Никудышный отец

Одиннадцать часов назад Персиваль Грейвс проснулся одиноким человеком в большом доме с видом на реку Гудзон. А теперь на улице темень, вечер, и он вернулся с работы домой опекуном несовершеннолетнего подростка. Грейвс слышал, что каждый колдун по-своему переживает кризис среднего возраста. Кто-то разводит жмыров*, кто-то пытается завоевать мир, а он решил всего лишь приютить едва знакомого паренька. Если так рассудить, он еще легко отделался. К тому же это интересный опыт. Персиваль никогда не был чьим-то отцом или дядей. Конечно, у них с Криденсом не такая большая разница в возрасте, но если бы Грейвс женился сразу после школы, то его сыну было бы столько же лет. Первым делом Персиваль показывает парню свой дом. - Это прихожая, - начинает он. – Ванная наверху, как и туалет. Кухня там, здесь рядом чулан. Есть еще несколько комнат для гостей, библиотека, рабочий кабинет и столовая, которой я не пользуюсь. Предпочитаю есть в гостиной. Если идти по коридору, можно выйти в зимний сад. На втором этаже есть открытый балкон, а внизу веранда... Он говорит, а парень машинально кивает на каждое уточнение. Они оба нервничают, это сразу заметно. Их общение без присутствия Голдштейн можно было пересчитать по пальцам одной руки. Грейвс не знает, о чем говорить с парнем, а тот совсем не подкидывает ему идей затянувшимся молчанием. - Давай я покажу, где ты будешь спать, - предлагает мракоборец от безвыходности. Криденс угукает. Он идет следом за Персивалем на второй этаж. Здесь располагаются три гостевые комнаты, но мужчина выбирает ту, что ближе всего к его спальне. Тут просторно и ничего не менялось уже лет двадцать. Расшитые наволочки, одеяло, подушки. Махровый ковер лежит по центру комнаты с несколькими торшерами по бокам вместо одной большой люстры. Грейвсу всегда здесь нравилось, и Криденс поддерживает его восхищенным взглядом. Он вклинивается рядом с мужчиной в проходе и тоже осматривается. Грейвс прочищает горло: - Твои вещи доставят сюда завтра, я предупрежу… помощников. - Помощников? - Да… У мракоборца до сих пор нейдет с языка рассказ о домовых эльфах. О маленьких невидимых человечках в простынках. По сложности эта тема для Персиваля встает в один ряд с разговорами о сексе. Грейвс не представляет, как с этим справляются настоящие родители. А еще он очень надеется, что их общение с Криденсом не дойдет до того, чтобы он действительно просвещал его в вопросах секса. Напряженные размышления Грейвса о трудностях родительской жизни прерывает голодное урчание. Криденс прячет лицо, а Персиваль хлопает себя по лбу. Хороший же из него опекун – сморил парнишку голодом. - Прости, Криденс, я совсем забыл об ужине. Пошли... Они возвращаются в гостиную. На столике перед диваном уже разложено угощение – оно совсем простое. Грейвс несколько виновато приглашает Криденса к столу. Когда тот садится, то складывает руки в молитвенном жесте, а потом буквально набрасывается на еду. Брови Персиваля дергаются. Юный Бэрбоун не лишен манер, но его аппетит определенно впечатляет. - Спасибо, было очень вкусно, - благодарит юноша, когда в его тарелке не остается ни крошки. Персиваль улыбается. Он только принялся за салат. Куда больше еды его интересует Криденс. Теперь, когда тот сыт, у него есть время оглядеться. Гостиная увлекает парня гораздо больше, чем собственная комната. Тут много картин, трофеев, статуэток и сувениров из всех стран, где удалось побывать лично Персивалю и его предкам. Однако Криденса особенно интересует его почтовый сокол. Птица важно встряхивает крыльями в клетке, тоже