На что жалуемся, больной?

Да-да-да, это свершилось, а потому не надо падать в обморок, хотя мы заранее припасли для вас ящичек с валерьянкой. А вот и новая глава, которой не было бы без одного человека, который помог написать "все самое вкусное", а именно две НЦ:З Третьей оказалось многовато. Особо чувствительных просьба пролистать сцены, хотя вопли "АДВОКААААТ!" мне и так гарантированы. С праздниками, что ле, друзья:З На этой пафосной ноте предлагаю вам ознакомиться с главой. Варнинг: многабукаф! И рейтинг отныне мы поднимаем до НЦ. *** О, неужели оно наступило? То самое Рождество, точнее его канун. Сегодня все изменится, верно? Хотя мне не нужны никакие изменения, я и так вроде бы неплохо живу вместе с Белом, нэ? У него, кстати, недавно был день рождения. Я подарил ему набор кухонных ножиков. Странный подарок, но Принцу понравилось. Он даже пообещал мне препарировать меня ими при удобном случае. С каким же маньяком я живу под одной крышей! Сегодня будет вечеринка в нашем доме. Сенпай пригласил к нам Скуалло, тот, в свою очередь, уломал и нашего главврача, а я в противовес пригласил своих знакомых интернов. Чтобы и мне было о чем поговорить, а не слушать эти вечные жалобы врачей на интернов, больных, главврачей и зарплату. В коттедже уже пахло предрождественским настроем: повсюду развешаны красные носки, в огромном зале рядом с пианино уже стояла елка, туда же постелили теплый ковер, а так же разместили журнальный столик, на который вскоре должны были поставить различную рождественскую еду. А что, ужинать, сидя на подушках – разве это не мило, нэ? Я спустился на первый этаж прямиком из ванной, которая находилась рядом с моей комнатой. Сенпай уже хозяйничал в прихожей, развешивая различные елочные украшения, которые не поместились на елке. - Доброе утро, сенпаай, - зевнул я, по-детски тря глаза. - И тебе не хворать, Лягушка. Кстати, вместо того, чтобы меня соблазнять своим невинным видом, лучше бы помог мне развесить всю эту хрень, - отмахнулся блондин, доставая очередную игрушку. А мне как раз открылся прекрасный вид на его филейную часть. Я покраснел и отвел взгляд. - Вы извращенец, сенпаай, - недовольно протянул я, доставая из коробки красный носок. – Кстати, а Вы уже приготовили рождественское блюдо? – поинтересовался я, встав на носочки, дабы повесить этот маленький мешочек для конфет. - Еще бы. Окунь с белым вином стоит в холодильнике и ждет не дождется своего часа, - усмехнулся хирург, вешая очередную гирлянду. - А у нас на родине едят устрицы и индейку, - похвастался я. Нет, а что, Вы правда думали, что я – итальянец? Боже упаси, я целиком и полностью француз! - Твои проблемы, земноводное, твои блюда готовить я не умею, - фыркнул парень. Он взял в руки коробку и махнул рукой в сторону кухни. Я шел рядом с ним, держа в руках маленького плюшевого лягушонка, которого я успел выудить из коробки. На кухне сенпай уже успел развесить носки и елочные игрушки. И как он успел это за два дня? Хотя, да, отпуск, чем же еще заняться? Все приготовления завершены, осталось лишь дождаться вечера. *** Время тянулось медленно, даже слишком. Но вечер наступил внезапно. Просто в какой-то момент стемнело, в домах загорелись огни, а промежутка между днем и вечером словно не было. Я пинком распихнул дверь, ведущую в квартиру. Ямамото поднял голову от каких-то записей и удивленно посмотрел на меня. В моих руках была коробка с подарками, едой и прочим хламом, который мы, по идее, договаривались принести для Франа, так как у них из еды был готов только итальянский окунь. Такеши встал со стула и подошел ко мне. На его голове покоилась шапка Санта Клауса, на свою шею бейсболист повязал красный шарфик, а так он был одет в обычные джинсы и темную футболку. Ямамото забрал из моих рук коробку и прижал к себе. Поняв, что все заходит слишком далеко, я отпихнул его и прошел в