*
Нура проводит субботу на диване вместе с меланхоличной Линн и сериалом «Сплетница», в комнате Исака дымно раскуривается косяк Эскилем и Эвеном. На активную жизнь в искрах и пустой «по приходу» болтовне Нуре не хватает сил, поэтому она оттягивается горизонтально, а лощёного блеска взыщет с экрана ноутбука. Ещё немножечко. Ещё «недостаточно». К ужину приходит Эва. Её громада волос сострижена до первого ощутимого пальцами позвонка, у Нуры, наоборот, каре давно сорвалось к лопаткам. Эва забирается к Нуре под стёганое одеяло — «мы в эпизоде „Сплетницы“, в уютном эпизоде». Звонок в дверь. Напористый, лишённый разумных интервалов. Немного тревожный. Так кажется Нуре. Уют нарушается парнями, оперативно, вторя звонку, вытряхнувшимися из комнаты. Они раздухарившиеся, раскрасневшиеся, чёрт знает, чем занимавшиеся в бывшей спальне Нуры, напирают на входную дверь, Юнас должен подогнать пиво, они в возбуждённом, лихорадочном нетерпении. «Мы не в „Сплетнице“, мы в „Скинс“, твою же мать…» — с досадой протягивает Эва. — О, Крис. Ты же Крис? — Эскиль хлопает кого-то по плечу, за мальчишеской сутолокой не разобрать, кто именно стоит на лестничной площадке. Девочка Крис или мальчик для поцелуев. Тёзки. — Он хорошенький, — Эскиль оглядывается на встрепенувшихся под одеялом девчонок. — Чьё приобретение? Нура незаметно для порывисто вскочившей Эвы качает головой — «отбой, Эскиль, не надо, всё сложно». Сколько между ними было подобных невербальных сигналов, знаков, спасавших ситуацию, припомнить сложно. — О, Крис, это же наш доставщик. Не узнал, лапочка. — С каких пор у нас есть… — начинает Исак, вопросительно сводя брови, но Эвен затыкает его поцелуем, определив нервозное смятение Саутр. В этой «придверной» суматошной кутерьме Эва не успевает поймать гостя. «Я просто надеялась, что это тот Крис, Крис „Пенетратор“». «С чего ему быть здесь?». «И правда». — Спэшл фо ю, Нура, — Эскиль подносит к ней посылку, белый деревянный ящичек, сбоку налеплена марка вилки и ножика, внутри точно что-то из съестного. Нура ничего не находит ответить на обращённые на неё пытливые взгляды кроме как: — Это для Вильде, я снова собираю ей диетические обеды. — В таком случае, ты её точно ненавидишь, если приготовила это Вильде, — Эскиль нетерпеливо заглядывает в прорехи между дощечками, находит взглядом бутылку вина, на вид красного. — Что там? — Нечто калорийное, сродни попе Ким Кардашьян. Но ты и сама знаешь, не так ли? — Это праздничный набор… не важно, в общем, — Нура вся схватывается изнутри, сжатая пружина не распрямляется, эта пружина должна остаться в этом состоянии, иначе, резко разжавшись, вкрутится кому-нибудь в грудь и ранит, больно, а она этого не хочет (Эва, вроде, влюбилась), — идите по своим делам, мальчики.*
«Больше не делай этого, Кристофер» «…не делать в той квартире?» «Ты нравишься Эве» «Я всем нравлюсь» «Рада за тебя» «Я рад, что нравлюсь тебе, пусть и не могу зайти в квартиру» «Я люблю Вильяма, в квартире была Эва» «Всё в одно предложение, мило, похоже, не так уж ты его и любишь» «Это всё тебя не касается» «Он не вернётся в Осло, пора бы понять. Всё закончилось, и хорошо, что не беременностью. Были и такие… Буду теперь тебе в каждом сообщении писать, что Вильям не вернётся в Осло, однажды ты сама в это поверишь, психология…» «Просто не дай Эве разочароваться в тебе» «Вильям не вернётся в Осло. Съешь что-нибудь из ящика, но не выблёвывай, а то твоя анорексия обходится мне дорого»