M. A. D. E.

Излишнее волнение, перестраховка и бессонные ночи иногда приносят положительные плоды, как, например, в тех ситуациях, когда дело касается учебы. Всегда лучше пересидеть за учебниками, пожертвовав свободным временем и личной жизнью, чтобы впоследствии сдать чертов зачет, чем недосидеть и вляпаться в пересдачу. Диего придерживался аналогичной позиции, из-за чего в свое время снискал прозвище «зануда» и статус человека, от которого нужно шарахаться, как от прокаженного, если не хочешь быть таким же непопулярным и скучным зубрилой. На самом же деле сферическим зубрилой в вакууме он никогда не был и уж точно не старался быть, но чувство ответственности и банальный страх того, что преподаватель в нем разочаруется, заставляли его корпеть над трудами Тейлора, Вебера, Мэйо и других представителей школ менеджмента, а также в сотый раз перечитывать имеющиеся в его распоряжении конспекты и презентации. – Карлос, ты бесишь, – говорил в такие моменты Ал, не утруждавший себя подготовкой к зачету. – Почему ты не можешь хотя бы на пару минут забросить эту скучищу в дальний угол и пойти развеяться? Зимние каникулы в самом разгаре, неужели ты хочешь пропустить их, прячась в комнате? – Ал, – честно отвечал ему тот, – я половину своей жизни пропустил, прячась в комнате, хуже уже не будет. Да и вообще, мне чутка претит идея завалить тест и выставить себя полным идиотом. В итоге, после серии прений, ребята сошлись на том, что в предэкзаменационный период Ал не будет доставать Диего со всякими предложениями и приглашениями устроить кутеж, зато потом, когда экзамен будет сдан, они вдвоем оторвутся по максимуму. «Повод напиться будет в любом случае, – за день до теста написал Диего Алу в ICQ. – Либо потому, что я хорошо напишу тест, либо потому, что я – тупой дебил, заваливший его». Непосредственно перед самим экзаменом Диего волновался так сильно, как только мог. Ему казалось, что достаточно одного внезапного громкого звука или, например, случайного толчка в спину, чтобы свалить его с ног. – Диего, привет! – окрикнула его Эмма, и тому показалось, что его сейчас стошнит. Эмма – невероятная девушка, в частности потому, что всегда начинала интересоваться его скромной персоной в самое неподходящее время. – Как прошли каникулы? Я, например… – она осеклась. – Выглядишь плохо. У тебя все в порядке? – Все круто, – улыбаясь из последних сил, проговорил он. – Чувствую себя на десять баллов из десяти. – Это… хорошо, – девушка с сомнением вгляделась в его позеленевшую физиономию. – Как бы там ни было, надеюсь, ты готов к тесту. – Так точно! – отрапортовал Диего. – Все силы Диеголандии были брошены на подготовку к тесту, наши войска в полной боевой готовности к мозговому штурму. – Блестяще, – подвела итог Эмма. – Буду ждать от тебя не менее блестящих результатов. После этих слов волнение удвоилось. Теперь от оценки за тест зависела не только успеваемость, но и отношение к нему девушки мечты. – Будьте предельно внимательны, – говорил профессор Чейз, раздавая студентам листы с заданиями, – вопросы не покажутся вам сложными, если вы ходили на лекции или хотя бы читали презентации, однако, должен предупредить, что некоторые из них с подвохом. – Отлично! – услышал Диего тихое недовольство Ала, которого по счастливой случайности посадили прямо за ним. От близости друга становилось морально легче. – Не спешите, но и не затягивайте с обдумыванием, у вас всего час на решение теста, – профессор Чейз посмотрел на часы и записал на доске время начала и конца экзамена. – Ровно в полдень все работы должны лежать на моем столе. Приступайте! И вся аудитория, не теряя времени, тут же уткнулась в свои листы. Диего прошелся глазами по вопросам; всего их было тридцать, и при первом взгляде показалось, что он не может ответить ни на один из них. Однако, собравшись с мыслями, он понял, что профессор оказался прав: все это они проходили, и перед экзаменом достаточно было освежить свои воспоминания, чтобы потом не кусать пальцы от беспомощности, как это делали некоторые из его однокурсников. Среди них была и переведенная в итоге в их группу Ната. Она нервно грызла колпачок ручки и то и дело поглядывала на часы. Скорее всего, дела у нее шли совсем печально, раз она уже сейчас переживала по поводу времени, хотя до конца экзамена оставалась еще добрая половина отведенного им срока. Через две парты от нее сидел Алексей, которого, кстати, теперь вся их группа звала не иначе как Алекс. Получилось это чисто случайно, но в итоге, как зачастую бывает, рядовая ситуация стала локальным мемом, понятным только избранным. Появился он из-за того, что одна из сестер Цзун, Би, видимо случайно перепутав имена, назвала Ала Алексом, чем вызвала целую волну негодования. – Терпеть не могу это имя, – кричал он, чуть ли не брызжа слюной. – Есть три вещи, которые я бы предал адскому пламени: незаметные пороги, о которые постоянно спотыкаешься, слюнявых и безостановочно гавкающих псов и тех, кто зовет меня Алекс. – А по-моему, прикольное имя, – вступился за всех Алексов мира Алексей. – Меня вот никто никогда так не называл, но если бы называл, я не был бы против. И с тех пор все, кому не лень и кто был в курсе прикола, стали называть его именно так. Некоторые, правда, порывались постебаться над Алом и называть и его Алексом, но вскоре желающих не осталось, во-первых, потому, что Би слезно умоляла не делать этого, так как чувствовала вину за случившееся, и во-вторых, потому, что создавалась нехилая путаница – все уже автоматически подразумевали под Алексом именно Алексея. В такие моменты Диего начинал думать, что все-таки ему относительно повезло с именем, редко когда он встречал тезок на своем жизненном пути. Зато вот с фамилией… – Эй, Карлос, – кричал обычно через весь холл Ал, пытаясь привлечь внимание Диего, а в итоге вместо него привлекал жуткого на вид Карлоса Кариньо. Этот крупный парень напоминал языческого божка и так пронзительно, не мигая, смотрел на каждого, кто пытался с ним заговорить, что находиться рядом дольше пяти минут становилось сложновато. – Да не ты, Кариньо, остынь. Как говорится, отбой, дружище, ты ловишь чужие сигналы и мешаешь контачить. Карлос и вправду тут же остывал и переключал свой интерес на пол под ногами. Диего позже много раз просил Ала не называть его на публике по фамилии, но тот был неисправим и не мог так просто отказаться от своих привычек, а потому, перед тем, как в очередной раз огласить вслух фамилию друга, оглядывался по сторонам и проверял помещение на наличие в нем Карлоса Кариньо. Забывшись, Диего улыбался сам себе, пока не поймал вопросительный взгляд Мэй Цзун. Зардевшись, он показал ей большой палец, мол, все окей, и отвернулся, чтобы не смущать ее. Китайцы – ребята стеснительные и чрезвычайно загадочные, да и к тому же, кто знает, как с их стороны выглядит твое поведение. Тряхнув головой, Диего подумал, что самое время вернуться к оставшимся нерешенными вопросам теста, но его мозг решил по-другому, и поэтому вместо листа с заданиями он рассматривал сидящего за первой партой в центральном ряду Мэттью Лемье. Тот выглядел более чем спокойным и уверенным в своих силах. Дорогая ручка Parker, которой он писал, то и дело взлетала над бумагой и ставила отметку в нужном варианте. За то время, что Диего наблюдал за ним, Мэтт ни разу не остановился, застопорился или как-то еще выбился из процесса. Его действия выглядели до идеала отлаженными, отчего у стороннего наблюдателя вполне могло сложиться впечатление, будто он какой-то киборг, и вместо простого человеческого мозга, подверженного ошибкам, у него в черепной коробке квантовый компьютер, решающий сложные многоуровневые задачи за считаные микросекунды. «А что, если это на самом деле так? – пришла в голову абсурдная мысль. – Его отец – баснословно богатый владелец корпорации, работающей в сфере IT, вдруг Мэтт – это первый человекоподобный андроид, которого старший Лемье собрал на досуге ради развлечения и которого теперь выдает за своего сына». Диего еще раз пристально всмотрелся в корпевшего над листом Мэтта и спустя пару секунд заметил едва видные капельки пота на висках. Теория заговора о сыне-киборге была официально признана несостоявшейся. – У вас осталось пять минут, – громко возвестил профессор Чейз, когда Диего в экстренном порядке дописывал тест. Ответов на пару-другую заданий он так вспомнить и не сумел, а потому проставлял их наугад, как рука ляжет. Конечно, рисковать баллами за финальный экзамен ему не хотелось, но что поделать, если даже просиженные за учебой часы не помогли решить его полностью. – Все, время вышло! Слова сработали как сигнал: студенты, распихивая друг друга, ломанулись к преподавательской кафедре, чтобы сдать свою работу. Диего тоже не мешкал: он сложил свой лист в общую стопку и отошел в сторону, чтобы дождаться Эмму и поделиться с ней эмоциями. Однако, сдав работу, девушка не спешила покидать аудиторию. – Ну, как оно? – поинтересовался Диего, подойдя поближе. – Чего не выходишь? – Я хотела бы спросить профессора Чейза о некоторых вопросах. Тех, которые с подвохом. Честно говоря, я так и не поняла до конца, какие из них были с двойным дном, но у меня есть предположения, и я хотела бы их проверить, чтобы примерно понимать, в чем оказалась права. Диего же, напрочь забывший про любые подвохи, побелел. Позже к ним присоединился еще и Мэтт, который тоже захотел поделиться с ребятами своими догадками: – Никаких подвохов не было. По крайней мере, я не нашел в тесте ничего неоднозначного и ни одного задания, которое можно было бы трактовать двойственно. И каково же было удивление Диего, когда, словно вторя словам Мэтта, профессор Чейз произнес