Важное в мелочах

      После той выволочки, которую устроил ему Иваизуми, Куроо всю следующую неделю появлялся вовремя, даже немного раньше положенного, усердно изображая прилежного работника. Весь этот спектакль предназначался одному только Хаджиме, и в конечном итоге, когда капитан устал по утрам подпрыгивать от внезапного: «Сержант Куроо на рабочее место прибыл!», которое ему гаркали на самое ухо, бесшумно подкрадываясь со спины, он сам пригрозил Куроо, что если тот не начнёт вести себя как обычно, то будет оштрафован.       ― То есть за добросовестное исполнение своих обязанностей я понесу административное наказание? ― под всеобщее хихиканье вопрошал всемогущие небеса Куроо, театрально заламывая руки и закатывая глаза. ― Коллеги, да что же это делается? Ты пытаешься исправиться, вести себя под стать прилежным новичкам, а тебя, ― вот так сразу, ― и штрафовать?!       ― Куроо… ― Иваизуми уже почти рычал, а смех становился всё громче. Тетсуро на это только победно усмехнулся и дружески улыбнулся Иваизуми.       ― Бросьте это дело, доктор Беннер. Ну правда. Сбавь обороты, Хаджиме, я всё понял, больше не буду, ― миролюбиво похлопав капитана по плечу, Куроо развернулся на пятках и поспешил к Бокуто и Акааши, по пути дав «пять» Котаро, который тут же в красках расхвалил отсылочку друга к небезызвестному фильму. Их Ива-чан временами и правда бывает не хуже Халка. А иногда ― даже куда как круче.       И таким образом, после недели клоунады, Куроо вновь привёл в порядок свой привычный мир, восстановив равновесие во всём, что имело для него хоть какую-то ценность. И снова всё пошло своим чередом.       Последнее время в Городе было тихо. Патрульные скучали, порой выписывая штрафы за парковку совсем неправомерно: парни устраивали целые засады и в первые минуты просрочившихся талонов, впаивали штраф какому-нибудь бедняге. Такие выходки повлекли за собой массовое недовольство от местных жителей и гору бумаги для начальника отдела дорожной полиции, обитавшего этажом ниже. Никаких крупных и даже мелких наркосделок не велось, и парни с верхнего этажа разомлели от недельного ничегонеделанья и едва показывали свои носы в общих коридорах, предпочитая ошиваться или в собственных лабораториях, или на бесконечных и, в общем-то, бесполезных допросах дилеров. У ближайших соседей сверху, было оживлённее: грабежи, задержания, беспорядки и мелкие хулиганства ― следователи развлекались напропалую, когда большая часть полицейского управления находилась в мирной дремоте, занимаясь делами внутренними, для которых как раз отыскалось немного свободного времени.       Куроо большую часть рабочего дня проводил за своим столом в пошлейшем жесте, подцепленном невесть откуда, задрав ноги на столешницу. Время от времени прилетал Бокуто, уволакивая его или на совместные спарринги, или на стрельбище, или посмотреть на то, как белка стащила у Ойкавы пончик и тот яростно кроет ругательствами голодную животинку. Всё это немного отвлекало Куроо от мыслей о том, что затишье это неспроста. У него была такая особенность организма, что ли ― предчувствовать надвигающийся шторм. И, увы, его ощущения пока ни разу не подводили. И пока Тетсуро лениво думал о превентивных мерах и млел от безделицы, краем глаза он следил за новеньким, который трудился без устали.       Бокуто оказался прав, когда сделал предположение, что новичка посадят за архив ― так оно и вышло. Иваизуми решил, что это самый простой и быстрый способ ввести новенького в суть их работы, познакомить с методами и на уже завершённой практике продемонстрировать все выгодные стороны команды. Об этом, кстати, он сообщил на втором официальном собрании, где присутствовал Савамура уже заступивший в должность, выглядящий как полагается и даже начавший работать.       В тот день все взгляды были направлены на Савамуру Даичи. К нему обращались любезные улыбки и со всех сторон тянулись руки помощи ― подчинённые Иваизуми с большой охотой вняли просьбе «любить и жаловать». И никто, как оказалось, не собирался «обижать» их новое приобретение. Ну, может, подобные мыслишки проскальзывали только у Куроо, который всю неделю дулся непонятно на что и с новичком не пересекался, но это сущие мелочи.       За всю ту неделю, что он наблюдал за прилежным Мистером «Я-за-справедливость», Тетсуро смог сделать несколько выводов. И для начала сержант, как и все в управлении, успел отметить, что Савамура был до ужасного правильным парнем.       Каждое утро, ровно в восемь ноль-ноль, Савамура сверкал белозубой улыбкой с порога зала общей работы, приветствуя ранних пташек, среди которых обычно числилась молодёжь в лице Тсукки и Тадаши, Иваизуми и спящего в любом положении на его плече Ойкавы, который уже пару недель таскался за ним хвостиком повсюду, ну и Куроо, вынужденного приходить раньше положенного из-за наказания. Только вот Тетсуро улыбки доставались не такие солнечные и дружелюбные, что не могло не коробить собственное достоинство сержанта.       Далее по плану у Савамуры была работа. Работа-работа и лишь она одна, вплоть до перерыва на обед, который бравый офицер полиции тоже просиживал над горой архивных дел почти сроднившись с облачками пыли. И так продолжалось до конца дня. Куроо, конечно, всего не видел, но с Бокуто он уже успел обсудить теорию о том, что Савамура питается энергией солнца, и вообще не человек ― даже по нужде не отлучается! Впрочем, этот миф быстро развенчал Акааши, в утвердительной форме сообщивший о том, что вчера обедал вместе с Савамурой, и тот ел вполне человеческие сэндвичи. А после сталкивался с ним в уборной, убедившись в том, что их новый сотрудник вовсе никакой не робот. И как бы сильно не хотелось, но причин сомневаться в словах Акааши Кейджи не было никогда, так что оставалось только поверить в то, что Савамура Даичи просто был трудолюбивым и практически идеальным работником.       Следующим, что заметил Куроо, стало небольшое откровение о том, что новичок оказался удивительно приятным и очаровательным человеком. Забавно, но этот тип понравился абсолютно всем в их отделе, и успел запустить свои лапы в соседние, покорив сердца разномастных копов своими улыбками и щенячьими глазками. Но остальные ― это остальные, а вот их отдел ― это уже совсем другой разговор. Дело в том, что они все были разные, даже слишком разные, так что то, что Савамура смог подстроиться под всех сразу (кроме него, Куроо, разумеется!) показалось очень даже интересным Тетсуро, как человеку, напрямую связанному с поиском разгадок для самых заковыристых тайн.       Во-первых, Тсукишима и Ямагучи. Если с Тадаши было всё предельно просто, то заслужить респект от Тсукишимы кроме Акааши не удалось пока что никому. До недавнего времени. Не так давно эту почётную привилегию перехватил Иваизуми, тем самым своим безрассудным поступком. Куроо не знал подробностей, так только пара слухов и несколько сухих фраз на ежеутреннем собрании, но что-то там произошло такое, что заставило Тсукишиму пересмотреть своё отношение к Иваизуми, который раньше воспринимался не более, чем «старший по званию». Что-то подобное произошло и с Савамурой. Опять-таки Тетсуро был не в курсе. По правде говоря, на это его вообще натолкнул вездесущий Котаро, ткнув локтем в бок и кивком головы указав на идеалистическую картину: Кей внимательно слушал Савамуру, возвышаясь над ним почти на полторы головы и улыбался, совсем чуть-чуть, уголками губ. Для Тсукки улыбка без насмешки и ехидства, от всего сердца ― это огромное достижение и знак глубочайшего доверия. Куроо не знал, что такого обсуждали эти двое, но сомнений в том, что Савамура может найти подход к любому, не оставалось ни малейшего, и это легко доказывалось посредством ещё одной своеобразной парочки полицейских ― Ойкавы и Иваизуми.       До смешного, ситуация повторилась снова: с одним было всё просто, с другим ― куда как сложнее. После пары дней тесного знакомства по Хаджиме сразу стало понятно, что новичок ему нравится. Даичи был вежлив, расторопен, не глуп и трудолюбив. Все его показатели, которые Иваизуми любезно предложил проверить на второй день, были более чем неплохими: Савамура сносно стрелял, отлично владел холодным оружием и смог потягаться с Бокуто врукопашную, практически на равных выстояв с ним пару раундов, после которых уже начал сдавать, но и это было превосходным результатом. В теории Савамура был отличным бойцом, на практике… Хаджиме наверняка хотел, чтобы этот момент не наступал как можно дольше. Оставался ещё нерешённым вопрос доверия между коллегами, и прочие важные для командной работы вещи, но пока что было достаточно того, что уже увидено, чтобы понять, что Иваизуми в восторге от перевода и того, что в его команде стало на одного адекватного человека больше. С Ойкавой как раз-таки было сложнее. Если коротко, то Тоору ― редкостная зараза, больше похожая на напасть, чем на человека. Он бесконечно умён и компетентен в своей сфере, но в то же время невозможен и невыносим в своей привычке всё переворачивать с ног на голову. Их с Куроо в связку извечных спорщиков связал один давнишний разлад, который впору бы и позабыть, так что он даже не помнил может ли Тоору вообще не ехидничать и не бросать шпилек под ноги своему собеседнику. С Савамурой история была та же: Ойкава с самого первого слова выбрал не ту дорожку, хотя Даичи едва успел войти в помещение. Уже при более «детальном» знакомстве, он повторил попытку, которая рассыпалась на кусочки, разбившись о невероятную наивность и дружелюбие Савамуры. На следующий и последующий день попытки вывести из себя новичка повторились, и вновь Ойкава потерпел поражение. Иваизуми всё посмеивался над ним, успевая цеплять его за руку и тихо шептать на ухо что-то о том, что всё бесполезно. И в конце концов судмедэксперт решил сдаться, подумав, что «Савамура-чан пусть и простоват, но всё же душка». В конце концов им вместе работать, а лучше это делать с хорошими отношениями друг с другом. Всё же иногда Ойкава Тоору был по-настоящему умным человеком.       