На что жалуемся, больной?

Когда Фран ушел, Бельфегор продолжал стоять на месте, как-то странно глядя ему в спину. Конечно, никто не мог утверждать это наверняка, но все же печаль легко чувствовалась даже сквозь челку хирурга. Он чувствовал какие-то странные чувства по отношению к этому глупому Лягушонку. Но не мог понять, какие именно. Принц фыркнул и пошел в сторону поста медсестры. Его подруга Вайпер была очень мудрой девушкой, пусть она была такой только за отдельную плату, но все же она могла помочь. Советом, подсказкой, даже просто положив руку на плечо и посмотрев своим выразительным взглядом темно-фиолетовых глаз. В этом была ее сила, сила глаз, что могли убедить лучше любых слов. Сложно сказать, любил ли Бел Мамон или это было что-то другое, однако подругой он ее точно считал. Хотя, в эту хрупкую девчушку невозможно не влюбиться. И вообще, младший близнец Каваллини мог просто поболтать с ней, не обязательно было искать причину. Но в этот раз он успел соскучиться по ней, хоть и видел совсем недавно. С этими мыслями парень и шел по отделению. Медсестра сидела за своим постом и разглядывала себя в зеркале. Хирург хмыкнул и подошел к ней. -Привет, Вайпер, — он обворожительно улыбнулся. -Ага, — отсутствующе бросила девушка, снимая лягушонка с головы. -О, тебе понравился мой подарок? – Бельфегор шишишикнул, рассматривая лягушку. Мамон покраснела. На ее розовых, как у младенца, щечках, румянец был отлично виден. Еще не померкла ее естественная красота, а кожа не испортилась и не покрылась морщинками. -И откуда ты узнал, что я люблю лягушек? – пробормотала она себе под нос, скорее всего, говоря с самой собой. -Принцы знают все, — усмехнулся парень. Блондин подошел к девушке поближе и остановился только тогда, когда между ними осталось всего два шага. Вайпер сделала вид, что не заметила наглого мальчишку. -Нуу, Вайпер, не будь букой, давай сходим в кино, — обиженно проговорил Бел, как-то странно фыркая. – Как насчет завтра? -Отстань, Бел. Я Мамон, Мамон, прекрати называть меня по имени. И потом, я, в отличие от тебя, работаю, а не шатаюсь по больнице и не заглядываю под каждую юбку, — раздраженно ответила девушка. -Как скажешь, Мамон, — он слегка улыбнулся. – Так ты ревнуешь, малыш? – парень не смог сдержать торжествующей ухмылки. Вайпер устало вздохнула и оторвалась от зеркала, посмотрев другу прямо в глаза. -Было бы к кому ревновать. Все равно ты потом придешь ко мне пьяный и будешь на коленях вымаливать прощение, — она как-то странно передернула плечами и наморщила носик. Хирург вновь заулыбался. Мамон поняла, что он задумал какую-то пакость и едва сдерживается, чтобы не рассказать, в чем дело. И это совсем не понравилось маленькой медсестре. Тем временем, Бельфегор с легкостью преодолел эти два шага и одним невесомым движением руки скинул с ее головы капюшон. Его взору предстала удивительная картина. Слегка нахмуренное, еще не потерявшее черты ребенка, лицо, поджатые губки и красивые, глубокие глаза, которые совсем не вписывались в картину. Глаза, в которых легко можно было утонуть. Темно-фиолетовые, словно омут, омут, который так и тянул окунуться в него с головой. -Ну и что ты творишь? – флегматично поинтересовалась девчушка, отведя взгляд, ее щечки вновь порозовели. -Завтра вечером в восемь. Я за тобой заеду, — тоном, не терпящим возражений, изрек Бел, проведя рукой по ее щеке. А затем зав отделением довольно шишишикнул и направился на поиски глупого кохая, которого следовало