Светлячок

      Дорога немного пылила под ногами. Китаяма Кадзуки, капитан команды сопровождения, развлекал разговорами сидящую в паланкине Хидарите, его тройка шла за задним носильщиком и о чём-то тихо переговаривалась. Я шагала с другой стороны от крытых носилок, поглядывая по сторонам. До ворот деревни Листа оставалось совсем немного и хотелось уже расслабиться, но произошедший неделю назад разговор с Хокаге продолжал держать в напряженном внимании.       Всё началось с обычного заказа. Жена довольно известного высокопоставленного чиновника из столицы проживавшая в загородном поместье решила вернуться в основную резиденцию. Крытые носилки в сопровождении двух охранников и служанки преодолели почти треть пути, но на первом же постоялом дворе госпожа Каваками получила письмо с угрозами. Опасаясь за свою жизнь и жизнь ещё не рождённого ребёнка, она отправила в Коноху курьера с просьбой защищать её в пути, умолчав про неприятное послание, и на место отправили обычную группу, имевшую всего пару десятков выходов в поле.       Тринадцатилетние генины дошли до ближайшего леска, но не успели в него углубиться, как на них напала крупная, хорошо вооружённая банда с главарём не ниже уровня хорошего токубецу-джонина. Носильщики сориентировались сразу, развернулись и побежали в обратном направлении. Верные госпоже охранники тоже отступили, а неопытные дети серьёзно пострадали.       Пока шло выяснение обстоятельств и подготовка групп для отлова банды, вмешалась Хидарите, которой до смерти надоело сидеть в клановом квартале. С одной стороны, понять её можно, беременность не болезнь, с другой, жена главы клана, первый ребёнок. Не знаю, какие она использовала доводы и уговоры, но неожиданно я оказалась стоящей рядом с ней в кабинете Хокаге, выслушивая указания и намеки на то, что произойдёт «если хоть один волосок упадёт с головы этой куноичи». Нам предстояло устроить ловлю на живца.       Заказчицу отправили дальней дорогой в обход с сильной командой, мы с Хидарите тайно выдвинулись из Конохи к уже ожидавшим на ближайшем перевале бойцам. Дальше можно бы и не рассказывать, но после отлова банды оказалось, что у моей временной напарницы имелось и другое задание. Всё ещё продолжая изображать Каваками-сан, она направлялась в столицу, чтобы встретиться с чиновником, мужем клиентки.       Внешность жены высокопоставленного лица открыла перед нами нужные двери. Чиновник на смену облика второй половины отреагировал спокойно, невозмутимо поинтересовался состоянием его супруги и целью нашего визита. После таких же равнодушных уверений, что с госпожой Каваками всё в порядке, последовал обмен письмами, моё представление как Ватанабэ Май — молодого, но опытного секретаря-референта, с просьбой посодействовать в устройстве на нужное место. На стол опустилось ещё одно письмо, вскрытое чиновником сразу. Он покусал нижнюю губу, записал в ежедневник кандзи фамилии и имени и заявил, что решит этот вопрос в самое ближайшее время, а информацию передаст как обычно. Хидарите поблагодарила, снова сменила облик и направилась к двери.       Никаких пояснений она мне так и не дала, а расспрашивать вышестоящего было не принято. Мы ещё полдня провели в столице, пока не прибыла команда, сопровождавшая Каваками-сан, и уже с ней выдвинулись в деревню Листа. Посреди дороги Хидарите стало нехорошо, и оставшийся путь она проделала в нанятом в одном из придорожных постоялых дворов паланкине.       Наконец показались ворота Конохи. Наша группа остановилась перед будкой дежурных, носильщиков отправили обратно. Зеленоватая Хидарите отпустила команду сопровождения и попросила меня проводить её в госпиталь, где выяснилось, что она втайне от всех наелась жирных жареных пирожков. Ирёнины пообещали провести полное обследование, уверяя, что это не страшно, и с чистой совестью я поспешила в резиденцию отчитаться Хокаге.       Лидер деревни сидел в Штабе на приёме обращений от гражданского населения и на моё появление отреагировал одним вопросом: — Всё в порядке?       Я кивнула.        — Отчёт в письменной форме принесёшь к вечеру, сейчас свободна.       Поблагодарила его поклоном и, мечтая о душе и мягкой постели, побежала на Базу. По правилам, мне полагалось прежде переодеться в форму АНБУ, но решила ограничиться хенгэ.       