклятия, под которым она бы, если и выстояла, то после бы точно долго не протянула? — Ты могла умереть! — В том-то и суть! Ты тоже мог умереть! — Мун бросилась к ящеру и крепко обняла его. — Я так испугалась за тебя… — И как же ты собираешься править королевством, если не в состоянии принять то, что кто-то может пойти ради тебя на такие жертвы?

***

      Корсет не дает нормально дышать. Сегодня служанки затянули его особенно туго, ей казалось, что в ней все органы уменьшились вдвое от того, как сильно он затянут. В голову лезли самые разные мысли. Мун думала обо всем: о женщине, которая напала на нее уже второй раз, о Тоффи, который бросился закрыть ее от заклинания, о том, что он потом сказал, о палочке и этом странном голосе в ее голове — обо всем, кроме того, что сейчас ей никак нельзя показывать то, что ей скучно, от чего она впала в омут мыслей, затянувший в себя так незаметно и без возможности оттуда выбраться самостоятельно.       Ривер заметил, что принцессе не по душе пришлась вся эта прогулка семьями. Обычно она была рада подобным мероприятиям, много с ним беседовала, но сейчас молча шагала позади всех, не обращая внимания ни на разговор, происходивший между ее и его родителями, ни на самого Йохансена. — Ваше Высочество, у вас что-то случилось? — голос парня вытянул ее из раздумий. — Нет-нет, все в порядке, — выдала девушка, поняв, что обращаются к ней, и попыталась улыбнуться. — Правда, не беспокойтесь обо мне. — Ну уж нет, я не могу позволить такой чудесной девушке, как вы, скучать в такой чудный вечер! — он взял ее за руку. — Я думаю, наши родители не будут против, если мы с ними немного разминемся.       Мун предпочла не сопротивляться. В конце концов, что может случится, если они свернут на другую аллею, родители все равно почти не обращают на них внимания. Или же делают вид, что не замечают их, чтобы эти двое больше общались друг с другом и стали ближе.       Снег поблескивал в свете фонарей. Эти маленькие островки света над скамейками создавали иллюзию жизни на пустой аллее среди голых деревьев в этот, на удивление, теплый вечер. Принцесса снова погрузилась в свои мысли, теперь ее сознание полностью поглотили мысли о палочке, и об этом странном голосе, и той женщине, что напала на них сегодня днем. Может быть нужно кому-то все рассказать?.. — Ваше Высочество… Мун, я могу кое-что вам сказать? — Йохансен остановился и взял принцессу за руки. — Да, конечно… — сердце ее предчувствовало недоброе. — Знаете, принцесса, я никогда не встречал такой потрясающей девушки, как вы. Вы такая эмоциональная, нежная, и у вас такой замечательный смех… вы такая живая.       Баттерфляй прикусила губу. Вот только сопливого признания лунной зимней ночью ей не хватало для полноты картины. Она все еще не могла определится со своими чувствами к Тоффи, а тут Ривер… Ее жизнь превращалась в драму. Такие истории в высшем обществе часто заканчиваются похоронами всех участников образовавшейся любовной фигуры. — Мне кажется, я влюблен в тебя, Мун.       Принцесса вздрогнула и одернула руки. Нет. Не сейчас. — Послушайте, Ривер, вы нравитесь мне, но я в не самой удобной жизненной ситуации для того, чтобы заводить романы, я запуталась в собственных чувствах, сейчас не то время… — она старалась подбирать слова. — Мы с вами помолвлены, куда нам спешить? — Баттерфляй неловко улыбнулась, не зная, на что еще можно спереть свое метание между двумя молодыми людьми. — Прошу, простите меня… — Нет-нет, не извиняйтесь, прошу. Вы честны со мной, это главное, — он улыбнулся ей.

***

      Домой принцесса вернулась крайне удрученной. Она упала на кровать и завернулась в покрывало с головой, не переодеваясь. Ей хотелось спрятаться от всего мира, чтобы никто не трогал ее, чтобы все забыли о ней на пару дней. Но этому желанию было не суждено сбыться.       Книга заклинаний появилась из-под кровати. — Мун, ты давно не занималась, — Глоссарик привычно парил в воздухе, скрестив ноги. — Уйди. Неужели невидно, что я в печали? Я хочу выть, мне не до заклинаний, — девушка сжалась в комочек. — Может быть тогда я могу тебе как-то помочь? — Сомневаюсь. Ты сам говорил, что после случая с Эклипсой зарекся никогда не давать никому советов в плане отношений с противоположным полом. — Оу, ну тогда может лучше тебе спросить совета у королевы? — Я похожа на самоубийцу? — Мун отбросила в сторону покрывало и встала с кровати. — Слушай, я, правда, не знаю, что мне делать. Я совсем запуталась. А мне даже спросить не у кого. Понихэд в этом деле соображает не больше меня, Тоффи сразу же что-то заподозрит, а к маме я с таким вопросом не подойду. Если бы не эта помолвка с Ривером, то я бы может еще и рискнула, но сейчас нет. И речи быть не может с ней о делах сердечных, если это никак не связано с заболеваниями сердца. — Ну знаешь, твоя матушка сама немало накуролесила в твоем возрасте, — как бы невзначай заметил он. — Если захочешь позаниматься, то ты знаешь, где меня искать.       И Глоссарик скрылся в книге, оставив принцессу в гордом одиночестве. Мун походила по комнате, попыталась почитать книгу, поиграть на скрипке, выучить новую комбинацию, но все превращалось в бессмыслицу, потому что она не могла сосредоточиться: мысли нещадно скользили снова и снова к больным темам.       Мяуканье оторвало ее от своих попыток отстранится от мира сего. За окном сидел тот самый кот, которого она встретила сегодня днем. Кот на окне третьего этажа. Нет, она однозначно сходит с ума. Вот сейчас Мун подойдет, откроет окно, и не будет там никого, только холодный обжигающий ветер да хлопья белого снега.       Но когда она распахнула окно, животное ловко проскользнуло в небольшое отверстие, оставшееся между оконной рамой и принцессой, стряхивая с черной шерсти остатки снега. Фрак спрыгнул с подоконника на пол и сел, уставившись на принцессу, которая лишь приподняла бровь в вопросе, не понимая, что вообще происходит вокруг нее в последнее время. — И зачем ты ко мне пришел? — она погладила кота по голове. — Мне запрещено держать домашних животных, дружок. Хотя, мама говорила, что кошек она очень любит… Может хоть ты мне поможешь? Знаешь, я так устала в последнее время, эти бесконечные метания между Тоффи и Ривером, все эти проблемы с палочкой, так все гнетет. Ты наверное голодный? Хочешь молока?       Баттерфляй взяла кота на руки, тот даже и не думал сопротивляться, только замурлыкал. Придя на кухню, она налила ему молока в блюдце, а себе чая и устроилась на стуле рядом с ним, продолжая рассказывать о своих переживаниях.       Фрак смотрел на нее, словно был не котом, а человеком, который прекрасно понимал каждое слово, произнесенное ею. Иногда принцессе казалось, что животное сочувственно кивает ей головой. — Знаешь, а ты милый. Может быть мне разрешат тебя оставить?..       Этой ночью Мун спала спокойно, положив руку на кота, устроившегося рядом с ней.

