Светлячок

      В этот раз на праздник мы собирались у Анко, в крохотной однокомнатной квартире, расположенной на втором этаже двухэтажного многоквартирного дома недалеко от квартала Нара, возле парка, где мы собирались встретиться с Шисуи и его друзьями. За подругой заходить приходилось, но обычно я ждала её во внешнем коридоре и внутрь не проходила, поэтому осматривалась с большим интересом. В вытянутой поперёк прихожей с зоной для раздевания и располагалась ещё и малюсенькая кухня. Дальше шла большая светлая комната с балконом и видом на одну из боковых аллей. Диван, шкаф, низенький столик, письменный стол с рядом полок над ним, комод, где в рамках стояло несколько фотографий. Одна из них настолько поразила меня, что я не могла не указать на обнаружившийся факт Югао. Узуки раскрыла на меня изумлённые глаза и тоже повернулась к старшей подруге, желая услышать, что та скажет.        — Так ты говоришь, что не знала Какаши-семпая раньше? — я спросила у Анко, потыкав пальцем в глянцевую поверхность. — Да вы же оказывается из одного выпуска! Вот ты на фотографии, а вот он в третьем ряду рядом с Майто Гаем и парнем в оранжевых очках.        — Когда я такое говорила? — притворно изумилась Митараши, забирая рамку из моих рук и снова выставляя её на комод. Мы с Югао одновременно задумались, вспоминая, говорила ли Анко, что знакома с ним, или нет. К своему стыду я этого не помнила. Похмыкав, старшая подруга пожала плечами. — По уровню знаний я была переведена в его класс перед выпуском группы, но экзамен на генина Хатаке-сан сдал раньше всех. Вы так и будете таращиться на фотографию или всё же на праздник пойдём?       Мы начали переодеваться. Югао выбрала светло-зелёную юкату с рисунком подсолнухов и порхающих бабочек, Анко поразила красотой своей: светло-розовой сверху и темнеющей в насыщенно-фиолетовый к подолу, увитой плетями белой ипомеи. Моё светло-голубое кимоно, по их словам, требовало какого-то более яркого аксессуара, и Митараши подобрала из личных запасов бледно-жёлтый оби с рисунком покачивающихся на воде розовых лотосов, приложив в комплект несколько белых и розовых заколок.       В письме, принесённом мне Некоей предыдущим вечером, Шисуи указывал, что будет ожидать нас у входа на центральной аллее парка, но когда мы туда добрались, то растерялись, очутившись окружёнными хаотически двигающейся толпой. Хорошо, нас окликнул Гин, стоявший на дереве, иначе прошли бы мимо. Людей было так много, что Анко даже предположила, что на праздник подтянулся народ из соседних деревень.       Пока мы здоровались и выслушивали от ребят комплименты нашему внешнему виду, подошёл Итачи. Он привёл с собой маленького, похожего на растрёпанного воронёнка мальчика, лет пяти-шести, постоянно зевающего и трущего глаза кулаком, и назвал его своим младшим братом Саске. Мы представились сами, но ребёнок выглядел слишком уставшим, чтобы запомнить что-нибудь вообще. Он шёл с трудом и с облегчением выдохнул, когда Итачи разрешил ему залезть на спину, прижался к брату и притих.       Предложений, как развлекаться, оказалось слишком много. Анко хотела сладостей и выступление барабанщиков, Югао требовала аттракционы и мягких игрушек, а меня привлекла возможность посмотреть состязания мечников. Попасть везде вместе не было никакой возможности, да и у ребят желания разнились. В результате, Анко с Юичи отправились стоять в очереди за данго, уже пугавшей своей длиной, Югао и Гин — искать тир, а мы с Шисуи, Итачи и Саске в центр парка, где на огороженной площадке шла подготовка к выступлениям.       Спасибо самому маленькому Учихе, с ним нас пропустили ближе к ограждению, но видеть он ничего не увидел, уснул почти сразу, как только начались соревнования, и ни вскрики бойцов, ни лязг катан, ни какие другие звуки так и не смогли его разбудить. В том числе и мои подбадривания соревнующимся, вызывавшие смешки Шисуи и еле заметное удивление у Итачи. Когда выступления закончились, мы направились на поиски остальных, но найти их оказалось сложнее, чем представлялось изначально.       Мы поднялись на крышу, выходящего на площадь дома, откуда лучше всего просматривались плотно заставленные торговыми рядами рукава расходящихся улиц. Вечерний ветер теребил волосы, выдёргивая их из причёски. Поправила чёлку, снова начала вглядываться в снующую между палатками людскую массу. Рядом еле слышно шаркнул ногой по черепице Шисуи, помогая Итачи подсадить на спине поудобнее мирно посапывающего Саске, который пускал во сне слюни на широкий воротник клановой футболки старшего брата и постоянно сползал на бок.        — Мама исполняет на площади традиционный танец и до восьми не освободится, — вздохнул младший товарищ, и в этой фразе сразу всё: и извинения, и объяснение ситуации. Его мать состояла в комитете по благоустройству Конохи. Целеустремлённая, активно участвующая в жизни деревни женщина, просто не могла пропускать подобные зрелищные мероприятия, нужные ей как воздух для самореализации после выхода замуж и окончания карьеры куноичи.        — Я вижу их, — Шисуи хмыкнул, ткнул в толпу пальцем, указывая направление. — Гин и Узуки-сан возле колеса лотереи, и судя по его трепыханиям в руках твоей подруги, он выиграл.        — Или проиграл. За такое Югао-тян тоже может придушить, — я прищурилась, высматривая указанное место. — О, я вижу Юичи-сана и Анко-семпая немного левее их, возле палатки с данго.       На этой фразе Итачи вздохнул, сделал грустное лицо, снова встряхнул сползающего братца и умоляюще посмотрел, словно предлагал заканчивать заниматься глупостями и спускаться. Шисуи приложил руку козырьком к глазам и присвистнул: — Ох, ничего себе гора коробок! Если мы не вмешаемся, обнимания с данго ни к чему хорошему не приведут. Эти уже двое выглядят, будто встречаются.       Я бросила взгляд на радостную Анко, довольную до игривого покачивания прядками причёски, смущённого Юичи, чешущего со смехом затылок, и направилась к краю крыши, подав Итачи знак «идём». Стоило спуститься, как толпа поглотила нас. Людская масса двигалась неторопливо, но Итачи в несколько шагов скрылся из вида и мы с Шисуи остались вдвоем. Он искоса рассматривал меня и явно думал, что сказать.        — Обон — праздник мёртвых, а в этом году он особенный, — не ожидая услышать подобное, я удивлённо подняла бровь. — Когда мы стояли там, наверху, я заметил, что часть улиц в закрытых кварталах тоже подсвечивается огоньками. Хочешь, потом сходим вместе, посмотрим ближе?        — История Мики-сан не даёт покоя? — равнодушно мотнула головой. Я потратила полдня, развешивая на центральной улице квартала Сенджу найденные с помощью Уэды-сана и его жены фонарики. Старички пообещали, что присмотрят за всей этой красотой, пока буду на празднике.        — Нет, просто мне показалось, тебе это будет интересно, — Шисуи скрестил руки на груди. — К тому же, это немного похоже на свидание. Ты когда-нибудь ходила на свидания?       Я ухмыльнулась и немного смутилась. Напомнила себе, что мне не нужны никакие отношения. Только как отказать, чтобы не обидеть и при этом не раскрывать подробностей отказа? Попробовать обратить всё в шутку?        — Да постоянно! И всё начинается с фраз: «Эй, парнишка, я пять минут смотрю на тебя, а ты будто не замечаешь. Когда пригласишь на свидание? Ты очень даже ничего, погуляем вечером? Я работаю до шести», — легкомысленно помотала в воздухе рукой и с укоризной покосилась на хихикающего в кулак Шисуи. Показался убежавший вперёд Итачи, дожидавшийся на повороте к нужному ряду. Он наблюдал наше приближение с отстранённо-равнодушным лицом. — И что-то ещё в таком духе. Как ты себе это представляешь?       Хихиканье переросло в откровенный смех, но достаточно добродушный и совсем не обидный. Слабо улыбнулась в ответ, покачала головой.        — А чем это вы тут занимаетесь? — Анко вынырнула из толпы, за ней, с трудом удерживая стенку из коробок данго, пропихнулся Юичи. Будто притянутый запахом сладостей, Итачи сразу оказался рядом, снова поправил сползающего брата, сияющими глазами посмотрел на нас, на часы на площади и, сказав, что скоро вернётся, исчез в толпе. Зато показались приближающаяся Югао с двумя большими бурыми медведями наперевес и Гин, волокущий огромного почему-то зелёного мехового зверя неизвестной породы.        — Я Тензо-сан на свидание приглашаю! — заявил Шисуи, указывая на себя большими пальцами, и широко улыбнулся. От его слов почувствовала досаду и ещё большее смущение, фыркнула, отворачиваясь. Анко прищурилась, сделала шаг к нему, вторгнувшись в личное пространство, задрала голову, изучая лицо, обратилась ко мне.        — Сразу не соглашайся. Набивай себе цену, — произнесла она строго и парни со всхлипом рассмеялись. Я закатила глаза, пожала плечами, приготовилась к следующим её шуточкам, но дошедшая Югао впихнула нам обеим в руки своих медведей и выхватила из рук Гина неизвестного зверя, в приближении оказавшимся то ли лошадью с задранным хвостом, то ли собакой, но почему-то с гривой.        — Правда, симпатяга? — спросила она, потрясая мохнатой мордой перед моим лицом. — Теперь придётся новую полочку у папы просить, чтобы эту троицу было куда сажать.       Пока Югао предавалась восхищению и обниманиям с игрушкой, я избавилась от тяжести в руках и освободила Анко, передав медведей Шисуи и Гину, спросила кому чего из напитков принести и, оставив младшую подругу в мужском обществе, потащила Митараши с собой.        — Что случилось? — поинтересовалась Анко, когда мы достаточно удалились от ребят. — Этот парень, Учиха, он достаёт тебя?       Я покачала головой, не желая говорить на эту тему, но Митараши заявила, что читает меня, как открытую книгу, и если мне нужна помощь или совет всегда готова поддержать словом и делом.        — Если тебя что-то не устраивает, скажи ему всё как есть! — на её слова я вздохнула и ускорила шаг, уворачиваясь от встречных прохожих. Представила, как говорю Шисуи: «Ты извини, но я не могу пойти с тобой на свидание, потому что так предаю свою любовь к человеку из прошлой жизни. Ах, да! Ещё я Сенджу и немного монстр». Последнее добавление вызвало кривую ухмылку, а в груди от воспоминаний о Дзюбее будто провернули кунай. Анко с кем-то поздоровалась, дёрнула меня за локоть, привлекая к себе внимание. — Ты куда? Вот автомат с напитками!       Я оторвалась от разглядывания земли под ногами, подняла взгляд и увидела отходящего от палатки с мороженым Хасами. Он был одет, как обычный гражданский, вёл за руку маленькую, лет трёх, девочку в яркой голубой юкате с рыбками, с такими же, как у него, светло-русыми торчащими вверх волосами, собранными на затылке резинкой с желтыми шариками. За ними следом, улыбаясь в рукав своего кимоно, шла красивая молодая женщина, поочерёдно обращавшаяся то к перепачкавшемуся мороженым ребёнку, то к моему старшему товарищу. Эта троица выглядела как семья. Ощутив мой взгляд, женщина обернулась, в порыве ветра красиво тряхнув длинными чернично-синими прядями, начала осматривать окружающих, и я предпочла отступить за Анко и оттуда наблюдать, как они удаляются. Пришла к выводу, что Тосин — болтун.        — Ты чего? — Митараши протянула мне три банки с напитками и снова начала запихивать монетки в автомат. — Подожди, ещё немного осталось.       Я промолчала, дождалась, когда она закончит набирать заказ, и позволила подруге не только вести к остальным, но и выбирать темы для беседы.       Остаток вечера закончился быстро. Мы дождались Итачи, поели, сходили на выступление барабанщиков, ещё побродили по рядам, а когда настало время расходиться, и Югао потянула Анко к выходу из парка, Шисуи, старавшийся держаться рядом, отгородил меня спиной от остальных: — Мне понравился сегодняшний вечер. А тебе?       Я кивнула и прищурилась, ожидая продолжения. Девчонки над чем-то хихикали, вглядываясь вглубь толпы, Гин и Юичи в стороне разговаривали с Итачи. Шисуи смущенно молчал, но стоило сделать шаг в сторону, как он всё же смог выдавить из себя нерешительное: — Завтра будет ещё лучше: фейерверк, огненное шоу и фонарики по реке. Пойдешь завтра со мной на свидание?       Я отрицательно покачала головой, попыталась обойти него, но Шисуи снова преградил дорогу: — Ты не хочешь или не можешь завтра? Может быть, дежуришь? Тогда назови другой день, когда тебе будет удобно.       Анко покашляла у него за спиной, а когда я наклонилась, чтобы услышать, что она хочет сказать, подруги одновременно задёргали бровями и коварно ухмыльнулись, одними губами произнеся «свидание». Наверное, предвкушали, как будут потешаться надо мной на обратном пути. Только я не собиралась давать им такой возможности.        — С удовольствием, — на начале фразы Шисуи улыбнулся, но я продолжила, — потренируюсь с тобой в фехтовании или составлю компанию в прогулках по деревне, но пойти на свидание, извини, нет, не могу.        — Э? — подвис Учиха. — Это нет, потому что у тебя есть кто-то другой или нет по какой-то другой причине?        — Нет, потому что испытываю чувства к другому человеку, — ответила честно, глядя ему в глаза. — Есть ещё другие причины, но эта самая важная.        — Этот другой — твой семпай, Какаши-сан? — продолжал выспрашивать Шисуи, но я покачала головой, снова ощутила сжимающую боль в сердце и остановила его жестом, не желая продолжения расспросов.

