***
— Не стану говорить, что рада видеть и произносить лживые приветствия, — натянуто улыбнулась Королева. — Так чем обязана счастью лицезреть повелителя Царства Мёртвых в своих владениях? — Есть разговор, Реджина, — решительно произнёс Аид. — Спасительница, надеюсь, тоже присоединится. — Прошу, — чуть наклонила голову Королева, указывая на вход в палаты Дворца. Пока они неспешно двигались в сторону Тронного зала, Эмма пристально разглядывала Аида. Властитель Ада был высок, пожалуй, даже красив в своём мрачном великолепии. Заметив пристальный взгляд светлых глаз, он лишь слегка усмехнулся. — … Спасительница, так молода… красива. И совсем не видела зла. Тьма не коснулась твоей души, а тело так привлекательно и совершенно. — Аид не отказывал себе в удовольствии скользить пристальным взглядом вдоль изящной фигуры. — Я надеюсь, Царь Ада покинул свои владения не для того, чтобы расточать комплименты Принцессе, — с лёгким раздражением в голосе прервала его Реджина, вызвав довольную ухмылку на суровом лице. Они вошли в зал, и Аид на мгновение замер, кинув настороженный взгляд на большую карту Королевства, лежащую поперёк дубового стола. — Не тратьте понапрасну время на бессмысленные поиски, — предупредил он, указывая рукой на прочерченный вдоль западного побережья путь. — В Нетландии вам не найти ничего, кроме выжженной дотла земли, удобренной истлевшими костями. — Вражда Крюка и Пэна разорила целую страну? — нахмурилась Королева. — Но они воевали с незапамятных времён… — О, нет, — мрачно усмехнулся Аид, — такое не мог сотворить никто из них. Ну, сама подумай, кто способен уничтожить огромный остров, превратив все в прах? — Ты, — резко ответила Королева, внимательно наблюдая за незваным гостем. — Это весьма лестно, Реджина. Я, конечно, всемогущ, но власть моя простирается на других просторах. С момента сотворения мира я правил там, куда заказан вход живым. Я не участвую в войнах при свете дня и не вмешиваюсь в споры мелких людишек, которые постоянно пытаются что-то друг у друга отнять, — грозно напомнил Аид. — Мне нет дела до того, что творится здесь, наверху. Но есть законы, правила, которые веками сохраняли равновесие сил, позволяя этому миру существовать. Никто не смеет нарушать их. Даже я. — Давайте мы сейчас успокоимся, — Эмма подняла руку в примирительном жесте, услышав резкие нотки в голосах, — и все обсудим, а то не совсем понятно, о чем речь… — В Нетландии все мертво. Ни души, ни Теней. И это дело рук не Пэна. И не Крюка. Эти двое могли воевать ещё сотни лет, но никогда бы не смогли дойти до такого. — Он медленно провёл рукой над картой, открывая взору присутствующих видение далёких берегов. Лёгкая дымка рассеялась, и проявилась ужасная картина: вместо вечнозелёных склонов и бирюзовой морской глади — выжженные леса и мутные прибрежные воды, неестественно бурого цвета. Обломки «Весёлого Роджера» у скал и десятки полуистлевших скелетов вдоль побережья. — Значит, смертоносная армия добралась до Нетландии и успела там все уничтожить. Господи, — прошептала Реджина, закрывая глаза, — на острове обитали десятки детей… Где они? И куда подевался Крюк с командой? Он не мог так легко сдаться. Он коварен, хитёр, жесток и кровожаден. И скорее бы примкнул к врагам, но никогда не стал ввязываться в битву, заранее зная, что нет шанса победить. — А если у него не было другого выхода? Разве похоже, что эта армия нуждается в союзниках? Возможно, их цель — уничтожение всего живого? — Тогда ты должен радоваться, Аид. Мёртвое царство получит целый сонм усопших душ, приумножая твоё могущество и подпитывая силы. Такие, как ты, всегда молятся на любую войну, — с вызовом произнесла Реджина. — Не сейчас, — расстроенно выдохнул Повелитель Ада, медленно скрывая изображение уничтоженной земли. — Все