следующее: – Честно говоря, никаких подвохов не было. Сказал же я это лишь затем, чтобы вы не теряли концентрацию и отнеслись к экзамену серьезнее. Такого, кроме Лемье, никто не ожидал. Эмма, услышав это, сильно расстроилась. Прекрасное личико ее вытянулось от удивления, а в блестящих глазах застыл немой укор. Покидала помещение она в разбитых чувствах. Диего в тот день тоже не сказать, что был весел, хотя его вся эта история, исключительно благодаря дурной памяти, обошла стороной. – Ой, ну и забей, – легкомысленно кидал в ответ на его переживания Ал по пути в Бронкс. – Мы сдали экзамены, это само по себе охуеть какое событие. Умоляю тебя, Карлос, не нуди. – Ты же понимаешь, что просто сдать экзамены и сдать экзамены хорошо – это разные вещи? – Диего, грызя ногти, задумчиво посмотрел в окно автобуса, за которым виднелся зимний Бродвей во всем его великолепии. – И, кстати, за неуспеваемость могут выселить из общаги. – Да я скорее сам оттуда выселюсь, чем кто-либо другой успеет мне что-то сказать! – самоуверенно провозгласил Ал, активно жестикулируя. – Было бы из-за чего трястись. Спорить с ним Диего не стал, потому что любая попытка спора с этим человеком заканчивалась либо дурацкими шутками и вопросами не в тему, либо утверждением, что «все относительно», и каждый видит мир исключительно со своей колокольни, а значит, в итоге с огромной вероятностью оппоненты останутся при своем мнении. – Любой срач – это просто способ потешить свое эго и блеснуть эрудицией, – утверждал он. – Так что вместо того, чтобы выяснять, у кого IQ больше, я лучше спрошу: у вас здесь ходит 154-ый автобус? – Э-э, ну, наверное, – отвечал ему сбитый с толку Диего. – Какое это имеет отношение к обсуждаемой теме? – Ровно никакого. Но зато теперь я знаю чуть больше, разве это не замечательно? Так что отныне Диего даже не пытался переубедить Ала в чем бы то ни было, зная, что тот будет всячески уходить от обсуждения и увиливать, используя логические хитросплетения. Прибыв на нужную остановку, ребята поспешили покинуть транспорт и направились к зданию общежития. – Ты главное в обморок не падай, хорошо? – с хитрым оскалом обратился к Диего Ал, и тот, кивнув, приготовился увидеть либо что-то божественно прекрасное, либо, наоборот, дьявольски ужасное. Когда же в глуби района им на пути стали попадаться исключительно двухэтажные полузаброшенные домишки, стало понятно, прекрасным тут и не пахнет. – Ну и как тебе хата? – Ал остановился перед такой же блеклой, пыльно-серой бетонной постройкой, которая, правда, в отличие от остальных, была трехэтажной. – Лакшери апартаменты для лучших учеников NYSMEF. Прямо-таки не знаю, что буду делать, если меня отсюда попрут. – Да ладно, – предъявив студенческий ID коменданту и проходя внутрь, сказал Диего. – Не может быть, чтобы все было так уж плохо. – А ведь ты прав, – с энтузиазмом воскликнул Ал. – Я жив, и до сих пор крысы не выели мне глаза, так что пока я побеждаю. Диего, сглотнув, скривился и с того момента стал внимательнее смотреть под ноги. Комната Ала находилась на последнем этаже, почти в самом конце левого крыла. Ключей внизу не оказалось, а это означало, что соседи тоже, как он выразился, вернулись на базу. – Да я, если честно, даже не знаю, с какого они курса и факультета, – отмахнулся Ал, когда Диего спросил о них. – Знаю, что одного зовут Фил, и он ботаник похлеще тебя, вечно зависает в боталке [1]. Один раз даже предложил мне составить ему компанию. – И что ты ответил? – Послал его нахер, конечно же. Делать мне нечего. – А второй сосед? – отсмеявшись, спросил Диего. – Он что за фрукт? – Второй вообще фрик какой-то, – уныло выдал Ал, пиная дверь ногой. – О, вспомнишь дерьмо – вот и оно. На одной из кроватей сидел парень. Хотя парнем его можно было назвать лишь с натяжкой, так как стиль у него был довольно нетипичным для среднестатистического мужчины. На нем была надета облегающая фиолетовая майка, на которой сверкала надпись «Unique Guy», и такие же блестящие штаны в облипку. Волосы его были уложены в прическу с пышным зачесом и обильно залакированы, а сам он, нацепив наушники, смотрел в экран ноутбука, красил ногти в телесный цвет и совершенно не обращал внимания на вошедших. – Я знаю, что ты сейчас подумал, – прошипел Диего на ухо Ал. – Что он – педик, но, прикинь, это не так. – Да ну, – только и смог выговорить тот, будучи не в силах оторвать взгляд от соседа-метросексуала. – Отвечаю, – плюхаясь на свое ложе и приглашая друга сделать то же самое, сказал Ал. – У него есть девушка, и они с ней постоянно созваниваются, трындят часами о какой-то херне и называют друг друга слащавыми словечками. Поверь, ежедневно, после прослушивания всего этого, мне приходится самоотверженно бороться с рвотными позывами, и, клянусь, я не знаю, насколько меня еще хватит! Диего сочувственно покачал головой. – Кажется, теперь я понял, почему ты предпочитаешь зависнуть в городе или остаться в колледже, я бы на твоем месте делал так же, – спустя пару секунд он добавил: – Если что, можешь чаще приходить ко мне, думаю, моя мать не будет против. В то же время со стороны неординарного соседа послышались шорохи. Закончив наносить маникюр и сняв наушники, он повернулся к ребятам, закинул одну ногу на другую и манерно произнес: – О, Алехандро, здравствуй. Прости, был немного занят, не сразу заметил тебя. Тот лишь махнул рукой. – А это кто? Твой приятель? – Меня зовут Диего, а ты… – Зови меня Пьер, – пафосно проговорил сосед, намеренно акцентируя внимание на букве «Р». – Окей, ужасно приятно познакомиться, но, мне очень жаль, сейчас я не могу остаться, – он заломил кисти, как это делают скандальные светские львицы, и вытянул губы. – Надеюсь, еще встретимся. В ответ на это Диего улыбнулся, а Ал фыркнул. – Вали уже, – пробубнил он и, дождавшись, пока за соседом не захлопнется дверь, радостно откинулся на кровати. – Наконец-то! Считай, комната в нашем распоряжении до самого вечера. – А тот, который Фил? – вспомнил о еще одном обитателе комнаты Диего, но Ал поспешил заверить его, что волнения беспочвенны. – Фил с концами утянут в занимательный мир науки. Максимум, что может случиться, прибежит за какой-нибудь тетрадкой или тяжеленным фолиантом и тут же опять смоется. Не факт даже, что в спешке он успеет нас заметить. Ребята рассмеялись, а Ал, вдруг вспомнив о чем-то, встал с кровати и полез в шкаф. Наружу тут же полетели разнообразные вещи: одежда, обувь, учебные принадлежности. Поиски, а вместе с ними и вещной фонтан, завершились только тогда, когда лицо Ала с пакостной улыбочкой вновь показалось прямиком из-за сброшенного в кучу хлама, и в руке парня обнаружилась здоровенная бутылка текилы. – Специально хранил для особого момента, – ставя ее на прикроватную тумбочку, протянул он. – Думал, в минуты особенно сильной грусти буду распивать ее в одиночестве и лелеять надежды о счастливом будущем. Кто же знал, что, встретив тебя, уровень дерьма в моей жизни резко сократится. – Диего спасает жизни! – горделиво произнес он, застыв в позе супермена. – Вот бы мне еще заставить тебя серьезнее относиться к учебе. Ал лишь шутливо пригрозил ему пальцем. – Ты слишком много берешь на себя, Карлос, смотри, не переусердствуй, – он вытянул верхний ящик тумбочки и, достав оттуда кружку, вручил ее Диего. – Не пил из нее уже больше недели, так что советую сгонять в уборную и сполоснуть, если тебе, конечно, не капитально похуй, как мне, например. – Ты в курсе, у вас там кран течет? – по возвращении в комнату поинтересовался Диего и не успел он толком закрыть за собой дверь, как застыл на месте, озадаченно глядя на Ала. Тот все так же сидел на кровати, но теперь в руках он держал новехонькую черную электрогитару и походную флягу. – Уже почти месяц, ага, но никто по этому поводу особенно не чешется. Однако интерес к крану и его судьбе был безвозвратно потерян. – А… – Диего указал на гитару. – Ты что, играешь? – С самого детства, – любовно протянул Ал, поглаживая гриф. – А с этой прелестью мы дружим уже шестой месяц. Yamaha Pacifica, корпус из ольхи, кленовый гриф, чистый звук и семь косарей песо за эту крошку. Нравится? – О да, – Диего интенсивно закивал. – Впрочем, я не особенно разбираюсь в музыке и музыкальных инструментах. Моим ушам не повезло быть оттоптанными медведем. Сыграешь что-нибудь? – А то, – кажется, Ал все это время ждал именно этой просьбы. – Как насчет Depeche Mode? – Давай! – сжав руки в кулаки и улыбаясь до ушей, согласился Диего. – Я готов трясти хаером и визжать как фанатка. И импровизированный рок-концерт начался. Так, как сегодня, Диего готов был поклясться, он не веселился давно. Ал играл просто потрясно, и в какой-то момент он не удержался и начал подпевать, хотя пение никогда не являлось его сильной стороной. А в итоге они оба настолько увлеклись, что к ним в дверь начали стучаться другие студенты. Решив уладить ситуацию, Диего вышел с ними поговорить и, нарвавшись на поток чистого возмущения, пообещал, что шуметь они больше не будут. – И как часто ты вот так достаешь соседей? – смеясь, спросил он. – Достаточно, чтобы меня все возненавидели, – поставив громкость звука на усилителе на минимум, пропел Ал, бряцая по струнам. – И что, неужели никто так и не нажаловался коменданту? – Без понятия, – он прикрыл глаза, наслаждаясь звучанием найденного аккорда. – Я же сказал, я расстраиваться не буду, если меня выселят. Желание спеть еще чего-нибудь у Диего так и не угасло, а потому он предложил Алу сыграть еще одну композицию. – Я вообще не шарю, как это играть, – он подошел к ноутбуку Пьера и преспокойно начал щелкать по клавишам. – Надо поискать ноты, это займет некоторое время. – А Пьер разрешал тебе