Старбакс/Эванстэн однострочники

Легко пришло, легко и уйдет — часто вспоминал слова бабки Себастьян. И думал, что и он сам такой же, легко приходит, легко уходит, одаривая удачей случайных и неслучайных даже не любовников и любовниц, а одноразовых партнеров. Слухи о том, что секс с ним приносит удачу, разлетелись быстро. Он моргнуть не успел, как стал чем-то вроде кроличьей лапки для постели. Сам же добавил сплетню, что, дескать, чем сильнее стараться доставить ему удовольствие, тем дольше будет длиться везение. Хорошая мина при плохой игре, зато секс отличный. Ни с кем не спать больше одного раза — это Себастьян вбил, вогнал в себя острым осиновым колом прямо в сердце. Глупое, одинокое сердце, в котором щемило, тянуло, болело каждый раз, когда он видел держащиеся за руки пары. Крис Эванс вел себя не так, как все те, кто хотел Себастьяна надолго. Ухаживал не то чтобы красиво, но основательно, без дорогих подарков, эффектных выходов в свет и прочего позерства. Слушал внимательно, шутил нелепо и сам же над собой смеялся. В постель не тащил. И Себастьяну интересно было, как долго тот выдержит, когда же сорвется, являя истинные свои намерения. То, что Крис мог и не знать о «славе» Себастьяна, было нереально. А в то, что Крис мог и не преследовать тайных целей, Себастьян уже не верил. Но так хорошо было с ним, что Себастьян с ужасом ловил себя на том, что привязывается к нему, скучает, когда тот уезжает в чертов Бостон к семье. Ждет пожеланий спокойной ночи, звонков по утрам, мягкого голоса, от которого кружилась голова и замирало внутри сладко. Пора было с этим завязывать. Пусть получит уже, что хочет и проваливает, поболит и перестанет, а разбить себе сердце еще раз Себастьян позволить не мог. Крис на предложение провести вечер Хэллоуина вместе улыбнулся смущенно и согласился тут же. Вечером приехал с бутылкой вина, в котором не разбирался ни черта. Рассказывал как съездил, шутил-смеялся, а Себастьяну хотелось кричать, что он не смеет, не имеет права быть таким, приучать к себе, подсаживать на себя как на наркотик. Хотелось ругаться, по-детски топать ногами и отчаянно верить, что Крис не уйдет, не обманет. От выпитого вина у Криса блестели глаза, он все улыбался шало и смотрел так, что от стояка у Себастьяна звенело в ушах. До постели они так и не дошли, рухнув прямо на пол у дивана. Крис дышал загнанно, на каждый поцелуй отзываясь всем телом, льнул жарко, сжимал до хруста в медвежьих своих объятиях. И Себастьян забылся в нем, зацеловывал всего, гладил руками, прикусывал соски, с ума сходя от того, как податливо, покорно тот развел ноги под ним. Как подавался на каждый толчок, зажмурившись, сжимался внутри, запрокидывая голову, стонал, шептал, что любит. Себастьян смотрел и наглядеться не мог, таким красивым Крис был, отдаваясь весь, целиком. Утром Себастьян проснулся от грохота на кухне. Подскочил как ошпаренный и ломанулся на невнятные чертыхания. Крис приплясывал на одной ноге, ловко избегая лужи кофе и осколков на полу. Посасывал палец, как если бы порезался, и смотрел виновато. «Вот тебе и удача», — пронеслось в голове у Себастьяна, и он впился в Криса поцелуем.