Горблуц
— О, проснулся, наконец — раздался голос Янгуша. Каждый звук, каждое колебание воздуха отдавались страшной головной болью. На мгновение Горблуц снова закрыл глаза, но смог приподняться. Он оказался в сырой камере с одним маленьким решетчатым окном на все помещение, воняло кислятиной и плесенью, по полу бегали крысы. Голова стала болеть меньше, но все равно ощущения были невыносимыми. — Где мы? — выдавил из себя орк. — В темнице — брякнул кандалами Ворлок. Горблуц устало глянул на свои руки. Да, кандалы. Помимо этого, он, впрочем, как и все остальные носил кандалы и на ногах, которые в свою очередь короткой цепью были прикреплены к толстому железному кольцу в полу. — Да, особо не походишь — проворчал Горблуц и тут же спросил — А где Фогг? — Умер бедолага, — вздохнул Ворлок. — еще до того, как меня оглушили, сукины дети! — А еще говорят, что мы порождения зла — рассматривая от безделия свои ноги, сказал Янгуш. Повисло долгое молчание. — И что теперь? — сказал он, нарушив абсолютную тишину. — Какая разница — махнул рукой Горблуц. — Теперь, уже мы ничего не сможем сделать. — Как думаешь, пираты нас вызволят? — Каким образом? — сердито сказал Горблуц — Они даже не знают где мы! Подождут неделю и уплывут обратно, а Саурон отправит в Вестерос других. — Ну прям неделю, — не согласился Янгуш — мы пропадали до этого и на неделю, и на две. И все равно нас они ждали. — И ты думаешь, они нас спасут? — укоризненно посмотрел на Янгуша Горблуц. — Они даже не знают, где мы. Да точно они уплывут. Застучал ключ в массивном замке. Свет факелов наконец-то целиком осветил камеру. В таком освещении он увидел двоих рыцарей и какого-то карлика с немного вьющимися золотистыми глазами, который насвистывал какую-то мелодию. — Так вот вы какие, орки — сказал Тирион. Горблуц понял язык. Его будто молнией сразило — Откуда ты знаешь Вестрон? — удивленно спросил он. — Манускрипты, древние книги, ну не стоит начинать беседу, и даже не представившись. Меня зовут Тирион Ланнистер. — Горблуц. А это… — Меня не интересуют твои компаньоны. Ты их негласный лидер. — предвосхищая вопрос о том, как он догадался, Тирион ответил — птички напели. — повисло секундное молчание — значит, вы хотите покорить Вестерос. — Что?! — удивился орк «Какого?.. Как этот карлик догадался?» — Не притворяйся. Я знаю о готовящимся вторжении, и я знаю, что Дейнерис Таргариен у вас — он улыбнулся. — Тем более, ходят слухи, что появился в водах Штормовых Земель странный корабль. Не ваш, случаем? — Нет. Какой корабль? — Не притворяйся, у нас во всем Вестеросе, да и в Эссосе таких кораблей ни одна верфь не делает. Так что? Получается, что он прибыл откуда-то издалека. Методом исключения получается этот корабль ваш. — Что тебе нужно от нас? — Вы вынюхивали здесь что-то. Что-то привлекло внимание вашего повелителя. Что-то очень ценное. Я освобожу вас, а взамен, вы немедленно возвратитесь в свой Мордор и скажете, что не нашли, того, чего желали. — Мордор, Белая королева, откуда, откуда ты знаешь это? — с удивлением спросил Горблуц. — В волшебный шар смотрел — съехидничал Тирион. — Так что? Ты принимаешь мое предложение? — повисло молчание. — А, ты хочешь посоветоваться с нашими знакомыми. Советуйся. Но все равно. Выбора у вас мало. Тирион покинул камеру. — Ну, что делать будем? — спросил Ворлок. Горблуц поджал губы. Он встал перед выбором. Тяжелым выбором. — Этому карлику вообще можно доверять? — ворчал Янгуш. — Если мы не согласимся, то нас заморят голодом, или на дыбе окажемся. Если согласимся, то, считай мы предали Саурона. — Горблуц насколько можно сблизился со воими соратниками и постарался шепнуть им на уши: — Расслабьтесь — спокойно и уверенно сказал Горблуц. — У меня есть план.Фарамир
