Доктор Ви

      — Давай ты откроешь рот, а я сам решу, что туда совать, ок? — сердито проговорил Тэ, но мило надулся.       Чонгук на это лишь хмыкнул, но послушался, доктор здесь не он, так что лучше не упрямиться. Наверное, можно было бы, не будь это Чон.       — Нет, — отвечает он, думает сурово, а выглядит как ребёнок, — у тебя лучше получается рот открывать.       — Нет, не лучше, — в ответ высунутый язык, и вот ребёнка в комнате уже два.       — Зачем ты споришь с пациентом? — не та обстановка, чтобы говорить подобное, но выкручиваться надо как-то, все предметы на столе выглядят очень угрожающе.       — Ты вообще зачем ко мне домой пришёл? — возмутился Тэхён, а потом почему-то подумал, что явно не за этим, просто так получилось, да и не стоило им рыбу есть.       — Для того, зачем ты меня и позвал.       — Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались.

2 часами ранее

      Вообще-то, если честно, было как-то стрёмно первому звонить, особенно после того, что произошло в кабинете. Но вот как раз это и стало главной причиной, очень хотелось продолжения, потому что секса не было долго, и с рукой не считается.       Телефонный звонок застал Чонгука не то чтобы врасплох, но в душе и голого.       — Гуки, это Тэ, — не стоит так неуверенно вести себя, он в конце концов ЛОР!       — Здравствуй.       — Как Ваша жизнь? Есть ли какие-то планы на сегодняшний вечер? — достал рыбу из холодильника.       — Моя жизнь станет красочнее, если Вы мне составите планы на этот вечер.       — У тебя нет аллергии на вино, рыбу, капусту и меня?       — Все доктора такие романтики? С аллергии начинаете.       — Все пациенты такие нытики? И от ответов уклоняются.       — Да.       — Зря.       — Так мне не приходить?       — Приходить.       — Куда?       — Ко мне.       — Ты где?       — У себя.       — О, класс.       — И правда.       С какой-то стороны послышался отчётливый смачный шлепок по лбу.       — Ну ты, что ли, поделись своим местонахождением, всё же перспектива провести вечер с рыбой и поесть тебя меня вдохновляет.       — Мне себя приготовить или рыбу? — хихикнул Ким, понимая двузначность своих слов.       — Если ты продолжишь в том же духе, то можешь её даже из холодильника не вытаскивать.       — Тащить её оттуда я и не собирался, — закатил глаза Тэ, — но…       — Смской адрес скинь.       Разговор прервался также резко, как и начался.       Тэ думал поломаться часок, а потом вспомнил, что сам же позвонил, и понял, что не так уж он и недоступен. Поэтому адрес был доставлен уже через полминуты, Чон даже одеться не успел. А стояк уже обеспечил.       Хоть главным блюдом рассчитывает быть он сам, но ужин всё же решил приготовить. Как минимум потому, что действительно не хотелось сразу идти трахаться (хотелось), для начала бы узнать, что ли, как Гуки жил всё это время, что в его жизни поменялось, где он работает и не был ли женат. Хотя последнее интересует меньше всего, просто этот вопрос вошёл в привычку, уж слишком часто приходилось встречаться на работе со своими одногруппниками и одноклассниками. А не сосал вот никому. Чем-то всё-таки Чон отличается (всем).       Пока ужин готовился, салат был нарезан, а вино остывало в холодильнике, Ким всё же решил подготовить себя, чтобы предстать перед Гуки, так сказать, во всей красоте своей неимоверной. Так-то Тэхёна устраивала его внешность, никогда он на неё не жаловался, но это же, чёрт возьми, Чон Чонгук, тут хочется быть идеальным, а не просто хорошим. А потому наряд, который по плану должен быть снят очень скоро, нужно выбрать тщательно, а ещё укладку волос, чтобы вообще сразить наповал, ну и, естественно, ванна со всякими ароматическими хренями, которые обычные парни не особо любят, а Тэ так просто коллекционирует для красоты. Не зря, потому что сейчас вот пригодилось, очень даже.       