Чокнутый электрик

Очередная серия боев, снова против Хатаке. Но в этот раз я учел свои слабые стороны. Я ведь мелкий, мне ни массы, ни роста не хватает, а техники Какаши может обратить против меня. А это значит… к херам техники! Ну не совсем, но большую их часть. — Мокутон: Гибкий часовой! — и накрутить себя, чтоб впасть в бешенство. Нагромождение земли, лиан вскинулось вверх облепляя тело. Тыл мне прикроет клон, выросший из спины, а в четыре руки я вложил две дубины и два меча. Не зашибу, так покалечу! "Умри! Умри!" — звучит в голове. Став четырехруким существом из камня и дерева, я сохранил скорость, ведь этот своеобразный доспех ощущался, как кожа. Не вторая, а собственная, я даже мог чувствовать натяжение деревянных мышц. — Умри! Глаза застилала красная пелена, когда Хатаке удавалось отрубить часовому руку или ударить по ногам, которых у монстра было всего две. Как гидра головы, я отращивал утерянные конечности, распаляясь уже по инерции. — Kill all! Ярость клокотала в груди, я занес дубину над головой Хатаке, но во время замаха меня сшибло с ног, отбросив в стену напротив. Сквозь темноту проступили лица на фоне потолка. — Киное! Киное! Ты меня слышишь? Нет, не лица. Одно, лицо. Просто в глазах двоится. И вот сижу я в чайном домике, держу в руках кружку, чешу стремительно заживающую отбитую до синевы жопу об татами, стараюсь ерзать незаметно, а хочется провалиться сквозь землю. Нет, это не потому что меня воспитывали ремнем, это я приложился так неудачно. Надо ли говорить, что моя идея стать берсеркером Данзо не понравилась? Он отчитал за использование эмоций в таком ключе. Хотя, гибкого часового оценил, но попросил подумать о том, что могло бы сделать монстра более устойчивым. — Больше так не буду. Просто пробовал все варианты. Шимура фыркает и тычет пальцем в рисунок часового, который кто-то из старших нарисовал. Рисунок был словно арт из игры. Не хватало только фона в виде трюма с колонной мачты в центре и воды постепенно заполняющей арену. Вздохнув, про себя заметил, что у меня реальная жизнь скоро как Dark Souls будет, только все враги будут умные, а не тупые пустые. — Он неустойчив, — подвинул Шимура рисунок в мою сторону, чтоб я не тянулся через стол. — Если сделать четыре ноги, я в них запутаюсь, а клон только мешать будет, если вторую пару передать под его управление. — Можешь объяснить, почему это существо "часовой"? — Название показалось подходящим, — соврал я. Что до Какаши, то от него я начал чаще слышать патриотические рассуждения, которые перерастали в обсуждение прошлого Конохи. Эта болтовня напоминала мне тот странный сон. Будто и не приснилось мне это вовсе, но подозрения к делу не пришьешь. — А ты, Киное, кого считаешь лучшим из героев прошлого? — Сенджу Тобираму, — бурчу я. — Почему не Первого? Ты на него больше похож. Вот после этого замечания я побрился в ноль. Когда осознал что глупость творю, поздно уже было поворачивать назад, половину сбрил и ресницы обстриг. Зачем ресницы обскубал? Потому что мог, во! Я и в прошлом особой адекватностью не отличался, а сейчас и подавно! Это только кажется, что я спокойный, как удав, а на самом деле едва удерживаю себя от какой-нибудь дикой выходки. Вот сейчас Данзо отвлекся, а я представил, как швыряю кружку ему в затылок. И останавливает меня только мысль "огребу". И такую дурь мой мозг выдает пачками. Чувствую, не далек тот день, когда я в конец свихнусь. — Идем. Задушив вопрос "куда?", поплелся следом за Данзо, не отмечая направлений. Если мне придется возвращаться одному, плутать я буду очень и очень долго. Коридоры, коридоры, хочется головой об