Первое правило

В начале июля Май с Верой отправились на отдых в Египет, откуда каждый день слали фото шикарного отеля, природы, еды и комментарии Мая по типу: «День второй, меня все ещё не сожрала акула». Вернулись они спустя две недели, загорелые и счастливые. Вера надарила нам с Игорем всяких памятных мелочей типа брелоков, магнитиков и наборов с благовониями, а Май позже, тайком от жены, преподнес мне статуэтку в виде, как он пояснил, бога плодородия. Символ плодородия, который был раза два больше всей статуэтки в целом, был выполнен в мельчайших подробностях. Май своим подарком был бесконечно доволен — мол, он был точно уверен, что мне такое понравится. Я только головой покачал — вот не поленился же, тащил эту почти в прямом смысле хреновину из другой страны. Игорю, кстати, статуэтка понравилась, он её сразу окрестил Бигдиком и определил ей место в санузле — на «символ плодородия» оказалась на диво удобно вешать рулон с туалетной бумагой. За отдохнувших друзей я был, конечно, рад, но не от всего сердца — нам с Игорем никакой отпуск не грозил, мы всё время пропадали в университете. Я учился — Гребенюк взялся за мою подготовку со всей тщательностью, видимо, не терпелось ему избавиться от студентов. Организм мой, прежде привыкший летом если не отдыхать, то проводить время вдали от университетских кабинетов, поначалу сопротивлялся, а потом привык. Отлынивать я и не думал — чем больше представлял себя в роли преподавателя, тем сильнее мне этого хотелось. А чем дольше я общался с Гребенюком, тем явственнее понимал, что быть таким, как он, не хочу. Не хочу, чтобы студенты меня боялись и ненавидели, не хочу читать скучные лекции и давать опостылевшие всем задания… Гребенюк учил меня так, как когда-то научили его. Это было не плохо, но я так уже не хотел — мне хотелось быть лучше. Наверное, конечно, обычный максимализм начинающего специалиста, но Игорь, с которым я по обыкновению поделился своими мыслями, сказал, что одно из главных качеств хорошего преподавателя — это неравнодушие. И если у меня есть стремление изменить что-то к лучшему, значит, я выбрал правильный путь. И как-то так Игорь сказал это серьезно и вдумчиво, с такой верой в меня, что я и сам начал в себя верить. Всё у меня получится. Но для этого, конечно, сначала нужно как следует поработать. Сам Игорь тоже работал почти без выходных — занимаемая должность обязывала. Сейчас он, помимо прочего, был занят организацией приемной комиссии и держался только за счет того, что в сентябре должен был выйти постоянный сотрудник на должность замдекана — Игорь самолично ему звонил, чтобы убедиться в его существовании. Мне Игоря было ужасно жалко — такая работа совсем ему не подходила, но он изо всех сил старался делать её хорошо. Уставал страшно, но даже дома вечером отвечал на телефонные звонки, при этом, правда, ехидно приговаривая вполголоса: «А кто это берёт трубку в нерабочее время, хотя обещал себе так не делать? Может быть, один гиперответсвенный долбоёб?» А вчера я с удивлением обнаружил, что он разговаривает во сне. Выдался какой-то особенно напряженный день, и Игорь уснул сразу же, как только прилег, даже не поужинав. Я не спал, изучая методические материалы, и здорово перепугался, когда Игорь вдруг резко сел, посмотрел на меня и сказал: — Пингвинчики. — Что? — опешил я. — Пингвинчики, — повторил Игорь и, погрозив мне пальцем, строго добавил: — Запретить! Наутро Игорь мне признался, что да — есть у него такая особенность, ещё с детства. На сильную усталость или сильные эмоциональные потрясения организм реагировал вот так. — Видимо, ещё чуть-чуть, — резюмировал Игорь со вздохом, — и улетит моя кукушечка. Кажется, я начинаю подозревать, куда делся прошлый замдекана… — Может, тебе помочь чем-нибудь, а? — Что ты переполошился-то так, Данька? Я ж не помираю. Как говорится, заебан, но не сломлен! Надо просто ещё немного потерпеть. — Чтобы ты не только пингвинчков начал запрещать? Давай я хоть с абитуриентами тебе помогу, знаю же, что вам там рук не хватает. — Вообще, неплохо было бы, — подумав, согласился Игорь. — У нас один технический секретарь отвалился, у него очень страшная болезнь, совершенно случайно совпавшая по датам с одним рок-фестивалем... Только я ж тебе даже и оплаты, скорее всего, никакой согласовать не смогу. — Я готов взять натурой, — ляпнул я. — Значит, договоримся, — заключил с улыбкой Игорь. — И знаешь, я, наверное, сегодня приду на работу попозже. Раздевайся. У меня больше желание внести предоплату.