Вот только со временем Тэтэ не рассчитал. То есть как, он, может быть, и успел бы всё, если бы уточнил, когда Гуку приходить. Ванну он принял, наряд подобрал, даже рыба не подгорела, должна быть вкусной, вот только встречать друга, который любовник, но ещё об этом не знает, в халате, без нижнего белья, растрёпанному, не входило в планы Кима.       Горсания по квартире достигают критического времени: три минуты сорок семь секунд, из которых самый накал страстей вызвала укладка аж за две минуты.       «В следующий раз осмотрительнее буду», — обещает себе Тэхён. В следующий раз.       Единственное упущение — забыл выключить Weeknd, орущий на всю квартиру. Так что первое, что услышал Чонгук было не «добро пожаловать», а «party monster».       — Я не вовремя?       Зачем ему ответ, когда в квартиру за футболку втаскивают?       — Ты не можешь быть не вовремя, — наконец вырубая песню, а если точнее, то сменяя её на другую, ещё более «лёгкую» и расслабляющую, и убавляя громкость.       — Судя по музыке, всё будет нежно, медленно и романтично?       — Нет, неверные рассуждения, мы идём за стол ужинать, я всё-таки приготовил это плавающее существо.       — Ладно, но тогда позже я сам выберу музыку, под которую мы будем подстраиваться, — усмехнулся Гук, проводя по спине хозяина квартиры, а затем присаживаясь за стол.       На самом деле пахло очень даже аппетитно, и благодаря тому, что Чонгук не успел покушать, вообще только завтракал перед работой, то такой поворот событий более чем устраивал парня.       — Надеюсь, ты хорошо готовишь, — усмехнулся и проследил за выражением лица друга.       — Я готовлю точно так же, как ты трахаешься, — взяв в руки вилку, ответил Ким, в точности не отводя взгляда.       — Тогда из тебя отличный шеф-повар, малыш, — почему в этот момент голос Чонгука был таким? Чёрт возьми, почему? И вот теперь у Тэхёна ещё большее возбуждение.       Этот ходячий секс только вошёл, тут всё его флюидами покрылось, запах духов нереально приятный, выглядит он не хуже звезды с глянцевой обложки журнала, будто готовился не меньше, чем сам Тэ, а теперь ещё и это. Тут без вариантов, Ким Тэхён возбуждён - быстро, качественно, сильно.       — На слово не верю, — говорит чисто ради вредности, всё-таки образ поддерживать, который и так по швам растрещался.       — Тэ, такие дела явно не словами проверяются.       — Так что приятного аппетита, — сменил пластинку тот, а то в мыслях уже одна нога на стол полезла.       Но сам же откупорил бутылку вина, очень надеясь, что не прогадал и Гуку понравится, потому что Тэхёна профессия обязывает больше в коньячках разбираться. Или ромах. И не всегда отличать одно от другого.       Смотря на такого распрекрасного Чона, у Тэ в голове назрел вопрос, который важнее, чем этот грёбанный ужин. Строить из себя недоступную девицу или же уже сейчас начать раздеваться под пристальным взглядом этого человека. Тут с одной стороны, как-то стыдно немного, а с другой, он уже облизывает губы, закусывает нижнюю и расстёгивает верхние пуговицы на рубашке, проводя по шее.       Рука медленной ртутью перетекает на затылок Чона, шоколадные волосы путаются в пальцах, а откуда-то не в тему слышится сдавленный кашель.       Пальцы перехватываются со скоростью света умноженной на два.       — Тэ…       — М?       — Ты…       — Да, я — Тэ, в чём проблема?       — В языке.       — В моём? — удивлению нет предела.       — Иногда, но сейчас это не основная проблема, — вздохнул Чон, чувствуя слабую, но неприятную боль в языке.       — У тебя есть ещё кто-то?       — Блять, всё-таки бо́льшая проблема в твоём языке. У меня, кажется, кость в языке, — задумчиво произнёс парень, отложив вилку.       — Как доктор хочу тебе сказать, что это невозможно, — покачал головой Ким, подумав, что рыбу он приготовил плохо, а парень просто морозится.       — Тэхён, у меня в языке кость застряла, рыбья, говорю тебе, — закатив глаза, Гук высунул язык и показал проблему.       