Черный хвост Обскура

      Персиваль решил, не откладывая, заняться вопросом трудоустройства Криденса, поэтому, как только они расстались и тот ушел домой, Грейвс отправился прямиком к продуктовому магазину «Гринс». Лавируя в толпе народа, заполнившего торговый зал — выходные, как-никак — он проник в подсобные помещения и нашел кабинет управляющего.       Марту МакЛин Персиваль отдаленно помнил еще со школы — он выпускался, когда она перешла из начальной. Более тесно он познакомился с ней, когда ее дети — двое парней и девчонка — стали завсегдатаями отделения полиции. Замученная жизнью, с потухшим взглядом, она изо всех сил тянула их, но не могла не понимать, что не в состоянии наладить даже свою собственную жизнь. — У себя? — спросил Грейвс у Марты, которая, явно не ожидая ничьего появления, встрепенулась за столом — но когда она увидела, кто перед ней, то лишь молча кивнула, отведя взгляд.       Распахнув тяжелую стальную дверь, он вошел в небольшой темный кабинет, где среди скудной обстановки громоздился сейф. Восседающий в кресле грузный, обрюзгший блондин — Геллерт Гриндевальд — был ровесником Грейвса, но возраст его невозможно было определить из-за отечного лица. Его белесые, как у моли, брови, весьма нелепо смотрящиеся на покрывшемся красными пятнами лице, сдвинулись к переносице, едва он увидел вошедшего Персиваля, который, не дожидаясь приглашения, уселся на стул напротив. — Чем обязан? — при взгляде в водянистые рыбьи глаза Грейвса передернуло от отвращения. — Пришел напомнить, что ты мне должен, — Персиваль откинулся на спинку стула, располагаясь поудобнее. — Денег нет, — проскрипел Гриндевальд, всем своим видом давая понять, что разговор окончен. — Во-первых, это пиздеж, — прикрыл глаза Грейвс. — А во-вторых, ты мне не денег должен. Или ты взятку думал дать?       Геллерт заинтересованно разглядывал его, не меняясь в лице. — Мне нужно рабочее место в твоем магазине. Со следующего понедельника у тебя кассиром работает один парень, вместо кого — выбирай сам. Ты устроишь его, дашь нормальный оклад и сделаешь вид, что моей заслуги тут — минимум. И мы в расчете. — А ты? — спросил Гриндельвальд. — Что ты? — Я, так и быть, забуду о паре точек на районе, и сделаю вид, что не вижу, что твои кассиры толкают дурь. — И что за пацан? — подкрутил белесый ус Геллерт. — Толковый, — кивнул Грейвс. — Проблем не будет. Но у меня есть условия. — И? — обнажил желтые зубы Гриндевальд, качнув головой. — Собственно, главное только одно, — сощурился Персиваль. — Ты не станешь впутывать его в свои делишки. Никакой дури через его руки. — А не через руки, стало быть... — от последней фразы улыбка Геллерта стала шире, но, увидев, как напрягся Грейвс, он поднял ладонь вверх: — Ладно, ладно. Договорились. Ты притаскиваешь сюда пацана и отваливаешь сам. — Именно, — кивнул Персиваль. Он поднялся, проигнорировав протянутую ему руку, и обернулся уже у двери. — Только не думай, что я отвалю бесследно.

