Гарри и Крис Поттер

Пятилетний Гарри стоял на крыльце Дурслей, не решаясь постучать. Все-таки незнакомые люди, неизвестно как примут. А ведь он даже не попрощался с профессором Снейпом. К тому же он теперь в незнакомом и чуждом мире магглов. В пятилетнем возрасте даже Гитлер не был расистом, однако Гарри чувствовал некое недоверие к людям, которым чужда магия, среди которой он рос. Но выбора у мальчика не было: либо стучись и отдавай письмо матери с объяснением появления мальчика, либо разворачивайся и скитайся в незнакомом мире. Малыш собрался с духом и постучал. Подождал. Прислушался. Вроде бы кто-то хнычет. Шагов не слышно. Постучал еще раз. Снова ждал, прислушивался. Примерно с седьмой попытки его кажется услышали. Мальчик уже всю руку отбил, пытаясь стучать погромче. Открыл дверь толстый, здоровенный мужчина примерно тридцати пяти лет отроду, со светло-рыжими волосами, маленькими голубыми глазами и розовым, осоловевшим лицом с усами. Он неодобрительно посмотрел на мальчика и, обернувшись в дом крикнул:  — Петти, здесь какой-то мальчишка! Ты его знаешь? Естественно за таким ревом робкий писк мальчика «Дядя, вот письмо» не был услышан. Подбежала женщина с волнистыми светлыми волосами почти до плеч, серо-зелеными глазами и на первый взгляд сочувствующим выражением лица. Петуния внимательно посмотрела на мальчика, хмурясь, и ответила мужу:  — Нет, первый раз вижу этого мальчишку. Ты зачем сюда приперся?! — Уперев руки в бока, спросила она грозным голосом. Мальчик было совсем оробел и растерялся, но сумел собраться и вымолвить:  — В письме все написано. — Он протянул Вернону письмо. Тот кивнул что-то себе, пробурчав:  — Ясно, очередной проситель*. Кто такие просители Гарри не знал, но подумал, что быть просителем, наверное, не очень хорошо.  — Это наш племянник, — неуверенно произнесла Петуния, перехватившая письмо у своего мужа. * Просители на бедность — как правило молодые люди, просящие богатых людей дать им сумму, по какой-нибудь причине, которая обычно описывалась в письме