Greensleeves

Слова Себастьяна никак не шли у Анны из головы. Днём и ночью она думала, о какой участи он говорил ей тогда. Она знала, что по исполнению желания Михаэлис обязан будет поглотить её душу. Под этим она подразумевала полное уничтожение себя, своей личности, своего духа. А лучшая участь… Что могло быть лучшей участью в понимании Себастьяна? Он не способен был подарить ей рай, а если выбирать между адом и небытием, то Болейн без сомнения выбрала бы второе. Она всё думала и думала об этом, и не могла догадаться, что верный ответ уже давно пришёл ей в голову, только она из-за человеческой непрозорливости не могла знать, какой именно. Но этот мартовский ясный вечер был особенным. Королева позабыла о своих думах и была в приподнятом настроении, всем без исключения раздавала свои лучезарные улыбки, отчего её многочисленные поклонники, включая и мистера Смитона со скрипкой наперевес, были в благоговейном восторге. - Королева вновь беременна… - шептались за её спиной фрейлины, прикрывая ладонями губы и передавая весть из уст в уста. Себастьян наблюдал за этим круговоротом сплетен с вечно кривой ухмылкой на лице. Анна танцевала и пела, всем своим видом показывая, как она счастлива, но никому и слова не говорила о своём состоянии. Пусть догадываются сами. Что окружающие с радостью и делали. Наконец в зимний сад к свите королевы вышел и сам король. Удивлённым взором он окинул королеву и её фрейлин. Особенно его внимание привлекло пение королевы под восторженные возгласы девушек, хлопавших в ладоши и неотрывно следящих за плавно двигавшейся королевой. - У вас тут праздник без меня? – оповестил о своём присутствии Генрих и пристально осмотрел всех присутствующих. Среди дам он заметил парочку мужчин: того самого Марка Смитона и лорда Генриха Норриса, о чём-то мило ворковавшего с одной из леди. Услышав голос мужа, Анна остановилась и обернулась. Лукаво улыбнувшись, развела руки для объятий и направилась навстречу Генриху. - Твоё появление и было причиной праздника, мой дорогой. - Надо же. У тебя появился дар предвидения? – спросил Генрих, увлекаемый Анной подальше от толпы сплетниц. - О чём ты? – не поняла вопроса Анна и, взяв его под руку, повела вперёд. - Ты же не знала, что я приду. Я услышал твоё пение из окна одного из коридоров и решил узнать, чему же так радуется моя королева. - А ты попробуй отгадать! – воскликнула Анна и, довольная собой, захохотала, не сводя взгляда со своего мужа. Озадаченный, Генрих нахмурился и стал размышлять. - Екатерина умерла? Анна чуть не споткнулась о выглядывавший из-под сугроба чёрный камешек, но Генрих её вовремя поддержал. - Ты думаешь, я настолько бессердечная, что буду радоваться чужой смерти? - Ты это ты, Анна. И это было бы так на тебя похоже. Болейн отвела глаза в сторону, разглядывая сухие ветви деревьев и кустов, которые были больше похожи на длинные лапы чудовищ, несомненно, обитавших в недрах преисподней. Анна даже вздрогнула, когда ей в голову пришло это сравнение. - Жива она или мертва, - медленно заговорила королева, чтобы избавиться от дурных мыслей, - я уже её победила. Я на троне, она – в изгнании. Для меня она уже умерла. Генрих вопросительно посмотрел на свою жену. Та никак на это не отреагировала, только снова надела беззаботную улыбку, как и минуту назад, и задорно спросила: - Так что, король? Ты так ничего и не отгадал! - Не знаю, Анна, – Генрих поднял глаза к небу. – Я не в том настроении, чтобы гадать. Скажи сама. - Даю подсказку. Это то, чего ты желаешь больше всего на свете. На мгновение король задумался, но потом, как и в первый раз, когда Анна сообщила о своей беременности, в его глазах загорелся огонь. - Ты ждёшь ребёнка. - Да, мой король. И на этот раз это мальчик, я в этом уверена… Не успела она договорить фразу до конца, как Генрих поднял её на руки и закружил по саду. - Святые Небеса, я устрою турнир в честь этого! Прямо на этой неделе. Турнир в честь моего принца! Он кружил её среди обнажённых деревьев, одетых в тонкие серебряные нити инея, а звонкий и счастливый смех Анны разбивал тишину на тысячи осколков, в которых отражалось прошлое, наполненное страхом и отчаянием. Но теперь всё по-другому: она родит этого ребёнка, и всё изменится. Она знает это точно. Себастьян не подведёт. А сам демон тем временем наблюдал за семейной королевской идиллией из того самого окна, откуда Генрих несколько минут назад увидел и услышал Анну. Он скептически отнёсся к новости о беременности королевы, ему важен был результат, а его можно будет лицезреть только через несколько