Не буду говорить, как тяжело она мне далась. Скажу только одно — недовольна! Я этой главой недовольна! Бывают такие главы, от которых всё внутри трепещет, а бывают такие, где ну просто смотришь на них и думаешь "О, Господи, поскорее её закончить - бесит!" Ничего интересного глава не даёт. Хотя узнаем из неё немного о Конде и то, как он живёт. Но не более. Вот следующая глава заставит нас помучатся, а меня, возможно, начать писать с новой силой.
Глава XXV — «Немного о семье»
— Рада познакомится с той, о которой все мысли моего мужа, — входя в шатёр, говорит девушка лет двадцати пяти с вьющимися чёрными волосами и горящими зелёными глазами. Она подходит к Конде и чмокает его в щёку так, будто они не виделись всего несколько часов, а не месяцев. — Лана? — спрашиваю я, когда она останавливается напротив меня и приветливо улыбается. — Я Ксения, очень приятно, — рука сама взмывает в воздух и ладонь застывает в нескольких сантиметрах от Ланы. Женщина в удивлении смотрит на мою ладонь, а после делает ловкий реверанс. Я чуть смущаюсь и пытаюсь повторить за ней, что выходит не так ужасно, но и не настолько прекрасно, как у неё. Лана добро улыбается. — Ты очень красива, — делает она мне комплимент, — в тебе я вижу черты моего мужа и совсем чуть-чуть моего сына. То, что ты сестра и сомневаться не приходится. — Лана, — Конде обнимает жену поперёк талии, притягивая к себе и прижимая к груди, склонив голову и упершись подбородком ей в плечо, — как твои дела? Где Тобби? — О, спасибо, что поинтересовался, — женщина довольно расплывается улыбке, откидывая голову на плечо Жреца. — У нас всё в порядке, правда тебя не хватает. Тобби сейчас подойдёт. Он, как обычно, пытается справится с драконом. — А где он? — услышав знакомое слово, я навострила уши, внимательно уставившись на жену брата. — Я могу к нему пойти и познакомится? Конде, я думаю сейчас самое время. — У ручья, — Лана непонимающе хмурится, — иди, ты сразу его узнаешь. А ты, дорогой муж, поможешь мне накрыть стол на четыре персоны. Я ведь и не знала, что у нас будут гости. — Будь предельно осторожна, — просит меня Конде, когда я почти выхожу из шатра. Кивнув, я быстро выбегаю наружу. Меня оглушают крики и разговоры людей. Интересно смотреть на жизнь в таком месте. Это вам не деревянные домики или какая-нибудь деревня. Здесь всё по-другому, более естественно, отдалённо от людской жизни, а более приближённо к природе, к естеству мира. Найти ручей оказалось проще простого — он находился в несколько сотнях метрах от шатра Конде и Ланы, который стоял практически у самого края «деревни». Быстро шагая в сторону ручья, я обдумывала о том, что я могу сказать, чтобы внушить доверие тринадцатилетнему мальчишке, который никогда в жизни меня и не видел. Я уже практически подходила к ручью, когда услышала громкий рёв и звук падающего тела. Сорвавшись с места, я в мгновение ока оказалась на месте происшествия. В тридцати метрах от меня, лёжа почти на краю берега, находился мальчишка в поношенных хлопчатых штанах и льняной рубахе. Тёмные кучерявые волосы у него были растрёпаны, а зелёные глаза с карими прорехами яростно сверкали в сторону кустов, откуда доносилось недовольное рычание дикого зверя. — Ты никогда не добьёшься его доверия, если будешь так сверкать глазами, — говорю я, поправив юбку и подойдя к мальчишке. Тобби уже сидел, испуганно смотря на меня. — О чём вы? Я не понимаю, — если бы я не знала правду, могла бы подумать, что он сейчас говорит откровенно. — Тобби, — я закатила глаза, садясь рядом с ним на коленки и заглядывая в его глаза. — Там в кустах твой дракон и, судя по звукам, он ужасно недоволен. Что же ты ему такого сделал, что он чуть ли не пышет огнём? — Д-дракон? — Ты Тобби? — на секунду я заволновалась, но когда мальчишка кивнул, страх