В комнате отдыха никого не было. В графике дежурств моя ближайшая смена стояла на вечер следующего дня. Взяв у дежурного бланки, дошла до подземного полигона, где поздоровалась с тренирующимися Тосином и Итачи. Ожидая пока они освободятся, уселась с отчётом на лестнице.       Старший товарищ ещё немного повалял Учиху, больше играя, чем сражаясь, а когда так и не сдавшийся мальчик рухнул ему под ноги, сам объявил о конце тренировки и протянул руку, помогая тому подняться.        — Чего такая кислая? — Тосин повернулся ко мне, кашлянул, прикоснулся ладонью к маске, одобряюще похлопал Итачи по плечу и сделал два шага к лестнице. — Всё в порядке?        — В полном, — ответила я, наблюдая, как у младшего товарища трясутся от усталости колени. Он заметил мой взгляд, надавил на ноги руками, пытаясь успокоить дрожь. — Меня неделю не было. Что я пропустила?        — Своё возвращение? — пошутил Тосин, снимая маску и вешая её на пояс. Его раскрасневшееся лицо блестело от пота, и он вытащил из подсумка платок, вытер лоб и шею. — Это само по себе прекрасное событие, и чем чаще мы видим тебя в наших рядах, тем оно прекраснее.       Я фыркнула, переворачивая страницу: — Это что такое сейчас было? Заигрывания для своих подружек оставь. Тем более что тут ребёнок.       Прислушивающийся Итачи возмущённо фыркнул, отворачиваясь, но ничего не сказал. Я предположила, что обиделся.        — Не-не, — помахал руками Тосин, улыбнулся и продолжил движение к лестнице, — и не придумывай. Я слишком хорош для такой мелочи как ты!        — Это кто мелочь? Кунай в тебя бросить? Увернёшься. Взрывную печать жалко тратить. Так уж и быть, разрешаю, живи, — изобразила оскорбление, но не выдержала, ухмыльнулась и похлопала рядом с собой. — Наши, как я понимаю, все здесь и всё в порядке?        — В полном, — на выдохе спародировал Тосин, усаживаясь на ступень ниже меня. Итачи выпрямился, снял маску с лица и начал её вытирать изнутри. — Ну, почти все в Конохе. Хасами-семпай и Сугару-кун у Хокаге-самы, наши балбесы на западных воротах. Слышала новость? Часть квартала Сенджу была открыта. На прошлой неделе управляющий Уэда-сан снял барьер.        — Угу, — говорить на эту тему мне не хотелось, порадовалась наличию бланков в руках, сделала вид, что увлечена заполнением. Итачи поинтересовался у Тосина, был ли он на открывшейся территории, ответ и их дальнейшая беседа для меня прошли белым шумом.       Мысленно вернулась на неделю назад. Встреча с Цунаде и Шизуне прошла совсем не так, как я её себе представляла. Было похоже, что химе ожидала от меня каких-то важных действий или слов, но мне так и не удалось оправдать её чаяний. Разочарованная, она переключила внимание на чету Уэда, пришедшую вместе со мной, и чудесный ужин, поданный Като.       Во время еды мы обсуждали выделение части квартала. Цунаде просмотрела наши расчёты и выкладки, мои чертежи и разметки на карте, осталась довольна и дала добро на изменения при условии, что поприсутствует при возведении внутренней стены. Управляющий посмотрел на меня, я на него. Оставив Уэду-сан с Шизуне, мы втроем отправились на нужную улицу.       Эти десять домов и так стояли особняком между внешней стеной квартала и серией глубоких прудов, использующихся для летних поливов. Небольшая тисовая роща, собственные сады. Здесь было много зелени и пространства. Поднявшаяся до купола барьера внутренняя стена не испортила ни вида, ни впечатления. Цунаде скептически подняла бровь, когда я начала, но поаплодировала по окончанию работы, вызвав достойное отдаче удовольствие. Пока она ставила барьерные печати, управляющий успел пройтись по всем строениям, ещё раз просмотреть их состояние и вернуться к нам с сообщением, что всё в порядке, жильё в надлежащем состоянии, но химе его словам не поверила, пожелала убедиться в том лично. Мы обошли дома, особенно тщательно проверили газовые плиты и водопровод, убедились, что всё работает и только после этого вернулись к Уэде-сан и Шизуне, где распрощались с управляющим и его супругой. Цунаде ушла в Главный Дом, сказав, что пропустила Обон и хочет помолиться перед семейным алтарём, и вернулась только перед моим уходом на работу. Прошла в гостиную, с трудом удерживая огромный тюк со свитками, выложила их горкой на столик и заявила, сворачивая ткань: — Это всё тебе! Техники, методики, дополнительное оружие.       