пользоваться его вещами? – осторожно поинтересовался Диего, вспоминая напыщенный взгляд того красавчика. – Нет, но ты ведь заметил, насколько этот тип самолюбив? – в голосе Ала чувствовалось презрение. – Меня он бесит. И пока этот пафосный придурок не научится ставить пароли на свои гаджеты или хотя бы убирать их подальше, я буду пользоваться ими до посинения. Диего с таким подходом согласен не был, но от высказываний по поводу воздержался. Вместо этого он свинтил крышку с бутылки и разлил текилу по емкостям. Дождавшись возращения Ала, он поднял кружку и озвучил тост: – За нас, за NYSMEF, что нас объединил, и за этот прекрасный вечер! – Полностью поддерживаю, – перекинув через себя ремешок гитары, Ал присоединился к тосту, после чего сделал большой глоток из фляги и, дав алкоголю пройти по глотке, выдохнул. – Ну, поехали! Играл Ал, в виду того, что произведение для него новое, не так уверенно, как в предыдущий раз, но, тем не менее, заказ был исполнен. – Gaudeamus igitur, – протяжно пел Диего, но уже не так громко, чтобы снова не нарваться на озлобленных студентов из других комнат, – Juvenes dum sumus! Gaudeamus igitur, juvenes dum sumus! – Post jucundam juventutem, post molestam senectutem, – вступил Ал. – Nos habebit humus! – Nos habebit humus! – завершили они песню вдвоем, отвратительно завывая и не попадая в ноты. – Забавно вот что, – усмехнулся Ал, откидывая волосы назад, – я вроде как играть умею, да и музыку слышу хорошо, но если вдруг надо что-то спеть – я пас. – Тебе повезло, что у тебя руки откуда надо растут, и ты хотя бы в состоянии совладать с инструментом в отличие от некоторых. – Пф-ф, – прыснул Ал. – Пусть те, кто не в состоянии, пользуются моей благосклонностью и почаще приходят в мою берлогу, – он постучал по стене. – Надеюсь, они примут мое предложение. – Мне почему-то думается, что примут, – улыбнулся Диего и снова поднял кружку для нового тоста: – За дружбу!

***

– Диего! – томно позвал голос. – Диего, дорогой, проснись. Он, по ощущениям, и не спал. Так, максимум задремал. Открыв глаза, он не увидел перед собой ровным счетом ничего, кроме странной и незнакомой комнаты. В воздухе будто висел сгустившийся туман, а стены, уходящие ввысь настолько, что потолок невозможно было разглядеть, отсвечивали кроваво-красным оттенком. – Не ждал меня? – голос появился снова, но понять, кто его издает, Диего пока не мог. Он будто бы шел сразу отовсюду. – А зря, – по комнате прокатился звонкий смех. – Глупенький, я пришла, чтобы сказать, что я люблю тебя и что отныне я целиком и полностью принадлежу только тебе. И не успел Диего осознать смысл сказанного, как прямо из тумана вышла Эмма, причем вышла не абы как, а совсем нагая. Модельной походкой она подошла к нему, застывшему от изумления, и, обвив его шею руками, прошептала прямо в губы: – Я тебе нравлюсь, не так ли? Он хотел было ответить, но не получалось: мысли словно отскакивали обратно в мозг и не могли вырваться наружу. Впрочем, Эмме подтверждение очевидного было и не нужно. Она с диким хохотом оттолкнула от себя Диего, и тот повалился на спину, но упал не на твердый пол, а на мягкую перину. – Давай поиграем в ранчо, – предложила девушка, облизывая губы и нависая над ним. – Ты будешь жеребцом, а я – наездницей. Диего часто закивал, а Эмма впилась в его губы страстным поцелуем, параллельно с этим расстегивая молнию на джинсах. – Не дергайся, больно не будет, – учтивым тоном типичного врача промурлыкала она, и перед глазами Диего тут же запрыгали звездочки. Голова закружилась, дыхание затруднилось. Он словно сел на аттракцион-рогатку, и его с такой силой выстрелило вверх, что еще чуть-чуть, и он выйдет на первую космическую скорость. А потом все так же быстро прошло, и он вернулся на грешную землю; стало так хорошо, что он не удержался и застонал. – Не стесняйся, – шептала девушка таким жарким голосом, что парень буквально таял под ней, как шоколад в духовке. Вцепившись в его плечи, она неистово двигала бедрами и своими движениями приближала грандиозный финал. В какой-то момент она вдруг остановилась, прогнулась в спине и от изнеможения прохрипела: – Ах, как же мне хорошо. А тебе, пупсик? Диего ей не ответил. Просто потому, что банально не мог. – Вижу, это взаимно, – она снова засмеялась и, откинув блондинистые волосы, обольстительно провела пальцем по его животу. – Я рада… Она хотела сказать еще что-то, но тут ее лицо и голос начали разительно меняться. Не понимая, что происходит, Диего приподнялся на локтях и обнаружил, что он почему-то полностью одет, а Эмма, уткнувшись взглядом в пол, стоит на коленях. – Карлос, – чьим-то чужим голосом говорила она. – Карлос, твою мать, проснись, к тебе препод обращается. Диего резко раскрыл глаза. Мир был повернут ровно на девяносто градусов, а прямо перед ним, в центре открывшейся ему картины, виднелась тоже повернутая и безгранично напряженная физиономия Ала. Оторвав голову от стола и приведя мир в нормальное положение, он повернулся и увидел стоящего над его сонным телом профессора матанализа и статистики. – Мистер Карлос, – обратился он к обомлевшему от неловкости и стыда Диего, – вы считаете, что и без моих лекций достаточно разбираетесь в интегралах, или вам просто неинтересно? – Н-ни то, ни другое, сэр, – бесцветным голосом откликнулся тот. Как бы ему хотелось, чтобы прямо сейчас под ним разверзлись врата в ад, и его прямиком на суд дьяволу, весело улюлюкая, утянули бы черти. – Тогда я все-таки попрошу вас впредь не спать на моих лекциях, а прямо сейчас, – профессор вручил ему маркер, – пожалуйста, пройдите к доске и решите задачу, аналог которой мы подробно разбирали только что. – Ну ты, блядь, даешь! – уже после пары нагнал Диего в коридоре Ал. – Заснуть на паре у Дикого Джексона. Безумец! – Скорее глупец. Не знаю, что на меня нашло. Наверное, не выспался, вот меня и вырубило. – Н-да? – с подозрением прищурился Ал. – А чего это ты не высыпаешься? Экзамены сданы, волноваться не о чем… – Экзамены! Точно! – Диего стукнул себя по лбу. – Сегодня ведь должны вывесить результаты теста, надо срочно сходить к факультетскому стенду и проверить списки. Спасибо, что напомнил. И он, радуясь, что смог перевести неудобную тему, рванул по длинному коридору. У стенда уже собрались огромные очереди. Куча студентов со всего их потока толпились вокруг, чтобы узнать свою оценку, и галдели, обсуждая ее с друзьями и родителями по телефону. Пытаясь подойти поближе к спискам, Диего уже пятый раз терпел неудачу: каждый раз кто-то да отталкивал его обратно, после чего приходилось начинать сначала. Решив, что с обезумевшей оравой однокурсников ему в одиночку не справиться, он принялся ждать, когда студенческая лавина чуть схлынет. Однако нужного момента он так и не дождался, вместо этого к нему подошел Мэтт и, поздоровавшись, показал фотографию тех самых списков. – Поздравляю, Диего, ты отлично справился, – с улыбкой сказал Лемье, но Диего на поздравления не откликнулся. Он с выпученными глазами рассматривал не фотографию, а сам телефон, на который она была сделана. – Мать моя Статуя Свободы, да это же… – он заглянул с обратной стороны и указал на логотип, украшавший заднюю панель устройства. – Айфон. И, если мои глаза меня не обманывают, это еще и новая модель. – Да, 3GS, – буднично ответил ему Мэтт. – Купил на проверку, узнать, за что его все так хвалят. И, знаешь, я вполне доволен. Удобный и шустрый девайс. «Эппл» в принципе движутся, как мне кажется, в нужном направлении. Если продолжат в том же духе, то станут неоспоримыми лидерами на рынке. – Он восхитителен, – подвел краткие итоги Диего. – Телефон-мечта. – Правда? – Лемье поднял бровь. – В таком случае предлагаю обмен: я даю тебе свой айфон на целый день, чтобы ты мог по достоинству оценить все его плюсы и минусы, а ты даешь мне свой, чтобы я вспомнил, как это важно, ценить то, что имеешь. Согласен? Диего едва не выронил заветный смартфон, но, к счастью, вовремя ухватился за его корпус пальцами. Он не мог поверить своим ушам. – То есть ты предлагаешь обменять это чудо техники на кнопочную «Нокию»? Ты уверен? – Абсолютно, но только на один день, – улыбнулся Мэтт. – Ну так что, по рукам? – По рукам! – с готовностью согласился Диего, и ребята скрепили договор рукопожатием. – Хорошо, сейчас сниму пароль, и он твой, – забрав айфон из чужих рук, произнес Лемье. – И, к слову, может быть, все-таки глянешь свои результаты? – Да-да, конечно, – напоминание об экзаменах вернуло Диего в реальность, и когда они с Мэттом снова обменялись мобильниками, он открыл ту самую фотографию. – Ого, надо же, ты на первом месте по успеваемости в нашей группе! Это поразительно, как тебе удалось набрать девяносто девять процентов? – Так же, как и любому другому студенту NYSMEF, – спокойно сказал тот. – Просто делал свое дело. Но Диего его уже не слушал, он смотрел в экран и не мог поверить в то, что видит. Уже второй раз за сегодня. – Я… я седьмой, – с трудом выговорил он и пожевал губами, словно пробуя фразу на вкус. – Седьмая строчка. У меня девяносто четыре процента и «A» за «Основы менеджмента». Невероятно… – Потрясающе, – Мэтт даже похлопал ему. – Так держать. – Но… – Диего снова погрузился в список. – Я не вижу здесь Эммы, где она? Лемье нахмурился. – Она, увы, не попала в десятку лучших, – он глубоко вздохнул. – Тест сильно ухудшил ее положение в рейтинге. – Она… провалилась? – с ужасом предположил Диего, но Мэтт покачал головой. – Нет, просто написала его хуже, чем могла бы. Такое случается, расстраиваться не о чем. Впрочем, мне надо идти, – он взглянул на наручные часы. – До встречи, надеюсь, он тебя не подведет. Мэтт указал на смартфон в руках Диего и ретировался.