месяцев. А до этого же он с Анной будет сидеть как на иголках. - Шпионишь? – тихий голос за его спиной заставил Себастьяна вздрогнуть и напрячься. Обернувшись, он увидел Исмаила. - Кто бы говорил, - недовольно отозвался Михаэлис и вернулся к своему занятию, но разговора не прекратил. – У тебя восхитительная привычка появляться сзади. Видимо, это профессиональное. - Что поделать, - пожал плечами крылатый дух и присоединился к занятию Себастьяна в наблюдении за свитой и королевской четой. – Я ангел-хранитель, и моя задача – всегда стоять за чьим-либо плечом. Михаэлис нахмурился на секунду и повернулся к Исмаилу. - Ангел-хранитель? - Почему тебя это так удивляет? - А почему ты занимаешься заключением сделок с демонами вместо того, чтобы охранять своих подопечных? - Наверное, потому что Елизавета и есть моя подопечная. Себастьян едва сдержался, чтобы не присвистнуть от удивления. Такая мысль ему ни разу не приходила в голову. И как он мог так прогадать? - Выходит, ты просто спасал свою шкуру перед Всевышним. - Себастьян, - Исмаил скорчил умоляющую гримасу, - зачем ты так плохо обо мне думаешь? Я делал то, что Он велел, только и всего. Никакой корысти в моих действиях нет. И к тому же, какие у тебя основания мне не верить? Я же ангел. - Ты мой враг, - отчеканил Себастьян. – Это логично. - Логично, но ведь это ты падшее и проклятое существо, которое несёт всем зло и которому нельзя доверять, - выдал аргумент Исмаил. – А я – добрый и пушистый, я даже врать не умею. - Ну-ну… - недоверчивым тоном отозвался Себастьян и снова вперил свой взгляд в окно. – Я ещё посмотрю, как ты выполнишь свою часть сделки. - Зря ты так, - наигранно тяжело вздохнул ангел, - я выполняю свои обещания. А вот как будешь выглядеть ты в глазах Анны, когда всё откроется, – уже другой вопрос. И вопрос этот повис в воздухе. Себастьян сначала растерялся, а после пришёл в бешенство, когда увидел, что ангел просто исчез, оставив последнее слово за собой. Но будучи умудрённым опытом, Михаэлис понимал, что Исмаил был прав: он пошёл на эту сделку не потому, что так было лучше для Анны. Так было лучше ему самому. Из-за неё, но не ради неё. Эгоистичный поступок с самого начала его задумки, и демон даже не пытался скрыть эту мысль от себя. Но другая мысль, более назойливая и мрачная, терзала его постоянно: что же в самом деле подумает Анна, когда узнает обо всём? Анна отщипнула небольшую ягодку винограда и, не глядя, потянула её в рот. Медленно прожевав, она вздохнула и потянулась за новой ягодой, но рука её устало упала на стол, и королева приказала: - Унесите всё. - Но Ваше Величество, - застенчиво пролепетала Джейн Сеймур, подходя к столу, - Вы почти ничего не съели. - Какая тебе разница? Унесите! Фрейлины молча повиновались и одна за другой с тарелками и вазами покинули её покои. Лишь парочка девушек остались по углам, чтобы в случае надобности принести королеве воды или полотенце. Вдруг в дверь постучали, и вошёл паж. - Ваше Величество, прибыл Ваш брат. - Пусть войдёт. Ещё секунда, и комната озарилась никогда не увядающей улыбкой Георга Болейна. - Георг! Как я рада! Не дожидаясь ответных проявлений чувств, Анна бросилась брату на шею и крепко обняла. - Охохо, Ваше Величество! - озадаченно улыбнулся Георг и прижал сестру к себе. – Кто бы мог подумать, что Вы способны так радоваться моему появлению. - Идём, - уклонилась от ответа на эту реплику Анна и потянула брата к себе в опочивальню. – Подальше от чужих ушей и глаз. Последняя фраза не ускользнула от двух оставшихся фрейлин, которые тут же многозначительно переглянулись. Им было неважно, кто оставался наедине с королевой – брат или даже родной отец, это всё равно было поводом для новых сплетен. Укрывшись во внутренних покоях королевской опочивальни, Анна подошла к своей кровати и рухнула на неё, обессилев. Георг нахмурился и подошёл к сестре. - Такая переменчивость в настроении связана с твоим состоянием? Да, Аннамария? Несколько мгновений Анна не шевелилась. Когда Георг присел на её постель, она поднялась и тоже села напротив него. - Кажется, Генрих мне изменяет. Георг усмехнулся. - Тебе это только кажется? - Нет, я точно знаю! – всплеснула руками королева и резко встала с постели. Она стала ходить взад-вперёд, задумчиво теребя подбородок. Георг, который терпеть не мог подобное поведение, недовольно цокнул языком. - Сядь, пожалуйста. Ты же знаешь, я не… - Ты указываешь своей королеве? Холодная сталь в её глазах заставила Георга застыть с раскрытой челюстью. Он ошеломлённо смотрел на неё, не веря, что его