кажется таким лишь на первый взгляд. — Что означают твои слова? Прекрати уже, наконец, говорить загадками и объясни, что происходит, — потребовала Королева. — Они все мертвы, Реджина! Крюк, Пэн… все эти потерянные мальчики, — скривился Аид в злобной гримасе. — Вернее, были мертвы! — Он принялся нервно вышагивать вдоль стола. — Что значит «были»? — недоумевали Эмма с Реджиной, удивлённо уставившись на Властителя мёртвого царства. — Я сам не знаю, что происходит, но… Ад пуст… Я слабею. — Он обреченно вздохнул и застыл на месте. — Ты знаешь, к чему это может привести, Реджина. Люди лишатся способности умирать, и власть над нижним миром может захватить кто-то другой. — Как это «пуст»? А куда подевались все усопшие души? Кто-то нашёл путь в мир Живых? Но… такое вообще возможно? — допытывалась Спасительница, пытаясь справиться с тревожным предчувствием. — Многие покинули Ад, и теперь я вынужден заниматься их поиском и возвратом. Я не знаю, по своей ли воле или по принуждению они пошли на такое. Но есть ещё кое-что, Реджина, — замялся Аид. — Я не хотел говорить тебе, но Зелена… Она тоже пропала… — расстроенно произнёс он. — Моя сестра мертва? — голос Королевы дрогнул, и слезы покатились по вмиг побледневшим щёкам. — Да, — печально кивнул Аид, — погибла в последнем бою с Тенями. Рана оказалась смертельной. А теперь она пропала, вслед за Крюком, Пэном и сотней других. — Моя тетя… — почти неслышно прошептала Эмма, стоя в опасной близости от повелителя Ада. — Малефисента не пересекала реку душ. — Едва слышимый вздох облегчения и чуть прикрытые глаза были ответом на известие. — И твоего отца я тоже не видел, — произнёс Аид следом. — … Румпель? — уточнила Реджина. — Не видел, — отрицательно кивнул он. Под массивными сводами высоких потолков огромного зала повисла гнетущая тишина. Все пытались справиться с тяжкими известиями и собраться с мыслями. — И чего же ты хочешь от нас? — Королева первая нарушила молчаливое равновесие. — Зачем ты здесь? — А зачем все эти люди стремятся попасть во Дворец? — Аид с надеждой посмотрел на Эмму. — Чем может быть полезен Спаситель Правителю мёртвого царства? — встревожилась Королева. — Порталы, — тут же ответил Аид. — Я могу многое. Почти все. Даже вернуть человека в мир живых. Но… — Договорить он не успел, потому что с улицы раздался уже знакомый звук тревоги, возвестивший о приближении к Замку гостей. — А вот и ещё одна причина моего визита… — тень удовлетворения промелькнула на суровом лице, — не заставила своего Повелителя томиться в ожидании. Сама пожаловала. — Он тут же исчез в клубах зловещего тумана, чтобы проявиться у ворот в ожидании путника.***
— Послушай, Малифисента, — Прекрасный вновь пытался добиться от ведьмы ответов, — что означают эти слова, которые ты говоришь про Эмму? Мы почти двенадцать лет искали дочь, но все это время ты знала где она и молчала? — Когда вы с Белоснежкой пожаловали ко мне в Запретную Крепость, то просили лишь об одном — чтобы я спасла вашу девочку и стала хорошей матерью. Я сделала это. А для матери самое главное — это счастье ребёнка. Я растила Эмму в любви и ласке. Ее душа не знала ни капли тьмы, ни грамма злобы. Она прилежно училась, с удовольствием познавала мир. И в итоге стала именно такой, какой родители мечтают видеть свою дочь — доброй, умной, очень смелой, отважной и настойчивой. Она стала Настоящей Принцессой и Спасителем! А когда пришло ее время выбирать собственный путь, мне оставалось лишь принять этот выбор. И отпустить. Я не обязана была докладывать тебе об этом. Сидящий в соседней крошечной камере Румпель хитро улыбался уголками губ, слушая напряжённый диалог своих вечных соседей. — И ты все это время молча наблюдала за нашими страданиями и бессмысленными поисками, позволяя Надежде таять