***

– То есть, нет, на полном серьезе, этот странный чувак дал тебе свой навороченный смартфон в обмен на твой убитый кирпич? Я не ослышался? Ал выглядел напряженным. Его брови плотно сошлись на переносице, создавая впечатление одной непрерывной линии, а рот застыл в неком подобии ухмылки, смешанной с гримасой отвращения. Темные глаза быстро бегали то влево, то вправо, на лбу выступили капельки пота, а вена у виска слегка вздулась, будто он в уме пытался решить теорему Ферма. – Не нравится мне этот парень. Подозрительный какой-то. И предложения у него не менее подозрительные. Я бы не стал ему доверять. Капиталистам, вроде его семейки, в принципе нельзя доверять, эти ребята заботятся только о себе. – Диаз, прекрати, – отмахнулся от него Диего, разглядывая айфон. – Это просто обмен на день, ни больше, ни меньше. – Окей, но сам подумай, какой ему профит с этого обмена? – Ты что-то говоришь про капиталистов, а сам только с позиции профита и думаешь, – цокнул языком Диего, поглядывая в конец вагона. Там, у дверей, о чем-то переговариваясь и хихикая, стояли девчонки, по виду старшеклассницы, и в интервале в пятнадцать секунд то и дело бросали заинтересованные взгляды на них с Алом. – Видишь тех девчонок, они уже целых семь минут исподтишка за нами наблюдают. Я думаю, это из-за него, потому что обычно девушки на мне взглядами долго не задерживаются, – он поднял телефон к лицу, делая вид, что смотрит в экран, но на самом деле боковым зрением принялся наблюдать за дальнейшими действиями двух незнакомок. Одна из них снова на долю секунды повернулась к нему и, улыбнувшись, отвернулась, продолжая хихикать со своей подругой. – С чего ты взял, что смотрят на тебя? – Ал откинул волосы с лица и поправил воротник куртки. – Может, это я своим обаянием сразил этих сеньорит наповал! Диего с явным сомнением уставился на друга. – Без обид, но сразить ты можешь разве что муху газетой. Впрочем, как и я, поэтому я и озадачен. – В таком случае возьми и подойди к ним, – сказал Ал. – Познакомишься, поговоришь с девчонками по душам, заодно и узнаешь, чем вызван столь повышенный интерес к нашим скромным персонам. – А может, не стоит? – Ну, раз не стоит, то и умри от любопытства. Диего вздохнул. Ал прав, пока у него есть преимущество в виде айфона, привлекающее внимание, нужно действовать. Да и, в самом деле, интересно же. Он встал с места и размашистым шагом подошел к девушкам. – Привет, – начал разговор он со своего фирменного жеста: как бы небрежно отбросил волосы назад и наклонил голову. – Мы с вами случайно не знакомы? Подруги в очередной раз переглянулись. – Возможно, да, а возможно, нет, – сказала одна из них, та, что повыше. – У нас много знакомых. – Слишком много, чтобы помнить всех в лицо, – согласилась с ней другая. – Ну, тогда, может быть, если вы не помните всех в лицо, то помните по имени? Девчонки засмеялись. – У нас плохая память на имена, даже еще хуже, чем на лица, – высокая подруга прикрылась рукой, а низкая указала на айфон. – Но зато мы отлично помним телефонные номера. И мне кажется, что твой нам точно знаком. Дай-ка проверю! И она, не дождавшись разрешения, вырвала смартфон из рук Диего и принялась что-то на нем набирать. Через пару секунд из кармана ее куртки донеслась мелодия. – Говорю же, что-то знакомое, – она хитро прищурилась и передала айфон своей подруге. – Я в таких вещах не ошибаюсь. – Я тоже, – та в свою очередь проделала аналогичные манипуляции и, получив, что хотела, вернула наконец гаджет удивленному Диего. – Ой, кажется, наша остановка. И две неразлучные девицы выпорхнули из вагона, все так же хохоча и улыбаясь. Практически сразу же после этого двери захлопнулись, и поезд продолжил движение. – Ну и что? – спросил Ал, все это время со стороны наблюдавший за действиями друга. – По-моему, все прошло более чем офигенно. – Ты же видел, что сейчас произошло? – тихо проговорил тот. – Такого со мной не случалось уже очень давно. Прикинь, они дали мне свой номер телефона. Каждая! – Прикидываю, прикидываю, – выслушивая ликования, Ал потянул Диего к дверям вагона и, как только состав прибыл на станцию, вытолкал его на платформу. – Но для начала поумерь свой пыл, иначе для лазертага запала не останется. Напоминание о цели поездки привело Диего в чувство. Сегодня они и другие ребята с курса решили собраться вместе и поиграть в лазертаг в честь окончания самой первой в их студенческой жизни зачетной недели. Кроме того, к ним, из солидарности, присоединились еще и кураторы, так что команды и их капитаны определились автоматически. – Гринвуд, я ожидаю от вас честной игры, – выкрикнула Нгози, указывая лазерным автоматом на капитана команды противников. – Мы, «Красные», сделаем вас с закрытыми глазами. – Ха, – Гринвуд подбоченился, закинув свое оружие на плечо, – неужели ты думаешь, что нас так просто победить? Как бы не так! «Зеленые» не сдаются! Вперед, в бой! Как только все боевые кличи были кинуты, а правила обговорены, игра началась. Диего в паре с «жаждущим расправы над противником» Алом немедля бросились в атаку. Проходя по затемненным коридорам, Диего запнулся о собственные шнурки и, заверив Ала, что он присоединится к нему через пару секунд, присел, чтобы убрать их внутрь кед, как вдруг на него кто-то налетел. Этим кем-то оказалась Эмма, а потому вместо того, чтобы бурчать и сердиться на чужую неуклюжесть, Диего рассыпался перед девушкой в извинениях. Та лишь отрешенно кивнула, толком не взглянув на него, и прошла вперед. Диего последовал за ней. – Что-то случилось? – поинтересовался он, видя, что девушка никак не отреагировала на то, что ее только что подстрелил один из «Зеленых». Он-то, конечно, сразу же расквитался с ним, прицельным выстрелом выведя его из игры на пару секунд, но состояние Эммы беспокоило его сильнее заработанных очков за нейтрализацию противника. – Ты выглядишь как-то расстроенно. Вдруг Эмма остановилась. Она развернулась к Диего, и тот увидел на ее милом личике явные признаки волнения. – Мэтт не пришел, – произнесла она, и ее слова тут же растворились в веселой музыке. – Он пообещал мне, что придет поиграть, но в итоге так и не явился. Диего сморщился. То, с какой интонацией девушка это сказала и с каким рвением хотела увидеть Лемье прямо здесь и сейчас, ему совсем не понравилось. – Ух, как это низко – не выполнять данных обещаний! – чересчур наигранно возмутился он. Прости, Мэтт, айфон, конечно, крутая вещица, но добиться расположения девушки мечты куда круче. – Я вот, например, всегда соблюдаю данные