комнату. - Ямамото, сволочь ты такая, когда ты соизволишь навести в этой комнате порядок?! – мой возмущенный вопль достиг даже самого последнего этажа. Настолько зал выглядел неубранным. – Я же просил тебя перед уходом! - Нуу, зай, прости, я опять забыл, - глупо улыбнулся Такеши, поняв, что иначе он не сможет на меня как-то воздействовать. -Сволочь, - выдохнул я, снова забыв все слова, стоило мне увидеть эту чуть глуповатую улыбку. Ури пафосно развалилась на диване, причем не где-то в углу, а именно посередине. И зачем я только согласился ненадолго забрать ее пожить сюда, пока Джи и Джотто уедут куда-то в командировку? И что самое главное: Ямамото и эта драная кошка прекрасно поладили, а я всегда оставался крайним. - Собирайся, бейсбольная башка, мы едем к Франу отмечать Рождество. И это не обсуждается, - бросил я, начиная собирать вещи. Такеши эти слова воспринял по-своему и прижал меня к себе, пока я тянулся к одной из полочек с вещами, ибо стул мне было лень взять. Приготовившись с чистой совестью дать ему по яйцам, я не смог этого сделать. Ну, как на него вообще руку поднять можно? Горячее дыхание бейсболиста обжигало шею, его руки забрались под мою футболку… Я в очередной раз за сегодня отпихнул назойливого парня и отошел от него на пару метров. - У тебя брачный сезон, что ли?! Сейчас вроде не март, успокойся ты уже! – я покраснел и заправил футболку в штаны. – Собирайся, кому сказал! - Да ладно тебе, Хаято, что ты мнешься, как девственница? – эта фраза заставила меня покраснеть еще больше и сжать руки в кулаки. - Если ты сейчас же не захлопнешь свою пасть и не начнешь собираться, то я уеду один, а ты, так и быть, оставайся и празднуй с Ури, все равно вы двое отлично сплотились против меня! – прошипел я и взял коробку с собранными вещами в руки. – И не надо так на меня смотреть, кому сказал! Я дал этому идиоту пендель для скорости и открыл дверь, дабы показать Такеши, что если он сейчас не соберется, то я уеду один. - Ты сегодня поведешь? – спросил брюнет, будто не замечая моего намека. Но переодеваться он все же начал, а я, как назло, обернулся в тот момент, когда он уже снял свою футболку. Я в очередной раз покраснел и отвернулся, постаравшись выдать свое смущение за злость. - Конечно же, я! Тебя я к автомобилю вообще не подпущу, я еще не забыл твои водительские навыки, - хмыкнул я, продолжая держать в руках коробку. Через полчаса мы наконец-то выехали. И почему Ямамото собирается еще медленнее, чем баба? *** Спустя час все, включая Скуалло и Занзаса, собрались за праздничным столом. Сам босс выглядел еще более мрачным, чем обычно. Ямамото и Гокудера опять ругались, точнее, ругался только Хаято, Такеши же отшучивался и пытался защититься подручными средствами вроде подушки. Бельфегор с Франом обсуждали всякие мелочи, хихикая. Казалось бы, ужин никогда не начнется. Но, нет, Бел все же отвлекся от своей беседы с Франом и попытался как-то развеселить народ. Да уж, лучше бы они справляли Рождество по отдельности. Ну, ладно, после того, как они все наелись и выпили, то общее настроение заметно повысилось. Пошли различные пошлые шуточки, дружеские приставания, но в какой-то момент естественные потребности дали о себе знать, парочки постепенно разошлись по комнатам… *** - И снова я выиграл! – с хохотом сказал Ямамото, собирая карты. Я разозлился, кидая свои карты на пол, а Такеши их собирал обратно в колоду. Вот уже, которую партию подряд я проигрываю, а этот придурок своим светом только больше раздражает. Почему свет должны были выключить именно сегодня?! Телевизор не посмотришь, радио не включишь, микроволновка и та не работает. Поэтому Ямамото предложил сыграть в карты и поесть мороженого. Все бы ничего, если бы не пришлось зажигать свечи. А то, что мы с придурком сидели близко друг к другу, еще больше меня… смущало, что ли. Это напоминало мне романтическое