Её забота поразила меня. Ощущая, как загорелись щеки, подняла верхний свиток, развернула его и увидела технику Древесного Удушения. В моих руках было сокровище. На несколько секунд потеряв способность дышать, я смотрела на Цунаде ошеломлённым взглядом, а в голове было непривычно пусто. Весь запас слов и эмоций просто покинул меня. Губы сжало нервной полосой. Шизуне, проболтавшая со мной всю ночь, сидя на диване, с насмешкой потребовала выражения благодарности, а я смогла только поклониться, ощущая вставший колом в горле ком. Словно ощутив мои чувства, Цунаде сделала рывок вперёд и с чувством обняла меня.        — Это меньшее, что на данный момент я могу для тебя сделать. Пожалуйста, продолжай присылать письма. Даже если я не отвечаю на них, присылай. Я хочу знать, что у тебя всё в порядке, — шепнула она мне на ухо, и сердце пропустило несколько ударов, а желудок скрутило до тошноты. Я кивнула, прикрыла глаза, ощущая наливающиеся на них горячие слёзы, выдохнула и пообещала писать.        — Тензо-семпай? — из воспоминаний вырвал голос Итачи. Подняла глаза, рассматривая его почти в упор. Мальчик нацепил маску. — Мы уже уходим. Так что насчёт похода в квартал Сенджу?       Я огляделась по сторонам, увидела, что Тосина уже нет, просмотрела бланки и извинилась: — Мне нужно закончить с документами. Сходить туда можно, но не сегодня. Подождешь меня в комнате отдыха? Вместе пообедаем где-нибудь в деревне.       Итачи кивнул и начал подниматься по лестнице.

***

      Мне казалось, что только на секунду закрыла глаза, как в дверь забарабанили. На ходу поправляя одежду и приглаживая волосы, вышла в прихожую, распахнула дверь и увидела улыбающуюся Анко.        — Привет, Тензо-тян! Ты спишь, что ли? — она рассмотрела мою помятую физиономию, опасливо заглянула в квартиру, увидела через дверной проём спальни разобранную постель. — Вечер вообще-то. Чем ночью заниматься будешь? Нет, не отвечай, это не важно. Помнишь, какой сегодня день?       В ту секунду мне было всё равно, какой нынче день, хотелось по-человечески отоспаться, но подруга всё равно бы не отстала. Я посторонилась, пропустила её в прихожую, зевнула, прикрывая рот ладонью, и равнодушно покачала головой: — Какой?        — Среда, — протянула Анко и подняла руку, на которой болтался прозрачный пакет с лежащими внутри фирменными коробками магазина «Данго Рейко-сан». — К Генме-сану идёшь? Ты несколько встреч пропустила.       Я взглянула на розовый корпус будильника, подаренного девчонками на день рождения, и поникла. Тикающий монстр показал, что проспала немногим больше часа. Потёрла лицо руками, отправилась собираться, буркнула на ходу: — Иду.       Пока шли к магазину, Анко делилась последними известиями. Я знала, что подруге начала надоедать спокойная работа в лаборатории, и она присматривается к другим отделам на Базе. Только из наших корпусов за пределы деревни уходили лишь команды АНБУ, а её уровня чунина не хватало даже для резерва. Ребята из тройки Анко служили в курьерском отделе службы дознания и звали Митараши к себе, но ей не хотелось совсем отказываться от исследовательской деятельности. Фактически, она оказалась в сложном положении. По уровню знаний и силе Анко тянула на токубецу-джонина, а лаборатория не давала возможности пойти на повышение ранга. Бойцы службы дознаний выходили в поле и росли в звании, но исследовательские отделы там были слабые. Единственное, что я могла предложить подруге, так это сходить к ним на собеседование и на месте понять, нужен ли ей вообще переход куда-либо. Анко решила ещё подумать.        — Надеюсь, Югао-тян не ушла без нас, — сказала подруга, когда мы с покупками проходили мимо дома Узуки. — Я говорила ей о встрече, и обычно она не забывает о таких вещах, не то, что некоторые.       Намёк был на меня. Пожав плечами, я фыркнула: — Югао-тян сегодня на миссии с Какаши-семпаем. Поэтому их обоих не будет.        — А разве он должен был приходить? — удивилась Митараши, первой заворачивая за угол забора. — Я такого не помню.       Генма жил в общежитии для джонинов в центре Конохи. Анко бесцеремонно громко постучала в дверь кулаком, а стоило хозяину открыть, заявила: — Я не поняла, нас ждут в этом доме или уже можно уходить? Привет!        — И тебе здорово, — невозмутимо ответил Генма, перекатив сенбон в другой угол рта. — Проходите.       Я хмыкнула, склонила голову, поприветствовала его и вручила пакет с едой и соками. В прихожей уже было полно всякой разной обуви. Разувшись, мы прошли прямо по коридору и оказались в огромной совмещённой с гостиной кухне.       