***

      Тоффи не понимал, что творилось сегодня с женщинами из его близкого окружения. Одна отвесила пощечину, сославшись на то, что испугалась за него, вторая теперь сделала это совершенно беспричинно, ничего не объясняя и с привычным ей каменным спокойствием.       Эльфийка смотрела на него в упор, ожидая чего-то от ящера, но тот молчал, не в состоянии понять, что ей от него нужно. — Зачем ты это сделал? — наконец сообразив, что Тоффи не совсем понял, за что ему досталось, процедила сквозь зубы девушка. — Что значит «зачем»? — уже второй раз за день он задавал этот вопрос. Неужели все его действия такие непонятные и необъяснимые? — Зачем ты спас принцессу? Если бы ты этого не сделал, все наши проблемы решились бы в один единственный момент, — снова это сказано таким тоном, словно перед ней не семнадцатилетний парень, а пятилетний мальчик, которому приходится каждый раз объяснять все по новой. — От этой принцессы не осталось бы ничего, кроме горстки пепла, а палочка была бы в наших руках. — Ты не помнишь, что говорила Айседора? Девчонка нужна ей живой, это во-первых. Во-вторых: я… — Прекрати оправдываться! Не заливай мне про планы Айседоры, они никогда не беспокоили тебя, но теперь ты вдруг стал прислушиваться к ним! Неужели ты правда в нее влюбился, Тоффи? Ты готов предать меня ради нее? Ты готов предать свою цель из-за какой-то напыщенной фифочки из высшего общества? — Элизабет была то ли зла, то ли расстроена, то ли просто разочарована. — Тоффи Рабен, неужели ты не понимаешь, что она никогда не примет твоих чувств? Ты можешь стать для нее другом, но ты никогда не станешь для нее чем-то большим. Потому что ты монстр, Тоффи. Ты — монстр. — Ты судишь лишь по ее поведению при тебе. И запомни: нет у меня к ней никаких чувств! — практически прорычал монстр, которого эта душещипательная речь начинала злить. — Она Баттерфляй, а я ненавижу каждого из рода Баттерфляй, и ты знаешь это намного лучше, чем все остальные. — Сужу лишь по ее поведению при мне? Тоффи, ее с раннего детства приучили к тому, что такие как ты — враги, недостойные жизни существа, в пустую переводящие кислород! Не будь она принцессой, то давно бы оторвала тебе голову, — эльфийка в свою очередь тоже была недовольна тем, что ящер заговорил с ней таким тоном. — А теперь прекратите припираться. — Моя госпожа! — Дезель припала на одно колено и уставила взгляд в пол, молясь, чтобы не оказалось так, что все это время Айседора стояла где-то в темном углу, слушая их разговор. — Я полагаю, часть этого диалога знать мне не следует? — женщина скрестила руки на груди, не обратив внимания на Тоффи, который обошелся легким кивком головы в качестве приветствия. — Ну что же, принцесса поддалась на провокации? — Нет, моя госпожа. Она оказалась в этом плане более стойкой, чем мы предполагали. — Хм, что ж, я думаю, нужно просто еще немного подождать… — она подошла к большому окну — единственному источнику света, тусклого и несколько синеватого, источаемого здешним умирающим солнцем. — Исчезните с глаз моих, будьте так добры. — Слушаюсь, миледи.       Элизабет всегда неровно дышала по отношению к Рабену, это было намного заметнее, чем считала сама принцесса эльфов. Какое-то время Айседора даже пыталась использовать ее в качестве рычага для манипуляций над Тоффи, пытаясь проверить, насколько он поддается воздействия, если в опасности оказывается кто-то из приближенных к нему.       Вот только Дезель оказалась не настолько нужной монстру, чтобы он сделал ради ее спасения все, что угодно.       Но теперь, кажется, у нее есть более весомая приманка для ящера. Если что-то пойдет не так, а рано или поздно все равно где-то произойдет сбой, она знает куда бить. — Не может определится между двумя мужчинами, но оба они на самом деле хотят ее уничтожить. Какая ирония. Бедная девочка, — с притворной жалостью проговорила она коту, который терся о ее ноги. — Фрак, от тебя пахнет ее духами, брысь.
Отношение автора к критике
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.