Боль, жуткая боль сотрясала его тело. Он дрожал, он метался, жуткие образы и грустные воспоминания, возникали перед его глазами. Какие-то воспоминания уже оставили свой рубец, какие-то еще отзывались душевной болью. — Ты ничего не добьешься! — гулким эхом звучал голос отца — Посмотри на Боромира! Вот на кого нужно ровняться! — резко перед ним возник назгул, который занес клинок над ним. Огненное око возникло перед ним. — Свобода это ложь! — раздался жуткий голос Саурона — гондорец, дни страны вашей идут к концу! Склонись, сдайся, преклони колено! Признай величие Мордора! — Н…нет — слабо сказал Фарамир, жадно глотая воздух, — Н…нет! — перед ним возникло восьмеро назгулов с мечами, которые они держали перед своими «лицами». Среди них вышел один, в каком-то диковинном шлеме, который делался где-то в Руне. — Один из нас! — сказал он и протянул ему латную перчатку — Один из нас — подхватили семеро. — Иди к нам, встань на нашу сторону! Гондор падет! — Ни-никог-гда! — слабо сказал он. Боль медленно и мучительно, с такой силой, что Фарамир кричал до хрипоты, передвигалась от правого бока к сердцу. — Один из нас! — шепот назгулов превратился в страшный могильный хор — Один из нас! Один из нас! — Отец. Отец… — слабо звал Фарамир — пожалуйста спаси. По-помо-ги мне. — он поднял руку. Уже нельзя было понять что реально, а что нет. Горгоны, химеры и твари похуже чудились ему, танцевали перед ним в неестественных движениях. Рвали его, терзали его, кусали и топтали под хохот Саурона, жуткий, зловещий, мрачный хохот, сотрясающий основы мироздания. Воздух, предметы около него, он сам дрожал пред ним — императором зла. — Отец, отец! — хрипел Фарамир. Фигура отца, гордая и степенная возникла перед ним, твари исчезли, растворились, минутное облегчение снизошло на него. Денетор стоял напротив него, губы его беззвучно шевелились. Наконец, он сказал: — Ты не мой сын. Не истинный сын Гондора. — слова его звучали тяжело и неумолимо, как молот, стучащий по наковальне. — Нет отец! Не бросай меня! Не. Бросай… Не… Меня… — он выгнулся от мучительной боли, кошмару казалось не было конца. Крик полный страдания и отчаянья раздался в палатке. Назгулы, око Саурона, орки, тролли, гневный отец, погибший брат, и снова назгулы, картины битвы. Огненный дождь обрушился на позиции Гондра. Горящие заживо люди проносились перед ним. — Нет…больше…сил. Сил…нет — Фарамир все больше и больше погружался в пучину агонии, последней агонии, в шаге от становления призраком. Белый свет озарил пространство, сияющий силуэт со сверкающим мечом появился из ниоткуда, сокрушая тварей одним за другим. Назгулы в панике бежали, химеры и горгоны корчились и истлевали в мгновение ока, Саурон уродливой и гротескной громадиной возник напротив сияющего воина. С неистовым ревом он обрушился, на него, но свет причинял ему боль, как раненый медведь взревел он, медленно превращаясь в статую, которая в свою очередь рассыпалась в пыль. Сияющий воин прикоснулся к ране, боль сразу утихла. Фарамир проснулся бодрым и полным сил. Жуткий рубец остался на боку, но это малая цена за жизнь. Первое что он увидел, это сияющая улыбка Гендальфа. — Фарамир, как я рад тебя видеть живым! — Гендальф, это же ты спас меня? — Конечно. Едва я стал Белым магом, Элронд обучил меня врачеванию подобных ран. И меня он предупредил об готовящемся убийстве. Я поспешил изо всех сил. Если бы ещё чуть-чуть и было бы поздно. — Элронд. Он предупредил меня о том, что Саурон подослал ко мне назгула. — Да. Он смотрит в палантир днями и ночами. Я предупреждал его, что это чревато, но он не слушал. Саурон ведь тоже смотрит в палантир. Только Элронд говорил мне, что все больше его взор направлен далеко на запад, который наверное уже восток. Уж зачем ему это — не знаю. — Спасибо тебе огромное — сказал Фарамир — Не за что. Мы на грани поражения. И нужно беречь себя по мере сил. Особенно, когда ты наследник Гондора. Тебе нужно поправляться. Неделю хотя бы. — Что ты будешь делать теперь? — спросил он. — Буду дальше сражаться с силами Саурона и дальше. Но это не должно занимать тебя сейчас. Прощай. — больше ничего не говоря, Гендльф ушел. Фарамир бесцельно смотрел наверх, пока не услышал, что еще кто-то не зашел. На пороге шатра стоял его отец. Настроение его сразу испортилось. — Зачем ты здесь? — привстав с соломенного тюфяка, спросил наследник Гондора. — Как ты? — спросил Денетор своим привычным суровым голосом. — Могло было быть и хуже. — Я знаю о твоем ранении. И знаю, кто вылечил тебя. Ты долго был на передовой. Хватит с тебя. Ты должен быть подле меня, ты единственный наследник Гондора. — Отец — вздохнул Фарамир — Нет! И без никаких пререканий! — гаркнул Денетор.