обещания. В лепешку разобьюсь, но соблюду! Эмма улыбнулась и, сложив руки на груди, наклонила голову вбок. – Правда? – Клянусь своей коллекцией комиксов! – гордо вскинул подбородок Диего. – Да чтоб мне пусто было, если это не так. В следующий же момент в него кто-то попал, а буквально через мгновение на него набросился разгоряченный и во всю глотку кричащий Ал. – Ну и чего ты тут завис?! Договорились же, что ты меня нагонишь и мы вместе пойдем крушить все вокруг! – его взгляд пал на стоящую позади Диего Эмму. – А, ну все понятно. Извините, мисс, но я вынужден сейчас же забрать этого придурка с собой. Он бесцеремонно схватил Диего за запястье и, пока тот не начал сопротивляться, потащил за собой вглубь лабиринта. – Я охреневаю от тебя, – то и дело ворчал он, отстреливаясь от противников. – Боевая диверсия в виде болтовни с девушкой. Будь моя воля, Карлос, я бы тебя расстрелял за предательство отряда. – Это всего лишь игра! – запротестовал Диего. – Не воспринимай ее слишком серьезно. Да и вообще, кто тебя просил появляться именно в этот момент? Максимально не вовремя! Я из-за тебя теперь в ее глазах идиотом выгляжу! Ал резко остановился. – Стоп, так это, оказывается, я во всем виноват?! – гневно выдал он. – Это я подставил команду? Я бросил друга, и я не сдержал слово? Знаешь что, чувак, в данный момент ты выглядишь идиотом не только в ее глазах! Диего потупился. Да, неудобно получилось. Вот только что он бахвалился перед Эммой, что весь такой честный и правильный, а сам в итоге забыл о лучшем друге и всей той тактике, что они вдвоем придумали на бой грядущий. – Прости, что-то я… – начал было он, но извиняться и наверстывать упущенное было поздно. По громкой связи сообщили об окончании игры, его автомат разрядился, а все игроки направились к выходу. – Отлично поиграли, – процедил Ал и, покачав головой, последовал за остальными. Диего хотел нагнать его, подбодрить, но понимал, что испорченная игра – целиком и полностью его вина, так что это прозвучало бы как издевка. Вышел из лабиринта Диего в ужасном настроении. Ну вот что он за человек такой? Хочет как лучше, а получается как всегда. И себе не дал развлечься, и других подставил. – Я ж говорил! Говорил! – ликовал Гринвуд, тыча пальцем в табло с результатами. – «Зеленые» победили! Размазали вас как масло по сковородке! Слышь, Вайо, вы – лузеры! – Смотри не зазнавайся, Гринвуд! – парировала Нгози. – Это еще не конец, жди реванша. Да что же это такое, – эмоционально топнула ногой она, поравнявшись с Диего. – То на экзаменах завал, то проигрыш в лазертаг – прямо-таки сплошная полоса неудач. А мы ведь с Гринвудом еще поспорили, кто победит, теперь придется отдавать должок. – Да ладно тебе, не переживай, – мягко сказал тот, незаметно поглядывая на стоявшего неподалеку Ала. – Ты хорошо постаралась, а победа – это второстепенное. Главное, ведь, участие, верно? – Сейчас бы использовать присказки для лохов, – огрызнулся Ал еще до того, как успела отреагировать сама Нгози. – Победа была бы у нас в кармане, если бы все из нас постарались так же, как она. И снова не успел никто ничего сказать в ответ, как он уже исчез за дверью. А в следующую секунду, чуть повернув голову, Диего увидел стоящих неподалеку от той самой двери Эмму и Мэтта. От удивления он аж протер глаза, надеясь, что ему это всего лишь показалось, но, нет, атлетически сложенная фигура Мэтта рядом с девушкой была вполне реальна. Не удержавшись, он решил подойти к ним поближе и заодно узнать, где же этот парень пропадал все то время, что они играли. –… и, в общем, я смог приехать только к концу, – Мэтт, похоже, как раз рассказывал о причинах пропуска игры. – И снова здравствуй, Диего, – поздоровался он и дежурно улыбнулся, – как прошла игра? – Чудесно. Мы проиграли, – хмуро ответил тот, буравя Лемье взглядом. – Эмма сказала, что ты пообещал ей поучаствовать в игре. Печально, что тебя не было, нам бы очень помогло твое присутствие. Закончив свой краткий монолог, Диего насупился, а Мэтт тяжело вздохнул. Его брови изогнулись, отчего лицо парня сделалось грустным. – Видишь ли, несмотря на то, что я стараюсь быть пунктуальным, ненавижу опаздывать и умею грамотно рассчитывать временные издержки, я не могу всегда учесть все факторы окружающей среды, а в особенности человеческий фактор, и именно по этой причине я застрял в центре города. Мне кажется, тебе, как жителю Нью-Йорка, должно быть известно о том, что Манхеттен частенько по тем или иным причинам часами стоит в пробках. Диего кивнул. Ему, начинающему автолюбителю, это было очень хорошо известно. – К тому же мне пришлось заказывать такси, так как я не мог позвонить личному водителю, из-за чего я потратил куда больше времени, чем обычно. – А почему ты не мог ему позвонить? – спросила Эмма, на что Мэтт лишь развел руками. – Потому, что мой телефон и моя сим-карта у Диего, а наизусть номер я не помню. – У Диего?! – удивлению Эммы не было предела. Она поочередно смотрела то на одного, то на другого и, казалось, едва понимала, что происходит. – Как это? Так, а ну-ка оба объяснитесь, пожалуйста. Сам же Диего замер от услышанного, будто пытаясь слиться со стеной, однако у него это плохо получалось. По телу его пробежали мурашки, а осознание пришло только сейчас: сегодня он подвел абсолютно всех. – Поверь, Эмма, ничего особенного, просто, видимо, Диего так спешил обменяться телефонами, что забыл переставить наши симки. Вот и получилось что получилось, – Мэтт пожал плечами. – И поэтому во избежание повторения подобных конфузов я вынужден потребовать свой телефон обратно. Очень жаль, что все так вышло. В его стальных глазах проблеснула недобрая искра. Он протянул руку, и Диего без колебаний передал ему айфон, а взамен получил свою старую-добрую «Нокию». – Но я все равно не… – начала было говорить Эмма, но Мэтт улыбнулся и приобнял девушку за плечи. – Я расскажу тебе всю историю с самого начала, если разрешишь мне подвезти тебя. Тем более, больше это не проблема, я ведь вернул телефон. Эмме предложение пришлось по вкусу, так что вскоре Диего в очередной раз наблюдал, как наикрутейшая девушка в его жизни уходит в закат под ручку с Неподражаемым-Мэттью-Лемье. На душе в очередной раз сделалось мерзко. Настроение же упало совсем к самым плинтусам, а окончательно добило его понимание того, что в этот раз даже на поддержку Ала рассчитывать не стоит. Диего постарался на славу: от него отвернулись все, кто только мог. Сказка закончилась, и Золушка из принцессы снова превратилась в падчерицу-замарашку.

