***
Синева неба почти сливалась с дальними горами. Высокие склоны, поросшие ельником и тисом, спускались вниз к ровным зелёным полям, разделённым на кусочки-лоскутки. Небольшой отряд из десяти человек, ступая след в след, спускался по узкой дорожке, извивающейся среди камней и отдельных кривоватых стволов сосен. Их шаги, легкие и бесшумные, даже не поднимали крупинок пыли. По темной, щедро окрашенной жгучим солнцем коже в спешащих шиноби можно было признать жителей Страны Молнии. Прислушиваясь и осматриваясь, отряд прошёл через высохшее русло ручья и исчез за поворотом, а за ними следом понёсся треск цикад. Где-то в вышине свистнул стриж. Один из камней у дорожки сдвинулся, приоткрывая почти плоскую щель. Я ящерицей выползла наружу из укрытия, пытаясь всеми чувствами прощупать окружающее пространство. Чужой отряд прошёл, командир группы информацию получил, нужно переместиться на другой наблюдательный участок. Бросив осторожный взгляд на парящую в солнечном свете вершину, опустилась в густую траву и начала тихо сползать к ближайшему обрыву. Камни немного пошатывались под ногами, но я поднималась сюда этим же путём и расположение выступов запомнила неплохо, поэтому не боялась. Можно было спуститься со скалы с помощью чакры, но это бы привлекло внимание, тем более что ушли Кумовцы недалеко, а в отряде мог быть сенсор. Про сенсоров мне тоже рассказывал Киното. Это были люди, способные на большом расстоянии ощутить движение чакры и распознать сколько перед ними противников. Эта способность восхищала, но у меня ее, к сожалению, не было. Оказавшись на земле, на нависающем над дорогой уступе, я осторожно скользнула в растущий на самом краю кустарник и высунула краешек зеркальца, чтобы оценить ситуацию. Интуиция у большинства шиноби развита невероятно, они могут уловить и определить не только направление звука, но и ощутить прямой взгляд. Но на моё счастье на дороге никого не было. Я замаскировалась и застыла, ожидая появления новых отрядов. Кумовцы вторую неделю шли через Юрёку к морю, в порт. Эту информацию удалось узнать от пленника, единственного уцелевшего от встречи с нашей группой шиноби-ирьёнина. Обычно медиков не убивали, так как они могли лечить не только своих, но и вражеских бойцов, но и информации у них было меньше, чем у того же командира группы. Вот и этот... пока прижился. Под гендзюцу. Я ждала долго, но до самых сумерек на дороге так никто и не появился. Когда на гору опустилась тьма, с вершины донеслось призывающее уханье малой совы. В лагере меня ждала команда: Киното как командир отряда и ещё двое мальчишек десяти и одиннадцати лет из последнего набора. Новичкам только предстояло стать бойцами, а пока они были слишком не приспособленными к кочевой жизни. Но Ботан и Ичиро так не считали. Мальчишки полагали, что раз они старше, то разбираются во всем лучше меня, постоянно пытались задираться, расхваливали свои бойцовые приемы и ухватки. Я не обращала внимания на их выходки и обзывания, уворачивалась от неудачных попыток исподтишка напасть и поколотить, обезвреживала подсунутые мелкие ловушки, и все это проделывала, не вмешивая в глупые разборки Киното. Ему хватило подсунутой по ошибке перцовой хлопушки, чтобы он всё понял. Не знаю, что Киното сказал мальчишкам, но они вели себя подозрительно тихо. — На рассвете отправляемся назад к границе, — сообщил Киното, просматривая при свете маленького фонарика текст на свитке. — До утра надо уничтожить навесной мост наверху, в расщелине. Пойду я один, вы трое собираете лагерь и убираете следы. Мальчишки и я кивнули, а он собрался и исчез в темноте. — Ты ходил в обход, теперь наша очередь, — заявил Ботан, делая Ичиро знак рукой подниматься, посмотрел с вызовом "попробуй, возрази", — пока нас нет, всё соберёшь и уберёшь. Я пожала плечами, подняла свой рюкзак, перенесла в кучу к остальным и замерла. Поднявшийся ночной ветер слегка шевелил верхушки деревьев, поглаживал шапки кустов, но в этом шорохе слышались какие-то странные нотки. Вынула спальник из рюкзака, обошла дерево по кругу и положила всё на землю, создавая видимость лежащего человека. Потом скользнула в гущу кустарника и попыталась ощутить неправильность. Это были шаги! Медленные, очень осторожные, но приближающиеся к нашему лагерю. Ещё пара мгновений, мимо меня скользнула тень, подняла блеснувшую полосу для замаха и со всей силы вонзила меч в мой спальник. — Стихия Земли: Техника земляного обезглавливания! — я нырнула под поверхность почвы, схватила нападавшего за ноги и втянула его по шею в землю. Мальчишки прибежали на шум, когда пленник был связан и без сознания. Продолжение следует...Война
20 декабря 2016 г. в 12:25
Данзо-сама остался доволен принесённой мной информацией. Он не стал говорить, что важного было в свитках, но сообщил, что я поступила правильно и он мной гордится.