отпустил меня. — Хочешь открою тебе один секрет? — Зачем? — он нахмурился. — Я вас даже не знаю. — Ксения, — я протянула ему руку и он, чуть посомневавшись, её пожал. — Тобби. — У меня тоже есть дракон, — тихо шепчу ему я, наклоняясь к его уху. — Я точно такая же, как ты. Я Всадник. — Правда? — Тобби выглядит удивлённым. — По папа говорил, что я один такой. — Значит папа не договаривал некоторые вещи. Ты расскажешь, что у вас произошло? Почему дракон так зол? Тобби замялся, вглядываясь в кусты на другом берегу реки. На его лице была грусть и злость одновременно. Он молчал, закусив губу и не зная, с чего начать. — Тобби? — я пихнула его плечом, пытаясь заглянуть в лицо. — Ты можешь мне рассказать. — Она не подпускает меня к себе, — начинает он наконец через пару минут молчания, — вот совсем не подпускает. Я пытаюсь подойти, даже заставить, но она упорно… — он замолчал, не договаривая, бросив злой взгляд в сторону кустов. — Она? Твой дракон — девочка? — Ну да. Её зовут Вирза и она очень злая. Иной раз думаю, может плюнуть на всё? Мне надоело пытаться завоевать её расположение. — А ты пытался? — спрашиваю я, вставая на ноги. — Естественно! — Тобби выглядит удивлённо. — Что я только не делал… — Тобби, драконы не люди, — говорю я простую истину, — но если постараешься, можешь завоевать её расположение почти так же, как и у человеческой женщины. — Что? — У тебя есть подружка, Тобби? Та, с которой ты дружишь, общаешься. — Да. — Представь, что твоя подружка разозлилась на тебя за что-то. Что ты бы сделал, случись такое? — Я бы извинился? — вопросом на вопрос ответил Тобби. — А каким образом? — Попросил бы прощение. — А если бы слова не подействовали? Что, если обида слишком сильна? — Я бы подарил ей подарок, — начало доходить до него. — Но… как это мне поможешь с Вирзой? — Легко, — я мягко улыбнулась, — давай попробуем что-нибудь подарить Вирзе? — Но она дракон! — Когда кое-что произошло с моим драконом, когда он не хотел меня к себе подпускать, я расположила его к себе вкусными тушками зайцев. Может получится и с Вирзой, как думаешь? — Кажется, я знаю где их найти! — мальчик вскочил на ноги и порывисто меня обнял. — Ох, как я вам благодарен! — Брось, если это тебе поможет, я буду только счастлива! — я улыбнулась, потрепав его по тёмной макушке. — Но я думаю, что сейчас пробовать не стоит. — Почему? — Сейчас она зла и если ты постараешься, то попадёшь под горячую лапу. Давай позже вместе попробуем? — А сейчас? — Мама заждалась. Да и папа тебя давно не видел… — Папа дома?! — Тобби резко переменился. Его глаза заблестели, а на лице появился яркий румянец. — Конечно, — я кивнула, — я пришла вместе с ним. — Тогда чего мы ждём? — вскрикнул Тобби. — Побежали! Как я долго не видел папу!***
— Папа! — звонкий детский крик разнёсся по всей палатке, когда мы с Тобби вошли внутрь. Парнишки рядом со мной как и не бывало — он вдруг материализовался на руках у Конде, который, как только сын оказался в его объятиях, изменился: превратился из хмурого воина в светящегося радостью и любовью мужчину. — Папа! Как долго я тебя не видел! — обняв за шею отца, Тобби принялся что-то ему шептать. Я смотрела на них, улыбаясь. Я и не думала, что мужчину может так сильно менять ребёнок… — Это надолго, — рядом со мной оказалась Лана, с улыбкой смотрящая на обнимающихся мужа и сына, — они могут вот так замереть на несколько минут, а то и час. Мне кажется, что Конде замедляет время и таким образом Тобби может ему поведать всё, что только случилось с ним за его отсутствие. — И что же нам делать? — я перевела взгляд на жену брата. — Поможешь сделать мне рагу? Я знаю, ты гостья, но дополнительные руки никогда не помешают… — Конечно! — я активно закивала. — Я не против помочь. Кивнув, женщина поманила меня пальцем и я быстро