Куриное пари

Пока они поднимались в комнату, сердечко Клариссы отстукивало Марш Мендельсона*, а оба сердца таймлорда - Реквием Моцарта. Контраст был и на их лицах: невеста сияла от счастья, в то время как жених - пыхтел от негодования, потому что в спину ему упирались острые шпаги, идущих сзади твердолобых. Стражники хихикали, вспоминая разные приколы о страшной, незавидной участи женатых мужчин, и, чуть ли не всхлипывали от смеха, когда Доктор неуверенно тормозил. Наконец, они добрались. Охранники затолкали молодоженов в спальню и закрыли за ними дверь, предварительно предупредив, что под окнами тоже дежурит стража. "Час от часу не легче!" - подумал озадаченный Десятый. А довольная происшествием невеста только сейчас заметила замешательство жениха. - Что-то не так, мистер Смит? - неуверенно начала она. - Просто Джон! - буркнул таймлорд, выглядывая из окна. Проклятые Далеки, они действительно караулили внизу. - Джон, - зарделась Кларисса, - что нам делать? - Бежать, конечно! - безапелляционно заявил Доктор, в уме подсчитывая количество охранников и возможные обходные пути. - Как... куда? - с наступающими на глаза слезами спросила девушка. Галлифреец сделал вид, что не заметил ее расстройства, и достал отвертку. Хотя и понимал, что при деревянных дверях она бесполезна, но бездействовать было опасно. - А как же консуммация? - не веря, что она осмелилась такое спросить, выпалила Клара. - Консуммация, что? - ошарашенно переспросил Повелитель Времени. Оставалось такое ощущение, что он впервые слышит это коварное слово. - То, что бывает между мужчиной и женщиной наедине в спальне, - не растерялась храбрая невеста, надеясь, что переживет позор его отказа. - Ты девушка, а не женщина, я же пришелец, а не мужчина, поэтому вопрос не актуален для нас! - протараторил галлифреец, слегка смутившись. - Тогда между мужем и женой! - нашлась сообразительная Кларисса. - Мы не муж и жена до консуммации, ведь так? - вопросительно изогнул он левую бровь. - Так, - чуя подвох, все же ответила она. - Вот и отлично, оставим всё как есть, тем более мне некогда, я спешу, вокруг одни сплошные тайми-вайми признаки парадокса, так что мне нужно спасать вселенную, и потом у меня уже есть жена, ее зовут Тардис! - смерив ее деловым взглядом, сообщил Десятый. - Т... Тардис? - ошарашенно переспросила она так взволнованно, будто ей было знакомо это имя. - Да, простите, сеньорита Кларисса, но у меня не было времени всё объяснить вашему отцу, пришлось импровизировать! - Импровизировать? - вспылила невеста, замахнувшись на него ладонью. - Проклятый двоеженец! Эта пощечина отрезвила их обоих. Клара спустилась с небес на землю, погрязнув в сети разочарования, а Доктор явно почувствовал вину. Но он не мог ничем облегчить ее участь, разве что оставить ее в объятьях Казановы, в надежде, что тот примет девушку и не случится исторической катастрофы. Но помня об одинокой судьбе Джакомо, Десятый сомневался, что этот финтиль выгорит. Сегодня должно было разбиться не одно сердце. И таймлорд боялся, что очень долго не сможет забыть о том, что допустил такое. Простит ли его Донна? Возможно, нет! Правда, был еще один способ хоть что-то исправить: внушить барону, что его зять погиб до консуммации, стереть память Клариссе, дабы она о нем вообще не помнила. И тогда пострадают лишь два сердца. Которые сами на это напросились. - Прости, - прошептал Доктор, прикладывая к голове Клары пальцы. Девушка посмотрела на него с отчаяньем, будто понимая, что он планирует сделать, но даже не шелохнулась. В конце концов, она была лишь тенью, рожденной во имя его спасения, и скорей всего, ей было суждено умереть после исполнения своей миссии. Когда Кларисса безмятежно уснула и ее память была полностью чиста от воспоминаний о нем, Доктор направил на деревянную дверь отвертку. Но ничего не вышло. Тогда он обошел комнату и ощупал каждый сантиметр стены и мебели, в поисках потайного хода, и, на свое счастье, обнаружил его: за книжным шкафом была дверь. Таймлорд деловито ее отворил, передвинув книги, и вышел из спальни невесты, угодив прямиком в комнату ее отца. Десятому повезло, что изрядно пьяный барон, почти без сил сидел на кресле и допивал алкогольный напиток. Галлифреец подкрался к нему, приложил руки к его вискам и, повернув его голову в бок, заглянул в печальные глаза мужчины. Внушить всю необходимую информацию де Освальду не составило труда, все получилось легче, чем с сопротивляющейся Кларой, ибо старик словно сам жаждал в это поверить. После процедуры искажения памяти, хозяин дома тоже задремал, предварительно приказав удивленной охране проводить гостя до выхода и не преследовать его. Дело было сделано. Ну почти. Оставалось самое трудное: уговорить Донну оставить Казанову, или же увезти ее хитростью. Про пари и злосчастную курицу Доктор уже не помнил.