Время до начала следующего учебного квартала пролетело незаметно. Я тренировалась на износ, стремясь через физическую усталость и боль выдавить любые мысли из головы. Проще всего было вечером, когда возвращалась в блок, шла в ванную, и там, смывая с себя пот и пену, пыталась представить, что бы сказал Дзюбей, если бы вдруг оказался здесь. Думами о нём пыталась отгородиться от всего мира, но никак не могла забыть произошедшего в Икеде. Смерть Оюки-сан, Такедо-сана, Кико-сан и работников гостиницы давила, заставляя чувствовать свою причастность к их гибели. Мне частенько снились кошмары.
Затем начался новый учебный квартал, и занятия изменились. Нет, в моей пятёрке, проходящей подготовку как личные телохранители Данзо, всё осталось по-прежнему, но у прочих групп всю теорию сняли, оставив только боёвки и основы ниндзюцу и гендзюцу. Уровень обучения сильно упал из-за войны за территории.
Мне не приходилось раньше участвовать в полномасштабных боевых сражениях. Само понятие шиноби подразумевает скрытность. Подслушать, выкрасть информацию, убить человека или захватить пленника, выполнить задание и не попасться — это основное, чему учат ниндзя с малых лет. В этом мире шиноби были скорее объединившимися под сенью скрытых деревень ронинами, чем тайными кланами. Они не подчинялись главе государства, но служили неким кулаком, которым можно было потрясать в сторону не желающих идти на компромиссы соседям.
Ситуацию по текущему положению дел мне рассказал Киното во время вечерней тренировки. Три года назад шиноби Ивагакуре вторглись в Страну Травы. Скрытая деревня в Кусе была, но слабая и долго сопротивляться не смогла. Лидер Кусагакуры запрашивал помощь у Конохи, указывал, что Страна Травы является нейтральной буферной зоной между Огнём и Землей. Но в тот же период времени дружественная нам Страна Водоворота не смогла поделить часть мелких островов между собой и Страной Молнии. Кумовцев в Конохе всегда не любили и вместо ввода войск поддержки в Страну Травы были усилены пограничные гарнизоны у Страны Водоворота.
Руководство Ивагакуре расценило этот жест Третьего хокаге как слабость. Меньше чем за год Страна Травы была полностью захвачена, а на границе с Огнём собралась приличная армия. Да и ситуация у Страны Водоворота так и не улучшилась. Действия специально высланной миссии конохских шиноби спровоцировали Райкаге на начало военных действий против Узушиогакуре и Конохи.
Сражаться на два фронта Конохагакуре не могла. Хокаге лично обратился за помощью к давнему союзнику — лидеру скрытой деревни Страны Ветра — Казекаге. Пока Сунагакуре собирала армию, Ивагакуре начала вторжение в Страну Огня. Ожесточённые бои разворачивались в каждом городе, поселке, деревне, докатились до Конохи, но подоспели Суновцы, и шиноби Ивы совместными усилиями выбили с территории Страны Огня и оттеснили далеко в Страну Травы.
Можно было бы радоваться победе, только пока сражались на одном фронте, на втором Кумогакуре объединилась с Киригакуре и напала на Узушиогакуре и пограничные гарнизоны.
«Корень», как принимающий в свои ряды всех детей-сирот, даже с минимальными задатками шиноби, с начала войны выделял бойцов старше пятнадцати лет на все проводимые Конохой боевые действия. Таков был приказ Третьего хокаге. Недоученные ребята шли и гибли массово, а из резиденции снова и снова шли распоряжения на подготовку и отправку новых бойцов. Но теперь бойцов и этого возраста не хватало.
До конца этого учебного квартала мы не дотянули месяц. Всех, кто был в «Корне» объявили окончившими обучение, выдали налобные повязки генинов и отправили на фронт, сдерживать Кумогакуре.