с каждым днём? — продолжал упрекать Принц. — Прошу тебя, Прекрасный. Избавь меня от пустых речей… Надежда — это сладкий яд. Она просачивается насквозь, заполоняет каждую клеточку, и человек перестаёт сопротивляться, потому что начинает верить в невозможное. Надежда отравляет нас — каждый день, каждый час, минуту и секунду жизни, приближая к трагическому финалу. Противоядия нет, человек не способен бороться, и летит, словно бабочка на яркий огонёк. Люди нуждаются в сладкой лжи, потому что устали от горькой правды. Но Надежда — удел слабых. И когда ты, наконец, это усвоишь? Надеяться — это значит довериться другим людям или обстоятельствам, которые неминуемо сделают тебя жертвой предательства или разочарования. Не надежда нужна мне, а уверенность. Чтобы не мучиться сомнениями. Вера в собственные силы и правоту — вот что даёт человеку возможность добиваться победы в этом мире и во всех других. Такому я учила твою дочь! Верить в себя и в тех, кого любишь! — Я все равно не сдамся, я не собираюсь умирать в этом подземелье! И ты тоже должна бороться, Малефисента. Впусти в сердце надежду, — не унимался Принц. — Может, ты и прав, Прекрасный, — грустно вздохнула ведьма. — Надежда — это все, что у нас есть. И самое худшее из того, что может быть. Мерзкий крошечный дьявол. Мы сидим здесь раненые и сломленные, но она всё-таки проникает в мозг и заставляет держаться. Но, даже осознавая реальность и понимая, что никакого смысла в ней нет, мы продолжаем верить в ложь, закрывать глаза на окружающий нас ужас и превращаемся в обманутых дурачков. Их спор неожиданно прерывает странный глухой вздох, похожий на кашель. Они одновременно смотрят на камеру Румпеля и видят Темного мага, скорчившегося на полу в неестественно-болезненной позе. Он хрипит и жадно хватает воздух ртом, словно рыба, выброшенная на берег. Малефисента цепляется руками за решётку, и пытается криком привлечь внимание Темного. — Румпель, что происходит? — кричит она испуганно. — Бэлль, — шепчет он почти неслышно. — Моя Бэлль умирает… — Голос Мага звучит обреченно, и костлявая рука царапает грудную клетку в попытке заглушить боль сердца. — О чем это он? — хмурится Прекрасный, недоуменно переглядываясь с колдуньей.***
Эмма окутывает Королеву слепящим облаком света и тут же переносит к главным воротам, где Аид поджидает незнакомого путника. — Кажется, это девушка! — кричит стражник с дозорной башни. До ворот остаётся около сотни метров, когда Эмма узнает наездницу. — Господи, да это же Бэлль, — вздыхает она встревоженно и спешит навстречу. Лошадь, на которой сидит женщина, движется медленно, будто боится потерять свой ценный груз, потому что сидящая в неестественной позе фигура раскачивается из стороны в сторону, с трудом держась в седле. Спасительница мигом переносится за ворота и, очутившись вплотную к всаднице, хватает поводья. Бэлль почти лежит, обнимая животное за холку. Глаза ее закрыты, а губы шепчут, словно молитву: — Эмма, помоги… Она не раздумывает ни секунды, снимает наездницу с лошади и доставляет в Королевский лазарет. У нее за спиной мгновенно возникает Аид, но его сопровождает Реджина, которая сразу бросается на помощь Эмме, чтобы аккуратно уложить едва дышащую женщину на кровать. — Позовите знахарку, немедленно! — велит Королева, заставляя суетиться оцепеневших от увиденного служанок. — Вам не спасти их, — спокойно произносит Аид, рассматривая измученное болью лицо лежащей перед ним женщины. — Ну, может, только мать… — Так ты здесь… — начала догадываться Реджина. — И за этим тоже, — кивнул мрачный повелитель. Их негромкий разговор привлёк внимание Спасительницы, и она быстро подошла к Аиду. — Ты пришёл забрать Бэлль? — Вопрос прозвучал неуверенно, выдавая страх. — Как скажешь, Принцесса, могу забрать и ее. Но