iced tea

Сынгиль перевернулся на другой бок, и взгляд упал на шарфик, одолженный Жаном. Он лежал смятый на письменном столе и никому не мешал, но отчего-то действовал парню на нервы. «Напрягает, — подумал он со вздохом и зажмурился. — Нужно поскорее вернуть, чтобы не мозолил глаза». Всё утро кореец следил за Мистером Популярность, пытаясь уловить момент, когда тот останется один, но, как назло, вокруг него постоянно крутилась куча народа. В основном девушки: они что-то беззаботно щебетали, заставляя Джей-Джея смеяться, а потом восхищённо перешёптывались между собой. Были и парни: они по-дружески хлопали канадца по плечу, что-то увлечённо рассказывали своими басовитыми голосами. Сынгилю эти голоса казались красивыми, в отличие его собственного: для него он звучал слишком грубо и резко, поэтому в любой ситуации, он старался говорить, как можно меньше. Ко времени обеденного перерыва парень оставил всякие попытки поймать Жан Жака без какой-либо дополнительной компании, например, в лице его раздражающего друга из Швейцарии. «Если шарф ему понадобится, сам меня найдёт». Кореец поставил поднос на стол, за которым обычно сидел в столовой. Занять его, конечно, было непросто: он был довольно уединённый, скрытый колонной и большим растением в горшке, нагло раскинувшим свои длинные ветви и большие листья в стороны. Парочки любили занимать этот столик, чтобы поворковать друг с другом на перерыве, скрываясь от лишних глаз. Но сегодня Сынгилю повезло: он оказался быстрее. Парень достал книгу, которую недавно начал читать, и, раскрыв нужную страницу, углубился в сюжет, неторопливо пережёвывая свой салат. — Опачки, он и правда здесь, — радостный голос Жана заставил корейца поднять на того недовольный взгляд. Он и его тот самый раздражающий друг из Швейцарии с длинными ресницами стояли прямо у его уединённого столика с подносами в руках. — Ты ведь не против, если мы присоединимся? — канадец явно не ждал ответа на свой вопрос, потому что тут же поставил свой поднос на стол и плюхнулся на стул рядом с Сынгилем, который прожигал их самым ледяным взглядом, на который был способен. — Мы ведь теперь литературные братаны, — согласился Крис с улыбкой, садясь напротив. — Никогда бы не подумал, что твой декан разрешит тебе взять факультатив в середине года. А ты ещё называл его неудовлетворённым стариканом, — парень тыкал в него вилкой, другой рукой отправляя в рот маленькую помидорку и краем глаза следя за брюнетом. — Ты понятия не имеешь, через какое унижение мне пришлось пройти! — возразил ему Жан, перекидывая ногу на ногу. — Я там чуть ли не на коленях ползал! Никогда так не унижался! Ещё и в библиотеке приходится зависать до самой ночи, чтобы выучить эту французскую литературу 18-го века. Прощайте девчонки и вечеринки! Сынгиль закрыл глаза, пытаясь отгородиться от их чирикания. Гнев тупой болью пульсировал в виске, заставляя крепко сжимать в руке палочки. — Что вам от меня нужно? — прошипел кореец, раскрывая глаза и глядя на каждого парня по очереди. Они прекратили обсуждать какую-то ерунду и уставились на него. — Вы зачем ко мне подсели? Чтобы мешать мне? Тогда у вас это получилось, — Сынгиль раздражённо бросил палочки на поднос и резко встал. — Стой, Сынгиль. Не уходи, мы обещаем молчать, — Жан Жак схватил его за руку, глядя снизу-вверх. Его имя, сорвавшееся с губ канадца, заставило всякий гнев отступить. Парень молча вернулся на место и вновь взял в руки палочки, раскрывая книгу. Какое-то время они провели в абсолютной тишине, нарушаемой лишь звуком ударов столовых приборов о тарелки и шумом перелистываемых страниц. Кореец слишком погрузился в события, происходящие в книге, чтобы заметить, как Джей-Джей следит за каждым его движением: как длинные тонкие пальцы ловко управляются с палочками, как блестящие чёрные глаза бегают по строчкам, как хмурятся широкие брови, реагируя на каждое прочитанное слово. Сам Жан так погрузился в изучение парня и не замечал, что Кристоф тоже следил за ними с лёгкой улыбкой. Швейцарец достал из кармана телефон и стал что-то быстро в нём писать, используя обе руки. Потом он настойчиво подёргал своего друга за рукав и, когда тот отвлёкся, показал что-то на экране. «Тебе повезло, что твой кореец не шибко умный в таких делах. Потому что ты выдаёшь себя с головой». Канадец удивлённо уставился на довольное лицо Криса, от чего тот только хмыкнул. Мол, видимо, и ты такой же. Сынгиль закрыл книгу, расправившись с трапезой, которая ему изрядно потрепала нервы. Под удивлённые взгляды обоих парней он протёр серебряные палочки и бросил их в сумку. — Воровать столовые приборы нехорошо, — с улыбкой покачал головой Жан Жак, наконец решая нарушить тишину между ними. — Ты видел в столовой палочки? — холодно ответил кореец, поднимаясь из-за стола. — Это мои. И больше ничего не сказав, он оставил любящих поговорить друзей наедине. Уже на половине пути на следующее занятие брюнет вспомнил, что так и не спросил, откуда канадец знает его имя и зачем ему вообще факультатив по литературе. И шарфик отдать тоже забыл. Сынгиль помотал головой, прогоняя лишние мысли, а то в них последнее время этот синеглазый самовлюблённый брюнет занимал слишком много места. — Ну, поздравляю, друг, — Кристоф хлопнул парня по плечу, когда они остались за столом вдвоём. — И желаю тебе побольше терпения. А то, чувствую, это затянется надолго. Но ты в любое время может рассчитывать на мою сильную мужскую грудь, если нужно будет поплакаться, — он самодовольно усмехнулся, слишком эротично для такого времени суток проведя по своему торсу. — Ну ты и придурок, — Жан запустил в него скомканной салфеткой, а затем откинулся на спинку стула, потирая подбородок. — Этот кореец — испытание для меня. А король Джей-Джей любит испытания. — Испытание, как же, — хмыкнул швейцарец. — А споры король Джей-Джей тоже любит? Хочешь поспорить, что через неделю ты будешь бегать за ним, поджав хвост, потому что влюбишься? — парень с вызовом посмотрел на канадца и про себя добавил: «Уже влюбился». — Что? — тот засмеялся слишком громко, драматично схватившись за сердце. — Я? Я, Жан Жак Леруа, буду бегать за кем-то? Да ещё и влюблюсь? Не смеши меня, Крис. Ты как будто меня первый день знаешь, честное слово, — он театрально смахнул невидимые слёзы и протянул руку над столом. — Я согласен на спор. На что спорим? Если я выиграю, то ты мне организуешь свидание со своей сестрой, согласен? — Уже положил глаз на мою драгоценную сестрицу, Джей-Джей? — Кристоф прищурился, но быстро согласился, будучи уверенным в своей победе. — Тогда если ты к концу недели не переспишь с ним и будешь продолжать пускать слюни на его отбитое лицо, то ты мне организуешь свидание со своим братом, по рукам? — он крепко схватил руку парня, не позволяя избежать спора. — Моему брату 17, — Жан Жак попытался вырвать руку, но блондин намертво вцепился в неё. — Ладно, только никаких извращений. И если ты ему не понравишься, то не беги ко мне плакаться, понял? — Понял-понял, — засмеялся Крис.