поспешила за ней в небольшой отдел, служивший в данном шатре кухней. Лана встала у небольшого деревянного стола и, достав блестящие от воды овощи, а также нож с деревянной ручкой, стала готовится к разделке овощей. — Можешь нарезать картофель кубиками? — спросила она, не отрывая взгляда от разделки какой-то зелени. — Она лежит в таре под столом. — Конечно, — я быстро кивнула и найдя то, что просили, быстро принялась выполнять заданную мне задачу. Картошка была сырой и твёрдой, а заточенный нож отлично разрезал её, следуя моим движениям. — Как ты встретилась в Конде? — вдруг спросила Лана после пары минут молчания. — Ну, — я слегка замялась, думая с чего бы начать и много ли знает сама женщина. — Ты боишься сболтнуть лишнего? — догадалась она, а после расплылась в легчайшей улыбке. — О, Ксения, брось! Я жена великого Жреца, наверное, единственного такого в своём роде. Я знаю обо всём, что с ним произошло и что его гложет несколько тысяч веков. Я многое знаю о тебе. Я закусила губу, резанув картофель сильнее нужного. — Сначала он был лишь голосом в моей голове, — начала я, не сводя взгляда с клубня, — дважды спас от смерти, первое из которых было необдуманным глупым поступком, а второе — безысходностью. А потом… Я попросила его встретится со мной и мы встретились, и вот он привёл меня сюда, к себе домой. — Зачем? — Не знаю, — я пожимаю плечами. — Может для того, чтобы показать, где мой мир. Я же до сегодняшнего дня думала, что Нарния — не мой мир, а теперь вот понимаю, что мой мир не мой вовсе. — Думаю с этим тяжело свыкнуться, — задумчиво произносит Лана, скидывая овощи в сковороду. — Но не всё так плохо. — Кому как, — бурчу я, вертя в руках столовый прибор. — Я до сих пор считаю, что без этой правды мне жилось легче. — Но ты не была счастлива? — Моё счастье не зависело от того, есть у меня брат или нет, — я качаю головой. — Не скрою, я, наверное, мечтала о брате или о сестре, но не скажу, что это прям заветная мечта. Что с братом, что без — нет мне счастья уже давным-давно. — О, — тянет Лана, отрываясь от своего занятия и, откинув выпавшую из причёски прядку волос, смотрит прямо на меня, — слышу я в этом голосе скрытое женское горе. Несчастная любовь, да? Говорить с, по сути, незнакомой женщиной о том, что гложет мою душу как-то не хочется, но надежда на то, что тебя выслушает кто-то, кому ровным счётом всё равно, но вот тебе самой станет легче… не отпускает. — Ты можешь рассказать, — будто бы чуя мою неуверенность, говорит Лана, подходя ко мне, вытирая руки полотенцем, — я женщина, думаю, я пойму. Может дам совет? — Да не нужны советы, — отмахиваюсь я. — Просто несколько лет назад я совершила огромную глупость, бросила того, в ком нуждалась больше жизни, а сейчас, встретив его, ненавижу себя. Он меня, кажется, тоже… — Кажется? — Лана наклоняет голову в бок, нахмурившись. — Это как-так? — Ну, — я вдруг чувствую внезапное желание убрать пряди волнистых волос, что сейчас лежат спокойно за спиной. Не сумев с этим справится, я быстро поправляю волосы и задумчиво накручиваю одну прядку на палец. — Мы вроде как целовались пару раз. — Вроде как? — теперь Лана совершенно ничего не понимает. — Ксения, милостивые духи, ты можешь говорить понятнее? — Ну первый раз это сделал он, но это было очень злобно, будто бы хотел что-то сказать, а второй раз инициатором была уже я… я прощалась, понимаешь? — я вскинула на неё слезящиеся глаза. Мысль о том, что Питер где-то далеко от меня, где-то, где он без меня, угнетала. — Я понимала, что, возможно, мы уже больше не увидимся или увидимся, но пройдёт достаточно времени, поэтому я и решилась на этот шаг. Если бы… — Он ответил? — перебив меня, спрашивает Лана. — Ну да, только… — Тогда тебе стоит вернуться, — делает она вывод. — Что? Почему? — Дорогая, я