наблюдая за гостем. - Его зовут Скиф, - склоняется Персиваль к парню, пользуясь тем, что они сидят на одном диване. При звуке своего имени сокол открывает клюв и кричит. Грейвс мог бы рассказать Криденсу целую историю, связанную с этим гордым животным, но юноша отшатывается раньше, чем мракоборец успевает начать. Его уши краснеют. Наверное, Персиваль опять где-то поторопился. - Ты можешь идти в душ, - предлагает он, чтобы не казаться деспотом. – Ванная на втором этаже. Получив разрешение, сквиб сбегает. Он такой странный и дикий, что в поисках поддержки Грейвс переводит взгляд на сокола. Птица только щелкает клювом. Он сам на это согласился. Закончив с ужином, Грейвс проверяет почту. Его никто не отстранял от работы, но сейчас ему меньше всего нужны сверхурочные – впервые за долгие годы службы. Мужчина сам не замечает, как начинает улыбаться. Со второго этажа слышится плеск воды. Проходит довольно много времени прежде, чем Персиваль решает подняться. Он идет за халатом, потом возвращается, а Криденс все еще сидит в ванной. Странно. Мужчина стучит. - Криденс? – молчание в ответ заставляет мракоборца напрячься. – Все в порядке? - Да, сэр! – откликается юноша, но тут же робеет. – То есть, нет... Кто-то взял мою одежду. Домовики. Грейвс вздыхает и с усмешкой качает головой. Он облокачивается на косяк двери, скрещивая руки на груди. Он мог бы сказать, что Криденсу нечего смущаться, но решает поберечь его гордость. - Твои вещи взяли на стирку, Криденс. Послушай, там есть халат на крючке, воспользуйся им. Через мгновение дверь в ванную наконец открывается, и юноша, обернутый в махровую ткань, выходит. Он почти сталкивается с Грейвсом лбом, не ожидая, что тот окажется так близко. Мужчина насмешливо оглядывает парня. Протянув руку, он по-отечески ерошит его мокрую макушку. - Не пугай меня. Я теперь твой опекун и не могу дать тебе утонуть. - Простите, мистер Грейвс, - юноша бормочет, и Персиваль решает его не мучить. После пожелания доброй ночи Криденс закрывается у себя. Персиваль остается один. Он ставит руки на пояс и вздыхает. Ему определенно нужно найти подход к этому парнишке. С Тиной тот вел себя гораздо раскованнее. Так неужели проблема в Грейвсе?.. Мужчина трет лицо. Видимо, одного его энтузиазма тут недостаточно. Нужна работа – и время. Он устало закидывает халат на плечо и скрывается в ванной.

***

На следующий день Криденс просыпается до рассвета – это его привычка с детства. Спросонья парень не сразу понимает, где он находится, а потом в его голове всплывают события: суд, заседание, его окончание – и ответ приходит сам собой. Он в доме куратора Порпентины Голдштейн, и тоска по знакомому потолку одолевает парня новой волной. Только силой воли он запрещает себе об этом думать. Он уже принял решение. Парень поднимается с кровати и уже через пять минут выходит из комнаты – в свежем, но все таком же поношенном костюме. Его будничная прическа топорщится от того, что он уснул с мокрыми волосами. Криденсу совсем не нравится то, что он видит в зеркале ванной. - Доброе утро, - неожиданно желает хозяин дома ему в спину. – Ты рано. - Д-доброе утро, сэр, - запинаясь, отзывается Криденс. Он знал, что так будет, но все равно оказывается не готов к тому, чтобы видеть мужчину в домашнем халате и с щетиной на скулах. Мракоборец чуть сторонит его и тоже занимает место перед зеркалом. Он накладывает несколько заклинаний, на глазах превращаясь обратно в того человека, которого Криденс всегда находил безупречным. Парень тушуется, а Грейвс со смешком поглядывает на его встопорщенные кудряшки. - Иди