свидание. О Боже, только не это! Только этого мне не хватало. День итак не задавался, а тут еще и такая обстановка. Весь вечер я старался не придавать этому особого значения, но все равно отвлекался и проигрывал. А ведь в своей семье я играл в «дурака» лучше всех, даже папу обыгрывал. Этот придурок не посмеет отнять у меня этот титул. - Гокудера, а давай на желания сыграем? - На желания? – переспросил я. Это явно неспроста – он что-то замышлял. Я с недоверием посмотрел на него. - А зачем тебе? - Ну как же? Играть ни на что скучно, так хоть будет стимул! – с улыбкой сказал он, тасуя карты. Идея показалась мне заманчивой, но ощущение, что он что-то замышляет, не покидало меня. - Ну, давай… - осторожно ответил я. Нельзя терять бдительности. Тем более у меня есть шанс немного поиздеваться над Такеши. Итак, игра началась. С самого начала у меня оказалось несколько козырей, которые я решил тратить с умом. Я глянул на Такеши. На его лице играла все та же глупая улыбка. Я даже не могу понять, какие ему попались карты! Пришлось действовать наугад. И что в итоге? А вот что… - Ура! - Нет! Угадайте, кому принадлежала какая фраза? Верно. «Нет» прокричал именно я. Такеши снова выиграл, задев мою гордость. Это... этого не может быть! Моя гордость задета, а титул перенял этот придурок. Да как он… как он только мог! - И теперь ты должен выполнить мое желание… - с какой-то странной ухмылкой сказал Ямамото. Внутри у меня все сжалось, предвещая недоброе. - И что же я должен сделать? Кричать из окна я не собираюсь! – предупредил я, пятясь назад. Но я наткнулся спиной на диван, что меня остановило. Я остался сидеть, прижавшись спиной к ножке раскладного дивана, ожидая своей участи. - Хм… я даже не знаю… - театрально протянул Ямамото, потирая подбородок. Потом он похотливо взглянул на меня, немного вскинув бровь, и, отшвырнув карты в сторону, одним рывком оказался передо мной. Я вжался в диван так сильно, как только можно. Я понял, чего он хочет. - Не надо… - Таково мое желание… - прохрипел он, расстегивая пуговицы на моей рубашке. Это конец. Я бессилен и ничего не могу сделать. Это ощущение было сродни тому, которое я чувствовал тогда, с Мукуро. Но сейчас… я не хотел вырываться. Почему? Может потому, что все было честно? Я проиграл, и это желание Такеши, которое я обязан выполнить. Или потому, что мне… нравится то, что он делает? Ну, нет! Не спрашивая разрешения, Такеши впился мне в губы требовательным, дерзким поцелуем. Я немедля ответил, делая это скорее как одолжение, нежели из порыва чувств. Он это понял и проник в мой рот языком, заставляя плясать под свою дудочку. Он прижался ближе. Легкие горели от недостатка кислорода. Наконец он отстранился, и я смог сделать глубокий вдох. Мне… начало это нравится? Невозможно! Но Ямамото не давал мне времени подумать – он сорвал с меня рубашку, покрываю шею поцелуями, оставляя аккуратные засосы и спускаясь все ниже и ниже. Я попытался проявить хоть какую-то инициативу и начал расстегивать его рубашку. Пальцы не слушались, и дело шло медленней. Казалось, секунды тянутся вечность, а с каждой секундой по телу разливалась сладкая истома. - Гокудера, что ты мнешься, как девственница перед первой брачной ночью? – с улыбкой произнес Такеши одну из своих излюбленный фраз. - Заткнись, - озлобленно прохрипел я. Тот лишь ухмыльнулся и полез вниз, растягивая ширинку джинсов. Теперь точно все – это необратимо. Бейсболист одним рывком стянул с меня брюки и отбросил их в дальний угол комнаты. Заметив испуг в моих глазах, Ямамото на миг остановился, а потом вновь приник губами к шее, теребя пальцами сосок. Расслабляя. Второй рукой он погладил мою плоть через тонкую ткань нижнего белья. Шумный вздох с моей стороны стал сигналом для продолжения. Трусы полетели вслед за джинсами, обретая место на каменном полу. Такеши стал поглаживать головку плоти, из которой уже сочилась смазка. Я дико покраснел. Такеши стащил с себя остатки одежды. Я отвел взгляд. Это было странно. Но мне было так приятно.