не знаю о ком ты говоришь, но кое-что понимаю в мужчинах. Если бы ты была ему противна или он тебя ненавидел, он бы не стал этого делать. Тебя до сих пор любят, или, может быть, до сих пор что-то чувствуют. Вернись и доделай всё до конца. Мы с Конде ещё и потанцуем на вашей свадьбе! — Я… Договорить мне не дали два шумных мальчишки — старший и младший — которые ввалились в кухню, смеясь и пихаясь. — Эй! — возмущённо вскричала Лана. — А кто руки мыть будет? — уперев руки в боки, она злобно смотрела на них. — Ужин ещё не готов. Идите позанимайтесь своими делами. — Ещё помощь нужна? — решив перевести тему, спрашиваю я. — Да, — прекрасно поняв меня, Лана кивает и указывает мне ложкой в сторону стола, — накрой пожалуйста. Я бы сама долго возилась!***
— Мама, а Ксения пообещала мне помочь с Вирзой! — начинает Тобби, когда мы все садимся за стол и начинаем ужинать. Рагу Ланы оказывается очень вкусным. Когда Тобби поднимает тему Всадников, я замираю и смотрю на Лану, а точнее на её выражение лица, которое в мгновение меняется из обычного спокойного в напряжённое и взволнованное. — Да? — она заламывает бровь. Я вся сжимаюсь, не понимая толком, что происходит. — Да, — Тобби же не выглядит испуганным, яростно кивая головой и улыбаясь. — Ты же в меня веришь, правда? — Ну конечно, — через пару секунд напряжённого молчания произносит Лана, вдруг расплываясь в радостной улыбке. — Когда же было по-другому? Конде, сидящий рядом со мной, спокойно откидывается на спинку стула и делает глоток настойки из бокала, когда Лана вдруг подрывается с места. — Я забыла принести плюшки, — раздосадованно говорит она, подбирая юбки и уносясь в сторону кухни. — Это очень мило с твоей стороны — пригласить меня к себе домой и познакомить меня с твоей семьёй, но… — Это и твоя семья тоже, Ксения, — не давая мне закончить, говорит Конде. — Впрочем, ты права. Мы итак непозволительно надолго задержались здесь. Пора перейти к более важным вещам. — Что может быть более важным, чем семья? — я непонимающе хмурюсь. — Спасение мира? — вопросом на вопрос отвечает Конде, поднимаясь со стула. — Ты уходишь? — Тобби быстро всё понимает. В уголках его глаз скапливаются маленькие слёзки и мне становится его очень жалко. — Но… — Тобби, — строго говорит Конде, смотря на сына тяжёлым взглядом. — Ты же знаешь. Находится с вами дольше я не могу, ради вашей же безопасности. Ты уже взрослый мальчик, понимаешь. Тобби закусывает губы, но кивает. Я вижу, как ему тяжело даётся это согласие, когда он встаёт со стула и на негнущихся ногах бредёт подальше от отца. — А ты тоже? — спрашивает он, резко развернувшись и смотря на меня. — А как же Вирза? — Я же обещала помочь, значит помогу, — я качаю головой. — Так может сейчас начнём? — в голосе Тобби мольба. — Если ты готов… — Я сбегаю за кроликами! — и он тут же вылетает из шатра. — Ты так… — Не тебе меня судить, — тихо говорит Конде. — Я попрощаюсь с женой, а когда ты закончишь с Тобби, я заберу и тебя. — Сколько у меня времени? — К вечеру мы должны уйти. — Куда? — Навестим кое-кого. — Конде, ты не видел семью так долго… — Ксения, — Конде резко подходит ко мне вцепляясь руками мне в плечи и сжимая их. — Моя семья — ты. Так было, есть и будет. — Но… — Какая же ты упрямая, — улыбается он, переместив руки мне на предплечья, а после потянув за руки, выводя из шатра. — Ксения, ты много не знаешь о моей семье, — он закатывает глаза на последнем слове. — О чём ты? — Жена моя давно мне не верна, впрочем, как и я, если бы хотел. У неё уже давным-давно любовник и он живёт с ними. Мой сын, Тобби, с пяти лет не считает меня отцом, а скорее дядей. Ты понимаешь? — Нет. — Лана сказала сыну, что Брен, её любовник, не настоящий отец только тогда, когда это звание укрепилось в его голове. Тобби знает, что я его