проверь, не убежал ли наш завтрак, - предлагает мужчина то ли в шутку, то ли серьезно. Это достаточный предлог для Криденса, чтобы снова сбежать. Он понимает, что ведет себя странно. Этот человек добр к нему, а он воспринимает это, как попытку его запутать… Как он только может так думать? Криденс ведет обличительный монолог весь свой путь до кухни. Однако стоит ему переступить порог, как все мысли сваливаются в кучу. Парень смотрит на двигающиеся половники и сковородки круглыми глазами. Он никогда к этому не привыкнет. - Accio, - доносится откуда-то сзади, и свежий номер газеты летит мимо плеча Криденса. Грейвс ловит сверток одной рукой. Он уже одет. – Пошли завтракать, чего ты ждешь? Мракоборец направляется в гостиную, на ходу раскрывая печатные листы. Он садится на диван, погруженный в чтение, а юноша усаживается на почтительном расстоянии, изучая фотографию Президента на первой полосе: «Скандал в Департаменте!» - Что там пишут? – спрашивает Криденс из вежливости, скашивая глаза на летающий над столом чайник. - Ничего стоящего, - роняет Грейвс задумчиво. – Твоя личность держится в тайне. - Да? – Криденс удивлен. – А почему, сэр? - А ты бы хотел давать интервью о том, как подвергался насилию? Подросток ежится, коротко мотая головой. Он не думал о том, что ждет его после выступления в суде. Возможно, скоро в газетах появится его фотография... Криденс нервно комкает манжету, как вдруг чувствует прикосновение к макушке. Это Грейвс. - Не бойся, мы с Тиной будем рядом, - мужчина пропускает его короткие пряди сквозь пальцы. Парню делается неловко. Он ведь так и не поблагодарил мракоборца. Сейчас самое время. - Спасибо, что приютили меня, мистер Грейвс. - Всегда пожалуйста, я не мог поступить иначе. От его откровенности обычно бледные щеки Бэрбоуна делаются румяными. Ему никогда не приходилось слышать столько приятных вещей за одно утро. Хотя Криденс не представляет, что на это ответить. Помявшись, он решает вернуться к завтраку. Парень складывает руки вместе и читает про себя молитву. Когда он заканчивает, то натыкается на заинтересованный взгляд. - Ты каждый раз так делаешь… Что это? Молитва? – догадывается Грейвс и пытается повторить, но слишком сильно отгибает большие пальцы. Старания волшебника вызывают у парня улыбку. Криденс хмыкает и тянет руки, чтобы его поправить. Он складывает пальцы Персиваля вместе и приподнимает его ладони к подбородку. Вот, теперь похоже. Юноша остается доволен, но самым довольным здесь выглядит Грейвс. - Спасибо, - он снова ерошит волосы Криденса. – Ладно, мне пора. Поем на работе. Мракоборец хватает со стола парочку тостов и идет к камину. Он шагает прямо в огонь, кидая впереди себя порошок. Без предупреждения. Криденсу делается плохо от того, что он видит – мужчина исчезает за столбом зеленого дыма. Какое-то время парень просто смотрит, а потом икает от потрясения, пугая пролетающий мимо чайник. В Конгрессе Грейвса встречает Голдштейн – прямо в его кабинете. Судя по тому, что у девушки горят глаза, ей удалось что-то раскопать. Мужчина не успевает поздороваться, как его заваливают информацией. - Здравствуйте, сэр. Я была в Архиве, - заявляет ведьма без многословных вступлений. – У нас действительно есть шанс! Я нашла прецедент. Во времена Первой Не-магической Войны в Нью-Йорке был похожий случай! Тот сквиб был евреем, а его родители… Грейвс прерывает поток ее речи взмахом руки с тостами. - И вам доброе утро, мисс Голдштейн, - он обводит колдунью взглядом. – Вы хотя бы спали? - Нет, - признается она и устало садится на стул перед столом мракоборца. – А