Обычное утро Тины Голдштейн

      Проходит две недели с того момента, как Персиваль Грейвз отстраняет Тину от "выходов на задания, касающихся каких-либо преступлений в городе", но Тина не была бы собой, если бы не пыталась хоть как-то помочь коллегам в очередном деле. Она вместе с ними - конечно, когда Грейвза не было рядом - разрабатывала планы по поимке той или иной личности. Разумеется, не все из них были идеальными, но Тина и не пыталась постоянно подать им всё на блюдечке в готовом виде, так как её коллеги должны и сами проявлять смекалку, а не полагаться лишь на удачу, ну, или в данном случае, на мисс Голдштейн... - Нет, ну ты представь себе: я не успела еще зайти в отдел, а они уже смотрят на меня с мольбой в глазах, намекая на то, что я должна им помочь. Не могу, а именно должна! - возмущается девушка, сидя напротив своей младшей сестры и отпивая вкусно приготовленный кофе.       Куинни лишь как-то равнодушно, на взгляд Тины, пожимает плечами и говорит: - Ты же сама хотела им помогать, и это несмотря на то, что тебя отстранили от подобных дел. - Куинни, меня отстранили от "выездов", а вот насчёт помощи, касающейся составления планов, речи не было! - недовольно говорит девушка, делая очередной глоток ароматного напитка. - Хорошо, Тинни, как скажешь, но я не могу понять - чего ты от меня хочешь? - Ничего, Куинни, я просто сказала тебе то, что думаю насчёт этих балбесов! Да ещё этот Грейвз... - бурчит себе под нос девушка, но Куинни удается разобрать её последнее предложение.       В глазах златокудрой появляются озорные огоньки. Она отставляет пустую чашку из-под кофе в сторону и, слегка облокотившись на стол, спрашивает: - А что мистер Грейвз? - в ее голосе неподдельный интерес. Куинни уже давно знает, что её сестра влюблена в своего начальника, хотя и старательно скрывает это даже от самой себя, считая это неправильным. - Ничего! Он даёт мне эти глупые задания вместо того, чтобы перестать вести себя, как малый ребёнок, помириться с этим индюком Купером и разрешить мне наконец-то заняться настоящими делами, а не этой ерундой! Архивы разобрать и документацию разнести по другим отделом могут и другие! Я - мракоборец, а не девочка на побегушках! Моя работа - отслеживать и ловить криминальную часть города, а не в душном архиве быть целый день! - возмущается Тина и, допив кофе и поставив чашку на блюдце, складывает руки на груди. Куинни прекрасно знает этот жест со стороны сестры - так девушка показывает своё недовольство ситуацией.       Действительно, за эти две недели Купер и Грейвз не продвинулись ни на йоту к перемирию. Наоборот, они совершенно перестали обращать внимание друг на друга. И хотя ситуация в отделе осталась стабильной - режим, введённый Грейвзом, не поменялся, - от этого не становилось легче. Тина с коллегами уже перепробовали массу способов примирить этих двух, - даже однажды, как бы это глупо не звучало, заперли их в собственном кабинете Грейвза, надеясь, что они спокойно поговорят и всё же между ними наступит примирение, но, к их великому разочарованию, заклинание, наложенное на дверь, оказалось простейшим, и через пять минут Купер выскочил из кабинета ещё более злой, чем был до того, как зашёл в кабинет. Грейвз, разумеется, сразу посмотрел в сторону Голдштейн, которая и наложила заклинание, но решил промолчать, дабы не трепать нервы ни себе, ни ей. Сейчас Купер приходил на работу и лишь машинально заполнял отчётность или же, как Тина, иногда ходил в другие отделы Конгресса, чтобы узнать информацию по тому или иному вопросу. В общем, дела были хуже некуда. - Тина! Тина! - прерывает её размышления младшая сестра, а затем слегка усмехается, прочитав мысли девушки. - Ты слишком громко и слишком часто в последнее время думаешь о нём, Тинни. - Я думаю о том, как помирить мистера Грейвза и его друга, Куинни, чтобы весь отдел, наконец, вздохнул спокойно. Знала бы ты, какая у нас в отделе обстановка сейчас. - Вот именно, Тинни, ты думаешь о том, как помирить мистера Грейвза с Купером, а не наоборот, - как бы намекая на то, что Грейвз в этой мыслительной цепочке стоит на первом месте, отвечает Куинни и слегка смеётся. - Он у тебя перед Купером, а не наоборот, понимаешь? - приподняв тонкие брови, спрашивает златокудрая.       Тина лишь вздыхает, слушая сестру, и бросает на неё, очередной за сегодня, недовольный взгляд. - Будто бы это что-то меняет, сестрёнка. Какая разница: на первом месте или на втором он у меня стоит? - Для тебя может и никакой, но для меня это многое объясняет, - настаивает на своём Куинни. - Ладно, я поняла, ты начинаешь намекать мне на то, что я влюблена в него и сама не признаюсь себе в этом и всякое такое, но, поверь, это не так! - говорит Тина и встаёт из-за стола.       