Возвращение

      — Самолет идет на посадку. Просьба всем пассажирам занять свои места и пристегнуть ремни.       Трис с любопытством посмотрела на своего соседа, тучного мужчину средних лет, который в ужасе вцепился в подлокотники сидения и начал что-то бубнить себе под нос. Когда самолет немного затрясло, мужчина вскрикнул раненым зверем и зажмурил глаза. Трис подавила смешок и отвернулась к иллюминатору, через которое было видно стремительное приближение взлетно-посадочной полосы аэропорта ОʼХара.       Как только шасси коснулись земли, забавный сосед открыл глаза и начал вытирать потный лоб носовым платком, повторяя: «Ух, все. Уф, хорошо». Трис ободряюще улыбнулась мужчине и начала готовиться к выходу.       Из самолета она вышла одной из первых и довольно быстро прошла все процедуры, отделявшие ее от выдачи багажа. За последние пять лет она привыкла к перелетам. Можно было по пальцам пересчитать месяца, когда ей не приходилось никуда уезжать по работе. Она даже в шутку называла личный самолет их команды своим настоящим домом. Где она только ни побывала за время своей работы в поведенческом отделе ФБР. «Почти везде, кроме Чикаго!» — уколол ее внутренний голос.       Чикаго. Родной город Трис, который она покинула почти девять лет назад, убежав на другой конец страны в надежде залечить разбитое сердце. Сначала удачно подвернувшаяся стипендия для одаренных детей в Дартмуте, выдернувшая ее из школы за два года до ее окончания. Дартмут, впрочем, она закончила за два года, бесконечно занимаясь и беря дополнительные курсы в ущерб свободному времени и личной жизни. Потом академия ФБР, стажировка и работа в поведенческом отделе.       Все эти девять лет она успешно избегала визитов в Чикаго. Родные постепенно смирились с ее нежеланием приезжать домой даже на праздники. Родители и брат старались сами как можно чаще навещать ее. Одно время семейство Прайор даже подумывало перебраться туда, где их младшая дочь Беатрис решит осесть после окончания Дартмута. Но ее поступление в академию ФБР эти планы отсрочило. А последующая работа, которая сделала невозможным оседлый образ жизни, и вовсе их перечеркнула.       И вот она снова дома. На этот раз Трис просто не осмелилась отказать родным. Ведь это был не какой-то там День Благодарения. Если бы она пропустила свадьбу единственного любимого брата, то отношения с семьей разрушились бы так же, как и ее многолетняя былая дружба с теми, кто остался в Чикаго. Этого Трис не могла себе позволить. Калеб слишком много для нее значил, да и его невеста Кара ей очень нравилась.       За пять лет работы Трис ни разу не брала отпуск, за исключением происшествия со Шрайком — тогда ей пришлось проваляться на больничной койке две недели. У нее накопилось так много неиспользованных дней отпуска, что ее шеф Макс просто силой заставил ее взять два месяца. Хотя в Чикаго она планировала провести лишь один, а затем собиралась отправиться куда-нибудь в Латинскую Америку за новыми впечатлениями. Она бы приехала в Чикаго только на один день, чтобы сразу после отъезда новоиспеченных супругов в свадебное путешествие быстро сесть в самолет и улететь куда подальше. Но Кара и мама так настаивали на ее помощи в организации, что вскоре Трис уступила и согласилась приехать за месяц до торжества.       Получив багаж, Трис вышла в зал, где столпились ожидающие, и принялась высматривать седую шевелюру отца, который обещал ее встретить. Но в толпе его не было, что было совершенно не похоже на Эндрю Прайора, помешанного на пунктуальности. Вздохнув, Трис снова начала рассматривать встречающих, надеясь отыскать знакомое лицо. Но когда такое лицо было найдено, ее сердце пропустило удар. В самом центре толпы стоял человек, из-за которого она сбежала девять лет назад, — Тобиас Итон.       На минуту Трис залюбовалась им. Когда они виделись в последний раз, Тобиасу было восемнадцать. Уже тогда он был высоким, хорошо сложенным юношей, выделяющимся среди толпы своих друзей-подростков. Сейчас он стал еще интереснее и притягательнее: стал еще выше, намного шире и крепче, чем раньше, глубоко посаженные темно-синие глаза стали более задумчивыми и серьезными, а от по-детски пухлых губ невозможно было отвести взгляд.       Опомнившись, Трис решила куда-нибудь спрятаться и дождаться, когда Тобиас встретит своего пассажира. Но увиденная у него в руках табличка с именем «Беатрис Прайор» сделала подобную затею практически бесполезной — нельзя же прятаться целый день от парня, разбившего тебе сердце в старшей школе.       