как прошел ваш вечер? Как Криденс? Я до сих пор не могу себе простить, что спихнула его на вас… - Все в порядке, Тина. Признаться, я даже рад такому стечению обстоятельств. Мужчина садится за стол и протягивает волшебнице тост. Та отказывается. Пожав плечами, Грейвс съедает остатки, слушая краткий пересказ трогательной истории еврейского мальчика в исполнении Голдштейн. Судя по ее словам, у них действительно есть шанс: в тот раз ребенка-сквиба спасли, а его приемных родителей выслали из города. Во времена войны это было жесткое решение, но что-то подсказывает Грейвсу, что с тех пор законодательство сильно изменилось. - Если не получится, будем давить на жалость общественности, - следом предлагает ведьма. – Криденс может дать интервью… - Я запрещаю, - вырывается незамедлительно. - Что? – девушка поражена. - Я запрещаю беспокоить его, - повторяет Грейвс уже членораздельно. – Сейчас я его опекун, мисс Голдштейн. Разговоры о травмах могут ему навредить. Ищите любые способы, кроме этого. Ведьма выглядит разочарованной. Она кивает и встает, но Персиваль окликает ее на полпути: - Сделайте мне одолжение, Тина: зайдите в обед ко мне домой и передайте Криденсу, что я жду вас обоих вечером возле ателье «Нидлс». Хочу сделать пару покупок. - Обоих, сэр? – теперь колдунья поражена еще больше. – Мне казалось… - Не говорите ерунды, Тина. Вы нужны ему сейчас не меньше, чем я, - мракоборец улыбается. Девушка вновь расцветает. Она с готовностью кивает: «Тогда до встречи», и покидает кабинет начальника с улыбкой. В доме Грейвса Тина появляется внезапно – примерно в тот же момент, когда старые вещи Криденса парят над ступеньками в его комнату. Парень в кресле роняет книжку. Девушка не замечает его удивления и обещает забрать вечером. Она что-то говорит про ателье, а потом снова исчезает в камине. В этот раз Криденс не икает. Он даже начинает предвкушать этот поход по магазинам. Постепенно мир магии перестает казаться ему таким пугающим. Криденс с нетерпением ждет вечера и, чувствуя себя несколько странно, просит у дома булочку, чтобы ожидание не казалось ему таким долгим. Когда время приближается к шести, Тина возвращается. Она забирает Криденса с собой, но, слава Богу, не аппарирует. У нее есть ключ. Они идут до ателье пешком, и Криденс успевает выслушать историю еврейского мальчика дважды. Ему интересно, но не понятно, как это связано с их делом. Он уже решает спросить, но они как раз приходят на место. Грейвс машет им и открывает дверь перед девушкой. Тина проскальзывает внутрь, Криденс тоже хочет пройти, но так удачно у него не получается. Персиваль все равно успевает потрепать его по волосам. - Иди сразу в примерочную и раздевайся, я договорился с портным. Мужчина подталкивает его в сторону бархатных занавесок. Криденс ступает вперед с замиранием сердца. Он медленно снимает одежду, стоя перед большим зеркалом и фантазируя, какой же наряд ему подберут. Однако замерщика нигде нет. Парень раздет до трусов. Ему неуютно, но по-настоящему жутко становится тогда, когда мягкий сантиметр оживает и обкручивает его талию. По телу бегут мурашки. Юноша вскрикивает от неожиданности, и в просвете занавеса тут же появляется голова мракоборца. Криденс вздрагивает повторно и прикрывает свое белье руками. - С-сэр!.. - Что такое? – осведомляется Грейвс, но при виде парня быстро понимает, что к чему. – Не надо так смущаться, я же не Тина. Это не успокаивает. Подросток тянется зашторить кабинку обратно. - Кстати, стоит заказать тебе новые трусы, - отмечает Персиваль и наконец-то отходит, оставляя юного Бэрбоуна