родная сестра осмелилась сказать ему подобное. Но кто же её осудит: она королева, и в случае чего, обвинять будут только его. Успокоив бурю внутри себя этой мыслью, Георг замолчал. Анна продолжила мельтешить перед его глазами, что начинало неимоверно раздражать юного лорда. - Я приходила к нему в опочивальню. Он держал в руках что-то блестящее, какую-то драгоценность. Потом у одной моей фрейлины появился новый браслет. Затем у другой – новое колье и кольцо. Я думаю, это его подарки. - Анна, у тебя мания. Это наверняка подарки их ухажёров или будущих женихов. - А если один из ухажёров – Генрих? - Ну и пусть, - равнодушно пожал плечами Георг, искренне не понимая, чего его сестра всполошилась. – Он король, на него ежедневно давят, и ему надо хоть как-то себя развлекать. С тобой развлекаться он не может, потому что ты на сносях, так пусть имеет двух-трёх блудниц про запас, просто чтобы поднимать себе настроение и тешить своё мужское самолюбие. От этого твоё положение не пострадает, для тебя важно – родить здорового сына. По мере того, как Георг говорил, глаза Анны становились всё шире. В конце его монолога она подошла к нему и тряхнула его за плечи, вкладывая всю злобу в этот жест. Теперь Георг узнавал свою сестру. - Ты идиот! Я расколола небо надвое, чтобы стать королевой! Чтобы он кланялся мне и целовал мои ноги, а сейчас ты предлагаешь спустить ему с рук его измены? Не выйдет! Я прямо сейчас отправлюсь к нему и выскажу всё, что думаю! На этих словах Анна оттолкнула брата и стремглав выбежала из покоев. Георг не на шутку испугался такого её поведения и бросился за ней. - Это плохая идея, Аннамария. Думаю, тебе стоит остановиться. - Не указывай мне! – вконец рассвирепела Анна. – Ты такой же мой подданный, как и все остальные. - Я не указываю, а всего лишь даю совет, - попытался оправдаться Георг, вставая на пути сестры. – Ведь у всех королей есть советники, верно? - Прочь с дороги! – Анна его не слушала, она целенаправленно шла в покои Генриха, ни капли не сомневаясь, что найдёт мужа там. И то ли это ей подсказало женское чутьё, то ли высшие силы сами привели её туда именно в тот момент, но Генрих в самом деле оказался в своих покоях. Вот только путь королеве преградила стража. - Ваше Величество, его Величество отдыхает и велел никого не пускать, - пробубнил высокий и плечистый страж, не глядя в глаза королеве. Второй же угрюмо молчал. - Я его жена и имею право приходить к нему, даже когда он спит. - Но его Величество велел никого не пускать, даже Вас, Ваше Величество. - Он так и сказал? – уперев руки в бока, спросила Анна и посмотрела в глаза растерянным стражникам. Что-то подозрительное было в их лицах. Не дождавшись ответа, она настойчиво продолжила: - Он так и сказал, что не желает видеть меня в минуты отдыха помимо прочих? Ответом ей послужил женский стон, донёсшийся из-за высоких дверей королевской опочивальни. Не веря своим ушам, Анна приблизилась и прислушалась. На этот раз до её слуха отчётливо дошли ритмичный скрип и вздохи. Анна положила руку на сердце. Женское чутьё не подвело её. В ярости, она заколотила кулаками по двери, потянула ручку, но стражники, как можно деликатнее, старались оттянуть её от дверей, приговаривая: «Ваше Величество… Простите, его Величество не велел… Приказ». И если бы не подоспевший Георг, то Анна бы уже ворвалась в покои Генриха и устроила бы там величайший скандал в жизни короля. Но и на этом занимательное действо не было окончено: на шум в коридоре выскочил Генрих. Запыхавшийся, в одной рубахе и наспех завязанных штанах, он метал взглядом молнии, пытаясь отыскать нарушителя покоя. Но увидев Анну, он обомлел, не найдя сразу, что сказать, кроме: - Что ты здесь делаешь, Анна? И в ответ услышал не самые лицеприятные слова: - Ты подлец! Ты обещал любить меня! И беречь! Ненавижу тебя! Сволочь! Взмокший Георг пытался справиться со своей сестрой, но в какой-то момент его рука выскользнула и отпустила локоть Анны. Королева поспешила воспользоваться моментом и ринулась к мужу, чтобы украсить его лицо пощёчиной, но он опередил её. На один миг всё вокруг замерло, ожидая реакции королевы. И как ни странно, но королева схватилась рукой не за щёку, а за живот, остекленевшими глазами глядя в пустоту. Анна отошла на шаг, потом ещё на один. И на том месте, где она стояла, все присутствующие увидели капли крови. Анну тут же пронзила острая боль, и она почувствовала, как по ногам хлынула кровь. - Нет… Мой мальчик… - зашептала королева и, бросив пустой взгляд на испуганные лица брата и мужа, рухнула на пол.