В разные периоды своей жизни каждый человек по-разному ощущает на себе такую физическую величину как время. Иногда кажется, что оно несется с бешеной скоростью, не давая времени опомниться и разложить по полочками памяти происходящие события. Порой создается впечатление, что происходит процесс замедленной съемки, и тогда время становится почти осязаемым: оно тягучее, плотное, бесконечное. А бывает и так, что мы не осознаем ход времени. Именно в таком состоянии пребывала Трис последние дни после смерти Марлен.
Боль от потери близкого человека на время отступила, позволив разуму сосредоточиться на работе, и Трис сутками пропадала в штаб-квартире команды, пытаясь найти хотя бы мельчайшую зацепку для продвижения дела. Работа, и до этого занимавшая в ее жизни центральное место, вышла на новый уровень, став во всех смыслах делом жизни. И специальный агент Прайор настолько в ней растворилась, что перестала обращать внимание на смены времени суток, перебиваясь редкими перекусами, которые едва замечала, и позволяя себе редкие часы сна, когда ее одолевала усталость. Если бы ее спросили, сколько дней прошло со смерти Марлен, она была бы в полной растерянности.
А тем временем минуло уже пять дней. За все эти дни Трис ночевала дома лишь однажды, что не осталось незамеченным как обитателями особняка Прайоров, так и их друзьями. Натали, Кара и Калеб, догадавшиеся, что отсутствие Трис связано с работой, придумывали для настойчивых матери и сына Итонов бесконечные отговорки: Беатрис уехала с женихом по их поручению, Беатрис на примерке платья, Беатрис только что вышла. К счастью, все приготовления к свадьбе были завершены, и помощь и обязательное присутствие Трис уже были необязательны. Но на шестой день был назначен предсвадебный ужин и репетиция церемонии, которые сестра жениха и единственная подружка невесты просто не могла пропустить.
Но отыскать Трис было невозможно. Она сбрасывала звонки, а телефон Эрика вообще был выключен. Калеб пытался через социальные сети раздобыть номер Эдварда, но не преуспел в этом. Ко всеобщему облегчению Трис появилась дома поздно вечером ровно за день до ужина и репетиции. Измотанная нехваткой сна и недоеданием, девушка с трудом понимала, что пытаются донести до нее родные. Она со всем соглашалась, лишь бы ее поскорее оставили в покое и дали, наконец, лечь в нормальную кровать. А утром ее ждал сюрприз в лице Эвелин и незнакомого мужчины, похожего на клюквенную пастилу в своем светло-розовом костюме и надушенного сверх разумной меры.
Трис повезло, что эта парочка перехватила ее у входной двери в гостиной, когда она рано утром собиралась вернуться в штаб, а не нагрянула с первыми рассветными лучами к ней в спальню. Оказавшийся в нужное время в холле второго этажа, Калеб смог убедить миссис Итон и ее спутника в том, что будить подобным образом человека, постоянно держащего при себе пистолет, рискованно. Так удалось избежать еще одного громкого скандала между его сестрой и Эвелин и скрыть от посторонних ночное отсутствие Эрика.
Не успела Трис опомниться от неожиданной встречи, как ее повели в кабинет мамы и, усадив перед большим зеркалом, стали ее раскручивать во все стороны и рассматривать чуть ли не под лупой. Трис всерьез ждала, что ее вот-вот попросят широко открыть рот, чтобы проверить зубы, как это делают при покупке лошадей. Однако мистера «розовая пастила» удовлетворила и демонстрация улыбки. По окончании досмотра на столике перед ней появилось огромное количество разных баночек, флакончиков, тюбиков, кисточек. И на Трис тут же стали наносить их содержимое. Ей несколько раз делали макияж: по всем правилам и очень медленно. Каждый раз, отложив в сторону косметику, мистер «розовая пастила» прищурившись разглядывал свою работу, переглядывался с Эвелин, качал головой, вздыхал и смывал макияж с лица девушки, чтобы тут же нанести новый.