Асума, Райдо и Гай сидели за столиком, сжимая в руках карты, Куренай — на диванчике, судя по поднимающемуся над чашкой пару, пила чай. Она помахала нам рукой, приглашая присоединиться, и немного сдвинулась ближе к играющим парням. Мы поздоровались с присутствующими и помогли Генме выложить принесённые нами закуски на тарелки.        — А вы знаете, почему была открыта часть кланового квартала Сенжду? — спросила Анко, когда мы с ней опустились на диванчик, а Ширануи вернулся к ожидающим его ребятам. — Говорят, Сенджу Цунаде-химе, одна из легендарных санинов на прошлой неделе была в Конохе.        — Да ну? — удивился Райдо, осторожно пытаясь заглянуть в карты косящегося на меня Асумы. — Она вернулась?        — Нет, говорят, что появилась, так как хотела найти здесь свою дочь! — включился в беседу Генма. — А я и не знал, что у неё был ребёнок.       Гай обхватил себя руками и с чувством произнёс, весь извиваясь, как заправский змей: — О-о! Это будет жаркое счастливое воссоединение родственных сердец! Как бы я хотел увидеть это!       Я подумала, что Майто как всегда слишком шумен, покосилась на хихикнувшую Анко, потом на закатившего глаза Асуму. По спокойному поведению остальных собравшихся, предположила, что Сарутоби о моём родстве с химе Сенджу никому не рассказал. Вообще, больше всего я боялась, что информация поползёт из регистрационного отдела, но видимо в деревне имена Киное и Тензо были не на слуху или Цунаде прислушалась к моей просьбе скрывать факт нашего родства, пока состою в АНБУ. Мысленно выдохнула. Гай продолжил речь с использованием цветастых оборотов и смущающих телодвижений: — Мы обязаны помочь Цунаде-саме в поисках! Приложить все силы для достижения этого результата! Я готов откопать пропажу хоть из-под земли!        — А как она выглядит? — поинтересовался Генма, покачивая сенбон зубами. Ребята начали обсуждать приблизительный возраст и внешность дочери Цунаде, сильно льстя мне в процессе. Стоило больших усилий не смеяться. Версий было много, но они остановились на «фигуристой блондинке лет двадцати», потом партия закончилась, и карты убрали со столика, а туда перенесли напитки и закуски с рабочего стола.       Мы расселись, и началась самая обычная болтовня о происходящем в деревне. Я думала, что буду неуютно себя чувствовать, так как не из их компании, но никакой напряжённости не было. Мы обсуждали разницу сплавов старых кунаев и партии пришедшей из Страны Железа, потом Анко рассказывала о последнем соревновании Гая и Какаши: «… и эти двое стоят посреди улицы на головах».        — В стойке на руках? — уточнила я, не совсем себе представив картину произошедшего, но Гай, похлопал меня по плечу, отошёл на пару шагов от стола, встал на голову, сначала используя руки, а потом руки убрал, вытянув их вдоль тела. Поза выглядела забавно, да и медленно краснеющий, пыхтящий Майто тоже. Одно его старание вызывало восхищение. — Невероятно!        — Опускайся, — заявила ему Куренай, откусывая кусочек рыбы, — а то закончится как в прошлый раз. В больнице.        — Неужели Вы проиграли, Гай-сан? — похоже, я подлила масло в огонь, так как Гай выставил руку с поднятым большим пальцем и заявил, что в следующий раз не проиграет, потому что «в нём горит огонь юности», после чего странно сник, уселся на пол, сложил руки на груди и принялся сверлить взглядом столешницу. Смеявшиеся парни не обратили на него внимания, но Куренай заметила, покосилась на меня и поинтересовалась его самочувствием.        — Всё в порядке, — ответил Гай. — Просто я в некоторой растерянности. У моей команды позавчера была посольская миссия в Страну Леса. Когда шиноби «группировки мудрости» нарушили договорённости и напали, я назвал прикрывавшего нас Какаши по имени, и тогда он и его напарник-мальчик АНБУ убили всех нападавших. Это было бессмысленно жестоко. Теперь я не знаю, как смотреть ему в глаза.        — Бессмысленно жестоко, — повторила я его слова, мысленно прокатывая их в голове и немного удивляясь. Как может оружие быть жестоким? Оно лишь продолжение направляющей его руки. Что-то в его словах в тот момент мне показалось неправильным, но что я так и не смогла понять. — Может быть, Вам стоит поговорить об этом с Какаши-семпаем?        — Да, я так и сделаю! — вскрикнул Гай, разом оживившись, вскинул кулак вверх, широко ухмыльнулся и снова перешёл в состояние задумчивости. — Если он меня услышит. Продолжение следует...