… Но я не хотел этого признавать. Уж лучше сдохнуть, чем сказать, как мне было хорошо от его прикосновений, поцелуев… - Это будет не больно… - шепнул мне на ухо Такеши, обжигая ухо своим дыханием. Я судорожно вздохнул. Такеши слегка изменил мое положение для удобства, и, не растягивая резину, вошел в меня. Я громко вскрикнул. Такое ощущение, что тело разрывают на миллионы маленьких кусочков. Жгучая боль впивалась когтями в тело. Я зашипел и попытался отодвинуться, но все попытки были пресечены сильными руками бейсболиста. Сделав небольшую паузу, Ямамото начал медленно двигаться во мне. Каждое его движение приносило новую волну боли, смешанную с капелькой удовольствия. Резкий толчок, и я ору от наслаждения. Видимо он задел во мне какую-то особую точку. Я запрокинул голову и прикусил губу. Ясно одно, я не желаю, что бы это заканчивалось. Ямамото тяжело дышал, ускоряя темп, с каждым разом задевая ту особую точку. Мысли о том, что это неправильно и мы оба парни, теряются в сознании, как только его рука начинает массировать мой член. Еще пара рывков – и все закончилось. Такеши излился в меня, громко простонав. Я тоже кончил почти одновременно с ним. Двигаться было ужасно трудно, но я заставил себя потянуться к одежде. Да, эту партию в карты я долго не забуду… *** Сегодня я собирался посмотреть фильм, который ждал уже две недели. Но ведь все знают о законе подлости? Именно сегодня он сработал – у нас выключили электричество. Теперь я разочарованно лежал на диване при тусклом свете свечей и размышлял, стоит ли смотреть этот фильм в интернете или же это испортит все впечатление? А чем занимался Принц, я не видел. Неожиданно до меня начала доходить музыка. Тихая, печальная, чарующая, проникающая в самую глубину души. Это… сенпай играет? Я встал с кровати и медленно, словно боясь спугнуть мелодию, крался к залу. Я мог утверждать это наверняка. Шажок за шажком, я крался, словно какой-то вор, но зная Бельфегора, он не слишком любит, когда кто-то слушает, как он играет, хотя играет хирург просто прекрасно. Как я уже когда-то успел сказать – он мог составить неплохую конкуренцию Хаято, гению музыки. До, ре, соль… до, си, ля, ре, соль… си, ре, ля, си, ре… Рояль словно ожил под умелыми руками моего наставника. Мелодия была другой, но я все равно понимал, что играет именно Бел. Сердцем чувствовал. Странная, печальная музыка, но что-то в ней было такое, что притягивало, заставляло заворожено слушать, не в силах пошевелиться. Именно так поют музыкальные инструменты в умелых руках их владельцев? Ну, да, наверно, кисти так же умело рисуют в руках истинного художника. Что-то меня на романтику потянуло, даже странно как-то. За всеми этими мыслями я даже не заметил, как спустился из своей комнаты в зал. Да, интуиция меня не подвела, играл действительно Принц. Во всех смыслах этого слова. До, ре, соль… до, си, ля, соль… си, ре, ля, си, ре… А при свете одних лишь свечей это выглядело настолько эффектно, что я не смог не издать восхищенного вздоха. Что, конечно же, не укрылось от острого слуха Бельфегора. Он обернулся и перестал играть. -Лягушонок? Ты чего тут забыл? Я думал, что ты там в своей комнате пытаешься, фильм посмотреть, - сказал хирург, смотря прямо на меня. - Вы очень красиво играете, сенпа – а – ай, - протянул я, делая вид, что это сейчас не меня врасплох застукали. - Ты уже говорил, - кивнул он, усмехаясь и доставая откуда-то листочек с написанным на нем тексом. – На-ка, спой. Вместе попробуем. Я неловко взял листочек из его рук, поежившись, когда парень коснулся моих ладоней. А затем достал из кармана мобильник, все же свечи – это, конечно, хорошо, но мобильник позволяет лучше увидеть текст. Прокашлявшись, я показал Белу, что готов петь, он