отец, но нет той любви отца к сыну. Я знал, что такое возможно и не жалею. — Тогда зачем заводил семью? — я искренне не понимала. — Я же сказал — мне было слишком одиноко, я хотел заменить настоящую семью фальшивой. — Ты разрушил жизнь этой женщины! — воскликнула я, делая шаг от брата. — Ты связал её с тобой узами брака и не выполнил долг мужа! — Она знала на что шла, — отрезал Конде. — Я попрощаюсь с женой и уйду из этого дома. Мне здесь делать нечего. — Подожди! — воскликнула я. — А та женщина? Которую мы встретили, когда только пришли. Она же сказала про мужа, она называла тебя им! Неужели она не знает, что… — Знает, — перебивает меня Жрец. — Она же её лучшая подруга. Больше ничего не сказав, Конде вошёл обратно в шатёр. Через минуту послышался какой-то звук, после возмущённое шипение, а потом всё затихло. Из шатра вышел Конде с абсолютно не читаемым выражением лица. Быстро кинув на меня взгляд, он пошёл по дороге вдоль шатров. — Не думала, что он расскажет, — усмехается Лана, когда я вхожу обратно в шатёр. Она спокойно убирает посуду и недоеденные куски еды, рассовывая их по мешкам. — Но так, наверное, лучше. Не будет у тебя обманчивого впечатления. — Обманчивого впечатления? — непонимающе хмурюсь я, подавая ей тарелку. — Ну, — она забирает её и отводит взгляд, — верной жены, которая ждёт блудного мужа? — Думаю он сам виноват, — я жму плечами. — Так относится к собственной семье. — Оно и ясно, — Лана пожимает плечами. — Он Жрец. У них в их сценарии жизни прописано служить Всадникам, иначе и жить незачем. Семья для них стоит в самом низу. И я знала на что шла, когда говорила ему «да». — Только зачем? Я честно не понимаю. — Я была последняя в своей деревне, кто оставался в девках. А тут к нам заглянул красавец-жених, которому я приглянулась. Я сразу согласилась, даже с самыми странными условиями, и вот теперь расплачиваюсь за поспешное согласие. — Ты несчастна с ним? — я села на стул, подперев руки под подбородок. — Я вижу его раз в несколько месяцев, а то и лет. Я живу с другим мужчиной, который всегда со мной и любит меня больше всего на свете. У меня хороший сын, пусть и со странностями отцовской семьи. Нет, я не несчастлива. У меня есть всё, о чём я мечтала будучи глупой девчушкой восемнадцати лет. И, быть может, я покажусь эгоисткой, но я рада, что именно так сложилась наша с Конде судьба. Я никогда его и не любила. А он, наверное, любил, только вся любовь давно ушла. — Почему тогда не разойдётесь? — Уже поздно, — она пожимает плечами. — Да и не хочется. Мы с Конде, как друзья. Не хочется с ним связь терять. — Не понимаю, как можно так жить. — И не надо, — она улыбается. — То, как я живу — не одной женщине не пожелаю. — Мне жаль. — Было бы жаль, если бы кто-то из нас страдал. У каждого же всё отлично. Ладно, иди, думаю, тебя уже Тобби заждался. Спасибо, что помогаешь ему. Никто из нас, даже Конде, не в силах ему помочь, кроме тебя. — Да, конечно, — я быстро встаю, чувствуя неловкость. — Думаю, мы больше не увидимся? — Не загадывай так далеко, Ксения, — усмехается Лана. — Всё-таки я жена твоего брата и мать твоего родного племянника. Так или иначе, но мы свидимся вновь.***
— И где же ты отыскал столько крольчатины? — усмехаюсь я, подходя к Тобби, который с довольным видом раскладывал на огромном валуне кроличьи туши. — Я их выследил и подстрелил, — спокойно сказал Тобби, подняв одного кролика за уши и с придирчивым видом начал его осматривать. — Не худые? — Кролики такие, какие и нужны, — поспешно ответила я. — Тобби, ты сам их убил? Не жалко? — Не-а, — он отрицательно покачал головой. — А должно? — Ну, — я задумчиво закусила губу, подойдя к валуну и с несчастным видом окинула взглядом заячий вид, — думаю, немного всё же должно быть. — Но почему? Это же еда. Вот ты ешь оленину, к