Все это происходило в абсолютной тишине, но Трис ничего не имела против. Так как она лишилась возможности в ближайшие два дня работать с командой, ценна была каждая минута наедине со своими мыслями. Расследование буксовало. Опрос официанток и барменов, работавших в «Chic» в ночь убийства Марлен, практически ничего не дал. Несколько человек из персонала вспомнили эффектную блондинку в красном платье и рассказали, что видели, как она уединилась в одной из вип-комнат с высоким крепким мужчиной, после этого ее никто не видел. Ни как выглядел этот мужчина, ни сколько ему примерно лет никто не запомнил: одни утверждали, что это был совсем юный брюнет, другие, что шатен за тридцать, кто-то запомнил его вообще блондином неопределенного возраста. Единственное, в чем сошлись показания всех свидетелей: таинственный мужчина был одет в черные брюки и черную рубашку с расстегнутым воротом. Наличие подобной информации было равносильно ее отсутствию. В самом деле, не отслеживать же по уличным камерам наблюдения Чикаго всех мужчин, одетых в тот день в черное?
Экспертам удалось восстановить телефон Молли. Но его содержимое почти не дало данных для поимки преступника, зато навсегда покончило с карьерой специального агента Молли Дюк. На протяжении года девушка снабжала информацией о работе ФБР постороннего человека, некоего Томаса Йейтса, начинающего журналиста и писателя. Со слов Молли, они познакомились полтора года назад, и мужчина, услышав несправедливую, с точки зрения Молли, историю ее увольнения из поведенческого отдела ФБР, загорелся идеей написать книгу. Влюбленная девушка с огромным удовольствием сообщала своему визави любые данные, какие бы он ни просил: план штаба в Квантико, особенности устройства сигнализации и охранной системы, места и особенности хранения улик закрытых и незакрытых дел, распорядок дня работников и их обязанности, как ведутся те или иные операции специальных агентов. Особенно Томаса Йейтса интересовало дело Шрайка, а последние пару недель и дело его подражателя. Молли регулярно делилась с возлюбленным полученными данными, а когда вновь стала частью команды поведенческого отдела, была на связи с Томасом ежеминутно.
Когда Трис читала распечатку их переписки, у нее началась истерика — она хохотала до слез и никак не могла остановиться. Этот Томас был в курсе всего: инсценировка с братом Сьюзанн Коллинз, преждевременное обнаружение тела бывшей горничной Прайоров — все то, в чем они могли хоть на полшага быть впереди преступника, теперь не имело смысла. Подражатель (никто из команды ни на секунду не допускал мысли, что Томас Йейтс действительно был обычным любознательным журналистом) всегда их опережал. И пока шанса догнать его не было.
Увы, в телефоне и страницах Молли в социальных сетях не было ни одной фотографии ее ненаглядного Томаса. Будто бы он боялся, что ФБР заинтересуется им как женихом одного из спецагентов, и это помешает написать книгу. Его телефон и электронных адрес также не удалось вычислить. Парень знал, как заметать следы — Линн уже который день билась над взломом его защиты, но пока безрезультатно.
— Вот и все. Так ты будешь выглядеть в день свадьбы, красавица, — гнусавый голос выдернул Трис из ее мыслей. — Эвелин, согласись, она сказочно хороша. Такой красивый цвет глаз: голубой, как ясное полуденное небо. Все будут смотреть только на тебя, деточка. Жаль, что с волосами ничего нельзя сделать. И почему современные молодые девушки так коротко стригутся?
Трис несколько секунд смотрела в зеркало, прежде чем осознала, что в нем отражается именно она. Вроде бы не произошло никаких радикальных перемен — все черты лица остались на своем месте и имели прежнюю форму, однако в первые за всю свою жизнь Трис сама себя считала хорошенькой. Чуть длинноватый нос больше не бросался в глаза своим несовершенством, тонкие губы выглядели очень аккуратными и изящными, щеки покрывал едва заметный румянец, а глаза сияли так ярко и были такими большими. Девушка даже пожалела, что не следила за работой стилиста, — сама она такой макияж точно не повторит.
— Морган, ты говоришь так, будто это ее свадьба. — Эвелин укоризненно посмотрела на мистера «розовая пастила», который сразу съежился под ее взглядом. — Самой красивой должна быть и будет невеста. Но ты действительно очень мило выглядишь, Беатрис.