***

       — Ну, да, Анко-тян была в нашей группе, — подтвердила Куренай, подвигаясь на шаг вперёд в очереди. — Она экстерном сдала большую часть экзаменов, а на выпускных надо присутствовать лично. А почему ты спрашиваешь?       Мы с девчонками встретились на указанном месте в парке с Асумой и его компанией, представили Югао, и все разошлись, кто куда хотел. Гай унёсся, заявив, что его бурная молодость зовёт на поиски приключений, чем вызвал ворчание у Ширануи. Девчонки отправились за сахарной ватой и напитками. Генма и Райдо встали в одну очередь за кальмарами на шпажках, Асума, Куренай и я в соседнюю за онигири и якитори.       Ответить на вопрос Куренай я не успела. Вдалеке на аллее что-то зашумело, в просвете между людьми показался Гай, размахивавший руками со скоростью среднего вращения гигантского сюрикена, за ним следом мелькнули серебристые волосы.       Я расстроилась, одновременно ощущая смущение и некое волнение, отвернулась к Асуме и покосилась на Куренай: — Майто-сан ведёт Какаши-семпая сюда.        — Разыграем Какаши-куна? — поинтересовалась Куренай, немного поворачиваясь в мою сторону, так, чтобы её видели только я и Асума. Последний потянулся к подбородку, но сразу опустил руку и кивнул.        — Мы пойдём, места займём, — Райдо и Генма, чья очередь двигалась быстрее нашей, прошли мимо нас, указывая на столики за торговыми палатками. Сарутоби поднял ладонь, показывая, что услышал их и поманил нас к себе.       Гай налетел как торнадо, проорал о воспламеняющей его и его верного друга силе юности, распугал половину очереди, но он не успел закончить речь, как Какаши поприветствовал всех своим коротким «Йо», и пристально уставился на меня, игнорируя всех остальных. Воспользовавшись продвижением очереди, я шагнула вперёд, стремясь укрыться от его сверлящего взгляда, и вздрогнула, когда Асума положил мне руку на плечо. Капитан расширил глаз и покосился на не сумевшую сдержать смешка Куренай.        — Что здесь происходит? — спросил он, рассматривая нас троих, пока Гай на заднем плане показывал какой-то бабуле, как он может перекатывать мышцы на руках и спине.        — А что такое? — удивился Асума, притягивая к себе Куренай за талию. — Я, моя невеста и моя девушка стоим в очереди. Какие-то проблемы?       Куренай игриво прижалась к нему, стрельнула в мою сторону глазами и заявила: — Киное-тян миленькая. Я не против её, пусть будет на правах второй жены.       Я посмотрела на неё с интересом, решила, что немного переигрывает, но в этот момент Гай вскрикнул: — Стой, Какаши! На свете ещё куча хороших девчонок, давай их зажигать силой… ну и куда он направился? От Силы Юности не сбежишь!       Послышались удаляющиеся шаги и оклики, и только после этого Куренай захрюкала в рукав, а Асума всхлипнул, подавляя смех. Ещё через несколько секунд их просто скрючило, а когда я поблагодарила их с поклоном, народ с недоумением начал на нас оглядываться и спрашивать, что произошло. Дальше смешно стало и мне, и до самого прилавка мы стояли втроём, косились друг на друга и попеременно прыскали от смеха.        — Анко-сан и Узуки-сан так и не вернулись, — сообщил Генма, когда мы подошли к занятому ими столику. Куренай села на скамейку, похлопала рядом с собой, глядя на меня, но я покачала головой и начала оглядываться. Подруги давно должны были подойти, и их отсутствие взволновало.        — Пожалуй, пройдусь по рядам и поищу их. Ещё бы вспомнить, где ближайшая палатка с сахарной ватой, — снова оглянулась по сторонам и увидела, как Райдо показывает на уходящую в заросли кипарисовика дорожку.        — Она на следующей аллее, а это кратчайший путь, — заявил он, снимая зубами кальмаров со шпажки. — Скажи им, чтобы поторопились, а то без них всё съедим.       Я кивнула, выложила коробочки с едой на стол и устремилась в указанном направлении. Этот кусочек парка оказался сильно заросшим. Уклоняясь от низко склоняющихся ветвей кустарников, выскочила на небольшую полянку и тут была окликнута вышедшим слева из зарослей капитаном: — Стой, Тензо!       