И последними были Бокуто с Акааши, к которым, как ни сложно догадаться, Савамура так же нашёл подход. Подружиться с Котаро было легче лёгкого и новенькому даже не пришлось прилагать каких-либо усилий со своей стороны. Бокуто был одним из самых удивительных людей, каких только знал Куроо. В этом мускулистом парне невероятная наивность с добродушностью, уживалась с боевым опытом, храбростью и такой физической и моральной силой, что порой становилось страшно. Бокуто был чудаковатым, дружелюбным и весёлым, вводящим в ступор большую часть их управления, своим поведением ― остальная часть уже успела свыкнуться. Так что, когда Бокуто, сразу после официального обнюхивания в кабинете Иваизуми, зажал в коридоре Савамуру и, сверкая своими жёлтыми круглыми глазищами, предложил ему дружить, Даичи, надо сказать, струхнул. По крайней мере так сказал сам Бо, когда рассказывал о том, как новенький сперва наделал в штаны, а потом всё же взял себя в руки и предоставил крепкое мужское рукопожатие в знак дружбы и будущего сотрудничества. Укрепить свои «отношения» Бокуто вызвался на следующий же день, предложив себя в качестве спарринг-партнёра. И когда по истечению второго раунда Котаро стал чувствовать, что немного измотался, он понял, что этот парень станет ему отличным приятелем не только на татами. С Акааши, как выяснилось, Савамура пару раз обедал, и во время ланча успел обсудить интересовавшие его вопросы, поинтересоваться о деятельности отдела и работе самого Кейджи. Проще говоря, Савамура произвёл на их штатного криминалиста самое лучшее впечатление, показав себя человеком заинтересованным, умным и адекватным, что немаловажно. И он, так же, как и в случае с Бокуто, с охотой принял его ладонь, выразив желание посотрудничать в будущем.       И в конце концов был сам Куроо. Не сказать, что он искал с Даичи разговора, наоборот ― всячески избегал, по крайней мере первые несколько дней. Даже наблюдал исподтишка, надеясь, что он и его разглядывания офицера останутся незамеченными ни для кого, а в особенности для самого Савамуры. Впрочем, самого Даичи, как оказалось впоследствии, Куроо тоже не особенно-то и интересовал. С момента первого собрания и их неудачного знакомства, он так ни разу с ним и не заговорил. Новичок всё ходил мимо, скользил острым взглядом по фигуре старшего по званию, сухо кивал на необходимые приветствия, предпочитая не обращаться ни по каким личным вопросам и просьбам. С остальными такой проблемы не было, так что Тетсуро справедливо решил, что новичок на него попросту дуется.       ― Вам стоит извиниться, Куроо-сан, и всё будет в порядке, ― сказал в один из вечеров Акааши, сминая пустую упаковку из-под бургера.       Они сидели в офисе, разбираясь с внезапно всплывшим делом двухлетней давности: какая-то старушка, очевидно заскучавшая на пенсии, решила предъявить претензию управлению полиции за то, что наряд патрульных, задержавший грабителя-домушника, случайно въехал на её дворик и уничтожил парочку садовых гномов, о судьбе которых и пеклась вредная дамочка, написавшая жалобу по поводу уничтожения ценного фарфорового имущества. Так как дел особо не было, Иваизуми, чтобы хоть как-то развлечь своих подопечных, усадил их в поисках материалов по этому делу и информации о правомерности заявлений горожанки.       ― Про кого это ты говоришь? ― Куроо сощурился и закрыл одну из архивных папок, откладывая в сторону её и надкусанный кусок пиццы.       ― Про Савамуру, он про новичка. Вы же с ним на ножах! ― с готовностью встрял Бокуто, заглядывая под обложку очередной папки и тут же откладывая её в сторону.       ― И ничего не на ножах, ― буркнул Куроо. ― Я, между прочим, извинился тогда, с самого начала, а он взял и сдал меня Иваизуми!..       ― Вы нарушили правила ― ответили за своё нарушение, так принято для всех. Бокуто-сан вот вчера тоже написал объяснительную для Иваизуми…       ― Акааши! Ты же обещал не рассказывать! ― Кейджи не скрыл короткой хитрой улыбки; Бокуто спрятал лицо в ладонях и густо покраснел. ― Это же всё ты, ты! Если бы не ты, то я бы не…       ― Так, ладно, я понял, ― Тетсуро поднял в воздух руки ладонями вверх, прерывая Бокуто ― этот парень мог трепаться бесконечно. ― За своё я расплатился, так что стоит наладить с ним контакт, вы про это?       Сержант внимательно посмотрел по очереди сперва на Бокуто, потом на Акааши. Коллеги дружно покивали. Куроо тяжело вздохнул и неловко почесал в затылке. Он и сам понимал, что стоит сдать оборону и выкинуть белый флаг. Им ведь работать вместе, а с таким настроем, когда между ними воздух искрит, ничего хорошего не выйдет.       ― К тому же, Куроо-сан, ― нерешительно подал голос Акааши, смотря внимательно и серьёзно, ― Савамура-сан единственный из нас, кто пока без напарника…       ― Как и ты, бро, ― тихо добавил Бокуто, вперив полные печали глаза на Куроо, внимательно разглядывавшего свои ладони. ― Наверное, Иваизуми потом приставит его к тебе…       ― Нет. Не приставит, ― твёрдо ответил Тетсуро, поднимаясь на ноги и быстро разворачиваясь на месте. ― Но я вас услышал. Спасибо, парни.       Бокуто с Акааши смотрели на удаляющуюся спину коллеги, а сам Куроо думал, что эта парочка была как всегда права.       Куроо не нуждался в напарнике. Просто потому что отлично справлялся один, и по ещё одной причине, в курсе которой был Иваизуми и из-за которой он никогда не поставил бы Савамуру в пару к Куроо, но если… Хоть одно мало-мальски серьёзное преступление ― это случится, Тетсуро это прекрасно понимал. И поэтому он решил, что смысл в словах Бокуто и Акааши был. К тому же это начинало надоедать, ну, все эти попытки игнорировать друг друга при том что каждое утро они толкались локтями и коленями за соседними стульями в крошечном кабинете Иваизуми.       Так что чтобы разрешить поднадоевшую проблему, Куроо решился на первый шаг.       Начиналась вторая неделя пребывания Савамуры в их управлении.       Осень не собиралась сдавать позиции, становясь всё гаже и угрюмей, а дел всё так же было немного: всего пара нападений, ограбление цветочного магазина и несколько школьников, вздумавших разукрасить ратушу на свой вкус. Так что, когда Тетсуро разобрался с той кучкой дел, которые попадали под его юрисдикцию, он как бы невзначай обернулся в сторону Савамуры. Старший офицер усиленно работал: что-то старательно вычитывал из толстой папки с делами, делая пометки в большой тетради на пружинах. На этаже больше никого не было. Из-за приоткрытой двери в кабинет Иваизуми слышались приглушённые голоса самого Хаджиме и чей-то ещё, что-то настойчиво и нудно доказывающий.       Куроо ещё раз воровато осмотрелся, и тихо вылез из-за собственного стола, взяв курс по направлению к новенькому. Подходя ближе, он чувствовал, как внутри него что-то начинает теплеть и стремительно нагреваться, разгоняя кровь не хуже, чем на стрельбах или во время спаррингов с всё тем же Бокуто. Когда сержант поравнялся со столом Савамуры, он чувствовал себя невероятно бодро и взволнованно.       ― Привет, хочешь проспойлерю тебе что будет в конце? ― Куроо кивком указал на папку в руках Савамуры, и не дожидаясь ответа, склонился ближе и доверительно шепнул, прикрывая рот ребром ладони, будто их могли подслушать: ― Плохой парень окажется за решеткой.       Савамура удивлённо выгнул брови и коротко усмехнулся.       ― Да? Боюсь тут Вы ошиблись, ― полицейский пролистал тонкие исписанные листы, находя заключение по делу. ― Тут написано, что преступник скончался до суда ― раскусил капсулу с цианидом, которая была у него в зубе вместо пломбы. Старый фокус, но действенный.       Куроо театрально закатил глаза и состроил страшную рожу. Он вспомнил это дело, и вспомнил как убивался Бокуто, когда его подозреваемый сделал ручкой этому свету и помер в конвульсиях на бетонном полу в камере предварительного заключения.       ― Вот чёрт, надо же, ошибочка вышла. С кем не бывает, да? ― он смущённо попытался улыбнуться Савамуре, стараясь выглядеть при этом максимально дружелюбно, но когда ответной реакции не последовало, Тетсуро перестал ломать комедию и повержено вздохнул. ― Ладно, ты же понял зачем я пришёл, правда?       Куроо старательно строил глазки коллеге, однако Савамура то ли в самом деле не понимал, то ли справедливо держался позиции пострадавшей стороны, ожидая признания и раскаяния заодно. Тетсу ждал. Он специально задал неформальный тон, так что когда раздался холодный и безучастный голос новенького в тон, ответ с прохладцей его даже порадовал. Савамура принял его правила игры. Уже хорошо…       ― Не понимаю о чём ты.       Даичи стоически изображал незаинтересованность, хотя лицо его немного разрумянилось, а глаза подозрительно заблестели.       ― Ох, да брось, всё ты понял, ― Куроо отмахнулся и прислонился к краю столешницы, пристраивая свой зад аккурат на паре папок с пометками. Савамура на этот жест неодобрительно сощурился и колкий взгляд от задницы Тетсуро отвёл в сторону, кажется, слегка смутившись. Куроо это конечно же заметил, и мысленно приписал очко в свою пользу. Он очаровательно улыбнулся, небрежным движением зачесал непослушную чёлку назад, и неторопливо начал: ― Во-первых, я пришёл предлагать тебе перемирие. И заодно провести пышные похороны топора, который между нами пролетел с неделю назад. Во-вторых, я прошу прощения за то, что облил тебя. Ну, ты сам понял… Я, знаешь ли, туповат немного, до всего дохожу через неделю-другую…       Новичок внимательно посмотрел на замершего в ожидании коллегу: Куроо и правда будто бы застыл, ожидая хоть какой-то реакции в ответ. И какого было его удивление, когда вместо ругательств или укоризненных взглядов, или ещё чего, новичок тихо усмехнулся в кулак, исподлобья разглядывая Тетсуро.       ― Наверное, это мне стоит извиняться, ― совершенно неожиданно улыбнулся Савамура. Куроо даже вздрогнул ― такой реакции он не ожидал, и теперь был очень приятно удивлён. ― Скажи, ты подумал, что я на тебя затаил обиду за тот раз?       ― Ну, типа того, ― нахмурился Куроо, чуя, что вот-вот его макнут с головой в лужу собственной тупости, натёкшую по его же вине. Кажется, никакой обиды и не было… ― А разве это не так?       Улыбка Савамуры стала ещё шире, он опустил глаза в бумаги, усмехнувшись снова и отрицательно качнув головой.       ― Нет, ты же извинился в первый же день, так что я и не думал, но вот Ойкава…       ― Ну конечно! ― Куроо всплеснул руками, с силой хлопнув себя по лбу. ― Я всё понял. Это Ойкава тебе сказал, что я злодей каких поискать, и что ко мне лучше не лезть и я точу на тебя зуб за повешенные на меня объяснительные?       ― Что-то вроде того, ― растерянно покивал Савамура. Он уставился на сержанта снизу-вверх таким невинным взглядом, что даже если бы всё было совсем по-другому, то сердце Тетсуро бы всё равно дрогнуло и оттаяло, простив все обиды даже заочно. ― Так это не так? Никаких, стало быть, обид?       ― Конечно нет! Вот же чёрт… Засранец Трупокава, ну я ему… ― скрипел зубами Куроо, чувствуя невероятное облегчение. Ситуация вышла глупее не придумаешь, а виной всему дурень Тоору, решивший немного поразвлечься, раз уж не удалось напакостить самостоятельно. Всё разрешилось проще, чем хотелось бы. Хотя говорить о том, что пару дней он действительно дулся за сдачу начальству, Куроо не стал ― зачем портить только-только начинающие складываться отношения? ― Ладно, раз мы наконец-то всё прояснили, и выяснили что никто ни на что не точит зубы, то может вечерком сходим куда после работы?       ― Ого, вот так сразу?.. ― удивился Савамура, тут же коснувшись пальцами собственных губ. Кажется, эта реплика должна была прозвучать только в его голове. Куроо усмехнулся.       ― Считай, что мы пропустили пару-тройку официальных «свиданий» и приступаем сразу к взрослым вещам. ― Новичок ошарашено уставился на коллегу; сержант тут же поспешил объясниться. ― Говоря о «свиданиях», я имел в виду все те утренние совещания, на которых мы играли в глазелки и не разговаривали, пока ты общался с другими. Так что если ты не против, то давай сходим в бар, тут есть один неплохой неподалёку. Поболтаем спокойно, познакомимся нормально. Кстати, я тут краем уха слышал, что тебя и Бокуто куда-то настойчиво зазывал. Можно и его с собой прихватить, веселее будет. Так что скажешь?       Даичи с пару секунд молчал, а потом уверенно кивнул.       ― Думаю, было бы неплохо. Может и ещё кто-нибудь пойдёт?       ― Может и пойдёт, ― пожал плечами Куроо. ― Вообще без особой разницы, но главное не оставлять тебя одного на съедение Бо, а то такое случится…       Тетсуро так живописно растянул это его «такое», что новичок похоже напредставлял себе по меньшей мере пьяный дебош и стриптиз на фонарном столбе.       ― Он кажется очень энергичным парнем… ― с некоторым сомнением выпалил Савамура, не зная как уместнее выразить свои внезапно возникшие опасения.       ― «Энергичный» ― это не то слово, уж поверь мне, ― со знанием дела покивал Куроо. ― Знаешь, мы знакомы с Бо уже лет сто ― чего только у нас с ним не случалось, и после каждого похода в бар я готов говорить: «Такого со мной ТОЧНО никогда не случалось». И вот вроде бы перед очередной гулянкой думаешь: «Ну что ещё может случиться?», ан нет ― оно случается, да ещё какое. Только представь себе: мы как-то раз проснулись в курятнике за городом. И я хоть убей не помню, как мы там оказались…       ― В курятнике?! Ты это серьёзно? — Савамура тихо посмеивался. Куроо следил за новеньким краем глаза и чему-то легко улыбался ― он и правда был ничего так. Сержант развёл руками и скорчил смешную рожу.       ― Абсолютно серьёзно. Мы просто решили отметить удачно раскрытое дело. Прошвырнулись по паре баров, потом ещё в несколько заскочили, а что было дальше не помнит ни он, ни я. Зато утром я проснулся от того, что на моей голове угнездилась какая-то перьевая пакость, для того чтобы снести туда яйцо. Такие вот дела, ― Куроо развёл руками, уже неприкрыто наблюдая за новеньким. Даичи смеялся, совсем негромко, пряча улыбку в кулак, но это его веселье, радовало Куроо как никогда. Он и сам расплывался в улыбке, прекрасно понимая, что глупо это начинать приятельские отношения с обсуждения чужих фейлов, но пока это работает, Куроо будет этим пользоваться. Тетсуро задумчиво почесал в затылке. ― Эх, это хорошо, что простым смертным пока не доступны полёты в космос, иначе бы я совсем не удивился пробуждению на каком-нибудь Марсе.       Наконец Куроо и сам хихикнул, припоминая былые времена. Он сложил руки на груди и мечтательно уставился куда-то в потолок, не то прикидывая как бы они отожгли и надрали бы зад инопланетянам, не то малодушно радуясь тому, что полёты в космос действительно пока что не общедоступное удовольствие.       Савамура отсмеялся и теперь с интересом смотрел на Куроо, явно позабыв за болтовнёй о своей работе.       ― Знаешь, вы и правда чудные парни. Наверняка нам понадобится кто-то четвёртый, чтобы уж точно ничего не случилось. А что касается курятника: наверное, та курица просто приняла твои волосы за гнездо, ― с коротким смешком совершенно бесстыдно выпалил новичок, мазнув взглядом по топорщащимся патлам старшего по званию.       Тетсуро тут же притворно схватился за сердце и изобразил на лице смертельное оскорбление. По правде говоря, его это немного задело, но в то же время даже как-то порадовало ― такие шуточки безболезненно проходили только для тех людей, которые ему импонировали, а если замечание Савамуры не вызвало ужасающего цунами негодования, а так, слегка всколыхнуло в нём лёгкое возмущение, то это был явно неплохой знак.       ― И ты туда же! Почему все мне это говорят? Признавайся, ты хотел начать со мной разговаривать, чтобы только сказать это, да? ― Савамура снова давился смешками и качал головой, дескать, нет, не правда. Куроо хищно сощурился, гордо тряхнул встрёпанной чёлкой, лезущей ему на один глаз, и самодовольно произнёс: ― У меня прекрасная причёска, будто вы что-то понимаете! Только Бо меня поддерживает, только он меня и понимает… О, а вот и он! Как нельзя кстати. Бокуто!..       В зал с лестницы, чуть ли не пинком выбив дверь, ворвался Бокуто Котаро. Он был встрёпанный и мокрый, как попавшая под дождь птица, но это кажется ничуть не портило его настроение. Увидев в конце зала Куроо и Савамуру, Бокуто мигом рванул к ним, тут же набрасываясь на Тетсуро с объятьями. Тот скривился и принялся отбиваться.       ― Боже, где ты шлялся? Чего такой мокрый? ― Куроо уже смеялся и отпихивал от себя это ледяное и мокрое чудовище, которое норовило прижаться покрепче. На форменной рубашке Тетсуро от этих обнимашек стали проступать тёмные пятна, неприятно холодящие кожу.       ― Пожарный гидрант на углу улицы сломался, ― с восторгом поделился Бокуто, наконец отстав от коллеги и приняв от Савамуры невесть откуда вытащенное тёмно-синее полотенце, начав вытирать им лицо и налипшие на лоб волосы.       ― И ты ходил проверять его, да? ― хитро сощурился Куроо.       ― Я патрулировал улицу, ― оскорблённо фыркнул Котаро, гордо задирая нос. ― Полицейский я ли где?       ― «Или где», ― беззлобно передразнил его Куроо, оглядывая то печальное зрелище, в которое превратилась его форма. ― Вытирайся досуха, горе моё. Акааши если увидит, то всем по шее надаёт.       ― А ты ему не рассказывай, ― насупился Бокуто, энергичнее принимаясь натирать волосы и шею. Рубашка его была безжалостно замочена, брюкам досталось чуть меньше, но и они были мокрые, так что Бокуто от простуды и нагоняя Кейджи спасло бы только переодевание. Наконец, когда полицейский закончил, он аккуратно сложил полотенце, и отдал обратно Савамуре. ― Спасибо, дружище, выручил! А вы тут, кстати, чего? Подружились, что ли?       Глаза Бокуто восторженно сверкнули. Он хитро прищурился и по очереди смотрел то на новенького, то на своего друга.       ― Подружились или нет, но вот если этот тип, ― невежливый, но вполне шутливый кивок в сторону Савамуры, ― не признает, что у меня крутая причёска, я с ним дел иметь не желаю.       Куроо задрал нос и прикрыл глаза. Бокуто рядом с ним задумчиво гудел, о чём-то размышляя. От него пахло сыростью и веяло холодом. Следовало бы ему переодеться, а то и правда легко можно было простыть…       ― Савамура, ты не прав, ― с полной серьёзностью уставившись на новичка, подал голос Котаро. ― У бро шикарная укладка. Круче только у меня!       Теперь пришла очередь Бокуто задирать нос, хихикать под возмущённые возгласы друга и уворачиваться от его справедливого возмездия.       Старший офицер Савамура молча наблюдал за этим безобразием, творящимся возле его рабочего места, и улыбался. Легко и беззаботно, будто бы этого бедлама ему давно не хватало в жизни. Этой дурацкой суеты, пустых шутливых споров и чего-то ещё, наверное, просто дружелюбно настроенных людей. Куроо смотрел на него, кидая осторожные взгляды в его сторону, и думал как он мог так беситься на его счёт?.. По всему выходило, что Савамура был нормальным парнем, пусть до боли правильным, но и это было делом поправимым ― две-три совместные гулянки, и Куроо вместе с Бо научит их новое приобретение «плохому». К слову, о гулянках: Куроо жестом прервал болтовню Бокуто о сломавшемся гидранте и «во-о-отакенном фонтане воды», и быстро спросил:       ― Бо, пока я не забыл: ты ведь собирался куда-то с Савамурой, да? Помню, пару дней назад ты говорил, что пригласил его. Было дело?       ― Было, ― кивком подтвердил Бокуто, переводя взгляд на всё ещё безмолвствующего Даичи. ― И ты мне ничего так и не ответил.       ― По всей видимости, уже всё решено за меня, ― немного стушевавшись, объяснил Савамура, пожимая плечами. ― Куроо меня тоже пригласил…       ― Правда? ― Бокуто воскликнул так громко, что его собеседники даже вздрогнули от резкого звука. ― Так это же прекрасно! Значит мы пойдём все втроём…       Дальше детектива можно было не слушать. Он нёс какую-то околесицу и красочно описывал места, которые они втроём «разнесут к чертям собачьим» и погуляют на славу. Куроо обернулся на Савамуру и игриво ему подмигнул.       ― Страшно? Уже передумал идти куда-либо с нами?       К очередному приступу удивления Тетсуро, Даичи в ответ только усмехнулся и медленно встал из-за стола.       ― Нет, ничуть не страшно, ― ответил новичок, ловя на себе полный восторга взгляд Котаро и не менее довольный взгляд Куроо. ― Думаю, мы славно проведём время. Получается, сегодня вечером?..       ― Не хочу вас расстраивать, парни, но вечеринку придётся отложить. И боюсь, что на неопределённый срок.       Полицейские одновременно обернулись, уставившись на застывшего у дверей общего зала Иваизуми. Хаджиме стоял сгорбившись и, как всегда, выглядел потрёпанным и усталым, к чему теперь прибавились ещё и недовольство и какая-то бессильная злоба. В его руках была папка, откуда высовывались уголки каких-то крупных фото. Когда Хаджиме подошёл ближе и Куроо смог разглядеть, что на фотографиях, наложенных друг на друга, мелькает обрывками жёлтая полицейская лента. Легкомысленная улыбка сержанта мгновенно померкла, губы стянулись в суровую нить. Всё это было очень плохим знаком.       ― Что-то стряслось? ― осторожно спросил Савамура, мельком взглянув на коллег — в их взглядах не осталось и крупицы веселья, выветрившегося после нерадостного объявления Иваизуми. Взгляд новичка так же был прикован к папке, что держал в руках капитан, и он тоже смог углядеть кое-какие детали.       — У нас новое дело, вот что стряслось, — хмыкнул Тетсуро; он заметил, как взволнованно блеснули глаза новичка и на лице проскользнула озадаченность. Кажется, Савамура не ожидал, что ему придётся так скоро столкнуться с неприятностями, свалившимися на отдел.       ― Да, новое, ― сухо кивнул Иваизуми, укладывая пока ещё тонкую и немаркированную папку на заваленный стол Даичи. Бокуто было потянулся к ней, чтобы открыть и взглянуть на фото, но его запястье перехватил Иваизуми, предупредительно качнув головой. ― Зрелище то ещё, парни…       Куроо раздражённо прищёлкнул языком.       ― Да чего мы там не ви… ― Иваизуми сам открыл папку. Одним движением руки, он рассредоточил по столу крупные фотографии с места преступления, кивком головы указывая на них.       ― «Не видели», говоришь? Я за всё то время, что работаю такого не видел, ― едко огрызнулся Хаджиме, точно так же быстро убирая все фото обратно и закрывая папку. Он поднял глаза на подчинённых, бегло их осматривая. Все трое были по меньшей мере шокированы. Савамура, раньше работавший по другому ведомству и сталкивающийся с подобным крайне редко, на удивление держался молодцом. Хотя прошибший его холодный пот и чуть ли не смертельная бледность были сейчас вполне себе к месту, новичка можно было понять. Иваизуми и сам изрядно вздрогнул, когда Акааши притащил ему эти фото, хладнокровно продемонстрировав и указав на особо смущающие его места. Капитан вздохнул, набрал воздуха и быстро изложил имеющуюся у него информацию: ― Парня звали Нарита Казухито, личность установили без проблем, даже отпечатки брать не пришлось ― при нём был чуть ли не полный набор документов. Двадцать четыре года, игрок основного состава молодёжной сборной по волейболу, неплохой нападающий, подающий надежды игрок. Был по крайней мере.       Иваизуми замолчал, поджимая губы.       ― Исходя из того, что я видел на снимках… ― задумчиво произнёс Куроо, смотря куда-то в сторону. Он поднял глаза на капитана, с невесёлой усмешкой протянув: ― Ни хрена не понятно. Надо ехать. К слову, куда именно ехать?..       ― Старое кладбище. Сегодня труп обнаружил сторож, видимо почуял запах, ну и вызвал полицию. Патрульные, когда приехали, сразу же слились, ― кровожадно улыбнулся Иваизуми. ― Дело напрямую перешло к нам.       ― М-да, довольно иронично всё вышло, ― Тетсуро хлопнул в ладоши, оглядывая коллег. Он дотянулся до папки с фото с некоторым колебанием всё же беря её в руки. ― Что ж, ладно. Бо, давай сгоняем туда и всё проясним!..       Бокуто растерянно моргнул, видимо, всё ещё отходя от фото, и с готовностью кивнул.       ― Окей, пойду прогрею тачку, ― он бодро направился к выходу, но не сделал и пары шагов ― за рукав его поймал Иваизуми. ― Чего?       ― Ты никуда не поедешь, ― строго сказал Хаджиме, хмурясь. ― Ты же весь мокрый, ― какого чёрта, кстати говоря? И почему ещё не переоделся?.. К тому же Акааши просил разрешение на то, чтобы ты помог ему в лаборатории. Уж не знаю, чем вы там собрались заниматься… ― Куроо едва смог проглотить смешок, и как только на него обратились сразу два хищных взгляда, состроил самое непредвзятое выражение лица, какое только состроить был способен. Впрочем, хихикать он не перестал. ― Но просьбы Акааши для нас всех очень важны. Так что прежде чем отправишься к нему, всё это лучше сменить.       Хаджиме небрежным движением указал на мокрую форму и наконец отпустил руку Котаро. Детектив заметно сник, с завистью взглянув в сторону окон, выходящих на новый город, где ждало свеженькое дельце, самый необычный в его практике труп и компания лучшего друга.       ― Хорошо, ― смиренно буркнул полицейский, адресуя Куроо взгляд полный скорби и печали. ― Повеселись там, бро!..       ― Непременно!.. ― пообещал Тетсуро, растягивая губы в искусственной улыбке. На прощание он помахал другу и обратился к Хаджиме, снова меняясь в лице. Куроо был на удивление сосредоточен и настроен на рабочий лад. ― Ну что, тогда дело достаётся мне одному? Шик и блеск, сержант Куроо выходит на тропу войны с преступностью…       ― Сержант Куроо на тропу войны выйдет не один, ― строго отрезал Иваизуми. Он одарил подчинённого таким взглядом, будто бы тот был старым приятелем, загремевшим в психушку, впрочем, всё ещё дорогим его сердцу и горячо любимым. ― Тыл ему прикроет старший офицер Савамура.       ― Что!?       ― Ты хочешь, чтобы я взял его? Я работаю один, Иваизуми…       ― Вы уверены, Иваизуми-сан?       