— Морган, спасибо вам большое! — Трис повернулась к стилисту. — А завтра вы меня тоже накрасите?
— Накрасите! — фыркнул Морган. — Сделаю макияж, деточка. Красят забор! Конечно я.
И, радостно улыбнувшись, Трис поспешила в свою комнату, чтобы умыться. Пусть именно завтра она будет красавицей, а сегодня еще побудет самой собой. Конечно, все обращают внимание прежде всего на невесту, но ведь и ее подружка не останется незамеченной?
***
Еще один день в Чикаго, посвященной предсвадебной подготовке. Сразу после завтрака Эвелин заставила Трис поехать с ней в церковь, где будет проходить бракосочетание Калеба и Кары, чтобы в последний раз все проверить. После церкви они отправились в ресторан, чтобы еще раз обговорить с администратором меню и рассадку гостей. А затем пришла очередь цветочного салона, где миссис Итон долго ругалась с продавщицей из-за неудовлетворительного, на ее взгляд, состояния розовых лепестков.
Город словно проникся участием: обычно оживленные бесконечными автомобильными потоками улицы сегодня были полупустыми, позволяя миссис Итон и Трис без пробок объехать все пункты своего маршрута. А светофоры приветствовали их зеленым светом, сменяя его на красный только после того, как машина оставляла их позади. Это экономило время и нервы Беатрис, ведь как ни старалась Эвелин, она так и не смогла завести с ней нормальный разговор. И Трис надеялась, что повода уже не представится: завтра состоится свадьба Калеба, а после нее она навсегда покинет особняк родителей.
Вернувшись домой, Трис первым делом связалась с командой. Потерявшись во времени, она совсем забыла о дате свадьбы брата. Но теперь, словно очнувшись от затяжного сна, девушка осознала, что подражатель знает о свадьбе и не оставит ее без внимания. И так как из ее близких никто не соответствовал типажу убийцы, Трис была уверена, что под ударом окажется именно она. Это пугало и успокаивало одновременно. Но Трис предпочитала сама оказаться на линии огня, нежели стать причиной смерти еще одного человека.
Было решено, что Эдвард, так приглянувшийся семейству Прайор, войдет в число гостей, а Дрю, Питер и Макс будут вести наблюдение из служебного помещения. Но на репетицию свадьбы и ужин после нее отправятся только Трис и Эрик.
***
Оторвавшиеся в последний момент от дел специальные агенты ФБР Прайор и Мур едва успели к началу репетиции в церковь. Трис только за пять минут до выхода вспомнила, что ей следует быть в платье, поэтому ей пришлось довольствоваться своим старым гардеробом школьных времен. И в церковь она приехала в коротеньком розовом платье, единственном из всех ее старых вещей, которое полностью скрывало татуировки. Эрик всю дорогу подшучивал над ее нарядом: оказалось, что он просто кладезь анекдотов про недалеких стереотипных блондинок. Зато мама и Эвелин одобрили ее выбор, хотя последняя не удержалась от комментария о не слишком подобающей длине для подобного места.
Репетиция прошла быстро. Когда у невесты всего одна подружка, проход много времени не занимает. К тому же Калеб и Кара решили не произносить свои клятвы до настоящей церемонии. Поэтому спустя час все присутствовавшие в церкви отправились в ресторан. Трис надеялась, что и на ужине состав гостей останется тем же: будущие молодожены, их родители, брат невесты, Трис с Эриком и чета Итонов. Однако в банкетном зале их ждала почти половина приглашенных на завтрашнее торжество человек. И ужин, в отличии от репетиции, грозил затянуться.
Однако время вновь ускорило свой ход, завершив скучную трапезу в один миг. Трис дождалась своей очереди произнести речь, а потом погрузилась в свои мысли. Когда она вновь обратила внимание на происходящее вокруг, зал наполовину опустел. Вложив свою ладонь в протянутую руку Эрика, Трис поднялась со своего места и направилась к выходу. Прощаться с гостями им было не обязательно, а задержка могла стоить ей поездки с Итонами в одной машине. Эрик и Трис покинули зал ресторана и уже были почти у выхода, когда услышали громкий женский визг.