повернулся к роялю и начал играть. Ну, а я, я начал петь. Сначала медленно, неуверенно, пытаясь попасть в ритм, потом у меня начало получаться. С каждой строчкой я пел все увереннее, голос постепенно окреп, стеснительность пропала, оставив странное чувство раскованности. Я пел, пел, пел, забыв о течении времени. Забывшись, я даже не заметил того момента, когда Бел перестал играть, а песня закончилась. Лишь резкая пауза в музыке натолкнула меня на мысль, что песня как бы закончилась. Наступило неловкое молчание. Никто из нас не знал, о чем говорить. Я решил прервать эту давящую на уши тишину, и у меня вырвались самые странные слова, которые вообще могли вырваться в подобной ситуации. - Сенпай, а почему Вы никогда не говорили мне, что любите меня? – спросил я, прежде чем успел закрыть ладонями рот. И почему мне так неймется, у нас же вроде все только начало налаживаться, а я ему уже претензии начинаю предъявлять… - А тебе это так важно, земноводное? - насмешливо спросил парень, вставая из-за рояля и подходя ко мне со странной улыбкой на лице. - Ты знаешь, я никогда не был силен в словах или убеждениях, но к чему здесь слова? Они лишь портят картину, - прошептал хирург и поцеловал меня. Пару секунд я ошарашенно смотрел на него, а потом начал ему отвечать со всей своей пылкостью, что у меня была. Сначала мне было неловко, я боялся сделать что-то не так. Спугнуть этот момент. Я не хотел, чтобы это заканчивалось. Хорошо, что сенпай взял все на себя. Его язык, он бессовестно хозяйничал в моем ротике, исследуя каждый миллиметр. Но я был не против. Я прижался к сенпаю как можно ближе, тот обнял меня одной рукой за талию, а другой зарылся в волосы. Он оторвался от меня, давая вдохнуть воздух, а сам принялся расстегивать ремень моих штанов. - Сенпай… - прохрипел я - Молчи, лягушка. Я же уже сказал, что слова лишь портят картину… Я покорно заткнулся и запустил свою руку в его карамельные волосы и старался не делать ничего лишнего. Ночь только начинается… *** Мда, супер, конечно, ничего не скажешь. Нет, не так. ВРААААЙ! Какого хрена в самый канун Рождества вырубили электричество? Нет, конечно, ужин при свечах – это так романтично, но невозможно не только телевизор посмотреть, но и вообще разогреть что-то! А у плиты стоять – это настоящий беспредел, я им в кухарки не нанимался. А я надеялся, что хотя бы в это Рождество все будет не так, как обычно. Что хоть что-то изменится. Ну, конечно, изменилось-то, многое, например, Бел с Мамон расстались, я вроде бы даже помирился с Занзасом, хотя до сих пор делаю вид, что не могу его простить. Но долго я так не выдержу, ибо все же даже такое прощается. С трудом, но прощается, особенно если ты любишь этого идиота, точнее, по уши в него влюблен. Что это, что это за ванильные размышления? Тьфу, опять не о том думаю! Чертов босс, кстати, сидел со мной рядом и пил свое виски, которое он таскал на каждый праздник. Вот ведь алкаш! Я недовольно хмыкнул и от скуки стал ходить по комнате, даже не зная, о чем с ним можно говорить. - Чего хмыкаешь, мусор? – главврач не стал церемониться, а потому спросил напрямик. – Тебя опять что-то не устраивает? - Нет, почему же. Электричество отрубили, свечи светят плохо, я нихера не вижу, Рождество мы справляем как-то вяло, ты ОПЯТЬ поешь виски, ВРААААЙ! Чертов босс, и ты еще интересуешься, что меня не устраивает?! Да все! – возмущенно орал я, размахивая руками в попытке что-нибудь столкнуть на пол. - Ты должен быть доволен хотя бы тому, что мы пытаемся его справить, - Занзас поморщился от моего крика и сделал очередной глоток из бутылки. – На, вот, мусор, сам, что ли, выпей, - мужчина протянул мне бутылку. Я фыркнул, но бутылку взял. Спустя пару глотков мое настроение явно улучшилось, а язык развязался, потому я тут же набросился на босса с вопросами о той истории, о которой главврач предпочел