***
- Да, но, к вашему несчастью, я старший лейтенант, а вы только младший! Молодой человек замер по стойке смирно. - Прошу разрешения сделать одну вещь, господин старший лейтенант! - Какую? - Дать вам в морду, сэр! Кинг Брэдли чуть приподнял бровь. - Разрешаю.***
- Это был необычайно весёлый и никогда не унывающий человек. Он шёл по миру с непонятной для меня лёгкостью.***
- Старая гиена считает, что он загнал тебя в угол, и пули Аурэго подрежут крылья молодого орла. Не стоило тебе громить в пух и прах тактику своего начальника на прошлогодних манёврах. Даже сейчас, получив из штаба самоубийственный приказ, Вильгельм не терял бодрости духа и продолжал улыбаться и шутить. Минут десять назад, по новому и ещё не ставшему привычным механизму - "телефону", майору Кингу Брэдли поступил приказ: со своей частью задержать контратаку восточного фланга войск Аурэго. Неделю назад войска Аместриса начали наступление, которое сначала развивалось удачно, но потом, из-за грубой ошибки одного из генералов, с треском провалилось, и теперь армия откатывалась на прежние позиции, чтобы вновь закрепиться там. Но на это нужно было время. И Кингу Брэдли приказали сделать невозможное - будучи мышью, задержать слона. - И теперь тебе предстоит или умереть с честью на поле боя или быть отданным под трибунал, как трус, если ты не исполнишь приказ... или выживешь, положив всю свою часть. Кинг Брэдли усмехнулся, надевая привычную повязку на закрытый левый глаз. Получив приказ, он дал краткие указания своим подчинённым, после чего отправился осматривать местность с вершины холма, где, собственно, и расположился его маленький штаб. - Полковник... похоже, он считает, что загнал меня в угол. Но у меня острый глаз. И он уже увидел всё, что мне нужно. Пойдём, я расскажу тебе мой план. *** - Лес они обходить не будут, это задержит контрнаступление на два дня и провалит его. Значит, они пойдут здесь. Здесь. И здесь. Полторы тысячи я отдаю тебе, а сам с оставшимися тремястами буду в засаде здесь. - Брэдли показал предполагаемый им маршрут движения отряда по карте. - Отступайте, отстреливаясь, но не вступая в серьёзное столкновение на север, сюда. Главное, чтобы они сочли твой отряд гораздо большим, чем он есть на самом деле. Шуми как можно громче, но в бой не вступай. Нужно, чтобы они оттянули к тебе свои силы. А я собираюсь устроить засаду их штаба. Смерть командования спутает им карты... безумный план, не находишь? Вильгельм улыбнулся. - Я знаю, как ты сражаешься на мечах... и думаю, что один стоишь сотни солдат... но план и в самом деле безумный. - Если он удастся, мы выполним приказ без серьёзных потерь. Если не удастся - я пойду под трибунал. Вильгельм похлопал по плечу своего друга, склонившегося над картой. - Что меня в тебе всегда поражало, Брэдли, так это твоя готовность беречь солдат. Знаю-знаю, ты сейчас скажешь, что без верных людей, одному, нельзя подняться к самому верху. - Так и есть. Ты должен выполнить в точности то, что я тебе сейчас сказал. В точности. - Повторил он, после чего обнял друга. Вскоре их отряд разделился, и Вильгельм отправился на ту позицию, с которой он должен был начать свой отвлекающий манёвр. А будущий фюрер... его отряд отправился совсем не на то место, которое он указал своему другу. У него в голове был иной, умный и рациональный план, который он и собирался осуществить. Была середина лета, погода стояла жаркая, и остановить лесной пожар было невозможно. Кинг Брэдли собирался дождаться, когда армия противника втянется в лес, а потом поджечь его в многих местах. Правильное осуществление этого манёвра позволяло ему сделать невозможное - не просто задержать левое крыло армии противника, а разгромить его. Отряду же Вильгельма предстояло затянуть солдат Аурэго поглубже в лес и быть принесённым в жертву его, Брэдли, триумфа. Друг... будущий фюрер знал, что рано или поздно придётся бросить его. Вильгельм был умён и однажды должен был понять, какие силы стоят за Брэдли. Майор решил, что время настало. *** Их уцелело всего девять - может быть, остался в живых ещё кто-то, но он, Вильгельм, этого не знал. Когда начался этот жуткий пожар, когда весь горизонт буквально закрыло дымом, старший лейтенант приказал отступать к озеру, единственному месту, где можно было попытаться выжить в этом кошмаре природного гнева. Туда же бежали разрозненные отряды Аурэго, ведомые ужасом и желанием выжить... бесчисленные перестрелки, после которых от его отряда почти ничего не осталось... иначе, как чудом то, что он выжил, отделавшись ранением в руку, было назвать нельзя. И теперь они вышли из пепелища леса и буквально сразу наткнулись на своих. Небольшой разведовательный отряд солдат Аместриса встретил их в километре от сгоревших деревьев, а во главе его... во главе его был Брэдли. - Что... что это было? - Потрясённо спросил Вильгельм, когда они остались одни. - Наш отряд, пытаясь остановить многократно превосходящие силы противника, понёс тяжёлые потери. И, чтобы задержать их наступление, не имея другого выхода, я приказал поджечь лес. Благодаря этому превосходно выполненному манёвру левый фланг войск Аурего разбит, их контрнаступление остановлено. Я уже написал доклад об этом в штаб. - Я не подпишу его!!! - Воскликнул старший лейтенант, поражённо глядя на своего друга. Бывшего друга. Кинг Брэдли задумался на несколько секунд. Потом пожал плечами. - Никогда не любил использовать огнестрельное оружие... После этих слов гомункул снял повязку со своего глаза. *** В следующую неделю в армии только и говорили о Кинге Брэдли, сумевшем сделать невозможное. Его триумфу не помешала даже ложка дёгтя - девять человек, выживших в этом пожаре, в том числе и его близкий друг, выйдя из леса, натолкнулись на разведывательный отряд армии Аместриса, состоявший из двенадцати человек и те, не разобрав, друг перед ними или враг, открыли стрельбу. В результате полностью погибли и солдаты, выжившие в пожаре, и разведывательный отряд - они просто перестреляли друг друга. Кинг Бредли же после этой операции был переведён в Централ и получил повышение сразу на два звания. Это было началом стремительного взлёта его карьеры. Его поздравляли, выражая попутно соболезнования о смерти друга, на похоронах которого будущий фюрер сам (вместе с двоюродным братом Вильгельма и ещё двумя людьми) нёс гроб и погружал его в землю. А девочка, дочь старшего лейтенанта, всё кричала, кричала, спрашивая, почему закапывают папу... *** Почти тридцать лет спустя, в разговоре с полковником Мустангом, поясняя тому, почему у него дрожали руки во время похорон подполковника Хьюза, фюрер сказал, что это было из-за криков его маленькой дочери, которые истрепали ему все нервы. Но не пояснил, почему.