стенку побиться, так все меня заебало. — Погода нынче ничего, Погода нынче ничего, Стоит кирпичная стена, А в стену вбит огромный крюк, На крюк намотан проводок. Стоит кирпичная стена, Погода нынче ничего... * Коридоры, коридоры, а затем от внезапной смены обстановки кружится голова и тошнота подкатывает к горлу. Дышу ртом словно рыба выброшенная на берег, потому что свежий воздух после стоячего в катакомбах отдается в голове болью. И солнечный свет режет глаза, что проще их закрыть. — Киное? — Непривычно. Подождите, Данзо-сама. Левый глаз дергает, потому я прикрыл его рукой, правым жадно осматривая то ли лес, то ли неухоженный парк. — Иди. Ступив дальше от входа, я замер от ужаса и забыв про резь в глазах, вытаращился на главу Корня: — К-куда? — Куда хочешь и можешь не возвращаться. Я слова сказать не мог от ужаса. Мои кошмары стали явью? Меня выгоняют? — Почему?! — чувствую, как меня трясет. — Что я сделал не так?! Стукнув тростью по порожку, Шимура заговорил: — Я даю тебе выбор: уйти или остаться в Корне. Услышав это, я сломя голову помчался открывать тяжелую, будто для бункера, дверь. Шимура меня нашел в одном из тупиков, сидящим на полу обхватив колени. — Твоя реакция? В этом вопросе подразумевается «что это было?». — Страх — базовая эмоция человека, — а голос дрожит, предательски обрывается и заикается. — Когнитивно сконструированные причины возникновения страха: чувство одиночества, отверженности, подавленности, чувство неминуемого провала, ощущение собственной неадекватности, — шмыгаю носом и стаскиваю маску с головы на лицо, чтоб не позориться еще больше. — Последствия страха: эмоциональные состояния неуверенности, сильное нервное напряжение, побуждающие личность к бегству, поиску защиты, спасения. Основные функции страха и сопутствующих ему эмоциональных состояний: сигнальная, защитная, адаптационная, поисковая. Зачитывание по памяти вызубренных определений успокаивает. — Причины? — Страх быть изгнанным. — Хорошо. С завтрашнего дня Киното твой командир, он расскажет тебе о миссии. Секунды две я сидел, открыв рот, а затем подорвался догонять уходящего вглубь комплекса Данзо. — Миссии? Но как же бой и… — Третьим членом команды Киното будет Какаши. Свободен. — Да, Данзо-сама. Вырастив клона, я вручил ему горсть семян, а сам попросился посидеть снаружи, раз уж меня выгонять никто не собирается. Голова все еще кружилась от свежего воздуха, а глаза болели от яркого света, но мне уже было гораздо спокойнее. Привыкнув, из любопытства, я принялся прочесывать округу и обнаружил совсем рядом широкую дорогу. Использовав технику, я влез в дерево наблюдая за людьми через трещины в коре. По желтому мелкому песку лениво пылил караван, запряженный толстоногими лошадьми, лениво шли люди с коробами на плечах, видимо прибились по дороге сюда, и на крышах повозок похожих на кибитки из Дикого Запада, сидел шиноби. По зеленому жилету с красным кругом на спине я опознал в нем ниндзя Конохи раньше, чем по налобной повязке. А по глазам, чертыхнувшись, опознал в нем Хьюгу. Силой воли я притушил очаг, чувствуя, как дерево грубеет вокруг тела, но бельмоглазый уже потерял ко мне интерес. И хорошо, потому что мне запретили с кем-либо контактировать на поверхности. — А может ну его? Этот приказ. Взять и нарушить, сославшись на любопытство? Я ведь все равно заслужил доверие, выгонять меня не будут. А совесть, будто взяв под контроль язык, заметила шепотом, что накажут, и тогда я света белого еще дольше не увижу. Признав правоту этой шизы, я выпутался из дерева и почесал обратно. Мне ведь еще вещи надо собрать и спросить детали у командира.