примеру, и думаешь о том, что этот самый олень когда-то скакал и жрал траву? — Нет, но… — Вот и я не думал. — Ладно, согласна, — я кивнула. — Итак, ты знаешь где Вирза? — Тобби кивнул, указывая пальцем в сторону дремучего леса, у которого мы сейчас были. — Она часто бродит там. Я её слышу и чувствую, но не вижу. — Если позовёшь, придёт? — Возможно, — неуверенно произнёс он, пожимая плечами. — Попробуй. — Вирза! — крикнул Тобби, напряжённо вглядываясь в темноту леса. — Вирза! Иди ко мне! Она не приходит! — Не делай поспешных выводов, — я кладу руку ему на плечо, а другой указываю в лес. — Слышишь? Где-то далеко, почти неслышно, будто бы и не было вовсе, раздаётся тихий гул, похожий на громкие завывания ветра. Через пару секунд мы с Тобби поняли, что так оно и есть — сильный порыв воздуха окатил нас с ног до головы, растрепав и спутав мне волосы, а Тобби заставив сделать шаг назад. Громкий рык, будто раскат грома перед дождём, оглушил и, не успев среагировать, мы с Тобби повалились на землю, когда к нам, обладая грацией кошки и одновременно вышедшего на сушу пингвина, вышла небольшая дракониха ярко-зелёного цвета с глазами из золота. Милая дракониха была похожа больше на кошечку с крыльями, чем ящерицу. Немного угловатые плечи, округлый круп, хитрющие глазищи, которые смотрели только на Тобби с такой злостью и недоверием. Но где-то глубоко в золоте я видела нечто другое — желание подчиниться, но страх вновь потерять своего человека. — И что делать? — тихо спрашивает Тобби, сжав пальцами траву на земле, когда дракон уселась напротив нас, по-кошачьи обвив лапы своим чешуйчатым хвостом с тремя шипами на конце. Совсем не пушистый. Совсем. — Сначала я, потом ты точно также, — дождавшись кивка, я медленно начала подниматься, услышав недовольное рычание. — О, извиняюсь, Вирза, — я замерла в очень неудобной позе, но мне пришлось терпеть. Когда рык затих, я возобновила своё движение. Махнув рукой Тобби, я уставилась в глаза драконихе, но та не сводила взгляда с поднимающегося мальчика. Рыка не было слышно, что не могло не радовать. Взяв три тушки, я две отдала Тобби, а одну оставила себе. Надеясь, что Вирза меня не сожрёт раньше времени, я сделала шаг, протянув лакомство. Ушки-отростки, такие же, как и у Вэна, дёрнулись, а ноздри раздулись. Зрачки сузились и дракониха уже не могла контролировать собственные инстинкты. Большая пасть распахнулась и я, быстро взглянув на сына Конде, кинула в бездну тушку кролика. Послышалось довольное урчание, хруст костей. Тобби скривился, а я улыбнулась. Драконы стали для меня чем-то родным и мне было приятно вновь взаимодействовать с ними. — Теперь ты попробуй, — говорю я, делая шаги назад и вскоре уходя от прямого контакта взглядами с опасным хищником Нарнии. — Сможешь? — Я постараюсь, — кивает Тобби. Он медленно подходит ближе к Вирзе и протягивает ей тушки. Не проходит и пары секунд, когда всё повторяется вновь и вот вновь слышен хруст ломающихся косточек. — У меня получилось! — говорит довольный собой Тобби. — Получилось. — Я вижу, — секунда и меня уже сжимают в объятиях. Улыбаясь, я обнимаю его в ответ, ощущая себя довольно счастливой. — Ты самая крутая тётя! — говорит он, смотря на меня радостными глазами. — Мне так жаль, что у нас нет времени на большее общение. — Главное, что ты знаешь о моём существовании, а я о твоём. — Ты же навестишь меня, да? — спрашивает он так по-детски наивно сморщив нос. — Как найду своего дракона, первым же делом, — обещаю я. — Но ты должен мне кое-что пообещать. — И что же? — Мне нужно ради чего-то сюда лететь, не только, чтобы с тобой повидаться. Знаешь, я хочу посоревноваться. У кого дракон быстрее? Мы полетаем и узнаем… — Но тогда… — Но для этого тебе нужно научиться общаться со своим драконом. Поверь, Тобби, я знаю