I'm not insane

Не без труда открываю глаза. Пить. Безумно хочется пить. Что-то крепко упирается мне в ребра, и это больно. Глаза закрываются сами. Ну бляяять... Сил встать у меня нет. Да какой в заднице встать: у меня даже нет сил, чтобы открыть глаза. Но то, что застряло у меня между ребер, вызывает неслабую боль, поэтому, собрав все силы, я шевелю затекшей рукой и через несколько секунд начинаю ее чувствовать. Затем провожу ею по дивану, на котором очень неудобно лежу, пытаясь найти ту самую хрень, не дающую покоя моим двадцати четырем ребрам. Удачно замечаю, что еще что-то упирается мне в висок. Но об этом потом. Беру все еще прохладную, но уже практически пустую бутылку в руки и чувствую нереальное облегчение. Я и мои двенадцать пар свободны. Отбросив ее, я начинаю шарить рукой в районе головы. Предмет номер два резко завибрировал, и на секунду мне показалось, что моя голова вместе с мозгами разлетится к хуям. Взяв в руки телефон Сэма, я поднялся. В глазах потемнело, хотя в комнате и так было не особо светло — интим, так сказать, — а жажда снова напомнила о себе. Я поднимаю бутылку неизвестно с чем и, выглушив все до последней капли, опять бросаю ее за спину. Глубокий вдох и выдох до последней капли воздуха в легких. Хах, нет, Бен, пососешь: тут твоя фишка не прокатит. Музыка уже играла намного тише. Это меня как раз и удивляет. Оттолкнувшись от дивана, я встаю. Слабый свет из кухни падает на часы, и я вижу время — 03:47. Оу, что-то сегодня я рановато сдал позиции. Обычно Джеймс самое слабое звено, а тут... Стыдно. Из кухни я слышу пьяный голос Беттли. Нет, я и сам еще толком не протрезвел, но если сравнивать с голосом Сэмми, то я просто стеклышко. Ну не сам с собой же он разговаривает. Хотя... Сэм может. Но нет. Первая мысль всегда вернее. Напротив басиста сидел Кэмерон. По нему так сразу и не поймешь, то ли он спит, то ли он весь во внимании - у него всегда такое выражение лица. Я подхожу к нему сзади и кладу руку на плечо. — О, Бен, — протягивает Сэм. Я киваю и, взяв, судя по всему, его стакан, выпиваю его содержимое. Даже вкуса не чувствую. Ну и какой хуйни вы на этот раз намешали? Обернувшись, я вижу Джеймса, который как всегда неожиданно даже для самого себя, не говоря уже о нас, вырубился на маленьком диванчике. Губы обычно надуты, брови сдвинуты к переносице. Без этой картины не бывает пьянок. Парни продолжили свой разговор, разливая по бокалам остатки... не знаю, что это. И все равно кого-то не хватает. Ну, конечно! Распиздяй Дэнни. Наверное, малышу не хватило моей ласки на этот вечер, и теперь сидит где-нибудь в уголке дрочит. Эй, а моя фантазия меня веселит. Но не может быть все так просто. — А где Дэнни? — спрашиваю я, отодвигая стул и садясь к ребятам. Голос звучал так, как будто мне вообще до пизды, где находится Уорсноп. Да мне, честно говоря, и было до пизды. Почему-то я уверен, что все хорошо. Ну не наебал же он меня с этим тупым обещанием седьмой раз. Сэм поднял пустую бутылку из-под коньяка и демонстративно показал ее мне. А. Ясно. — Пить больше нечего, и Дэнни решил сгонять в магазин. — Дэнни сам решил? — Во-первых, он никогда не ходит в магазин один, во-вторых, он никогда не предлагает, а сразу посылает кого-нибудь туда, говоря одну и ту же фразу: "Заебал ломаться. Давай быстрее". Именно поэтому меня терзают пиздец какие смутные сомнения. — Ну гипермаркет тут недалеко. Гипермаркет? В этой жопе? Тут до обычного-то магазина пешком минут двадцать. Ебаная пизда, опять сняла дом в каком-то днище. Могли бы и в гостинице пару деньков переконтоваться. Нет же, блять, вечно ищет что-нибудь поэлитнее. А выходит так, что на любом мусорнике с бомжами веселее