***

Весь остаток января Диего пролежал плашмя, смотря в потолок и думая о разном. А иногда и не думая вовсе. Просто потому, что так было намного легче. Происшествие в лазертаге здорово подкосило его эмоциональное состояние и вогнало в такую апатию, что не хотелось вообще ничего, кроме как лежать и плакать. Из комнаты он выходил только в экстренном порядке, когда совсем приспичит. Голод, холод и все прочие низменные потребности он предпочел по максимуму игнорировать, особенно когда не мог найти в себе сил даже для того, чтобы элементарно подняться с кровати. Что уж говорить о колледже, да и просто вылазках в город. Диего и думать об этом не мог. На учебе его в последний раз видели, кажется, две недели назад, и его это вполне устраивало. Дедлайны не горят, мозг не кипит от плодотворной деятельности – вот и замечательно. Правда, тут еще как посмотреть, что хуже: чтобы мозг кипел, или чтобы он же медленно отмирал в бездействии. Людмила же, как любая заботливая мать, не могла не заметить за Диего резких изменений в поведении и всеми силами старалась не допустить катастрофы. Ежедневно она заходила в его комнату и интересовалась самочувствием. Тот в свою очередь невнятно бормотал, что все супер, и натягивал на себя одеяло, с головой прячась под ним. Так он дожидался, пока мать не уйдет, оставив его одного, и вылезал обратно. И самое грустное в этом то, что он, может, и не был против поговорить, но просто не мог выдавить из себя ни слова. Все его проблемы казались такими далекими, будто они и не его вовсе, и какими-то… глупыми, незначительными. Она-то наверняка по работе сталкивается с куда более сложными ситуациями, будет как-то нелепо, если он начнет ей жаловаться на свои никчемные проблемы. Да, в общем-то, никакие они и не проблемы, а так… мелкие неурядицы. Осталось только понять, чего он тогда так на них зациклился. В один из таких дней, оставшись дома в одиночестве, Диего наконец-то нашел в себе силы подняться с кровати и переползти в кресло. Развалившись в нем, он сидел перед своим старым компьютером. Экран, не менее старый, рябил, ужасно раздражая. «Все нормальные люди уже давно перешли на жидкокристаллические экраны, и только я все сижу с этим барахлом, – думал Диего, пиная процессор. – Не компьютер, а развалюха». – Вот и я такая же развалюха, – внезапно вслух уныло протянул он. – Никуда не гожусь, вот меня все вокруг и отторгают. Он отвернулся от экрана и возвел взгляд под самый потолок. Там вот уже несколько лет висел его любимый плакат с Меган Вулф**, обворожительной красоткой в купальнике. – Эх, вот бы мне быть таким же, как ты. Классным, красивым и… женщиной. Ну реально, вам и ныть можно, и быть слабыми, и это за вами все бегают, а не вы за всеми. Он, не слезая с кресла, поднялся на ноги, перепрыгнул на кровать и оказался лицом к лицу с напечатанной Меган. Аккуратно приподняв края плаката, он заглянул под него, и его лицо тут же озарила улыбка. Улыбка влюбленного идиота, как он ее называл, за что и недолюбливал. Впрочем, это была первая положительная эмоция за прошедшую неделю, что само по себе являлось хорошим звоночком. Под плакатом висели приклеенные прямиком к стене фотографии. С десяток маленьких, чуть ли не паспортных фотографий Эммы. Диего хранил их здесь исключительно из соображений секретности. И, надо сказать, тайник он выбрал хороший – если не знать, что под плакатом что-то спрятано, то самостоятельно вряд ли догадаешься. Своей коллекцией секретных фотографий он ужасно гордился. Их печать стоила ему не один доллар, так что ценность в них была не только духовная, но и материальная. По очереди рассмотрев снимки и задержавшись взглядом на каждом из них, Диего качнул головой, как бы безмолвно прощаясь с ними на неопределенное время, и накрыл их плакатом. В этот же момент на всю комнату раздалась визгливая трель мобильника. Диего рванул к телефону. Столь необычайная резвость была легко объяснима: он надеялся, что это звонит Ал. С того дня они так нормально и не поговорили, потому Диего страстно желал прояснить ситуацию и по-человечески извиниться. Но, увы, стоило взглянуть на экран телефона, и уголки его губ опустились. Это была мать. – Диего слушает, – неохотно протянул он, отвечая на звонок. – Как ты себя чувствуешь? Все хорошо? – услышав траурные интонации в его голосе, Людмила засуетилась. – Ничего не болит? – Мам, – Диего потер висок. – Все классно. Тебе не стоит лишний раз себя накручивать. – Точно-точно классно? Ты уверен? – судя по напору, она будто бы желала убедиться в обратном. – Точно-точно, – он попытался сделать голос чуть более веселым, но получилось так себе. – Давай так: ты приедешь, и мы дома поговорим, окей? – Окей, – Людмила, кажется, смирилась. – Тогда… тогда вечером устроим чаепитие! Тортик, ну, тот, который ты любишь, купить? – На твое усмотрение, – на выдохе ответил Диего и, пообещав к вечеру привести настроение в порядок, бросил трубку. Позже он и сам рухнул рядышком, зарываясь пальцами в мягкие подушки. Ну вот и на что он каждый раз надеется, когда его уши улавливают первые секунды мелодии звонка? Почему он такой наивный, почему такой неуверенный? Почему все ждет, что кто-то другой должен делать первый шаг, когда вообще-то виноват он? Внезапно эта мимолетная мысль больно уколола его изнутри, и он моментально подорвался с места. Сев за компьютер, он открыл ICQ и Фейсбук и по очереди то там, то там написал Алу сообщение. Он понимал, что выразить все свои мысли в текстовом виде у него получится намного лучше, и потому постарался вложить в сообщение всю свою красноречивость. Отправив письма, Диего в задумчивости облокотился на стол. И все бы хорошо, но как скоро Ал теперь это прочитает? Размышления об Але как по цепочке притащили за собой еще и нежелательные мысли о Мэттью Лемье. Чертов Лемье, этот парень буквально сводил с ума! Каждый раз, как Диего вспоминал о нем, его одновременно обуревали и пассивная агрессия, и жгучий интерес. С одной стороны, он ненавидел Лемье за то, что тот лез к Эмме, и все его попытки в этом направлении заканчивались весьма успешно, с другой… с другой таинственность Мэтта нехило зацепила его природную любознательность. Да и активирующаяся обычно в преддверии чего-то глобального и бьющая без промаха интуиция явно давала понять, что Мэтт – свой человек. На данном этапе не совсем было понятно, в чем это выражается и как это следует трактовать, но интуиция есть интуиция, а ей он, даже будучи дотошным занудой, привык доверять безоговорочно. В случае же с Лемье утверждение о его «благоприятности» для Диего подтверждалось еще и странными снами, которые зачастили сниться ему в последнее время. В них он будто бы оказывался перед четырьмя загадочными фигурами, черты которых угадывались лишь едвааа. Он бы вовсе не обратил внимания на подобный сон, даже не запомнил бы наверняка, если бы тот он не приходил к нему снова и снова. Каждую ночь Диего оказывался все ближе и ближе к четырем фигурам, и в одном из последних снов смог рассмотреть одну из них. Самая высокая фигура чертовски напоминала нового знакомого из колледжа. Короче говоря, из всего этого торжества подсознательного пока можно было сделать только один вывод – не стоит портить отношения с Мэттом. Если ему суждено сыграть важную роль в жизни Диего, то пусть так оно и будет. Осталось только смириться с тем, что этот мерзавец пытается увести у него девушку. Закусив губу, Диего забил в поисковую строку Гугла имя и фамилию Мэтта. С последнего раза, когда они с Алом искали по нему информацию, прошло несколько месяцев, наверняка в интернете за это время появилось что-то новенькое. Тем более что в прошлый раз они ограничились лишь двумя ссылками: страницей, посвященной Лемье-старшему, и статьей про убытки. Пролистав всю первую страницу поиска, Диего уже готов был отчаяться – Гугл был уверен, что его интересует именно отец Мэтта – как вдруг его взгляд зацепился за знакомое название. Самый нижний результат поиска по какой-то непонятой причине выдал ему ссылку на Everyzine. Everyzine был одним из тех популярных глянцевых журналов обо всем на свете для подростков. Диего любил этот журнал: благодаря ему он всегда был в курсе всех модных трендов, интересных событий и хотя бы примерно представлял, чем заинтересовать противоположный пол. Но как с ним связан Мэтт, раз поисковик выдает ссылку на журнал из-за его имени? Насколько Диего знал, журнал выпускался в Нью-Йорке. Семья же Лемье – канадцы, так что связь одного с другим пока была весьма неочевидна. Щелкнув по ссылке, Диего оказался на сайте журнала, в разделе с фотографиями. И каково было его удивление, когда, прокрутив колесико мышки, он наткнулся на изображение Мэтта. Открыв фотографию, он с жадностью начал рассматривать ее. Кроме Мэтта на ней была запечатлена какая-то незнакомая девушка. Они вдвоем сидели на чем-то похожем на перила и смотрели прямо в камеру. На обоих были надеты модные вещички, каждая из которых была подписана мелким шрифтом, а название вверху страницы гласило: «Снова в школу». Только теперь все наконец-то встало на свои места, а бурная реакция девушек в кафетерии прояснилась окончательно. Действительно, вряд ли девчонки знали его как сына человека, владеющего целой корпорацией, скорее он был известен им как популярная фотомодель из любимого журнала. Диего даже стало его немного жалко: интересно, сколько раз ему уже преграждали путь безумные фанатки, выпрашивая автограф? Впрочем, ладно еще автограф, главное, чтобы на части не разобрали. В приподнятом настроении он решил проверить, не ответил ли ему Ал. Письмо оставалось непрочитанным, и Диего снова приуныл. Однако унывать ему пришлось недолго; внезапно в дверь позвонили. Такой неожиданный поворот разом скинул с него весь флер расхлябанности. Он никого не ждал, а мать еще не скоро должна была вернуться домой. Тем более, у нее есть ключи. Диего подошел к двери и заглянул в глазок. Никого там не увидев, он разволновался еще сильнее. Район у них неспокойный, мало