Точки и линии

В последний момент Занзас меняет Сквало в паре с Леви, потому что Леви ему срочно нужен вместе со всем своим отрядом в порту. А в оперу, говорит он, пойдет акулий мусор — под прикрытием. И чтобы обошлось без лишнего шума. Работать-то тихо он умеет. А вот говорить — ну, тут еще годы тренироваться и тренироваться. Сквало возмущается — почему, например, нельзя отправить Луссурию, который любит оперу, или хотя бы Кикё? Занзас решает, что идея хорошая, но Луссурия слишком занят, а Кикё может пойти — для подстраховки. Театр Массимо — огромный, дорогой и роскошный — стоит на площади Верде, куда они приезжают с Кикё на самом неприметном из автомобилей, которые только можно достать в гараже. От обилия яркого искусственного света и красно-золотого цвета, которым пестрит оперный зал, Сквало мгновенно становится неуютно. В костюме жарко, и, кроме того, он сковывает движения. Галстук — душит. Он старается выхватить взглядом Бьяджи со всей его шайкой дружков и бодигардов, но те не торопятся к началу представления. Все знают, что Бьяджи — параноик, которому есть, чего опасаться, и он не просто опасается — дрожит, забившись в темный угол большую часть года и только иногда поддается самой большой слабости — опере. Так и получается: есть только одна возможность устранить его чисто — во время антракта. В любое другое время он будет под прицелом камер видеонаблюдения или в кругу отважной охраны. Лишние проблемы ни Сквало, ни Занзасу, никому не нужны. Бьянджи не торопится, а у Сквало очень медленно, но верно нервы накаляются до предела. И в тот момент, когда он готов сорваться, его плечо крепко сжимают. Дружеский жест поддержки. Жест старшего по званию, которым усмиряют зарвавшихся рядовых. Выбирай, что больше нравится. Хотя ему ни один из вариантов не по душе. Сквало смаргивает испуг и поворачивает голову к Кикё. — Перестань так дергаться. — Иди на хуй, — вяло огрызается Сквало. Женщины вокруг оборачиваются на него и смотрят недобрым бабушкиным взглядом. От него до сих пор неуютно. — Мы в приличном обществе, — наставнически издевается Кикё. — Здесь так не выражаются. — Да что ты… Сквало не успевает ничего сказать: Кикё шикает на него и кивает в сторону — пустые, разбросанные в хаотичном порядке места, занимают с виду совершенно разные люди. Непрофессионал не обратит внимания на то, что все они возникают в одно время и носят, в сущности, идентичную униформу. Кого удивляет костюм в опере? — Теперь можешь расслабиться? — спрашивает Кикё. Сквало смотрит на него в упор, и этот взгляд означает: «Я не нуждаюсь в твоей компании, кусок мусора. Я не нуждаюсь в твоих комментариях. Я не нуждаюсь в тебе». — Теперь можешь, — снова огрызается Сквало. Его внимание уже полностью отдано Бьяджи, он просчитывает в голове возможные комбинации и знает, что делать. Куда девать Кикё — вот что остается неясным. — И не говори со мной так. — Ему очень хочется сцедить накопившуюся желчь. Он привык работать с такими пустяками один и не грузить голову лишними мыслями. Кикё дергает бровью, склоняет набок голову и задумчиво-задумчиво тянет: — Как именно — «так»? — Как будто мы на свидании, а не на работе. Но ответ не злит Кикё, а, судя по всему, забавляет, и в этом тихом, спонтанном веселье тонет всё негодование Сквало. — Можешь считать это свиданием, если тебе так легче. Будешь за крутого парня, а я, так и быть, подыграю. Они смеются, каждый про себя, но Сквало уверен, что Кикё тоже весело и легко. Глаза у него влажно блестят и искрятся от удовольствия, и это сейчас особенно заметно из-за насыщенного освещения. О том, как будут действовать, они договариваются так же легко, почти без слов. И Кикё подгоняет машину и встречает Сквало у входа за пару минут до того, как пропажу Бьяджи замечают его телохранители. У них еще достаточно свободного времени. Сквало сменяет Кикё за рулем, они останавливаются, отъехав подальше от театра, и сожалеют, что не могут наблюдать феерического провала в работе охраны. — И знаешь, ни слова же не появится в газетах. Замнут. Никто из этих теток, таращивших на меня глаза, ничего не узнает. — Жизнь несправедлива. Мы тоже ничего не узнаем. — Кикё с большим интересом рассматривает вывески на бутиках, чем хочет узнать продолжение истории. — В штаб? …Через несколько недель он снова оказывается в паре с Кикё и, когда садится в машину, успевает только присвистнуть. — Опять свидание? — спрашивает он, поправляя солнечные очки. — Как видишь, — разводит руками Кикё. — В жизни никогда так часто на них не бывал, — бросает Сквало и заводит машину. — Дальше первого не заходило, в смысле. — О, — усмехается Кикё. — Ну еще пара-тройка таких и можешь считать, что у нас серьезные отношения. — Серьезные отношения? — со смешком переспрашивает Сквало и кидает быстрый взгляд на приборную панель. — В жизни нормальных людей это так зовется. Некоторое время они едут в тишине, потому что Сквало сосредоточен на повороте. — Не знаю, — завершив маневр, говорит он, — как это зовется у нормальных людей. Но от еще пары-тройки свиданий с тобой я бы не отказался.