и удобнее жить, чем здесь. Магазины — хуй знает где, клубы — еще дальше. Хотя, казалось бы, куда еще? И сейчас получается та же история, и Дэнни, прекрасно знающий, что близко здесь ничего не находится, ни за что не пошел бы один за какой-то гребаной парой бутылок, и, тем более, не предложил бы этого сам. — Давно он ушел? — В третьем часу, — ответил Кэм. — Ровно в два вырубился Джеймс, и минут через пять-десять Дэнни ушел. Когда я проснулся было без десяти четыре. Ахуеть, его нет уже два часа. И это никого не ебет? Хотя если бы я был в таком состоянии, меня это тоже не ебало бы. Но сейчас мне стремно за этого пидора. Очень стремно. Я даже не ебу, где его искать в этом городе. Да, мы были здесь один раз, но все, что я помню с того раза, это концерт, бар после концерта и "Welcome", которую орал пьяный Уорсноп, когда Кэмерон и Сэм тащили меня под белы рученьки в гостиницу, а мои ноги все равно волочились по асфальту, как бы я ни пытался идти самостоятельно. Все коленки себе свез к ебеням. Где же тебя искать, мудак? В голову не лезут никакие идеи, и, ничего не сказав ребятам, я встаю и выхожу из кухни. Свою майку я нахожу валяющейся в прихожей. Уже обувшись, вспоминаю о телефоне Сэма и прямо в обуви возвращаюсь за ним — хуже срача, чем сейчас, все равно не будет. Положив в карман узких джинсов сигареты и телефон, выхожу из дома и, уже почти захлопнув дверь, слышу: "Бен, ну где ты?". Да какая разница? Все равно минуты через две им будет похуй, а еще через минуту стены будут трястись от храпа. Уж мне ли не знать. Закрыв за собой дверь, я не спешу никуда идти. Потому что просто не знаю, где можно искать этого чертова алкаша. О, опять я не назвал его по имени. Еще пару таких месяцев, и я забуду, как его зовут. Пустые, еще темные улицы освещали только фонари. Почти никого нет. Конечно, блять! Еще даже четырех нет! Удивись еще, придурок! Снова я начинаю злиться на самого себя. Сжимая пальцы, чувствую, какие они холодные. Тело окутывает холодный ветер, и только сейчас я понимаю, что на улице реально холодно. Дрожащей рукой то ли от волнения, то ли от холода достаю пачку сигарет и вижу, что это не моя. Красные "Marlboro" — Дэнни. Губы начинают дрожать. Замерзаю. Понятно, что если я так и буду тут стоять, то посинею. Если уже не посинел, конечно. Ну где же ты, идиот? Хоть бы он был жив. Хоть бы его не убили. Пусть бы избили, ограбили, изнасиловали, но только бы... Только бы ты был жив, Дэнни. Но когда я тебя найду, я оторву тебе яйца, так любимые нашими фанатами, и затолкаю тебе в глотку твой же член так же, как ты вчера совал мне свой язык, за все мои мучения сейчас. Думай, Брюс, думай... Да что я могу сделать? Позвонить? Но это то же самое, что пить безалкогольное пиво — бессмысленно. А других вариантов нет. Достаю телефон. На экране вижу 13 пропущенных и 4 сообщения. Одно от Бриттани, два не знаю от кого, а четвертое от Майки. Девочка, как же ты нас всех заебала. Открываю. "Сэм, что случилось с Дэнни? Никто из вас не берет трубку. Я очень за него волнуюсь, ответь, пожалуйста". Ну ахуеть. Допустим, я тоже волнуюсь, но не заваливаю же тебя и твоих подружек смс-ками. По памяти набираю номер Уорснопа и нажимаю на "вызов". Я упорно жду до седьмого гудка. Ну да, "неожиданно", конечно. Убираю телефон от уха и пару секунд смотрю на его номер телефона и имя, держа палец в миллиметре от "сброса". И когда я уже почти касаюсь экрана, слышу из динамика трубки очень пьяное и неразборчивое "Да", заглушаемое музыкой. Я представляю, насколько расширились мои глаза, зрачки, ноздри... рот. В общем, все, что могло открыться или расшириться. — Дэнни! Дэнни, ты меня слышишь? — Кажется, я просто