Изобразив на лице невозмутимое выражение, Трис направилась к выходу, надеясь остаться неузнанной. За те девять лет, что они не виделись, она сильно изменилась: длинные русые волосы сменила короткая стрижка, окрашенная в блонд, вместо вечных платьев-рюшечек-юбочек — черные джинсы с белой майкой и кожаная куртка, черты лица стали более острыми, потеряв детскую припухлость, походка стала более уверенной, а взгляд жестким. «Он меня точно не узнает», — подумала Трис.       Но когда она уже почти миновала Тобиаса, ее кто-то толкнул. И она приземлилась прямо под ноги к предмету своего воздыхания.       — Беатрис? — Тобиас удивленно посмотрел на девушку и протянул ей руку.       — Э-э-э… Тобиас? Откуда ты здесь? — решила изобразить дурочку Беатрис.       — Не хочешь подняться?       — Эм, конечно. Спасибо. — Трис ухватилась за протянутую руку, но как можно быстрее отпустила ее, оказавшись в вертикальном положении. — Так что ты здесь делаешь?       — Жду тебя. — Тобиас с улыбкой показал табличку. — Боюсь, если бы ты не свалилась мне под ноги, я бы не узнал тебя в толпе. Ты так изменилась. Уже не та девочка, с которой мы строили домик на дереве и играли в прятки.       — Я думала, меня встретит папа, — игнорируя ностальгическое настроение Итона, сказала Трис.       — Я уговорил его поручить мне эту почетную миссию. Давай свой чемодан. Карета нас уже ждет. — Тобиас подмигнул, выхватил у Трис чемодан и подставил свой локоть, чтобы девушка могла взять его под руку.       Трис, раздраженная сложившейся ситуацией, проигнорировала галантный жест Итона и уткнулась в телефон. К ее радости, за время полета пришли сообщения, требующие ответа: от Мэтта и Калеба. Первый спрашивал, как прошел полет и встреча с родными. Второй извинялся за присутствие Тобиаса. Когда Трис закончила набирать сообщения, они с Тобиасом уже были на парковке. Сняв с сигнализации внушительных размеров внедорожник, Тобиас открыл багажник, закинул туда вещи Трис и открыл дверцу перед девушкой.       Фыркнув, Трис забралась в автомобиль и снова уткнулась в телефон. Тобиас пытался завязать банальный светский разговор о погоде, последних новостях города, преимуществах путешествий на самолетах. Трис его в этих попытках не поддерживала, всем своим видом демонстрируя, что телефон намного интереснее, чем сидящий рядом мужчина. Хотя ей было сложно удержаться от того, чтобы украдкой бросать на него взгляды. «Господи, ну почему он выглядит еще сногсшибательней, чем раньше! Почему он не растолстел или хотя бы не облысел!» — мысленно кричала Трис.       — Мы недавно запустили новый проект. Довольно успешный. Эндрю тебе рассказывал?       — Да, что-то упоминал, — вяло ответила Трис.       — Ты какая-то молчаливая. Укачало во время полета? Раньше ты всегда трещала без умолку.       — Это раньше было довольно давно, — буркнула Трис. — Сейчас меня не назовешь душой компании. Хотя я ею никогда и не была — всего лишь приложение к старшему популярному другу и популярной подруге.       — Беатрис…       — Не бери в голову. У меня и в мыслях не было жаловаться. Все это давно ерунда.       — Я скучал, — сказал Тобиас после недолгого молчания.       Трис растерялась, не зная, что ему ответить. Но звонок мобильного телефона избавил ее от такой необходимости.       — Трис Прайор слушает!       — Трис, это Питер. Где ты?       — Хэйес, ты чего? Так быстро заскучал без меня? Я в Чикаго, сладкий. Вернусь не скоро.       — Ура-а-а! — проорала трубка, заставив Трис поморщиться. — Дрю, гони деньги. Ты проспорил!       — Вы спорили, долечу я или нет?       — Нет, мы спорили, в Чикаго ты или сейчас ворвешься в кабинет к Максу, умоляя разрешить тебе работать. Между прочим Дрю ставил на то, что ты пустишь в ход тот кружевной лифчик, чтобы его убедить.       — Вы с Дрю идиоты и извращенцы. Еще раз залезете в мою сумку, заменю все ваши семейники на стринги.       — Какие у тебя фантазии, девочка, работающая в Рождество! Жду с нетерпением твоего возвращения, детка.       — Иди ты!       — Давай, встряхни там Чикаго! Чао.       — Чао. — Трис сбросила вызов и с улыбкой проговорила. — Придурок.       — Твой парень? — спросил Тобиас.       — Кто? — удивленно переспросила Трис.       — Тот, кто звонил.       — А, это Питер — мой коллега. У нас запрещены неуставные отношения. Хотя он в любом случае не был бы моим парнем.       — Просто вы говорили… Прости, у тебя очень громкий динамик в телефоне.       — Когда постоянно работаешь в практически мужском коллективе, некоторые грани стираются. Особенно если проводишь с этими людьми сутки напролет.       — Тебе нравится твоя работа?       — Конечно — крутые гаджеты, крутые тачки, личный самолет, оружие, погони, — блаженно улыбнулась Трис. — Работа мечты.       — Это так на тебя не похоже.       — Тобиас, ты не можешь знать, что на меня похоже, а что нет. Ты меня вообще не знаешь. Девять лет — большой срок.       — Как будто я виноват в том, что все так получилось.       «Да! Ты! Ты виноват!» — хотелось прокричать Трис. Но она лишь пожала плечами.       — Почему ты уехала?       — Мне предложили стипендию. Я согласилась.       — Ты могла остаться.       — Но решила поехать. Было бы верхом идиотизма упустить шанс получить образования в Лиге Плюща, не находишь?       — Нет. Мы бы вместе учились в Чикаго.       — Я была бы третьим колесом на ваших свиданиях с Кристиной, которая бы старалась контролировать каждый мой шаг и самоутверждаться за мой счет. Потом бы пошла работать в компанию наших родителей, умирая от скуки. Потом твоя мама подогнала бы мне подходящего жениха. И спустя много-много лет, оглянувшись на свою никчемную жизнь, я бы прокляла тот день, когда отказалась от стипендии в Дартмуте.       — Так все из-за меня и Кристины?       — Нет, — убедительно солгала Трис. — Из-за меня. Я захотела стать творцом своей жизни, не оглядываясь на других людей, не боясь задеть их чувства. Вы с Кристиной лишь дали толчок. Показали, как на самом деле я мало для вас значу.       — Все было не так. Мы просто…       — Мне плевать. Алло, Трис Прайор слушает. — Звонок телефона прервал напряженную беседу. — Говорите.       — Трис, это Макс!       — Макс, только не говорите, что вы тоже с кем-то поспорили, уеду я или нет!       — Трис, делать мне больше нечего. Объявился подражатель.       — Шрайка?       — Да. Пока найдено лишь одно тело. Но на нем послание для тебя.       — П-послание? — дрогнувшим голосом спросила Трис.       — Не по телефону. Скоро приедет один из наших агентов под видом твоего жениха и введет тебя в курс дела. Подготовь родных.       — Хэйес?! — в ужасе воскликнула Трис.       — Нет, конечно! В вашу любовь никто бы не поверил. Тебе понравится. Я даже даю вам временное разрешение на неуставные взаимоотношения.       — Эрик! — радостно воскликнула Трис.       — Он самый. Прилетит завтра вечером. Адрес у него есть. И еще, Трис. Предохраняйтесь.       Перспектива увидеть старого друга-любовника настолько впечатлила Трис, что она не сразу услышала вопрос Тобиаса.       — Кто звонил?       — По работе. Не важно.       — Кто такой Эрик?       — Завтра познакомишься.       — Ты не хочешь разговаривать?       — Просто нам нечего друг другу сказать.       — Почему ты никогда не звонила и не приезжала? Это было жестоко.       — Сказал человек, который за все девять лет ни разу со мной не связался.       — Ты не захотела разговаривать по телефону с Кристиной. Я подумал, что…       — Вот и славно. Тобиас, я не понимаю, зачем ты приехал за мной. Мы не виделись столько лет, и все было нормально. Вот зачем это все? У каждого своя жизнь. Ты успешный продолжатель семейного бизнеса, встречаешься, по словам Кары, с потрясающе красивой актрисой, твоя мама уже распланировала вашу свадьбу. Я специальный агент ФБР, у меня нет близких друзей, только знакомые. Моя семья — мой отдел. Мой дом — самолет. Мы с тобой просто выросшие по соседству девочка и мальчик, которые когда-то пытались дружить.       — Мы были лучшими друзьями! Самыми близкими! — Тобиас повысил голос и стукнул кулаком по рулю. — Я был раздавлен, когда ты уехала. Ты даже не попрощалась.       — Последний раз, когда я к тебе заходила, я почувствовала себя лишней.       — Беатрис, это было… Черт, тогда я думал, что влюблен в Кристину. Но не хотел тебе говорить, чтобы ты ей не сказала случайно. А потом она сама пришла ко мне… Все получилось так спонтанно. Мне просто снесло крышу от…       — Умоляю, без подробностей.       — Ты тоже не рассказала про Ала.       — Откуда ты узнал?       — Ал хвастался в раздевалке. Говорил, что ты наконец-то стала его девушкой. Пришлось набить ему морду, чтобы не трепался. Ты тоже кое-что утаила.       — Тебя это не касается, — холодно бросила Трис, съежившись при воспоминании о своем первом сексуальном опыте, на который решилась после того, как застала Тобиаса с Кристиной в постели. Она как будто заново пережила все эмоции девятилетней давности: стыд, растерянность, боль. Увидеть человека, которого ты любишь всю жизнь в объятиях лучшей подруги, которая прекрасно знала о твоих чувствах и даже давала советы, — сокрушительно. Трис сама не помнила, как оказалась на вечеринке Ала. Помнила только несколько бокалов мутной алкогольной жидкости и своё согласие уединиться. Потом болезненный и омерзительный первый секс. С неправильным парнем и по неправильным причинам. А потом бессонная ночь, полная рыданий, когда Калеб чуть с ума не сошел, не зная, как успокоить сестру.       — Беатрис…       — Трис. Теперь я Трис. Мы приехали, кстати. Спасибо, что подвез.