красным до корней волос. Криденс уже не так рад тому, что попал в ателье. Но все же он счастлив. Отчего-то парня тянет сказать об этом мужчине прямо сейчас, пока решимость еще при нем. Придерживая шторы, Криденс просовывает голову, как это только что сделал мракоборец, однако Персиваль уже в другой части зала. Мужчина держит Тину под локоть, помогая ей влезть в туфли с витрины. Девушка забавно качается на таких каблуках, но во что бы то ни стало хочет пройтись. Грейвс посмеивается над ее упрямством. Со стороны они смотрятся совсем не как куратор с подчиненной. Поджав губы, парень прячется обратно за ширмой. Что это с ним?.. Это не его дело. Сантиметр продолжает измерения, к нему добавились летающие перо и бумага, но Криденс больше не обращает внимания на происходящее вокруг. Он смотрит на свое угловатое отражение в зеркале и сжимает пальцы. Позже, когда примерки окончены, Персиваль составляет список вещей, которые портной сделает для парня под заказ. Одевшись, Криденс встает возле Грейвса. Ему любопытно, но колдун щелкает его по носу кончиком пера, мешая подсмотреть. Совсем как маленького. - Это сюрприз, - поясняет он. Криденс изумленно вскидывает брови, но ему не дают опомниться. Поставив подпись на чеке, мужчина выводит парня под руку. Порпентина ждет их в дверях и провожает назад до самого дома Грейвса. Мракоборцы идут по обеим сторонам от юноши. Голдштейн делится своими планами на завтра, Персиваль поддерживает ее, а Криденс чувствует себя пятым колесом в телеге. Его не покидает ощущение, будто он влез в чью-то личную жизнь. Впрочем, Персиваль не замечает настроения подростка. Как только они заходят в дом, мужчина зовет его на ужин. Криденс не спешит. Он выдыхает и заходит в комнату спустя пару минут. В гостиной Грейвс занимается своим соколом. Он стоит у клетки, спиной ко входу, и это упрощает задачу. Криденс садится на диван и нервно сплетает пальцы. - Мистер Грейвс, скажите, я вам мешаю? Парень низко опускает голову. Он готов принять любую правду. - Что? С чего ты взял? – мужчина настолько удивлен, что забывает про птицу. - Я... я видел вас с мисс Голдштейн, вы вместе... - Нет, Криденс, мы не «вместе». Я уже очень давно ни с кем не «вместе». Тебе не о чем беспокоиться, ты не мешаешь. Он садится к Криденсу на диван и приобнимает за плечи. Как опекун, напоминает себе Бэрбоун. Он до сих пор не понимает, почему так странно воспринимает доброту этого человека. После признания мужчины Криденсу удается поднять голову. Грейвс с усмешкой гладит его по затылку, а парень виновато встречается с ним глазами. Он сказал ужасную глупость, конечно… Юноша кивает и берется за еду, чтобы заполнить чем-то молчание. Но прежде он молится – в силу привычки, а может быть и нет, потому что, как только он складывает руки, Грейвс пытается за ним повторить. Снова неудачно. Почему-то это забавляет парня даже больше, чем в первый раз. Может быть, мужчина делает это именно по этой причине. Они сидят плечом к плечу, и Криденс внезапно понимает, что ему впервые становится от этого комфортно. Это пугает – то, насколько быстро этот человек смог занять место в его жизни. А еще юноше страшно, куда это может завести. Ведь когда-нибудь суд закончится и… Но пока что Криденс не поддается страхам – он слишком голоден. Парень за обе щеки уминает рагу, в пол-уха слушая рассказ Грейвса о его рабочем дне. Этот волшебник чудной – особенно когда рассказывает юноше о каких-то «дементорах» и «анимагах»... Но Криденсу приятно его слушать. Он не замечает, как за разговорами пролетает весь оставшийся вечер и наступает ночь.