Одновременное восклицание полицейских и их вопросы на секунду привели Иваизуми в замешательство. Мужчина удивлённо таращился на что-то требующих от него подопечных, уже напирающих, но к счастью пока что не рукоприкладствующих.       ― Да, я хочу, чтобы ты взял Савамуру с собой, ― наконец спокойно начал капитан, пристально вглядываясь в недовольные глаза своего сержанта. Куроо натурально бесился, впрочем, лица не терял. ― Я помню абсолютно всё, Тетсу, помню своё тебе обещание. Но отпустить на место преступления без второго детектива не могу, ты знаешь правила…       ― Вертел я твои правила… И формально, он не детектив, ― фыркнул Куроо, и тут же обернулся к Савамуре, обезоруживающе поднимая руки ладонями вверх. ― Без обид, парень, но какого чёрта? Ты же был сержантом и просто перевёлся, а теперь тебе даже на дело не положено…       ― Это мой приказ. И я повторюсь: я прекрасно всё знаю и помню, не тебе меня учить правилам, ― отрезал Иваизуми, всем видом давая понять, что его решение пересмотру не подлежит. Капитан обернулся к новичку и сочувственно ему улыбнулся. ― Извини, что всё так быстро. Ушиджима ввёл меня в курс дела, и… Я думаю, что тебе это пойдёт на пользу, Савамура. Поэтому поезжайте вдвоём.       ― Хорошо, ― коротко кивнул новенький, опуская взгляд в пол. Один только Куроо стоял и хлопал глазами, явно не понимая в чём дело.       ― Хэй, что это было только что? ― Тетсуро ухватил Хаджиме за плечо, требовательно потянув его на себя. ― Какие-то секретики?       ― Не твоего ума дело, ― одёрнул его мужчина, сбрасывая руку. ― Езжайте, о напарничестве речи не идёт, так что расслабьтесь, это обычный выезд. Куроо, делай как обычно ― Акааши сказал, что там практически по нулям, поэтому надеюсь на тебя. А ты, Савамура, вникай в работу, и проследи чтобы Куроо не поцапался с Ойкавой…       Сержант издал какой-то странный рычащий звук и всплеснул руками.       ― Чёрт… Хочешь сказать, что Трупокава уже там?       ― Не называй его так, ― сквозь зубы членораздельно произнёс Иваизуми. ― Они с Ямагучи прибыли, как только патрульные и Акааши вернулись в управление. Неужели ты думал, что труп будет лежать там вечно? Как маленький себя ведёшь, ей-богу.       Куроо наконец развеселился. Забавно, но ворчания Хаджиме чудесным образом приводили его в тонус, так что и эта прочувственная речь не стала исключением. Сержант передал папку Савамуре и кивнул ему в сторону выхода. Внутри у Тетсуро что-то нехорошо дрожало от предвкушения нового дела, прорвы работы и более тесного знакомства с Савамурой Даичи, который, как оказался, не такой простой тип, каким кажется с первого взгляда.       ― Ладно, Савамура, пошли. Иначе наш Ива-чан сейчас превратится в чудовище и нам кранты, ― без грамма шутки в тоне произнёс Куроо, склоняясь в изящном движении и указывая рукой в сторону лестниц.       Новичок так и не сказал ни слова. Он сжимал в пальцах папку, которую ему всучили, и буравил взглядом пол. Даичи не двигался с места, будто бы что-то в его программном коде подвисло, замкнуло и обесточило конечности, так что Тетсуро осторожно коснулся его запястья, слегка встряхнув за руку. Офицер вздрогнул и с готовностью вскинулся.       ― Извини, ― машинально произнёс он, обратив внимание на собственные пальцы, нервно мусолящие уголки фото. ― Действительно, нам лучше поторопиться.       И, рассеянно кивнув чему-то, Савамура пошёл вперёд, провожаемый внимательным и заинтересованным дальше некуда взглядом сержанта Куроо. ***       Ехали они молча.       Только когда пальцы стало покалывать от слишком крепкой хватки, Куроо заметил, как сильно он вцепился в руль. Стоило сделать вдох полной грудью и попытаться хотя бы на секунду не думать о том, что впереди маячит новое дело, которое скорее всего превратится в страшнейший висяк или и вовсе уйдёт к федералам, в очередной раз посрамив их отдел, не справившийся с заданием. И не стоило забывать о том, что в напарники, пусть и неофициальные, Куроо навязали неопытного новичка, который, к слову сказать, вёл себя довольно странно.       Сержант осторожно бросил короткий взгляд на соседнее кресло, проверяя как там поживает их новое приобретение. Всё было точно таким же, когда они только уселись в машину и тронулись: Савамура отсутствующим взглядом пялился в лобовое стекло и будто бы даже не дышал. Для проверки Куроо пару раз включал дворники, смахивая со стекла поднятые порывом ветра опавшие листья ― Даичи растерянно моргал, но тут же погружался обратно в свой транс. В руках он мял, скручивал в трубочку ту злосчастную папку, будто бы не был в силах с ней расстаться. Нервничал; его правая нога изредка дёргалась, как и правое веко, будто бы при нервном тике. Савамура был так поглощён своими мыслями, что даже не заметил, что сержант давно смотрит не украдкой, а вполне явственно на него пялится, лишь чудом умудряясь всё ещё вести машину по правилам и в нужном направлении.       Новичок нервничал, даже паниковал, и Куроо это показалось странным: парень работал в полиции по меньшей мере лет пять или семь и за это время он не мог не столкнуться хотя бы с одним трупом. Понятно, что здесь случай особый, но всё-таки ― чего так паниковать? Тетсуро задумчиво хмыкнул и принялся раздумывать о том, как бы быстро и качественно отвлечь навязанного ему в компанию новенького.       ― Хэй, Савамура, ― вдруг улыбнувшись, подал голос сержант. Он не отвлекался от дороги, но почувствовал, что внимание офицера привлечь он смог ― бумага в пальцах больше не шелестела, сминаясь, а ткань его куртки мягко зашуршала. ― Могу я задать вопрос? Будем считать, что могу. Вот представь на секунду: если бы ты мог быть столовым прибором, то чем бы ты был?       Тетсуро снизил скорость и не удержался от заинтересованного взгляда на Савамуру, о чём потом ни разу не пожалел, ибо нужно было видеть его лицо и эти удивлённо округлившиеся карие глаза. Новичок, кажется, не поверил своим ушам, и наверняка в его голове даже промелькнуло что-то вроде мысли о том, что коллега сбрендил на почве сложной работы.       ― Ты это серьёзно? ― наконец осторожно спросил он, тут же прокашлявшись и всё ещё продолжая пялиться на Куроо как на душевнобольного.       ― Вполне, ― весело пожал плечами сержант, снова бросая взгляд на ошеломлённого подобным разговором полицейского. ― Я бы, например, хотел быть ножом. Ну, знаешь, хорошим таким, на грани с разрешённым для держания дома и идеальным для разрезания праздничной ветчины. Острый, опасный, очень крутой ― одним словом, в точности как я. А ты бы чем был?       ― Эм… Я никогда не думал ни о чём подобном, ― смущённо признался Савамура, попытавшись улыбнуться. Вышло у него довольно паршиво, но лучше, чем то пугающее и сосредоточенное выражение лица, что было до этого. ― А почему ты вдруг?..       Договорить ему Куроо не дал и только фыркнул, отмахнувшись и пожав плечами.       ― Как тебе такой ответ ― «потому что»? Довольно универсально, не правда ли? ― пояснил сержант, лихо подмигнув. ― Ну и потому что сложно не заметить твою озабоченность по этому делу. Должен же я был тебя как-то отвлечь.       Куроо кивнул в сторону измятой папки и поджал губы. Савамура нахмурился и вновь весь напрягся.       ― Извини, но это… Ужасно и отвратительно, ― наконец выплюнул Даичи, ― кто мог такое сотворить с парнем?       ― Маньяк какой-нибудь? Не знаю, но это и правда малоприятно, хотя я видал вещи и похуже…       ― Хуже этого? ― вскинул брови новичок, с сомнительной заинтересованностью уставившись на коллегу. ― Боюсь спросить…       ― И правильно делаешь, ― коротко хмыкнул Куроо, снова вцепляясь в руль с такой силой, что костяшки пальцев побелели. ― Но знаешь, если тебе всё же интересно, то как по мне, жутче всего видеть, как вполне себе нормальный и здоровый человек слетает с катушек. Как его ум затуманивается, как он перестаёт быть самим собой, как не узнаёт никого вокруг, и…       Куроо замолчал на полуслове, склоняя голову и завешивая лицо длинной чёлкой.       ― Ты бы смотрел на дорогу, ― осторожно сказал Савамура, слегка коснувшись плеча сержанта. ― Всё в порядке?       Машина негромко всхрапнула, подпрыгивая на кочке. Куроо чуть сбавил скорость. Он легко помотал головой из стороны в сторону, будто бы пытался вернуться в прежнее расположение духа и уже через миг был в порядке ― снова кривовато улыбался и выглядел в целом нормально.       ― Извини, накатило, ― коротко пояснил полицейский, кашлянув. ― Так я вёл вот к чему: не стоит тебе заморачиваться раньше времени. Работать будем на месте, чего сейчас-то запариваться? Лучше подумай о чём-нибудь приятном.       Савамура тихо крякнул, кажется, пытаясь скрыть смешок.       ― О «приятном»? Да ты шутишь должно быть! ― воскликнул он, но всё-таки попытался внять совету коллеги, и через пару минут Куроо заметил, что сосредоточенности слегка поубавилось на лице офицера, его плечи немного опустились, и сидел он теперь не так напряжённо, будто бы ожидал в любой момент нападения. Тяжело вздохнув, Савамура задумчиво уставился на собственные руки и негромко произнёс: ― По правде говоря, я такое видел впервые. Хотя лучше сказать, что вообще раньше не сталкивался ни с чем подобным. На прошлом месте работы мне всё больше доводилось работать с живыми. Нет, трупы, конечно, я видел, и не мало, но тем не менее…       Услышав подобное признание, Куроо заметно оживился. Насколько он знал, Савамура за всё то время, что проработал у них, не рассказал никому из коллег ничего из того, что касалось бывшего места работы. Знал обо всём Иваизуми, ему положено, ровно как и Ушиджиме, который Савамуру и рекомендовал в отдел. Но все остальные, как бы сильно не желали позасовывать свои носы в чужие шкафы со скелетами, не знали ничего. А теперь Савамура добровольно начал говорить с ним о предыдущей работе и своей прошлой жизни ― Куроо это польстило.       ― Не поверишь, но я тоже, ― пожал плечами Тетсуро, резко выкручивая руль влево ― они благополучно объехали огромную канаву залитую дождевой водой; Савамура на этот манёвр не пожалел одобрительной полуулыбки, на раз раскусив то, что этот жест предназначался именно ему. Куроо довольно выпятил грудь и продолжил: ― Знаешь, сколько работаю, каждый раз поражаюсь тому насколько у людей больная фантазия. Иногда думаю, что уже ничего не удивит, но, как видишь, нет ― сегодня был я более чем удивлён. К слову, не знаю просвещал ли тебя Ива-чан, но можешь запомнить, что дела к нам попадают двумя путями. Первый ― скучный; их просто передают нам за неимением улик и за истечением времени расследований для других отделов, а мы уже тут крутимся как можем. Второй поинтереснее. Но такое случается редко…       ― И хорошо, ― предупредительно подчеркнул Савамура, с вызовом разглядывая слишком развеселившегося коллегу. ― Так получается, что сейчас именно второй ― дело сразу перешло к нам из-за того, что убийство такое вот?       Тетсуро с готовностью кивнул, тормозя на светофоре.       ― Верно, но подобное и правда случается очень редко. Да-да, и это хорошо, ― послушно оскалился он, включая поворотник и срываясь с места. ― Почти девять месяцев назад Бокуто поймал одного типа, психа, если коротко, который возомнил себя художником от Бога, ― я ни разу не преувеличиваю, ― и этот мужик утверждал, что сам Господь велит ему убивать людей, накачивать их краской и химикатами, оставлять в тёплом месте и ждать, когда труп раздуется до слоновьих размеров и рванёт, забрызгав всё вокруг краской и внутренностями заодно. Этого ублюдка сочли невменяемым, закрыли в особой психушке, для таких же как он. Бо тогда долго бесился, задело его, что этот философ хренов так легко отделался. Мерзкое было дельце. Одно из тех, после которого вера в адекватных людей исчезает, не успев махнуть рукой на прощание.       ― Лучше ты не сделал, Куроо, ― сморщился Савамура, покосившись на довольного собой коллегу. Он едва ли не сверкал, чествуя не то, что смог напугать новенького, а то, что тот наконец-то обратился к нему лично, пусть и не по имени. ― Когда Иваизуми дал работать с архивом я находил несколько подобных дел, всё удивлялся тому как люди додумываются до подобного. Рассуждал над тем, что ими движет и чего они таким образом добиваются.       ― Сие великая тайна, друг мой, ― доверительно протянул Куроо, пригибая голову и вглядываясь в полустёртые таблички с названием улиц на обшарпанных стенах домов. ― И никому не суждено её разгадать. Никому, да… Но может ты поймёшь со временем, кто знает? Может быть только тебя нашей команде и не хватало всё это время?       ― Кто знает, ― растерянно отозвался эхом Даичи, неуверенно улыбнувшись чему-то. В салоне машины повисла неловкая пауза. Куроо всё ещё пытался что-то выглядывать, и делал это так энергично, что новичок решил тоже осмотреть городской пейзаж. ― Где это мы?       Узкая улица, по которой они ехали, Савамуре не пришлась по душе. Здесь было довольно грязно, на обочинах лежал мусор, светло-серый асфальт в паутинах трещин был в неглубоких рытвинах, встречающихся так часто, что ехать приходилось медленно, чтобы не убить подвеску казённой машины. Невысокие каменные дома потемнели от времени, окна некоторых из них были заколочены досками. Всё ещё красивые, с несколько неуместной лепниной под козырьками крыш, дома, тесно прижимающиеся друг к другу, создавали иллюзию одного огромного коридора, без единого намёка на выход. Изредка мелькали просветы меж домами, но и те чернели пустотой тёмных из-за пасмурного дня подворотен. За всё то время, сколько Даичи смотрел в окно, он успел разглядеть лишь парочку прохожих, один магазин с овощной лавкой и несколько изуродованных граффити скамеек, ставших прибежищем каким-то бродягам, если судить по вороху газет и тряпья, наваленных на них.       ― Это старый город, приятель, ― тихо усмехнулся Куроо, заметив с какой неприязнью к грязной улице и удивлением Савамура всматривается окружающее его пространство. ― А, я понял почему ты так удивлён: видимо ещё не бывал здесь ни разу, я угадал? Припоминаю, что Иваизуми говорил что-то о том, что ты недавно здесь. Так ты и правда новичок по всем пунктам, как оказывается.       ― Да, здесь я не бывал. Я переехал месяц назад, и большую часть времени провёл в квартире: занимался уборкой, ремонтом и перевозил кое-какие вещи со старого места, так что на прогулки времени особо не было, ― немного смутившись, отозвался Савамура, всё ещё разглядывая хмурую улицу. ― Долго нам ещё ехать? Не подозревал, что город настолько большой.       ― Недолго, скоро приедем, ― нахмурился Куроо, сворачивая в очередной раз, выруливая на широкую улицу, конец которой вёл куда-то на обширный пустырь, видимый даже издалека. ― А город у нас и правда небольшой, просто так вышло, что старая его часть пришла в запустение и властям практически нет до неё дела. Когда начали отстраиваться новые кварталы, те кто был посостоятельнее сразу перебрались в новые дома, а это место стало раем для всякого сброда, бедняков и просто привыкших жить по-простому. Районы старого города стали спальными, здесь практически перестала действовать хоть какая-то социальная инфраструктура. Один магазин на целый квартал есть и то хорошо, ― усмехнулся Тетсуро и тут посерьёзнел, поджимая губы. ― А ещё местные неплохо поднимают нам статистику. Около семидесяти процентов преступлений происходит именно здесь. Остальные ― в новом городе, и львиная доля правонарушений приходится только на ограбления и дорожные штрафы.       ― Но разве не было бы выходом обеспечить безопасность именно в этом районе, раз уж больше всего преступлений происходит здесь? ― удивлённо вскинул брови Савамура.       ― Бесполезно, ― качнул головой сержант, указывая рукой куда-то впереди себя. ― Ты только глянь в окно: видишь хоть одну дорожную камеру?       Новичок послушно пригнулся и пригляделся, бегло осматривая стены и фонарные столбы. Не найдя даже ни одной фотоловушки, он нахмурился и с требовательным видом вгляделся в лицо довольного собой коллеги.       ― Это странно. Почему их не поставят?       ― А их ставят. Примерно раз по пять за год, ― кисло улыбнулся сержант, прибавляя газу. Они наконец покинули лабиринт потемневших от времени домов и выкатили на дорогу пригорода. Впереди неотвратимо виднелось кладбище, заставляя полицейских снова напрячься. ― Мэрия целенаправленно ставит эти злосчастные камеры по указанию Ушиджимы, озабоченного статистикой, ― он туда рапорты пачками носит, ― ну и разумеется для собственных нужд, но их раз за разом снимают, уничтожают, приводят в неисправность. Пару раз мы ловили парней и девушек, которые делали это, арестовывали за вандализм и порчу муниципального имущества, но толку-то ― всегда появляются новые. В этом месте бесполезно пытаться убрать всю грязь. На её месте всегда появится новая, и остаётся только молиться за то, чтобы она не была чернее и гаже предыдущей.       ― Понятно.       ― Хэй, не кисни, Савамура, не всё так плохо, ― Куроо подбадривающе похлопал коллегу по коленке, старательно игнорируя его пылающий взгляд, когда его ладонь задержалась на чужой конечности чуть дольше, чем положено. ― С этим просто все смирились, и ты тоже привыкнешь. Хотя твоё справедливое негодование я понимаю. Однако на всякий случай предупреждаю тебя: лучше воздержись от самостоятельных вылазок во имя правосудия или даже просто экскурсий. Если сильно захочется прогуляться, то лучше сходи в парк, там есть пруд и в нём живут голодные и симпатичные утки, которые никогда не откажутся от кусочка булки и твоей компании.       ― Что ж, раз ты так говоришь… Спасибо за совет.       Тетсуро кивнул, и мягко остановил машину перед чёрными коваными воротами, которые кто-то уже заботливо закрутил в жёлто-чёрную полицейскую ленту, запрещающую проход штатским, которых в этом месте и так не было. У ворот стояли ещё две машины, одна из которых была хорошо знакома сержанту, а вторую он видел впервые.       ― Ну, вот мы и на месте, ― зачем-то объявил Куроо, бросая настороженный взгляд на коллегу. Тот снова был бледнее, чем положено и опять весь подобрался, напрягшись от осознания того, что это действительно происходит и происходит именно с ним. Сержант вздохнул и неловко разворошил бедлам на голове, убирая с глаз чёлку. Кажется, работка предстоит та ещё. ― Слушай, Савамура, скажу сразу: если вдруг станет плохо и захочется блевануть ― не стесняйся, все свои.       Даичи усмехнулся и слабо улыбнулся в ответ, прислушиваясь к тихому щелчку центрального замка и скрипу водительской двери. Куроо уже выбрался из машины, потягивался и одновременно ёжился от пронизывающего холодного ветра, просторно резвящегося на открытом пространстве. Куроо обогнул машину, забираясь в багажник, откуда вытянул небольшой чемоданчик. Покончив со сборами, он махнул новичку, давая ему знак поторапливаться.       Пока Савамура выбирался из машины, в голову его упорно лезли самые разные мысли. Раньше он не работал с делами, подобными этому ― ждут ли от него хорошей работы? Что будет, если он разочарует Иваизуми? Ушиджиму его рекомендовавшего и хлопотавшего с его назначением? А Куроо? Если он не справится, то что скажет Куроо?.. Почему-то это тоже волновало. Возможно, всё из-за этого вынужденного напарничества. Даичи пугало ни сколько обезображенное тело юноши, сколько работа в команде. Новый напарник ― мурашки по коже, честно говоря. Или это просто холодный ветер?..       Савамура тряхнул головой и с решительным хлопком закрыл дверь, последовав прямо за сержантом, с интересом разглядывающим всё вокруг. Поравнявшись с ним и поймав его взгляд на себе, новичок нахмурился и открыл было рот, собираясь сказать кое-что, но вовремя передумал.       ― Ну чего? Что ты так напрягся? ― от Куроо это всё же не укрылось, и теперь он пристально всматривался в лицо новичка.       ― Ничего. Просто вспомнил, что ты спрашивал, а я так и не ответил: я бы тоже не прочь быть ножиком.       Савамура криво улыбнулся и быстрым шагом направился к воротам, минуя их и ускользая куда-то по тропинке вправо, где, судя по указателю, был сарай для инвентаря.       Куроо какое-то время стоял на месте, гадая о том, что же такого скрывает этот тип. Наконец он широко улыбнулся и поспешил за Савамурой, решив, что это он выяснит сразу после того, как они найдут этого сумасшедшего потрошителя невинных волейболистов. ***       Разумеется, Ойкава и Ямагучи были здесь. Хаджиме и сам сказал, что они выдвинулись как только вернулись патрульные и Акааши, но Куроо верил до последнего, что зомби с кладбища сожрут к их приезду хотя бы Ойкаву ― Тадаши пускай останется в живых, он парень хороший. Но то ли зомби были против поедания туши Ойкавы, то ли у Куроо слишком буйная фантазия, (о чём, кстати, не упускал возможности напомнить Иваизуми, в очередной раз сердясь на бестолковую выходку), но судмедэксперт и его помощник всё ещё были на месте преступления. В целости и сохранности; Тетсуро удручённо фыркнул и прибавил шагу, на ходу приветливо махнув рукой идущему к нему навстречу эксперту.       Ярко-голубое приведение шуршало защитным костюмом и выглядело взволнованно, скользя по сырой гниющей листве средь серых выщербленных надгробий. Приведение стянуло с головы капюшон костюма, устало тряхнуло головой, и превратилось в Ямагучи Тадаши. Ещё одна фигура в защитном костюме юркнула за импровизированные двери небольшого покосившегося от времени сарайчика, того самого, где нашёл своё последнее пристанище этот бедняга волейболист.       ― Здравствуйте, Куроо-сан!       Исключительно вежливый, как и всегда, Ямагучи попробовал улыбнуться, но губы его дрожали, не то от холодного пронизывающего ветра, не то по какой-то иной причине. Парень был бледен, будто бы к нему снова вернулась давняя привычка чуть что возвращать наружу съеденный накануне ланч после лицезрения места преступления.       ― Привет, Тадаши. Как у вас тут всё, в норме? Если, конечно, убийство можно считать «нормой», ― как можно мягче и без лишнего сарказма отозвался сержант, придерживая воротник куртки. Парень смутился и тут же слегка разрумянился ― он всегда смущался при виде старших коллег и Куроо в частности. Коварный Бокуто вечно шептался, что Тадаши влюбился в его драгоценного бро, иначе «чего он краснеет как девчонка?». Куроо согласен с ним не был, но противиться милой веснушчатой мордашке коллеги не мог ― и сам сразу же таял и плыл в улыбке. ― Это Ойкава там занырнул в сарай, мне не показалось?       Ямагучи быстро закивал.       ― Да, Ойкава-сан там. Подышать выходил... И, Куроо-сан, он в очень плохом расположении духа, ― словно извиняясь за дурной настрой своего Вергилия, скривился Тадаши, виновато почесав в затылке и разворотив только сильнее воронье гнездо своих отросших волос. ― Там… Подобного раньше я не видел. Это исключительный случай. Вы видели снимки Акааши-сана?       ― Видел, ― хмуро кивнул Куроо, подходя к переносному столику, куда уместил свой чемоданчик. Оглядев стол Ойкавы, Тетсуро утянул пару перчаток и несколько меченых цифрами грипперов для улик, быстро распихав пакетики по карманам. Следом он полез изучать содержимое своего имущества, откуда извлёк фонарь с ультрафиолетовой лампой, несколько пузырьков с реактивами, стащенными из лаборатории Акааши. Оставшиеся без внимания листы дактилоскопической плёнки и баночки с полимерами сержант пока решил придержать. Наконец он обернулся к Ямагучи. ― Ладно… Вот теперь и нам с Савамурой придётся увидеть всё это воочию. Да, Сава… А куда он подевался?       Тетсуро нахмурился и принялся оглядываться по сторонам. Он чувствовался себя идиотом ― Куроо был уверен, что новичок был всё это время прямо за ним, а теперь просто топчется где-нибудь неподалёку. Во время небольшого марш-броска по занесённой листьями тропинке, он обогнал его, возглавив путешествие по окраине кладбища, и когда увидел издалека Тадаши, только махнул Савамуре, мол, давай за мной, но не заметил того, что тот отстал или вообще потерялся.       ― А разве это не Савамура-сан там? ― Ямагучи привстал на цыпочки и вытянул шею, указывая куда-то в сторону неширокой тропинки, которая выводила в просторную аллею со скромным старым колумбарием и таким же старым памятником каким-то военным.       Куроо оглянулся в нужную сторону и пригляделся. И правда, на дорожке вдалеке стояли два человека в одном из которых можно было узнать их новенького. Второй человек был незнаком. Он стоял суровым сгорбленным изваянием, заложив руки за спину, еле различимо кивал на речь полицейского ― губы Савамуры, кажется, шевелились.       ― Интересненько, ― протянул Куроо, всё ещё приглядываясь. Внутри что-то неприятно скреблось о задетое и только восстановленное доверие и уважение. Неужели Савамура всё-таки струсил и бросил его одного на осмотр тела? Допрос свидетелей, конечно, дело важное, но всё же…       ― Это сторож этого кладбища, ― с охотой пояснил слегка оживившийся Ямагучи. ― Это он нашёл труп. Видимо, Савамура-сан решил взять у него показания… Какое хорошее решение! Ой…       Куроо перевёл взгляд на помощника Ойкавы, заставив его слегка вздрогнуть. В отличии от своего очкастого приятеля-колючки этот мальчишка был просто прелесть ― на раз вынюхал, что Куроо надулся, и тут же попытался отмазать Даичи, выставив его нежелание знакомиться с клиентом судмедэкспертов за возможность сделать другое нужное, но нудное дельце. А может быть он не понял ничего и вовсе.       ― Да, и правда неплохое, ― миролюбиво оскалившись, покивал сержант, натягивая перчатки на раскрасневшиеся от ветра ладони. ― Ладно, тогда пускай Савамура занимается опросом свидетеля, раз взялся, а я пойду к твоему боссу. И кстати, Ямагучи, у меня будет к тебе одна просьба.       ― Какая? ― с готовностью выпалил парень, топая следом за Тетсуро, направившегося к злополучному сараю. ― Для вас я сделаю всё, что…       ― «Всё что угодно» ― не нужно, ― сержант дружески стиснул предплечье парня, ― просто проследи за тем, чтобы наш офицер, когда вернётся с опроса свидетеля, дождался меня тут, а не там. Понял? Не пускай его внутрь, ладно? Ему это всё это в новинку, как я понимаю, так что давай убережём его от лишних впечатлений, ― Тетсуро напряжённо посмотрел в сторону сарайчика, откуда доносилось сдавленное ворчание.       ― Хорошо, я сделаю это, ― кивнул Тадаши, и жестом отлично вышколенного лакея отодрал от окосячки двери липкую полицейскую ленту, сдвигая в сторону шуршащий кусок брезента, служившего заменой двери, пропуская Куроо в чёрное нутро сарая для утвари. Куроо благодарно кивнул напоследок и шагнул внутрь, тут же об этом жалея.       Здесь воняло просто адски. Так, словно кто-то забыл на сорокоградусной жаре огромный шмат мяса и тот протух, уже начав гнить и обзаводиться самой разнообразной живностью, с большой охотой заселившей пропастину. Впрочем, тошнотворный запах, ударяющий под дых и кружащий голову, был не самой ужасной вещью. Вторым в рейтинге был обезображенный труп, освещённый парой ламп на переносных генераторах. Третьим ― Ойкава Тоору, само собой.       