***

      Когда мистер Грейвс рассказал ему о работе, Криденс был счастлив — давящее чувство беспокойства за будущее в его новой, теперь уже независимой и самостоятельной жизни исчезло, принеся на смену себе ощущение уверенности в завтрашнем дне. Он был безмерно благодарен мистеру Грейвсу за такой шанс.       Криденс стоял за кассой уже больше месяца, и работа ему нравилась, правда, он стал замечать некоторые странности в поведении персонала, объяснить которые ему было трудно. Отдельный дискомфорт доставляли долгие внимательные взгляды управляющего, которых тот не скрывал и не отводил глаза даже тогда, когда Криденс оборачивался. Пристальный взгляд серых глаз вызывал у него оторопь, но, решив, что он себя накручивает, а все местные причуды его, как новенького, не должны касаться, Криденс стал меньше смотреть по сторонам, сосредоточившись на себе, пока однажды такая замкнутость не вышла ему боком.       Открыв шкафчик и достав в подсобке униформу, он успел услышать только щелчок запираемой щеколды за спиной. Резко обернувшись, юноша увидел у дверей мистера Гриндевальда — хозяина магазина, смотрящего тем самым взглядом, который Криденс так ненавидел. — Бэр-бо-оун, — насмешливо протянул хозяин и, не вынимая рук из карманов, медленно направился к нему. — Должно быть, вы особенный молодой человек, раз за вас хлопочет главный легавый всея Браунсвилля, не так ли?       Криденс непонимающе моргнул и инстинктивно съежился. Гриндевальд, приблизившись вплотную, провел пальцем по его щеке, ухватив за подбородок. — То, что ты нашел себе папочку — это похвально. Глядишь, и цел останешься... Только вот так неправильно — я тоже хочу свою долю десерта. Естественно, папочке мы ничего не расскажем, зачем ему волноваться? — Я-я... я н-не понимаю о чем вы, с-с-сэр... — заикаясь, отстучал зубами Криденс. Близость этого человека вызывала панику и желание поскорее убежать —он бы непременно так и сделал, если бы не был практически прижат к стене. — Правда? — сально ухмыльнулся Гриндевальд и положил трясущуюся руку парня себе на ширинку. — Так понятнее?       От ощущения чужой эрекции под ладонью Криденса передернуло, и он зажмурился, отвернувшись. — Ну чего ты ломаешься, куколка, — дыхание Гриндевальда обдало его щеку, доводя до истерики. — У Грейвса же отсасываешь и, небось, не давишься...       Криденс не слышал ничего, кроме гулких ударов своего сердца, которые замедлялись. Этот звук бил по ушам, порождая новую волну паники. Прижатый лопатками к холодной стали шкафчика, он, плохо понимая, что делает, что есть силы сжал пальцы в кулаки. Как те, что были свободны, так и те, что лежали на члене Гриндевальда. — Сука! — взревел тот от боли и отступил на пару шагов, согнувшись пополам, и тем самым дав Криденсу возможность рвануться к выходу.       Он отчаянно дергал трясущимися руками щеколду, пока она, наконец, не поддалась. Распахнув дверь, Бэрбоун вылетел прочь. Он бежал без оглядки, пока перед глазами не показалась калитка его дома.

***

      Заскочив в обеденный перерыв в супермаркет и не обнаружив там своего соседа, Грейвс забеспокоился и решил проведать его дома. Когда он постучал в дверь, она распахнулась сразу же, явив до ужаса бледного Криденса. Парень почему-то прятал воспаленные глаза, избегая встречаться взглядом с Персивалем и стараясь лишний раз не шмыгать покрасневшим носом. — Привет. Я захожу, а тебя нет, — сказал Грейвс, не переставая вглядываться в лицо Криденса. — Тебе дали отгул из-за плохого самочувствия? — Нет, — тихо ответил Криденс. — Хотели повысить, дать дополнительную занятость. — Дополнительную? — нахмурился Грейвс. — А ты? — А я отказался, — выдохнул Бэрбоун. — Не потяну. — И что же за должность? — скрестив руки на груди, оперся Персиваль о перила. — С чем именно ты решил, что не справишься? — С минетами, — Криденс вскинул глаза из-под порядочно отросшей челки, и Грейвс увидел в них злые слезы. — Он отчего-то уверен, что я живу за счет того, что сосу у вас, — слова давались ему с трудом, но Криденс вдруг почувствовал, что замолчать он уже не сможет. — И что меня не затруднит сосать в два раза больше...       Персиваль побледнел и ошарашенно замер, вытаращившись на соседа и не зная, что сказать, а тот тем временем продолжал: — Только не говорите, что не знали, — наморщил он нос и добавил: — мистер Грейвс...       Захлопнув дверь перед его носом, Криденс сполз по стене на пол и в бессильной злобе закусил губу, чтобы вновь не разрыдаться. Разочарование, переполняющее его изнутри, едкой кислотой разъедало душу.