///

— Ты чего так быстро из столовой сбежал? Даже не попрощался, — Жан с невинной улыбкой навис над стойкой, из-за которой виднелись взлохмаченные угольно-чёрные волосы Сынгиля. Тот поднял недовольный взгляд, услышав знакомый настойчивый голос, и, отложив книгу, встал из-за стола. — Французскую литературу читать будешь? — без особого интереса спросил он, надеясь поскорее отвязаться от его назойливой персоны. — Нет, — усмехнулся канадец, подперев голову рукой и глядя корейцу прямо в глаза. — Просто пришёл спросить, как проходит твой день. Посмотреть на тебя, а то соскучился. — Не стоило утруждать себя, — брюнет вернулся на свой стул и потянулся за отложенной книгой. — Если это всё, то можешь идти и не мешать мне работать. Джей-Джей несколько секунд просто рассматривал его напряжённое лицо, полуприкрытые глаза, бледные тонкие губы. Он пытался разгадать, что же в нём так его привлекало, почему ему так хотелось сорвать эту непробиваемую маску безразличия, почему ему хотелось узнать о нём всё: от марки зубной пасты до имени бабушкиной кошки. «Влюблюсь я, конечно. Ага, сто раз, — думал канадец, продолжая жадно изучать бледное лицо. — Тут и влюбляться нечего: всё скучно и примитивно. Даже взглядом зацепиться не за что». В этот момент Сынгиль вновь поднял на него свои обжигающе ледяные глаза, и внутри Жан Жака что-то приятно ёкнуло. «Может, всё дело в глазах?» — Привет, Сынгиль, — рядом с Джей-Джеем возникла внушительная фигура какого-то угрюмого парня, что заставило того вздрогнуть от неожиданности. — О, Отабек, — поприветствовал его кореец, коротко кивнув, чем шокировал канадца. Его голос звучал по-другому: мягко и певуче, он смотрел на подошедшего здоровяка совсем иным взглядом, в отличие от того ледяного, которым он одаривал всех остальных. — Я уже достал те книги, что ты просил, — уголки губ брюнета едва заметно дернулись вверх, заставив Жан Жака замереть на месте. Ту-дум. — Дай мне французскую литературу 18-го века! — почти закричал канадец, стукнув ладонью по стойке, чем вызвал недовольные взгляды не только Сынгиля и Отабека, но и сидящих поблизости студентов. — В библиотеке… — голос корейца приобрёл привычный леденящий тон. — Знаю я! — не унимался Жан, бросив на стойку свою карту студента. — Я первым подошёл, так что будь добр дождись своей очереди, — он с ядовитой улыбкой повернулся к подошедшему парню, смерив его презрительным взглядом. «Да кто он вообще такой? Нарисовался тут в своей кожаной куртке, про форму что ли ни разу не слышал? Ещё и нагло вмешивается в разговор, ишь какой резвый. Бесит его кирпичная рожа». — Вот, — Сынгиль положил на стойку стопку вчерашних книг и пододвинул к канадцу. — И не кричи в читальном зале, а то больше не пущу. Недовольно бурча себе под нос, тот забрал книги и побрёл искать себе свободное место. Упав на стул и освободив руки от тяжести, он тут же достал телефон и написал Крису сообщение. «Знаешь, что за Отабек? Нарисовался тут в библиотеке и стал мило беседовать с Сынгилем. Взбесил меня, я еле сдержался, чтобы не втащить ему». Ответ от швейцарца пришёл почти сразу же, и Жан впервые поблагодарил его за тупую привычку не выпускать телефон из рук. «Ууу, а это у нас натурал со стажем. Единственный друг твоего ненаглядного корейца, тоже ходит на факультатив по литературе. Они всегда только про книжки и общаются, как будто других тем нет». «И да, не советую ему “втаскивать”, а то очнёшься в больнице». Канадец крепко сжал в руке свой телефон, злобно скрипя зубами. «Это мы ещё посмотрим».