орал. Он жив, это радует. — Сэмми, малыш, нахуя так орать? — Как он вообще говорит? Нет, не так: как я его вообще понимаю? Одни согласные. — Где ты? Где ты, блять, находишься? — Я старался не кричать... Но как не кричать, когда этот еблан думает, что я Сэм? Во мне смешались все эмоции: злость, ненависть, волнение, обида, страх за него... Но перепутать меня с Сэмом... — Ммм, ты соскучился? — он смеется в трубку, а я терпеливо жду ответа. — Дэнни, где ты? — сдержанно спрашиваю я уже который раз. — Я в клубе, малыш. И ты не представляешь, как ахуенно я себя чувствую. — В каком клубе? — Не знаю, как он называется. А, он рядом с тату-салоном, где Бен и Джеймс набивали свои "АА". — Никуда не уходи, слышишь меня? — Да, ок, ок. Я быстро ловлю машину, выбежав на дорогу, и минут через 10-15 доезжаю до клуба. Со входа я высматриваю Уорснопа, но вряд ли я найду его именно так. Пробираясь через толпу, я пытаюсь найти знакомое лицо. И если бы я случайно не повернул голову к барной стойке, я бы просрал это лицо. И я ОЧЕНЬ вовремя обернулся. Напротив пьянющего Дэнни стоял парень комплекцией побольше моего вокалиста, настроен он был очень серьезно, судя по выражению лица. Он начинает орать, хватая Уорснопа за рубашку. Но Дэнни только спокойно улыбается, показывает ему фак, и по губам я читаю: "Нахуй иди". Срываюсь с места, чувствуя, что кое-кто сейчас получит пизды. И это точно не тот парень. — Эй, эй! — Я выбиваю руку парня с рубашки друга. — Спокойно. Я заберу его. — Бен, — констатирует Дэнни. — Парень, уйди отсюда. — Этот амбал просит ну очень убедительно, и теперь у меня тоже есть шанс получить пизды. — Отойди, Брюс, я хочу дать ему пиздюлей... — Дэнни, заткнись, пожалуйста, и съеби отсюда. — Слушай, Бен, или как там тебя... Отойди, — снова обращается ко мне симпатичное двухметровое лысое нечто. — Он же пьяный в говно! Давай я заберу его и забьем на это? — поднимаю ладони вверх. — Я считаю до трех. — Вообще супер, он меня еще и пугает. — Раз, два... И на счете "три" я чувствую нехилую боль в области носа. — Блять..! — ору я, вставая и вытирая кровь. Вот опять ни за какой хуй пострадал. Но не успел я моргнуть еще раз, как Дэнни сиганул на этого... ну назовем его парнем. На парня. Да ебаный в рот... Хотел все по-тихому разрулить... Началась драка. Через минуту в ней учавствовали не 3 человека, а больше двадцати. *** Вышли мы из клуба в шестом часу. Ну как вышли... охрана вышвырнула. Еле уняла драку и вышвырнула почти всех. Можно было бы объяснить, что мы дохуя звезды, и у них у всех будет куча проблем, но, во-первых, я был дико уставший и злой, а, во-вторых, проще было свалить оттуда по-быстрому, пока проблемы не появились у нас. И вот сейчас Дэнни, пошатываясь, сидит на крыльце и курит, а я смотрю на свою вклочья разорванную майку и ахуеваю. От нее больше нет толку, поэтому я снимаю с себя эту тряпку и бросаю на асфальт. Холодно, блять. Я не без труда поднимаю Дэнни, закидываю его руку к себе на плечи и охватываю талию. Не знаю, насколько протрезвел он, но вот я уже ни в одном глазу. А вообще, правильнее было бы докатить его до дома пинками. — Ахуенный вечер, да? — мямлит он, улыбаясь. На его щеке размазанная кровь, наверное, моя. Нормально вообще: я был самый трезвый, меня же и отхуярили больше всех: разбили губу, нос и на ребрах тоже так нихуево поиграли. И наверняка это еще не все. Внешне Дэнни остался цел и невредим, а что там под одеждой, не знаю. Хотя нет, вру — знаю. Очень хорошо знаю. — Да, — хриплю я. — Мог бы быть. Если бы ты сдержал обещание. Какая же ты хуйня, Дэнни. Он ухмыляется: — Ну ты же именно за это меня любишь? — Зачем ты полез в драку? — Его вопрос остался без