ли что. Месяц-два назад, вон, какие-то свидетели чего-то там приходили, настойчиво просили купить какую-то книжицу и причаститься к их религии. Он их, конечно, послал куда подальше, но с того момента лишний раз открывать двери стало как-то боязно. Не торопясь, он скинул все цепочки и провернул замки и, приготовившись нападать, если потребуется, приоткрыл дверь. В образовавшейся щелке замаячили собранные в хвост каштановые волосы и длинные руки, укутанные в плащ. – Ната?! – удивленно выдал Диего, полностью открыв дверь и разглядывая гостью. – Что ты здесь делаешь? Девушка переминулась с ноги на ногу. – Да так, проведать тебя пришла, – смущаясь, ответила она. – Тебя что-то давно на парах не было видно, вот я и подумала, что ты заболел. Вот, смотри, я и апельсинчиков принесла! Ната протянула парню целый пакет, заполненный апельсинами, и широко улыбнулась. – Клево, – положил его на тумбочку при входе Диего. – Отнесу Марго, у нее как раз есть соковыжималка. Ты входить будешь, или как? – Буду! – всполошилась Ната и перешагнула через порог. Оказавшись в квартире, она тут же начала стягивать с себя верхнюю одежду, то и дело поглядывая на Диего, закрывающего замки. – А кто такая Марго? – Подруга матери, – холодно сказал тот и облокотился на дверь. – Спасибо, конечно, за визит, мне правда очень приятно, но имей в виду, я сейчас не особенно разговорчив. – Ну ладно. А кстати, чем ты болел таким все это время? – Депрессией и ненавистью к себе. – А если серьезно? Диего с сожалением посмотрел на девушку. Его каждый раз невероятно печалило то, что многие люди совершенно поверхностно относятся к ментальному здоровью в принципе. То есть никто не сомневается, что тебе плохо, если ты заболеваешь гриппом, но почему-то, когда дело касается иных проблем, то все тут же начинают говорить, что это несерьезно, и ты просто временно упал духом, тебе надо проветриться, заняться делом и вообще перестать быть тряпкой. – Я абсолютно серьезен. Я не ходил на занятия потому, что банально не мог заставить свой зад встать с постели. – Ага, понятно, – протянула Ната, покачивая головой. – То есть мне так Нгози и передать, да? Упоминание куратора заставило Диего напрячься. – Нгози? При чем тут Нгози? – А при том, что она первая, не считая меня, заметила, что тебя нет. Разволновалась вся, говорит, ты звонки игнорируешь, с тобой никак не связаться… Ну да, есть такое, но это только потому, что в последнее время ему зачастили звонить какие-то непонятные девушки с предложением встретиться. Странный телефонный террор продолжался вот уже неделю и, похоже, не думал заканчиваться. Диего пытался поискать информацию в интернете об этом, звонил на горячую линию оператора, но все тщетно. Ни там, ни там помощи он не дождался. Тем временем, хаос продолжался: вчера, например, ему снова позвонили с незнакомого номера, но он даже не взял трубку. Отказывать людям, а уж тем более кричать на них, ему всегда было неудобно, поэтому он предпочел просто не вступать с ними в контакт. На данный момент это казалось лучшей стратегией. – У меня мобильник на беззвучном, – соврал он, надеясь, что горящие щеки не выдают его с потрохами. Врать он тоже никогда не умел, – вот и не услышал. Спасибо, что сказала об этом, так неловко, обещаю, что завтра буду в колледже. – Вот и чудесно! – Ната вновь улыбнулась своей «зубастой» улыбкой. – А чтобы стопроцентно расположить тебя к выходу из дома… – она опустила руку в карман пальто и чуть погодя вынула оттуда сложенный пополам флаер. – На, посмотри! Диего развернул флаер, и лицо его вытянулось. – Святые угодники, это же… – Ага! – Ната вся светилась от радости. – Концерт Wandy в День святого Валентина! – Замечательные новости, – Диего и сам был на седьмом небе от счастья. Он обожал Wandy, они были его любимой группой еще со средней школы, когда только их песни и мелодии могли заставить его забыть о несчастьях и танцевать, пока никто не видит, и пропустить их концерт означало бы предать свою любовь к ним. – Просто отличные. Я должен быть там. – Я так и знала! – вскрикнула Ната. – Именно поэтому я и хочу тебя туда пригласить. Давай вместе пойдем, а? Вдвоем ведь веселее. Радостный настрой и легкость мгновенно улетучились. Улыбка сошла на нет. Черт возьми, этого следовало ожидать, если имеешь дело с Натой. Очередная ловушка, из которой нужно поскорее выбраться, пока она окончательно не захлопнулась. Думай, Карлос, думай. – Слу-ушай… – начал он, пытаясь подобрать такие слова, чтобы не обидеть девушку. – Я тут вспомнил, 14-го февраля я буду немного занят. Дела, очень важные дела, знаешь ли. Кажется, плакал мой концерт. Да, врать он не умел, но зато мастерски отыгрывал различные роли. В данном случае надо было всего лишь представить, что он – чрезвычайно занятой человек, у которого на месяцы вперед все расписано по датам. И, вуаля, сразу же появлялся необходимый тон, серьезное выражение лица и исчезала любая заторможенность. – Но… Неужели нельзя перенести? – Не думаю, у меня очень плотный график, – возразил ей Диего, снимая с вешалки пальто. – Но, так уж и быть, я попытаюсь выкроить время для концерта, и то только потому, что мы с тобой хорошие друзья, а я, безусловно, ценю это. – Но… – продолжила было препираться Ната, но тот не давал ей вставить и слова. – Я дам тебе знать, как только что-то освободится. Точнее, если вдруг что-то освободится, ну, ты понимаешь. Все-таки очень много дел, ну очень. Если будет звонить Нгози, скажи ей, что со мной все хорошо, – он в ускоренном темпе помог Нате надеть пальто, после чего открыл дверь и пропустил ее вперед. – Ах и да, спасибо за приглашение. До встречи! И как только Ната оказалась за порогом, Диего захлопнул дверь. Избавляться от нее с каждый разом становилось все сложнее. И дело не в прогрессирующей привязанности Наты, а в том, что он и впрямь дорожил их дружбой и обрывать все на корню не хотелось. После каждого такого случая Диего чувствовал себя отстойно. Он осознавал, что поступает не совсем правильно, но и отвечать на знаки внимания не хотелось. Еще чего! У него есть Эмма, только она ему и нужна. Никто больше. Ната только мешается, и надо было что-то с этим делать.

***

В колледже все шло своим чередом: преподаватели исправно читали свои лекции, студенты записывали их в тетради, а по многим предметам уже сейчас, в начале февраля, обозначились темы будущих тестов и контрольных, а также концепция итоговых проектов. Итоговыми проектами выделился лишь курс по корпоративной этике, и пусть на данный момент никто из студентов толком не знал, в чем будет заключаться этот самый проект, волнительно было уже сейчас. Хотя, что уж там, Диего в принципе волновался по любому поводу. – Не переживайте, – успокаивающим голосом говорила им профессор Линда Миллер, пухлая женщина, любившая складывать ладони домиком и добрым родительским взглядом обводить своих студентов. – Это задание не настолько сложное, как вам, возможно, кажется сейчас. Оно скорее направлено на развитие вашего творческого и коммуникативного потенциала, нежели на зазубривание материала и учебу в прямом смысле слова, так что, я уверена, даже те, кто не блещут результатами тестов, справятся с ним на отлично! Эти слова слегка успокоили Диего, и он решил не нагнетать обстановку раньше времени. Подумаешь, проект. Он справится с ним на раз-два!.. Наверное. – А, вот ты где! – отвлек его от задумчивого помешивания кофе Алексей. – Не будешь возражать, если я присяду? – Нет, конечно, – ответил Диего и убрал сумку со стула. – Ты что-то хотел спросить? – Ну да, и это тоже, – усмехнувшись, сказал Алексей и поправил свои незаменимые очки с желтыми, похожими на два солнышка, стеклами. – Тут, в общем, буквально на днях открылась запись на межуниверситетские соревнования, и теперь я, как капитан сборной NYSMEF, ищу команду. Ты как, в ладах с легкой атлетикой? Лицо Диего исказилось, словно кто-то сильно отдавил ему ногу. – Алекс, мне очень жаль, но, боюсь, я ничем не смогу помочь. Я слишком неспортивный человек, для меня простой комьютинг [3] уже серьезное испытание на выносливость. Особенно в час пик. Он засмеялся, но, заметив, что Алексею совсем не весело, тут же перестал. – Я не просто с атлетикой не в ладах, я в принципе далек от спорта. Мне правда очень жаль. – Ладно, я понял, не убивайся ты так. Нет, так нет, – хлопнул его по плечу тот. – Найдем других, у нас колледж большой. – Это точно, – кивнул Диего. – Не думаю, что найти желающих поучаствовать станет большой проблемой. Алексей, ничего не отвечая, нагнулся слегка вперед, будто собирался поделиться великой тайной. – Говоря о проблемах, – он, слегка развернувшись, кинул быстрый взгляд на Ала. – Вы поссорились, да? Извини, если лезу, но слишком уж это заметно. Диего не ответил. Он в упор смотрел на Ала, который сидел к ним спиной за соседним столиком. И как он тут оказался? Не может быть, чтобы он был здесь с самого начала, Диего бы заметил. – Ну, – выдал он, – я… я, кажется, сильно его обидел. Но я не специально, честно! Реплика получилась громче, чем он рассчитывал, и Диего закусил губу. Интересно, Ал услышал? – И что же ты такого натворил? – как ни в чем не бывало продолжал Алексей. – Помнишь лазертаг? – тот кивнул. – Так вот, в тот день мы проиграли, и частично это моя вина. Мы с Алом договаривались действовать вместе, а я… А я наломал дров, в общем. Не специально, просто… Так получилось. Я хотел извиниться, но он даже слушать меня не стал. А в интернет он, похоже, не заходит, потому что там я уже сто раз успел попросить прощения. Впрочем, не заходит и ладно, может… может, ему и так хорошо, чего я навязываться лишний раз буду? У меня, между прочим, тоже гордость есть. – Знаешь, – Алексей улыбнулся, – мне кажется, скоро все нормализуется. Диаз просто сам по себе взрывной парень. Я ведь и у него пытался спрашивать, что произошло, но он ни в какую. Только бесился и просил не лезть в чужое дело. Ты, вон, более открытым в этом плане оказался. – Ты бы знал, как я иногда