Куинни удивлённо смотрит на неё: она думает, что обидела сестру своей настойчивостью. - Тинни, ты куда? - спрашивает девушка, тоже вставая. - Мне нужно в отдел отнести документацию, за которой я, собственно, и приходила сюда, - отвечает Голдштейн, беря с соседнего стола небольшую стопку папок. - И, нет, я, я не обиделась на тебя, всё в порядке, - будто прочтя мысли младшей сестры, говорит она. - Быть может, ты в чём-то и права... - нехотя соглашается кареглазая, немного поразмыслив на словами Куинни, и покидает отдел, где та работает.       Идя по коридорам МАКУСА и здороваясь с некоторыми, она доходит до лифта и доезжает до нужного ей этажа, игнорируя расспросы Рыжего. Миновав коридор, она заходит в свой отдел и... решает, что ошиблась направлением: она видит радостно говорящего что-то Купера, который подбегает к ней и обнимает, продолжая верещать что-то чуть ли не на ухо девушке.       Тине кажется, что у неё галлюцинации.       Такого она явно не ожидала увидеть в своём отделе. - Купер, ты сошёл с ума? - говорит девушка первую пришедшую ей на ум мысль. Майкл же не слушает её и лишь слегка приподнимает, оторвав от пола. - Купер, это уже не смешно, чёрт тебя дери! Купер! - возмущается Тина и, снова почувствовав твёрдую поверхность пола под ногами, спрашивает: - Что, чёрт тебя подери, происходит? Ты помирился с мистером Грейзом? - с надеждой спрашивает Голдштейн, смотря на радостно-возбуждённого Купера, который уже весь покраснел. Тот лишь отрицательно качает головой. - Что? Чтобы я мирился с мистером Купером? С чего бы это? - вяло интересуется Грейвз, только вышедший из кабинета. - Персиваль! - Майкл отходит от Тины и несётся к Грейвзу, не менее шокированному его поведением. - Персиваль! Прости меня, что я вёл себя как идиот! Приходи сегодня к нам, пожалуйста! - он не говорит - кричит эти слова. Грейвз удивлённо смотрит на него, думая, что его друг сошёл с ума. - Такое событие обязательно нужно отметить! - Какое событие, Майкл? - спрашивает Грейвз, сам не заметив, как назвал друга по имени. Впервые за месяц и одну неделю. - Как? Я разве не сказал? У меня родился сын! Да, да! Ко мне пришла записка с этой новостью пятнадцать минут назад и вот! Теперь я не могу сдержать свою радость. - Как будто это твой первый ребёнок, Купер, - равнодушно произносит Грейвз. - Не первый, но это же сын! Сын, понимаешь?! Наследник! - Поздравляю тебя, Майкл, но, пожалуйста, выражай свою радость как-нибудь не так... явно. - Ну, если ты опустишь меня на часик к жене, то... - начинает Купер, как бы говоря: "Ты должен отпустить меня. Просто обязан, Грейвз." - Чёрт с тобой, Майкл, иди уже! Но только на час! - Слушаюсь, мистер Грейвз, - смеясь, произносит Купер и, по-дружески обняв Грейвза, покидает отдел со словами "Сын! Сын!"       Тина, всё ещё шокированная поведением Купера, также стоит у выхода. - Мисс Голдштейн, вы принесли документацию, которая мне нужна? - спрашивает "Гроза Отдела", поправляя свой костюм.       Девушка выходит из оцепенения и направляется к начальнику, всё так же стоящему у двери своего кабинета, отдаёт ему стопку папок, задерживая на мужчине взгляд дольше положенного. - Благодарю, мисс Голдштейн, - забрав документы, говорит Грейвз и устремляет на неё взгляд своих тёмно-карих глаз. Тина тут же опускает глаза, понимая, что он всё заметил. Заметил, что она засмотрелась на его морщинку между бровями, на его едва тронутые сединой виски, на его идеально ровные линии губ, на его лицо, на него самого. - Мисс Голдштейн, вы можете занять своё рабочее место, - выводит её из лёгкого транса голос Грейвза.       Она слегка краснеет и спешит к своему рабочему столу. - И, да, сегодня все свободны после окончания рабочего дня. Если не успеете что-то сделать - сделаете завтра, - как бы упустив важную деталь, говорит Персиваль и возвращается в свой кабинет.       В отделе повисает звенящая тишина. Все пытаются понять, что произошло несколько минут назад. - Они что, помирились? - спрашивает Пратфорт, первым прервав молчание. - ОНИ ПОМИРИЛИСЬ! Конец засиживанию в отделе более, чем до девяти часов! Конец дурацким пререканиям между этими двумя индюками, надеюсь, мистер Грейвз меня не слышит. КОНЕЦ ВОЙНЕ МЕЖДУ ГРЕЙВЗОМ И КУПЕРОМ, ТОВАРИЩИ! Да здравствует прежний режим работы в отделе и отличное настроение, несмотря на нашу должность, у всех нас! - говорит он, понимая наконец, что их начальник помирился с другом.       В отделе тут же проносятся радостные "Ура! Наконец-то! Дождались!", и Тина, вместе со всеми, разделяет общую радость, надеясь, что её начальник уж теперь-то сменит гнев на милость и разрешит ей выходы на задания в городе.       В своём кабинете Персиваль Грейвз лишь облегчённо выдыхает, когда слышит, что его отдел вернулся в прежнее состояние. Не в смысле суматохи, а в смысле общего настроения. - Теперь-то они, наконец, возьмут себя в руки и раскроют все дела, я надеюсь. Ну, или хотя бы большую их часть, - думает мужчина, слушая радостные возгласы.