ответа, потому что... Пошел он в пизду потому что. — Он тебя ударил. А если бы он сделал это еще пару раз, от твоего лица нихера не осталось бы. — Он глотал буквы, но суть я уловил. — Заступник хуев. — Чувствую себя девкой. Причем его девкой, что еще хуже. Мы остановились у дороги. Видимо, долго нам придется ловить машину. Дэнни явно не собирается стоять и медленно опускается на травку. Нет, нет, только не садись! Идиот. Теперь его еще и поднимать. Кранты моим ребрам. — Бен. —Ну? — Ты такой сексуальный, — осмотрев меня, полуголого, сделал он вывод. — А ты нет, — хмуро отвечаю. — Хах. Давай, скажи еще, что ты меня не хочешь. — Иди нахуй, алкаш, — подняв брови, с жалостью говорю я. — А я тебя хочу, — так просто произносит он. — И знаю, что ты меня тоже. Показываю ему средний палец и выхожу на дорогу: так мы быстрее доедем до дома, как показала практика. Если меня, опять же полуголого, кое с кем не перепутают. *** Грохот. Звук разбитого стекла и красивое "Сука", сказанное на секунду раньше моего. Отличное начало дня. — Бляяя... — звучит разочарованный голос Сэма. — Нахуй ты вообще туда полез, не понимаю?! — А это Джеймс. — За тарелками, наверное! Или ты с чего жрать собирался? — Мне интересно, с чего мы теперь жрать будем! — Слышен шумный выдох барабанщика. — Ну че ты стоишь? Иди в магазин за тарелками. — Ты ебнулся? У нас тур закончится, пока я доеду до ближайшего магазина. В автобусе пластиковые тарелки есть, я за ними схожу. Я любезно пропустил Сэма, столкнувшись с ним на пороге кухни, и сел за стол, безразлично наблюдая за Джеймсом, собирающим осколки. — А потом возникают вопросы, почему стебутся над басистами, — буркнул Касселлс. — Как я понял, завтрак отменяется, да? — хрипя, спросил я. — Да нет, сейчас криворукий Сэм принесет тарелки, Кэм вылезет из ванны, а Дэнни из второй — и можем есть. Потом на репетицию. — Дэнни... проснулся? — Шок. — Минут сорок назад. — Ебаный в рот. Сейчас инфаркт будет. — Кэмерон там, походу, утонул, — войдя на кухню в приподнятом настроении начал Уорсноп. — Ну или его уши водой залило, потому что он меня жестко игнорил, когда я стучал. Есть еще вариант, что он обиделся, но это вряд ли: обидки у нас только Бен кидает, — ухмыльнулся вокалист. — Доброе утро, кстати. Очень хотелось его послать. Больше всего на свете. Или врезать по этой выбритой морде. Но у меня еще после вчерашнего многое болит, поэтому не вариант. Еще плюс концерт завтра и репетиция сегодня — слишком много времени нам вместе проводить. И если довести наши отношения до точки кипения сейчас, то концерт будет засран. Хотя Уорсноп и без моей помощи неплохо концерты засирает. Поэтому я просто игнорирую. — Ладно, — поднимает вверх ладони Дэнни. — Я понял, чего ты ждешь — извинений. Хорошо. Прости, — он садится за стол рядом со мной. — ...что так и не довел тебя вчера до оргазма. Кажется, в моей голове что-то лопнуло, и лицо покрывается красным оттенком. От злости. От ненависти. От доверия к этому пидорасу, которого он никогда, никогда, блять, не оправдывал. Руки начинают трястись от злости, но я все еще пытаюсь заставить себя успокоиться, ведь он мой друг. Он мой лучший друг, которого я... ненавижу. Сейчас ненавижу. — Уйди, Дэнни. Я очень тебя прошу — уйди, —сдержанно, сквозь зубы говорю я. Я готов его умолять, чтобы сейчас он ушел, потому что я не могу больше терпеть, но и портить то, что и так испорчено слишком, я не хочу. Джеймс обернулся, услышав мой не совсем любезный тон, но пока молчал. Дэнни встал со стула и отодвинул его ногой в сторону, наклонившись к моему как можно ближе. Мои губы сжались. Отвожу взгляд куда-то в сторону, стараясь не смотреть на него, чье лицо было в