Такая маленькая, но проколола достаточно глубоко. И правда же, кость. В языке, бля, кость. На этом Ким не выдержал и заржал, не то с Чонгука, счастливчика, который после этого, возможно, рыбку-то перестанет так любить, не то с себя, увидевшего феномен анатомии, не то с ситуации в целом. Вот тебе и романтический ужин с последствиями, вот тебе и минет… Хотя тут можно ещё всё исправить.       — Ок, пошли в спальню, будем вытаскивать эту штуку из твоего рта, — хохотнул Тэ, потащив друга за руку.       — Очень смешно, прям хохочу, не могу. Вот в скором времени что-то в этой жизни поменяется, и со штукой во рту будешь ты, спорим?       — А давай орёл или решка?       — Я сейчас тебе присуну, и кость во рту мне не помешает, поверь, — рыкнул Чон, но на это Тэ только снова хохотнул и усадил пациента на стул.       — Хорошо-хорошо, конечно, присунете, а теперь расслабьтесь и откройте ротик, — этот разговор напоминал диалог психиатра и шизика какого-то, а ещё Ким на стол положил коробочку с какими-то инструментами.       — Замолчи, или твои слова сейчас начнут превращаться в прикосновения, — у Чонгука дерзости полные штаны и она уже рвётся наружу. Но ведь для его же блага стоит сначала вытащить наружу кое-что другое.       — Гуки. Мне льстит твоё неподдельное внимание к моей сексуальной персоне. Но сам заткнись. И рот открой.       Чону такой тон не очень понравился, да и вредность прорывалась наружу, просто потому что рядом с этим человеком иногда, а если ещё больше уточнить, то чаще всего, хотелось вести себя именно так. Немного побесить, немного самому поломаться, да и весело это.       — Только вот ту хреновину не суй мне в рот, хорошо? — показал парень на один из предметов в коробке, — она неправильно выглядит. И вот это не стоит брать в руки, может, просто пинцетом там каким-то, я буду терпеть, — даже кивнул в подтверждение своим словам.       — Давай ты откроешь рот, а я сам решу, что туда совать, ок? — сердито проговорил Тэ, но мило надулся.       — Нет, — отвечает он, думает сурово, а выглядит как ребёнок, — у тебя лучше получается рот открывать.       Чонгук на это лишь хмыкнул, но послушался, доктор здесь не он, так что надо слушаться. Наверное, можно было бы, не будь это Чон.       — Нет, не лучше, — в ответ высунутый язык, и вот ребёнка в комнате уже два.       — Зачем ты споришь с пациентом? — не та обстановка, чтобы говорить подобное, но выкручиваться надо как-то, все предметы на столе выглядят очень угрожающе.       — Ты вообще зачем ко мне домой пришёл? — возмутился Тэхён, а потом почему-то подумал, что явно не за этим, просто так получилось, да и не стоило им рыбу есть.       — Для того, зачем ты меня и позвал.       — Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались.       — Ты, я и рыба, — после этого рот всё же был открыт. Нужно доверять ЛОРам, особенно если один из них — твой будущий парень.       — Как не вомантифно, — улыбается Чон, пока его язык зажат чем-то неопознанным, а Тэ даёт затрещину, чтобы выключить лишние звуки.       — Даже не сексуально. Чонгук, поклянись, что мы не будем ходить на свидания, я их уже заранее боюсь, — Тэхён просто отвлекает.       — Клянуфь, — шипит и получает вторую затрещину.       — Молчи, не шевелись.       Несколько умелых движений, и косточка извлечена из языка. Но третья затрещина тоже прилетела, в чисто профилактических целях.       — Спасибо, ахуевший док.       — Обращайся.       — Тэхён, — облизнув губы, тихо проговорил пациент, усаживая доктора себе на колени, — мне нужно лечение моего языка, не поможешь с этим? Думаю, в таком запущенном случае, как у меня, сможет справится только твой профессионализм.       — Ого, я прям воспылал, — говорит Тэ с отмороженным видом. — Твой профессионализм в комплиментах тоже на уровне.       — Спасибо.       — На уровне ниже моего, — успевает поправить. — Смотри, как надо. У тебя очень красивые глаза в таком освещении, — чуть ближе придвигаясь. — И улыбка ещё сильнее освещает это место, — ближе с каждым словом. — И вообще ты сам отлично вписываешься в интерьер, — говорит совсем не тихо и прям на ухо, заставляя второго заржать: и от щекотки, и от «ну что за глупости?». Как ещё возбуждение продолжает стойко выдерживать подобное положение?       — Ладно, — подытоживает Чонгук. — Мы оба не профи. И да, никогда не будем ходить на свидания.       — Я буду протестовать, — надулся Ким, обхватил талию парня ногами, — и как же романтика, цветы и секс в кинотеатре?       — Но. Ты же. Сам сначала. Клянуться там просил.       — Настроение изменилось.       А Чонгуку тем временем захотелось самому себе затрещину ещё одну влепить, а ещё глаза закатились, сами, и аж до космоса.       — Чонгуки, — горячим шёпотом на ухо, — я успел не только рыбку приготовить, но и себя, — забравшись руками под чёрную футболку, Тэ лизнул кончиком языка шею парня. — Я так хочу тебя.       — Надеюсь, со вторым выйдет более удачно, — так же тихо.       — Неси меня в спальню, сейчас, и осторожно, я не травматолог, — ёрзая задницей на Чоне, говорил парень. Скромным быть не получилось.       — А мы где? — недоумевает Чон, зыркая глазами по СПАЛЬНЕ.       — Это не та, хочу в другую, — поцелуй за ушком, и второй уже готов исполнять все прихоти, забивая на странности. Слабое место, видите ли.       Чонгук послушно несёт парня, как пушинку, в соседнюю спальню, на всякий случай шизофренически защёлкивая замок.       — Ты неси меня, Чонгууук, за крутые берега-а, — поёт Тэхён под впечатлением эмоций, пока его не кидают на крутую кровать. Да, действительно, эта спальня круче, просторнее, уютнее.       — Есть ли хоть какой-то процент того, что ты адекватен? — расстёгивая рубашку. Может быть, атмосфера сейчас не совсем такая, какой себе представляли оба парня, но разве у них могло быть иначе? Да ещё в школе у них всё было не как у людей, потому что два дебила — это сила, а когда сила есть — ума не надо, вот и выживали как могли.       — Зачем проценты в сексе?       — То есть, насчёт адекватности вопросов нет?       — Зачем вопросы в сексе?       — Это намёк, что твой рот можно занять чем-то другим?       — Зачем намёки в сексе?       — Сам спросил, зачем вопросы в сексе, так зачем задаёшь?       — Чтобы ты спросил.       Откинув рубашку Тэ в сторону, Гук опустился на локти, целуя своего парня развязано, страстно, желанно. Это не сопливая история, где у главных героев не было секса до тех пор, пока они не встретили друг друга, куда уж там. Но все изменения произошедшие в их внешности с того момента, когда они виделись в последний (предпоследний) раз, так и зазывали к тому, чтобы их изучили. Рельефные, сильные тела, не раз выкрашенные волосы, по несколько проколов в ушах каждого, за серёжку в которых обязательно надо потянуть.       Желание узнать старого друга ещё глубже заставляло Чона забыть обо всём и наслаждаться моментом. Зачем тратить время на слова, какие-то вопросы и, пылающий невероятным желанием завладеть, взгляд, когда можно действовать и показывать всё на практике? Как скучал, сколько всего изменилось и свои дальнейшие намерения не отпускать очень долго, пока не насытится сполна, а это произойдёт не скоро, парни оголодали друг за другом за все годы. Хоть и осознание этого факта оставалось за непроглядной завесой.       В данный момент оба отгораживаются завесой от всего мира, вмиг спустив все слова вслух на ноль.       Вслед за рубашкой полетела и футболка с двумя парами штанов. Тэхён почему-то подумал о том, что укладку можно было не делать, когда, в очередной раз прогнувшись под ласками младшего, завертел головой на подушке. Перед ним Чон, такой красивый, серьёзный, тяжело дышащий, возбуждённый. Да и сам он не лучше, прогибается навстречу любым прикосновениям к телу, так будто у него секса год не было, постанывает и просит большего, потому что надоела уже эта прелюдия, хочется почувствовать его всего. Да, по сути, и прелюдий не было, а уже надоело.       — Гук-и, не медли, пожа-а, — возбуждённый член несильно сжали сквозь нижнее бельё, как бы давая понять, что не время для разговоров, и Чон сам будет решать, когда и что хватит.       Неоправданная похоть заползла под сознание, она способствовала ускорению и, чёрт возьми, требовала мучительной пытки вопреки.       Толкаться вперёд к своим желаниям, раздвигая ноги шире, у самого кружится голова, а у члена кружится головка, а Гук, чтоб его, там свои правила задаёт.       Никаких движений без такта создаваемых звуков, всё под ритм и чётко. Помехи — в трусах. В прямом смысле — эти клочки ткани мешают. И нет, вопросы в сексе всё-таки всплывают: нафига нужны трусы? За поиском смысла они отправляются куда-то за шкаф, видимо, обиделись и хотят после заставить неплохо поискать себя.       Чонгук придавливает своим весом и прикусывает губу — ничего из этого для Тэхёна не больно, но чувство мести оставляет царапину на плече Чона и трещину на верхушке айсберга.       Тэхён готовился для него - эта мысль не давала Гуку мыслить здраво, пробуждая лишь животные инстинкты. В очередной раз поцеловав вишнёвые губы парня, раздвинул его ноги и медленно вошёл, заставляя того прогнуться и блаженно застонать, сминая одеяло.       — По-другому хочу, — хрипло и сбивчиво выдыхает Ким, смотря на Гука из-под чёлки и отлепившись от тела, переворачивается на живот, становится на колени.       От такого вида снова туманно перед глазами, и он, не церемонясь, входит в парня сразу на всю длину, всё же вызывая у того болезненный стон, который через несколько толчков и ласковых поглаживаний по спине, плавно перетёк в несчитанные стоны наслаждения.       По линии выточенной остаются полосы, которые совершенно не будут портить картину после.       После десятков ритмичных движений, закусывать простынь входит в привычку. Вцепиться тонкими пальцами в спинку кровати, вызывая преждевременный эстетический оргазм у ценителя сверху.       Хрипеть можно по разному, Тэхён воспроизводит всю тональность: от высокого, срывающегося, до глубокого, тэхёновского.       Пара сильных толчков, и Чонгук кончает на поясницу хёна, сдавливая его таз до покраснения. Ким с затуманенным взглядом смотрит на Гука через плечо и совсем тихо хнычет, двигая поясницу ближе к парню. Чон Чонгук вроде умненький малый, дважды намёков давать ему не надо, а потому, обхватив одной рукой член друга, парень прильнул к его спине своим телом и начал надрачивать.       — Мой прекрасный Тэхёни, ты невероятно красивый сейчас, в моей сперме, с покусанными губами и засосами по всему телу, — наращивая темп, продолжал парень. — Ты же понимаешь, что после этого я тебя никуда не отпущу, ни за что.       После этих слов Тэ кончил, сильно сжимая одной рукой запястье Гука, второй край подушки.       Тяжелое, сбитое дыхание у одного от случившегося оргазма, у второго от увиденного, и он, чёрт, снова начинает возбуждаться, как малолетка, честное слово.       — Если ты только попробуешь меня «отпустить», я устрою тебе сладкую жизнь, поверь, у меня много знакомых докторов для того, чтобы… — Гуку не хотелось слышать продолжение по двум причинам, о которых можно догадаться. Первая — последствия могут быть действительно плачевными, а вторая — слишком много слов вылетает из этого прекрасного ротика.       — Меньше слов больше дела… отсыпь ещё децибелов, на полусогнутых смело мы тремся телом о тело, — шептал Чон, чётко, прямо в ухо любимому мальчику, при этом лаская плавно, тёрся своим телом о его.       Может, адекватность придёт спустя явно не мгновенья, но возбудиться можно заново, продлевая негу ахуевшему организму.       И именно в эти моменты Чонгук до миллиметра запомнит все детали вокруг глаз Тэ, оставит открытое начало для изучения всех изгибов тела и заскринит преломленную линию губ, припечатывая поцелуем.       Предстоящая ночь кажется бесконечной, а Тэхён кажется слишком неудобным, когда просто распластан по кровати, гораздо удобнее с его ногами на плечах ловить томный взгляд из-под ресниц.