Светлячок

      Фигурка получилась на редкость хорошо, от мелких завитков на концах волос до тонких, аккуратных складок на одежде. Я добавила подставку для устойчивости, и прервала технику, радуясь результату. Пальцы поглаживали теплую древесину, а мне казалось, что прикасаюсь к живому человеку.       Раздался стук, и Киното приоткрыл дверь в мою комнату: — Эй, Киное, ты помнишь, что у нас сегодня спарринг с Мизуное и Мизуното?       Он увидел фигурку в моих руках и подошёл ближе, стремясь рассмотреть, что же я такое держу.        — Всё-таки в куклы ты играешь, — на этих словах я нахмурилась и попыталась спрятать поделку за спину, но Киното оказался ловче и быстрей, с силой выдернул её у меня из рук и поднёс к глазам. — Кто это?        — Отдай! — возмутилась я, вскочила со стула, подпрыгнула, чтобы отобрать, но напарник щёлкнул меня по лбу и повернулся спиной, крутя фигурку в руках.        — Это не кукла! Отдай! — на мои попытки дотянуться Киното только посмеивался. Но не драться же мне с ним? Сложила руки на груди, уселась на край кровати, отвернулась, как обиженная девочка.        — Ну и кто это? — насмотревшись, Киното покрутил фигурку у меня перед носом, а потом бросил в руки, проверяя реакцию. Поймала на лету, прижала к груди, злобно посмотрела на напарника. Наверное, это было забавное зрелище. Маленькая сердитая девочка с надутыми губами. Киното засмеялся, а я на самом деле рассердилась. Так захотелось сделать ему какую-нибудь гадость, еле сдержала себя. Лучше сказать правду, всё равно не поверит.        — Это Дзюбей — мой любимый! — заявила я, вызвав новый приступ смеха. Киното схватился за живот, сделал шаг назад, плюхнулся на стул и начал хохотать.        — Любимый? Кукла? — он смог продолжить только минут через пять, когда начал икать. — Маленькие девочки обычно влюбляются в отцов или старших братьев, в живых людей, понимаешь? Вот на меня, например, посмотри, почти старший брат! Можешь тренироваться! А у тебя в любимых — кукла в старинной одежде. Где ты такую усмотрела-то?        — Это не твоё дело! — отрезала я, запихивая фигурку под подушку. — Своей личной жизнью сам занимайся, грязный извращенец!        — Это почему я грязный? — опешил Киното, отклоняясь на стуле назад, но не успел он сказать ещё что-то, как я всплеснула руками: — Значит, на извращенца ты согласен?!        — Да ну тебя с твоей женской логикой! Я же пошутил, — фыркнул напарник и поднялся. — Пошли на тренировку с Водной Двойкой, а то они нас уже заждались.       По дороге нам встретился уже знакомый ирьёнин, но увидев меня, остекленел взглядом и отправился дальше по своим делам. Киното не обратил на это внимания, а мне стало тошно.       Потому что сама в тот день, когда медик полюбопытствовал, девочка ли я, сходила и спросила у Данзо-самы что будет, если кто-то посторонний узнает мой пол. Сенсей разузнал подробности и сказал, чтобы не волновалась, он разберётся. Я, конечно, боялась худшего, но сталкиваясь с таким мёртвым взглядом, была не уверена, что этот способ был таким уж хорошим выходом из положения. Ирьёнин меня просто не видел, даже если обращалась напрямую.       Так с неприятным ощущением на душе и вышла на полигон. Парни из Водной Двойки лениво метали сюрикены в мишени, но заметив наше появление, приветственно помахали руками. Я осмотрелась и на галерее второго этажа заметила Данзо-саму разговаривающего с кем-то в плаще с капюшоном. Кто это был, так и не поняла, но точно шиноби. Исчез шуншином.        — Эй, Киное, вернись на землю! — ткнул меня кулаком в плечо Киното, а Мизуное и Мизуното засмеялись.        — О чём речь? — удивилась я, подозревая, что что-то пропустила.        — У нас сегодня смешанная тренировка, — пожал плечами Мизуное, — но вы уже проиграли.       Я чуть качнула головой, отшатнулась и ушла серией прыжков сальто назад, чтобы метнуть серию сюрикенов в Водную Двойку. Следившие за моими движениями ребята разлетелись птицами в стороны, выкрикивая слова техник. Поднялась водная пыль, переходящая в туман, накрыла весь полигон. Я прикрыла глаза, чутко вслушиваясь в приближающиеся шаги, и отклонилась в сторону, когда тонкая полоса вакидзаси пронеслась совсем рядом с моей щекой. Метнула кунай в ответ. Во влажной мгле звякнуло, и на этот звук я отправила ещё три куная, одновременно подпрыгивая вверх, чтобы приклеиться чакрой к балюстраде галереи. Сверху туман был не таким плотным, противников разглядела, но и меня тоже заметили. С широко разинутой пастью навстречу устремился мощный Водяной Дракон. Ответила таким же. Пока серебристо-голубые гиганты крушили всё вокруг, расшвыривая обломки галереи и водные брызги, пролетела в прыжке до наседавшего на Киното Мизуное, снесла его техникой Великого Древесного Леса. Киното переключился на Мизуното, всё ещё скрывавшегося в тумане, а я осталась упаковывать своего противника в древесную сферу. Сворачивающийся деревянный шар с минуту трясся, а потом изнутри раздался вопль. Мизуное сдался. Когда туман рассеялся, показав Киното, прижавшего кунай к горлу Мизуното, Данзо-сама нам поаплодировал и заставил всех четверых восстанавливать полигон.        — А ты ничего, — сообщил Мизуное, собирая воду техникой Водной Спирали, — я тебя недооценивал.       Я кивнула, поднимая обрушенную галерею: — Ты тоже хорош! Твой Дракон был больше моего. Потренируемся как-нибудь вместе ещё?        — Возможно, — хмыкнул Мизуное, отходя к своему напарнику. Полигон мы восстановили быстро и разошлись.       А Киното меня отругал. Правда, не при всех, а уже в блоке. Заявил, что я должна держаться за ним, а не лезть без команды вперёд, подставляясь под удар, и что ему, как моему напарнику, за меня стыдно перед Данзо-самой.       Конечно, он был прав, а я опять пошла на поводу интуиции, а не здравого смысла, но признаваться в этом не хотелось. Поэтому просто ушла в свою комнату, завернулась в одеяло и, прижимая к груди фигурку Дзюбея, представляла, что нахожусь далеко-далеко. В городе, где шепчет море и играет праздничными лентами ветер.       И нет людей-кукол в расписных масках. Продолжение следует...