я пришёл не за ней, — кивнул он в ответ. — Н-е-ет-т-т, — испуганно шепчет Реджина, — ты не можешь, нельзя. — Голос почти сел из-за подступившего кома. В комнате уже суетилась старуха-знахарка, отдавая приказы снующим вокруг служанкам. Но Королева не слышала ничего, охваченная страхом ожидания трагической развязки. — Аид, ты не посмеешь! — почти выкрикнула она. — Желаешь рискнуть собственным будущим ради призрачного шанса для чужого ребёнка? — угрожающе прошипел он, обратив свой взор на живот Реджины. Эмма заметила направление мрачного взгляда и мгновенно встала между Королевой и Повелителем Ада, прерывая поток угроз. — Только попробуй… — сквозь зубы процедила она. — А иначе что, Спасительница? — ухмыльнулся Аид. — Я — Бог, и мне не требуется разрешение, чтобы выполнять свои функции. У этого мальчика нет ни малейшего шанса. Его судьба написана задолго до рождения. И, желаете вы того или нет, его душа отправится со мной. — Мы спасём его. Тебе не отнять у нас Надежду, — сопротивлялась Эмма. — Надежду… Что ты знаешь о ней, Спасительница? Надежды живут в Аду. Тот, кто верит в нее, должен быть готов познать настоящее отчаяние. Наступит день, и ты поймёшь, что никакого светлого будущего не существует. А надежда — всего лишь лживая сказка, похоронившая твою жизнь, пока ты верила, боролась и ждала. И вот тогда настанет время покорного смирения. — Если мы перестанем надеяться, наши сердца заполонит страх, а в душах поселится непроглядная тьма. — Я не стану разрушать твою веру, потому что может статься так, что пока у вас есть надежда, то есть и шанс. Возможно, у тебя впереди только тьма. Но ты все равно продолжишь идти, тебя ничто не остановит. — В его голосе слышалось восхищение. — Твоя надежда будет освещать этот путь, а меч отвоюет право жить дальше. Когда человек утрачивает надежду, он чётко видит свою судьбу. Только тогда он может принять смерть как равную.***
— Эмма!!! — Она слышит отчаянный крик и бросается к женщине, над которой хлопочут повитухи. Они мигом расступаются и подпускают Спасительницу к изголовью. — Спасите ребёнка, если он умрёт, Румпель никогда не смирится, и тьма вновь заполонит его едва начавшую оживать душу. Не дайте этому свершиться. Он не сможет пройти через такое ещё раз… — молит она из последних сил. — А ну-ка, Принцесса, посторонись, давай мы дальше сами. — Знахарка почти силой отталкивает Эмму от кровати. — Подайте кипятка, свежих простыней, а ты, красавица, не отвлекайся и продолжай тужиться, — приказывает бабка стонущей Бэлль. Время, казалось, замерло, и кроме истошных криков женщины сквозь пелену спутанных мыслей Реджина слышала только собственное гулкое сердцебиение. Прошёл почти час, и в перерыве между схватками знахарка подошла к Эмме. — Воды отошли давно. Мальчик лежит неправильно. Он очень слаб, сердца почти не слышен стук. Ему не срок ещё, слишком рано, но если в ближайшие минуты он не увидит солнечный свет… — Старуха замерла, кинув суровый взгляд на Аида. — Да, ты как всегда права, старая. Он уйдёт со мной во тьму. — Забери меня! — настойчиво молвила бабка. — Я пожила на этом свете, могу взглянуть на другой! — Успеешь ещё, настанет и тебе черед плыть по реке. Твой путь земной пока не завершён, и я не стану ничего ускорять. — Что можно сделать? Чем помочь? — нетерпеливо поинтересовалась Королева. — Реджина, кесарево сечение, помнишь? Я могу рассказать и показать, но… — вдруг вспомнила Эмма. — Попробуем. — Королева решительно двинулась в сторону роженицы. — Напоите ее Сонным Зельем, да побольше! Приготовьте огненную воду (1) и много чистых простыней! — Что бы вы ни делали, я все равно заберу младенца, — прервал приготовления Аид. Эмма не выдержала и резко подскочила к нему, прикладывая правую руку к рукоятке меча. — Зачем ты здесь? Ты