препарировать. Парень не услышал тех слов, которые тихо произнесла Вайпер, глядя ему вслед. -И что я в тебе нашла, кретин шишишикающий? – она тяжело вздохнула, накинула на голову капюшон и вновь принялась играть в гляделки с Фантазмой. *** Бельфегор Каваллини шел по хирургическому отделению, выискивая Франа. По словам больного, этот глупый кохай даже не заходил к нему сегодня. Отличная возможность оставить интерна на двойное дежурство, чтобы завтра можно было сходить в кино с Мамон. Парень шишишикнул, улыбаясь, словно Чеширский кот. Он обошел всю больницу, но так и не нашел Лягушонка. Что же, оставалось еще одно место, куда Бел боялся заходить под страхом смерти: владения его братца Расиэля, который был патологоанатомом. Близнецы Каваллини уже давно не могли найти общий язык. Глубоко вдохнув для храбрости, блондин постучался в дверь, что вела в кабинет брата, искренне надеясь, что его нет на месте. Но его надежды не оправдались и, услышав тихое «Войдите», парень зашел в кабинет, пнув дверь ногой. -Ще-ще-ще, глупый братец, не ожидал, что смогу лицезреть твою физиономию так скоро после нашего утреннего разговора, — даже не видя лица старшего, его королевская задница понял, что тот улыбается. Расиэль стоял возле окна, открытого настежь, и что-то высматривал на улице. Ветер развевал его волосы и халат. -Сиэль, ты моего кохая не видел? – Бел едва сдержался, чтобы не врезать брату. -Ммм, кохая? Такой мальчишка с зелеными волосами? Видел-видел, — щещещекалка странно усмехнулся. Бельфегор начинал терять терпение. -Ну, и где он? – спросил он, сжав кулаки. -Этот мальчишка говорил, что работа патологоанатома слишком легка, вот я и решил его немножечко проучить. Чтобы сам, так сказать, увидел, с чем нам приходится иметь дело, — Сиэль щещещекнул и повернулся к хирургу лицом. Бел вздрогнул, догадавшись, почему он не нашел Франа. -Только не говори мне… что ты запер его в морге, — ошарашенно прошептал младший, сделав шаг назад. -Ладно, не буду, — спокойно ответил патологоанатом, устроив свой зад на диване. -Ты точно сумасшедший, Сиэль! – взорвался Принц и выскочил из кабинета, побежав в сторону морга. Расиэль вновь щещещекнул, как-то странно улыбаясь. *** Да, этот день Бельфегор не забудет никогда. Чего только стоило смертельно бледное лицо Лягушонка, который валялся на полу в морге. Да, не думал Бел, что его кохай боится трупов. Хотя, это действительно ужасно. Когда Принц впервые увидел труп, то сильно испугался и это бледное лицо преследовало его в кошмарах, пока он окончательно не очерствел и не смог бы убить сам. В данный момент хирург сидел в ординаторской на диване, Фран, весь дрожа, прижимался к сенпаю. Мамон ушла несколько минут назад, не выявив ничего опасного. Лягушонок что-то тихо бормотал, его лицо по-прежнему было мертвенно бледное. -Они… они такие страшные… я… я никогда не смогу забыть это. Теперь эти люди будут сниться мне в страшных снах, — бормотал Фран, продолжая дрожать. -Не сможешь. Пока окончательно не очерствеешь и не будешь в состоянии убивать сам, — ответил блондин, приобнимая интерна. -Я… боюсь… сенпай… — выдавил зеленоглазый, прижимаясь к наставнику. Бел тихонько улыбнулся. Все же Фран был не таким безразличным, каким казался на первый взгляд. -Не оставляйте… меня… — попросил Лягушонок и закрыл глаза, погружаясь в беспокойный сон. Губы Бельфегора вновь тронула легкая улыбка, он слегка взъерошил зеленые волосы мальчишки и тихо сказал: -Спи, глупое земноводное, я никуда не уйду.