о чём говорю. Надо уметь уступать, а не только требовать. Твой дракон — твоя опора, защита, твой самый лучший друг и близкий родственник. Не допускай тех ошибок, которые совершила я и тогда ты всегда будешь с Вирзой. — Я желаю тебе найти своего дракона. — И я найду его, — я киваю. — Ну что ж, пришло время прощаться? — Да, — он кивает. — Спасибо, теперь я знаю, как вести себя с ней, — он кивает на дракониху. — Думаю, я останусь с ней. Поговорю, поиграю, покормлю. — Отличный план, — я киваю. — Будь осторожен и знай — ничего не происходит сходу. Будь терпелив. Тобби только кивает.***
— Ты молчалива, — говорит мне Конде, когда мы выходим с территории поселения, в котором живёт его семья. — Что тебя мучает? — С некоторых пор меня мучает всё, — говорю я, усмехаясь. — С тех пор, как впервые шагнула на нарнийские земли нет мне спокойствия. Кажется, будто бы оно не для меня. — Тебя что-то пугает? — Много чего. Я боюсь остаться одна, хотя, похоже, только и иду к этому. Я боюсь потерять любимых людей, только вот… я их уже почти потеряла. Мне страшно не успеть спасти Вэна, что он навечно останется в лапах Лорда, но такое ощущение, что я давно уже проиграла. — Ты не одна, — Конде качает головой, положив руку мне на плечо. — У тебя есть я. — Конде, я говорю о тех, кого считала дорогими мне людьми. Я бросила их, понимаешь? Я бросила их. Каждого! Люси… Чарли… Каспиан… и Питер. Им грозит опасность, а я… ушла! Ты же мне сам сказал, что среди нас есть предатель, а я просто взяла и сбежала вновь. Я никогда не прощу себе, если с ними что-то произойдёт. Хоть с кем-то из них. — Я думал, что ты хотела встречи со мной, — говорит он удивлённо. — Я думал, что ты добровольно ушла. — Почти так и есть, — я смотрю на него. — Тристан и Оливия сказали, что если я уйду, то прошлое мне придётся оставить позади. И я согласилась, но, как же ты не понимаешь, это оказалось слишком для меня. Я просто не могу оставить ег…их, — запинаюсь я, качая головой, — их. — Тебе не стоит жертвовать ими, — Конде делает вид, будто бы не замечает моей запинки. — Я обещаю, мы найдём Вэна и вернёмся к твоим людям. — Правда? — я радостно улыбаюсь. — Ты обещаешь? — Клянусь, — он кивает, улыбаясь. — Но с одним условием. — С каким? — Я буду рядом. Всегда. Я слишком слаб для того, чтобы вновь покинуть тебя. Это чересчур для меня. — Конечно, — я киваю, резко останавливаясь и обнимая его. — Я буду рада, если рядом со мной будет мой брат и жрец в одном лице! Я обещаю, они тебе понравятся. Это очень хорошие люди. — Великие короли, что скажешь, — он усмехается. — Великие, — я мигом теряю всю радость и печально вздыхаю. — Вот только потерянные и побитые. — О чём ты? — Вся эта история подкосила каждого из них. Честно скажу, я такими разбитыми их ещё и не видела даже. Питер и Люси… я вижу в их глазах ужас. Они потеряли своих брата и сестру, они растеряны, не знают, что сделать, как всех спасти. Сьюзен в опасности, Конде. Она в огромной опасности, а Эдмунд… Господи, я даже не знаю где он! Мне так страшно, а ты представь, как трудно им? — Ребёнок Сьюзен может навредить, — просто говорит Конде, останавливаясь. — А Эдмунда я могу поискать. У меня множество заклятий как раз на такие случаи. А теперь… — он не договаривает, отворачиваясь от меня и, подняв руки в воздух, начинает бормотать слова, которые звучат будто бы шёпотом в голове. Через пару секунд воздух начинает рябит и вот, уже в нескольких сантиметрах от нас, раскрывается портал, будто бы брешь между мирами. Конде оборачивается ко мне и протягивает ладонь. — Ты мне веришь? — спрашивает он, улыбаясь. Закусив губу, я киваю и обхватываю пальцами его ладонь. Мужчина дёргает меня на себя, прижимая к крепкой груди и просит прикрыть глаза. Я повинуюсь, мгновенно ощущая, как магия струится по всему телу.