умолчать. - Занза – а – ас, - пьяно позвал я, глупо улыбаясь. - Чего тебе, тупой мусор? – недовольно спросил он. - Скажи, а как давно ты решил жениться на той девке? – поинтересовался я, пьяно хихикая. – И почему мне ничего не сказал? - Уфф, я же говорил, давай не будем об этом… - но, видя мой затуманенный взгляд, он все же продолжил. – Во-первых, не я решил, а мой отец, печально известный девятый владелец Намимори. Решил он это без всякой на то моей воли. Да и девушку подобрал просто из богатой семьи, внешностью она не удалась, разве что блондинка длинноволосая, немного на тебя смахивала, вот я и согласился. - А обо мне ты, видимо, вообще забыл, - вздохнул я. – Тебе, впрочем, всегда было плевать на мое мнение. Даже ругаться с ним расхотелось. Он всегда был таким, его не интересовало чужое мнение… - Если я об этом не говорю, это не значит, что это так, - холодно ответил Занзас, продолжая пить виски. – Я так решил потому, что кое-кто у нас слишком гордый и не может толком сказать о своих чувствах. Хотя на девушку эту мне, в принципе, плевать, она даже минет нормально сделать не может. Другое дело – ты, мусор. - Ну, спасибо за комплимент, чертов босс, - выдохнул я, а потом мне вообще кровь в голову прилила, я уже не мог контролировать свои действия и слова. – Занза – ас, возьми меня… - Куда? – без всякого интереса спросил он, делая вид, что не понимает, о чем я говорю. - Ты прекрасно понял, о чем я! – воскликнул я. – Ты всегда делал это, не особо интересуясь моим мнением, не веди теперь себя, как тряпка! Видимо, растрепанные волосы, сбивчивое дыхание и покрасневшие щеки произвели нужный эффект на босса. Он схватил меня за волосы и притянул к себе. - А за тряпку ты мне ответишь, - усмехнулся темноволосый прежде, чем грубо поцеловать меня. Поцелуй был страстный, глубокий, собственнический, ведь каждый пытался перехватить инициативу на себя. Занзас хозяйничал языком у меня во рту, подробно исследую каждый миллиметр. Языки жили отдельной жизнью, танцуя свой неповторимый танец. Я дрожащими от возбуждения руками пытался расстегнуть пуговицы, телом все сильнее прижимаясь к разгоряченной коже босса, желая слиться с ним во единое целое. Судорожный рывок. И одежда полетела на пол, обнажая загорелую грудь Занзаса. Тела выгибались под умелыми ласками друг друга. Пальцы босса гладили мой торс, заставляя судорожно выгибаться и стонать. Занзас кусал мою шею, оставляя на ней яркие засосы, тем самым принося мне немалое удовольствие. Аккуратно обводя языком кубики торса, покусывая и посасывая соски, Занзас добрался рукой до моих штанов, одним движением стянул ремень и отбросил его на пол. Ремень полетел на пол. Рука Занзаса легла на мой член, вызвав у меня протяжный стон. Дальше всё происходило, как в тумане. Одежда была разбросана по всей комнате. Занзас резко вошел в мускулистое тело, сразу задавая бешеный темп движений. Он двигался обрывчато, входя до упора и снова выходя, постоянно задевая простату. *** Да, Скуало нравился секс с боссом. Резкие, грубые болезненные толчки, приносящие волну наслаждения. Эта непозволенная близость сводила с ума обоих, ещё пара толчков и, с громким стоном, они синхронно кончают. Суперби расслабленно лежит на боссе, переводя дыхание, в то время как Занзас перебирает серебряные пряди. *** Какие только чудеса не случаются в рождественскую ночь. *** Утром врачи выглядели разбитыми и опустошенными. Скуалло поклялся себе, что больше никогда не будет пить, особенно с Занзасом. Но мы-то знаем, что он продержится не больше месяца, а потом все будет как обычно. Босс, кстати, никаких угрызений совести не испытывал, не он же был инициатором вчерашнего, нэ? Гокудера ругался матом на Ямамото, каждый раз, мило краснея, видимо, вспоминая последнюю ночь. Ну, а Бел с Франом просто тихо хихикали над всеми. Вы думаете, что это конец? А вот фиг, у них все только начинается…