что-то говорил про порталы… Ты не мог явиться сюда ради крошечного младенца! Чего же добиваешься на самом деле? — сквозь зубы прошипела она, продолжая наблюдать за тем, как Реджина готовится к операции. Бэлль напоили крепким отваром и обложили простынями. — Нам нужен нож! Очень, очень острый! Эти не подходят, — раздражённо выкрикнула Королева, перебирая лежащие перед ней клинки. — Прошу. — Аид услужливо протянул ей отлично заточенный с тончайшим лезвием. — Реджина недоверчиво посмотрела на странный кинжал. — Не волнуйся, это божественный металл, он никогда не станет тупым и режет абсолютно все. Думаю, с человеческой плотью он справится и большего вреда уже не принесёт. — Эмма, мне понадобится помощь. — Королева выдернула клинок из рук Аида и вернулась к успевшей погрузиться в тяжёлый сон Бэлль. — Действие зелья будет сильно лишь первые минут двадцать, потом боль станет невыносимой, и она может очнуться. — Реджина наметила линию надреза в самом низу небольшого живота.***
Аид терпеливо ждал появления на свет своей очередной жертвы, пока женщины суетились вокруг беременной. Конечно, у них не было опыта подобных операций, но знания, полученные на курсах, которые они посещали в другом мире в период беременности Эммы, очень пригодились. Да и выхода другого не было, пришлось рисковать, чтобы попытаться спасти жизнь несчастной матери и младенцу. Через некоторое время им, наконец, удалось сделать надрез и достать на свет крошечное посиневшее тельце. Знахарка тут же принялась растирать младенца, а Эмма с Реджиной, используя целительные лучи, пытались заставить мальчика сделать хотя бы один вздох. Однако опечаленные женщины так и не услышали даже слабенький писк. Время неумолимо таяло, отсчитывая драгоценные секунды, а младенец так и не подал ни единого признака жизни. Эмма понимала, что нет возможности ждать, и с решительным видом вернулась к Аиду. — Прошу… Дай ему шанс… Зачем тебе душа, не успевшая сделать ничего в этом мире? Чем он так ценен? И почему именно ты пришёл за ним? Его глаза не видели дневного света, так почему ты уготовил ему Ад? Он крошечный совсем, — Эмма едва сдерживала слезы, наблюдая отчаянные попытки знахарки и Реджины оживить младенца, — его место в Раю… — Ты помнишь, кто его отец и сколько злодейств он сотворил? Настал час расплаты. Но, несмотря на все проступки Румпеля, этот мальчик — дитя Истинной любви… — Он — Спаситель? — недоуменно прошептала Эмма. — О, да, — подтвердил Аид. — Но тогда он не может умереть, едва родившись! Спасителям предписано спасать мир от Зла! — воскликнула она, заставляя Реджину прислушаться к словам. — Так дай ему шанс! — Именно это я сейчас и делаю! — кивнул Аид, вызывая удивление Эммы. — Для этого он и отправится со мной. Бороться со Злом. В нижнем мире время движется по-иному. И только Спасителю под силу закрыть портал, который позволил усопшим душам найти дорогу в мир живых. Если этого не сделать, нарушится баланс между мирами. Землю заполонят настоящие порождения тьмы, и тогда уже ничто не сможет помешать этому миру опуститься в самые глубины Ада. Все живое перестанет существовать. — Я могу закрыть портал, — с надеждой выкрикнула Эмма. — Нет, не можешь, — ухмыльнулся Аид, — для этого тебе надо стать мёртвой. Не буду же я убивать живого Спасителя, когда рядом уже есть усопший. В этот момент Реджина приблизилась к ним, держа на руках крошечное холодное тельце. Глаза Королевы были полны слез. — Прошу, Аид, не забирай его, — молила она, — когда-то Румпель уже потерял одного сына и, не выдержав боли, стал на Темный путь. Зачем тебе это дитя? — Этот мальчик — Спаситель, Реджина. Но, увы, не всем Героям уготован Рай. Этот ребёнок отправится спасать Ад. Это его судьба, его предназначение, — пояснил Аид, делая решительный шаг вперёд…