Тетсуро, озираясь и брезгливо морщась, сделал один неосторожный шаг вперёд, с отвращением слушая мерзкий хруст под ногами. По спине прокатилась волна мурашек, поднимая волосы на затылке дыбом.       ― Эй, Куроо-чан!.. ― на звук ломающейся кости вскинуло голову третье место в топе, злобно зашипев змеёй и страшно выгибая брови. ― Ты поаккуратнее с уликами будь! Смотри куда ставишь свои лапы!..       Ойкава загнанным зверем забился в угол сарая, в то место, где не было костей, и откуда вид на место преступления был лучше всего. Он сидел на корточках, сгорбившись, и злобно сверкал глазами на вторженца, впрочем, не собирался устраивать истерик и выгонять. Тоору просто был очень и очень недоволен, что было его нормальным состоянием. А вот нездоровый зеленоватый цвет лица был уже недобрым знаком. Вокруг него по земляному полу были рассыпаны пакеты для улик, так и не использованные по назначению; валялись бумаги и жёсткий планшет с исписанными и заляпанными землёй листами; моток полицейской ленты, оставленный патрульными, активно насиловался Ойкавой ― он занимал собственные руки завязыванием узелков, и уже успел сделать около двадцати штук.       Куроо стоически поджал губы, разглядывая всё это. Нервничал даже Ойкава, иначе стал бы он заниматься этим макраме и бездействовать, если судить по творящемуся вокруг бедламу.       Тетсуро сделал ещё одну попытку подойти ближе к Ойкаве, но в очередной раз под ногами захрустели кости жертвы. Полицейский звучно выругался и остался стоять там, где стоял.       ― Ойкава, не верю, что говорю это, но меня мутит от этого места. Я не хочу и не собираюсь здесь находиться, ― на удивление честно признался Куроо, скрипнув зубами и взглянув в глаза судмедэксперту. Ойкава понимающе хмыкнул и развёл руками. ― Давай, выкладывай что тут у тебя, и в следующий раз я зайду сюда только после того, как вы с Ямагучи уберёте эту чёртову занавеску и проветрите тут всё как следует.       ― Не знал, что ты такой неженка, ― цокнув языком, Тоору расплылся в улыбке победителя, впрочем, проторжествовавшей на его лице недолго. Он быстро и на удивление грациозно поднялся на ноги и медленно, словно двигался по тончайшему льду, ступая на крошечные кусочки земли, удачно выполз из своего угла и вскоре встал плечом к плечу с Тетсуро. Ойкава стянул латексные перчатки, небрежно пихнув их в карман и снова осмотрел место преступления. ― Ты слышал эту фразу за сегодня, наверное, неприлично много раз, но такое я вижу впервые. Этого парня убивали очень долго и со вкусом. И однозначно не здесь: никакой крови, ― можешь даже не доставать свой фонарик, ― никаких следов борьбы. Моё мнение ― его сюда принесли в таком состоянии. Всё аккуратненько разложили и смылись, нам оставив только эту инсталляцию. Чистая работа.       ― Ты восхищаешься убийцей? ― сморщился Куроо, с явной неприязнью во взгляде рассматривая виноватое, но довольное лицо Ойкавы. ― Ну и мерзкий же ты тип, Трупокава.       ― А что? Если работа чистая, то она чистая ― тут ничего не поделать, ― развёл руками судмедэксперт, тут же оскорблённо фыркнув. ― И сам ты мерзкий, понятно тебе? Я просто непредвзят.       ― Тут труп, а он у нас «непредвзят», ― вздохнул Куроо, обращаясь по большей части к небесам и потолку сарая, покрытого подушкой мха. ― Ладно. Теперь объясни, что тут с полом и вот с этим… Следами и отпечатками я займусь сам. Хотя если здесь побывал Акааши есть вероятность, что он уже прошёлся по верхам. Да и ты вроде говоришь… Хотя тебе я не доверяю, ― с ненормальной весёлостью пожал плечами Куроо; Ойкава едко ругнулся, задирая нос. ― Но всё равно покружу тут. А пока выкладывай.       ― Как ты мог догадаться ― мы ничего не трогали, ― с важным видом пояснил Ойкава, кивая на всё сразу. ― Личность этого парня установили быстро: при нём были документы; целая сумка с вещами и документы, почти полный набор. Без черепа было сложно понять он ли это, но в целом похоже…       ― Без черепа? ― Тетсуро неприятно поморщился.       ― Ага. Вон он, кстати, лежит, ― по-простому кивнул Ойкава, указывая куда-то в угол, где светлым пятном на рыжем земляном полу виднелась какая-то «кочка» с бурыми пятнами. ― А в теле этого парня не осталось ни одной кости. Не берусь утверждать на все 100%, но их здесь примерно нужное количество. И по берцовым мы примерно прикинули, что это его, Нариты. Акааши-чан взял образцы, так что на всякий случай ещё их проверим, но я уверен, что это всё этого бедолаги. О, и кстати, интересный факт: кое-каких костей я не досчитался. Не хватает всех фаланг пальцев на руках и лучезапястного сустава.       ― И что бы это значило? ― вопросительно выгнул брови сержант. ― А не может быть то, что они остались в нём?       ― Да хрен бы его знал! Но если судить по тому, что я видел ― вряд ли…       ― Приплыли, ― тяжело вздохнул Куроо. ― Маньяк, который вдобавок похищает части своих жертв…       ― Это ещё не доказано, ― с важным видом одёрнул полицейского Ойкава. Он сложил руки на груди и снова осмотрел всё. Глаза его нехорошо заблестели. ― Знаешь что не даёт мне покоя, Куроо-чан? Зачем и почему кто-то проделал настолько кропотливую работу? Клянусь тебе это адский труд ― взять и вынуть все кости из тела. Да к тому же они практически все чистые, без плоти… ― Куроо наморщился, но промолчал, продолжая слушать Ойкаву. ― Ты только представь: какой-то ублюдок потратил по меньшей мере несколько суток на то, чтобы избавиться от скелета, а потом вернуть все внутренности, мышцы и прочее обратно в тело, зашить и сделать вот это…       Острый взгляд Ойкавы остановился на самом светлом участке сарая, где прислонённый к ящикам с инструментами «сидел» виновник их сегодняшней прогулки по кладбищу. Сложно было назвать «это» трупом в привычном его понимании. Именно потому, что Нарита, то что от него осталось, ― кожаная кукла человеческой формы, набитая требухой, ― были такими странными, Куроо и слышал эту самую фразу в сотый раз на дню.       Как бы ни не хотелось, но Тетсуро пришлось вглядываться внимательнее. Он рассматривал стёганый швы грубой бордово-коричневой бечевки на руках, шее, голых икрах. Конечности, лишённые природной опоры костей, выглядели жалкими щупальцами, безжизненными и ужасающим. Однако страшнее всего была голова, то что от неё осталось. Оставшаяся без черепа, голова сдулась, будто проткнутый мяч. Глазные яблоки запали вовнутрь того, что теперь представляла собой голова. Сине-коричневый обрубок языка высовывался из уголка тёмной прорези рта. Плечи обвисли и их попросту больше не было; лишённая позвоночника спина сложилась в несколько раз, в конечном итоге согнувшись дугой вправо, в таком положении и оставшись. Если бы не низкий деревянный ящик с садовыми инструментами, на который был взвален несчастный, его тело бы и вовсе сложилось комком кожи и всего оставшегося.       Ойкава перевёл взгляд на Куроо, пристально на него уставившись.       ― Не буду говорить заранее, я толком его не осматривал, в таком положении это практически невозможно, но мне кажется, что убит он более недели назад, а здесь лежит около трёх-четырёх суток. Видишь, из-за гниения стала выделяться жидкость. Хотя это интересно ― на улице довольно холодно, при такой температуре труп не стал бы разлагаться…       ― Ладно, разберёмся с этим чуть позже, ― кивнул Куроо и всё так же продолжал смотреть вокруг, совершая минимальные движения. ― Сейчас я хочу на воздух и осмотреться на улице.       Куроо развернулся на пятках, собираясь было выйти, но не сделал и шага, как в спину ему, словно нож для жестоких пыток всякого рода приятелей, вонзился вопрос Ойкавы. Голос у него был по-настоящему встревоженный и беспокойный, хотя этого он пытался и не показывать.       ― Ну и, Куроо-чан, что ты думаешь: кто убийца, кто злодей? Есть какие-нибудь мысли?       Тоору взволнованно смотрел на коллегу, без дела крутя в руках коротенький карандаш, изъятый из-за уха. Куроо с ответом не спешил, да и нечего пока было сказать ― информации по нулям.       Помолчав ещё какое-то время, сержант машинально резко втянул воздух носом, тут же об этом крепко пожалев. К горлу подкатила тошнота, Тетсуро сглотнул, чувствуя на языке привкус желчи ― захотелось ополоснуть рот водой, и на воздух, скорее на воздух.       ― Ничего. Ничего я не думаю, ― прикрывая рот рукой, тихо отрезал Куроо, аккуратно делая первый шаг; под его ногой что-то снова хрустнуло, вызвав стайку мурашек. ― Единственное, что я понимаю сейчас: мы опять вляпались в какую-то скверную историю, Ойкава… А теперь проветривай это дерьмо ― я сюда не зайду раньше чем через час. Пока ничего не ясно, но мне нужно будет тут ещё немного полазить, так что давай, время пошло.       Куроо быстро покинул место преступления, не обернувшись ни разу.       Тоору, оставшись в одиночестве, только хмыкнул, вычурно выругавшись в след вышедшему за импровизированную дверь Тетсуро, но послушно принялся освобождать проход от брезента ― приказы, как гласит регламент, обсуждать не принято.