Он недовольно сложил руки на груди, и я опустила голову, ощущая жар виновато вспыхнувших щёк. Что могла сказать? Да, там, в очереди я позволила другим посмеяться над ним и сама смеялась, теперь справедливо ожидала выговора. Даже шагнула ближе, готовая выслушать его возмущение.        — Можешь объяснить, зачем ты всё это делаешь? — спросил Какаши раздражённо. Я исподлобья глянула ему в лицо, но уточнять, что он имел в виду, не стала. Молчание переросло в неловко-затяжную смущённую паузу, вызвав у капитана новый приступ злости. — Постоянно дразнишь, суешь нос в мои дела, смеёшься надо мной, настраиваешь против меня школьных товарищей. Никакая ты Асуме-куну не невеста, официальную помолвку сына Хокаге объявили бы на всю деревню, да и вариант Куренай-сан вас обеих вряд ли бы устроил.       Капитан начал нервно вышагивать передо мной по полянке. Я снова опустила голову, признавая его правоту по всем пунктам, но Какаши хотелось объяснений и оправданий. Он резко шагнул ко мне и тряхнул за плечи: — Ну, давай, выдай что-нибудь убедительное, скажи, что это неправда!       Я вздохнула, ощущая его руки тяжким грузом: — Я не сую нос в Ваши дела, семпай, и не настраиваю против Вас Ваших школьных товарищей. Они просто страдают от недостатка общения с Вами и пользуются мной, как человеком, на которого Вы хоть как-то обращаете внимание. Что же насчёт официальной помолвки, её ещё не было. Ни один из нас не является совершеннолетним, поэтому до девятнадцатого октября я невеста Асумы-самы только на словах.        — Тогда ты должна отказаться от этой помолвки! — он снова тряхнул меня за плечи, и я подняла голову, глядя прямо в прищуренный от недоверия глаз, вспомнила причину, из-за которой пришлось идти искать Цунаде. От неё никаких вестей не приходило, хотя мы с Уэдой-саном написали уже три письма, отправив их со специально обученными птицами. Те улетали и возвращались без ответа, заставляя волноваться и о ней с Шизуне, и о своей судьбе.        — Почему? Какая Вам разница, выйду я за него или нет? — я вздрогнула и отпрянула, увеличивая дистанцию между нами. От навалившегося волнения стало настолько тяжело дышать, что с силой втягивала в себя воздух, справляясь через раз.       Какаши вздохнул, вытащил из кармана штанов свиток, подбросил в воздух, сложил печати, на лету поймал и цилиндрик, и выпавшего из него белого медвежонка. Того самого, с весеннего фестиваля. Он протянул игрушку мне: — Может быть, тогда у меня был бы шанс услышать «я согласна с тобой сходить на свидание».       Я недоверчиво посмотрела на мишку в его руке, перевела взгляд с дрогнувших пальцев на лицо и отметила смущённое розовое пятно на видимой части скулы. Моего разглядывания Какаши не выдержал, уставился куда-то в сторону, продолжая держать игрушку на весу.       В голове предупреждающе зашуршали ленты, но он выглядел… на языке крутилось слово, но оно не совсем подходило, не выражало правильного состояния. Милым? Очаровательным? Привлекательным? Притягательным? Устав подбирать нужное, я протянула руку и пронесла кончики пальцев мимо игрушки, скользнув по ребру ладони потрагивающей от напряжения руки, завитком по запястью вверх по предплечью.       Сзади раздался шорох и голос Югао, совсем рядом, буквально в паре шагов за моей спиной спросил: — Тензо-тян, ты где была? Что тут происходит?        — Семпай выиграл для тебя игрушку, которую я присмотрела, — я жёстко сжала его запястье своими пальцами и сдвинулась, чтобы подруга смогла рассмотреть мишку, — только напрямую передать он стесняется и уговаривал меня сделать это за него.        — Неправда! — возмутился Какаши, пытаясь вырвать руку из моего захвата. — Я не стесняюсь!       Югао подошла ближе и уставилась на игрушку блестящими глазами, потянулась, разворачивая вверх ладони к подрагивающей от напряжения кисти капитана. Я не разжимала пальцы: — Ты же знаешь, я не люблю мягкие игрушки. Это в твою коллекцию.       Мишка перекочевал к своей новой владелице, и она с восторгом бросилась Какаши на шею. В их сторону я больше не глядела, ушла перемещением, продолжая ощущать почти жгущее тепло его запястья в своей ладони. Продолжение следует...