паре сантиметрах от моего. Он делает глубокий вдох и негромко говорит мне на ухо: — А если не уйду..? Что будет? — Чувствую, как он улыбается, и нервы сдают. Резко подрываюсь со стула и толкаю его, но вовремя хватаю за футболку, не давая отойти слишком далеко. Сам удивляюсь, откуда во мне столько силы. Дэнни не напуган, но по его взгляду видно, что он не совсем понимает суть моих намерений. Одна рука с силой тянет на себя его белую футболку, а другая сжимается в кулак — я бью его по лицу и разжимаю вторую ладонь, отпуская. — Вы ахерели, нет?! — орет Джеймс, удерживая меня, хотя по сути он должен был сделать это немного раньше. — Что вы творите? Руки чешутся?! Уорсноп приходит в себя и, набирая скорость, идет ко мне точно не с благими намерениями. Но Джеймс снова становится между нами, пытаясь удержать этого мудака за плечи. — Отвали! — орет он, пытаясь вырваться. Ух, как завелся. — Дэнни, успокойся! — Касселлс толкает его, и вокалист уже не сопротивляется. — У нас концерт завтра! Давайте! Набейте друг другу ебальники перед ним. Какого хрена ты стоишь, Уорсноп? Иди прикладывай лед, пока фонарь не появился. Кинув взгляд на столь любимого мне сейчас друга, я ухожу со всей нервозностью во взгляде, мимике и походке. — Спасибо, что лицо не расцарапал! — кричит мне вслед Дэнни. Очень уместный сарказм. — Пошел нахуй, — отвечаю я. *** Пустой зал. Абсолютно пустой. Слышу эхо от каждого своего шага. Наверное, здесь так же пусто, как в голове Дэнни. У входа слышу смех Сэма, и все парни дружно вваливаются сюда. Все, кроме Дэнни. Ай, да и похуй. Сажусь на край сцены, болтая ногами и смотря в пол. Убираю шапку со лба, оттягивая ее назад, а затем вовсе снимая. По привычке убираю волосы, которые мне не мешают, назад. Господи, каким будет завтрашний концерт... Хотя меня уже трудно удивить. Каких закидонов Дэнни я не видел еще? — Бен, ты как? — Сэм садится рядом, приобняв меня за плечи. — Отлично, — отвечаю, не глядя на него. — Что случилось? — спросил Кэм, подойдя к нам вместе с Джеймсом. — То же, что и всегда. Ну и еще можно ответить по-другому: ничего. — И что он сделал на этот раз? — вскинул бровь барабанщик. — Я уже ответил. Просто это был последний раз, когда я что-то делаю, чтобы спасти жопу этого урода. Я даже пальцем больше не пошевелю. Мне будет похуй, даже если его расчленят где-нибудь на середине дороги. Ему же похуй, значит, и мне тоже будет похуй. — Бен, успокойся. Просто забей. — Забей то есть терпи это дальше. А я не буду этого делать. — Еще немного, — попросил Сэм. — Назови мне хотя бы одну причину, по которой я должен терпеть еще немного? — Мне даже интересно, каким будет ответ. — Завтра концерт. — А потом будут еще концерты, туры и все остальное, Сэм, — раздраженно улыбаюсь я. О боже, кому я вру? Мне кажется, я готов терпеть уже вечно. Привыкаю. Мазохизм своего рода. — Короче, все, заканчиваем беседу, — спрыгиваю со сцены и иду за гитарой. В зал заходит Дэнни, не обращая на меня внимания. И кто, блять, теперь обидки кидает? Придурок. Беру гитару и иду к сцене, куда только что пошел Дэнни. Сейчас будет петь на отъебись, делать все назло. Ну давай, ты же это любишь. Любишь смотреть на меня, прекрасно зная, что я психую. Урод моральный. Ненавижу. Поднимаю глаза и сталкиваюсь с его уверенным взглядом. Он ухмыляется. Как же ты меня бесишь. Хряк. — Играть сегодня будем или нет? — спрашивает Дэнни, распутывая провод микрофона у ног. Чтоб тебя в рот ебали, не переставая. — Давай, Бенни, не заставляй меня злиться. Ты же знаешь, как я люблю тебя, и мне этого не хочется делать, поверь, — приторным голосом произносит он. Я ухмыляюсь в его стиле, и, кажется, все начинается заново.