от этого страдаю. – То-то и оно, вы, как огонь и лед, постоянно уравновешиваете друг друга, а сейчас, пока вы порознь, один как с цепи сорвавшийся, а другой ходит с унылым лицом и, черт вас подери, не знаешь, как каждому помочь. Но, ты не переживай, Диаз скоро остынет, я знаю. – И откуда такая уверенность? – прищурился Диего, скрывая появившуюся на лице улыбку. – У меня бабка прорицательницей была, – Алексей рассмеялся. – Шучу. На этом их разговор завершился, а на следующий день и вправду случилось неожиданное: к Диего спустя долгое время вновь подсел Ал. Он выглядел растерянно и избегал встречаться взглядами. – Блин, чувак, я тут прочитал твои сообщения. Вот реально только сегодня смог это сделать; ты прикинь, у нас в общаге интернет отрубили, никто ничего сделать нормально не мог... Ну, ты это… извинения приняты. – Ну надо же… – начал было Диего, но Ал строго перебил его: – Дай договорить, Карлос! – он прокашлялся. – Так вот, я типа… типа тоже извиняюсь. Вот. Был неправ. Он так напряженно смотрел в лакированную поверхность стола, как если бы хотел взглядом проделать в ней дыру, и это неожиданно рассмешило Диего. Он протянул Алу руку в надежде, что он отреагирует на этот жест. Тот не заставил себя ждать: рукопожатие свершилось. – Алексей уже говорил тебе? – уже более дружелюбно спросил Ал, ложась грудью на парту. – Про соревнования? – Говорил, но я не буду участвовать. – А я буду, надо же кому-то защищать честь этой шараги, – самодовольно выдал Ал. – Тем более что я на самом деле неплохо бегаю. – Да ну? – с сомнением откликнулся Диего. – А ты не веришь? Знаешь, я человек азартный, так что предлагаю тебе сделку. – И какую же? – Спорим, я обгоню подземку. Спор был принят, и теперь оба должны были стартовать от Боулинг-Грин и финишировать на Уолл-Стрит, но только Диего необходимо было проехать это расстояние на метро, а Алу – пробежать по улице. И, конечно же, ему нужно прибыть на станцию раньше, чем его друг выйдет из вагона, иначе спор будет считаться проигранным. – Готов? – спросил он Ала, который в это время активно разминался прямо на улице, чем привлекал внимание проходящих людей. – Еще бы! – бодро ответил тот, потягиваясь. – А ты готов кормить меня всю следующую неделю? – Не дождешься, – усмехнулся Диего и еще раз сверился со своей незаменимой картой. Да, все правильно, отсюда направо и дальше прямо по Бродвею. Он показал этот незамысловатый маршрут Алу, и тот кивнул, подтверждая, что все понял. – У тебя будет примерно полторы минуты, чтобы обогнать состав, – наставлял его Диего. – Ты должен находиться внизу, когда двери откроются. – Да понял я, – усмехнулся Ал, подпрыгивая на месте. – Давай начинать. – Окей, тогда, когда я спущусь и зайду в вагон, я позвоню тебе, и ты поймешь, что можно бежать. – Заметано! На этих словах Диего показал Алу большой палец, и они разделились. Народу, к счастью, было не много, в выходные пассажиропоток всегда падал, потому они и выбрали именно этот день. Чтобы случайно никого не поранить, да и самим не быть задавленными. Еще до того, как вагон полностью остановился, Диего достал телефон и набрал Ала. По договоренности он был обязан звонить ему на протяжении десяти секунд, чтобы тот наверняка услышал звонок или почувствовал вибрацию. Двери закрылись, и состав пришел в движение. Перегон между станциями был маленький, а потому Диего и опомниться не успел, как поезд уже приблизился к Уолл-Стрит. Внутри все затрепетало. Вот он, решающий момент: кто же станет победителем в этом споре? Диего, не отрываясь, смотрел на платформу. Ала пока видно не было. Он ликовал, когда двери вновь открылись, однако, не успел сделать и шагу, как в самый последний момент тот вихрем ворвался на платформу. – Ха-ха! – прохрипел Ал, тяжело дыша. – Я победил! И я готов прыгать от радости, несмотря на то, что сейчас меня едва держат ноги. И то была полная правда, Диего поспешил поддержать горе-бегуна. – Это было просто поразительно, ты заслужил целую неделю бесплатного обеда! – восторженно поздравил его с победой Диего. – Более того, теперь я полностью уверен, что в беге тебе нет равных, а сборная NYSMEF в надежных руках. Но одним спором с Алом Диего не ограничился. Пусть сам по себе он был довольно-таки спокойным парнем, и первым на рожон не лез, но когда кто-то бросал ему интеллектуальный вызов, то не мог от него отказаться. Он, чего уж греха таить, обожал спорить и доказывать оппоненту свою правоту. И ровно настолько же он не любил, когда кто-то обличал его неправоту. Именно в этом отлично преуспел Мэттью Лемье. Началось все на парах по мировой истории. Профессор в ходе лекции, как это обычно бывает, чтобы расшевелить полусонных студентов, задал вопрос, касающийся темы: – Возросший после Великой депрессии интерес к грамотному менеджменту сменился очередным его упадком; мир стоял на пороге Второй мировой войны. Кто знает, когда она началась? – В 1941 году, – выдал Диего после образовавшейся паузы. Мысленно он уже прибавил себе одно очко в карму, но тут сбоку послышался голос Лемье: – Не совсем, – спокойно сказал он. – Безусловно, ряд стран, в том числе США, вошли в войну только в сорок первом, но, фактически, война началась раньше – в 1939 году. – Точно! – согласился с ним преподаватель. – США оказались втянуты в войну двумя годами позже… – После нападения японских войск на Перл-Харбор, – закончил за него предложение Мэтт. – Великолепно, мистер Лемье! – похвала от преподавателя не заставила себя ждать, отчего Диего ощутил, как внутри него растет неприязнь по отношению к Мэтту. Если бы он был героем мультиков, то из его ушей наверняка пошел бы пар, а голова стала бы огромной и красной. Следующий эпизод, связанный с Лемье, случился в коридоре на третьем этаже, когда они втроем – Диего, Мэтт и Эмма – ждали начало пары и обсуждали музыку. – А вот мне нравятся старые песни, – весело говорила Эмма. – 80-е, 90-е – это как раз то, что надо. Да хотя бы «What is love?» чего стоит! – Девяносто третий в принципе для музыкальной индустрии выдался знаковым. Столько новых групп, впоследствии ставшими культовыми, сразу: Papa Roach, Korn, Scooter. – Да, но при чем тут 1993 год? – скрестил руки на груди Диего. – Хаттавэй** выпустил свой хит в 1994. – Ошибаешься, – все так же спокойно, без малейшей агрессии и повышения тона, ответил Мэтт. – В девяносто третьем. Скорее всего, попадать во всякие чарты он начал годом позже, не знаю, не осведомлен. – Да нет же, – а вот Диего уже явно начинал терять терпение. Брови поползли к переносице, а голос стал резким. – Давай так: завтра после пар мы встретимся здесь же, и я тебе докажу, что прав. На следующий день все трое снова собрались, как было условлено, и Диего с видом победителя сунул Мэтту в руки упаковку от аудиокассеты. – Видал? – с усмешкой произнес он, пока тот разглядывал заднюю ее часть, где значился список треков. – Рядом с «What is love?» написано 1994 год. – Занятно, – протянул Мэтт. – Но дата на обложке неправильная. Посмотри, – он передал Диего свой айфон, в котором была открыта вкладка с поисковиком. В строчке поиска было вбито название песни, на которое выдавалась куча результатов. Открыв первый попавшийся сайт, он увидел, что в строке «дата выпуска» стоит 1993 год. Не желая верить одному сайту, Диего пооткрывал и другие, но везде стояла именно эта проклятая дата, и он сдался. – Но почему? – его мучил лишь один вопрос. – Производственная ошибка, – Мэтт пожал плечами. – Типичная халтура. Будь я рьяным фанатом певца, это бы оскорбило мои чувства. Но и это происшествие не стало пиковой точкой. Последней каплей, переполнившей чашу терпения, стало задание по деловому английскому. Вот уж в чем, а во владении родным языком Диего был уверен на все сто, пока в его жизни не появился чертов Лемье. Это было что-то вроде тестового задания на оценку: каждому студенту нужно было написать служебную записку, исходя из индивидуального задания. Диего не видел в этом ничего сложного, форма, на которую нужно ориентироваться, у него имелась, на прошлом занятии он присутствовал, так что проблем возникнуть не должно. Так он думал до того, как профессор собрала работы и обменяла их между студентами, объявив, что они сами все проверят и поставят друг другу оценку. Тогда Диего это только обрадовало: ну кто из студентов будет его заваливать, в конце концов, все они находятся в одной лодке, но он явно недооценивал закон Мерфи. Его работа выпала на проверку не кому иному, как Мэттью Лемье. Соответственно, когда проверка закончилась, и профессор попросила зачитать оценки, выяснилось, что Диего едва наработал на приличный балл. – Прости, но у тебя тут столько помарок и мелких ошибок, – выдал Мэтт, с жалостью смотря на Диего. – Да еще и целое предложение отсутствует. – Оно не нужно было по заданию! – запротестовал тот. – И это не помарки, а мой почерк. – О, тогда это все объясняет, – Лемье покачал головой. – Тебе стоит что-то с ним сделать, он практически нечитабелен. В этот день впервые за долгое время Диего почувствовал, как вскипает. Если бы не профессор, сидевшая неподалеку, он бы набросился на этого засранца и надавал ему лещей. Вместо этого он мысленно сосчитал до десяти и, стиснув зубы, вырвал свою записку из рук Мэтта. – Благодарю, но я и сам знаю, что мне стоит сделать! С того момента Диего старался не пересекаться с Мэттом, а так как Эмма почти всегда ходила рядом с ним, то получалось, что и с ней тоже. Так он продержался ровно до того момента, пока к нему не начала липнуть Ната. Концерт Wandy был на носу, и она не теряла рвения пойти на него вместе с ним. Тот отпирался, как мог, и, в какой-то момент поняв, что нужно действовать решительно, подкараулил Эмму после пар и попросил на минуту задержаться. – Нужно поговорить. Вдвоем, без Мэтта, – это имя он произнес нарочито небрежно. – Мне нужно у тебя кое-что спросить. – Да, конечно, – любезно согласилась девушка и отошла вместе с Диего в дальний конец коридора. – Слушай, скоро День святого Валентина, и я… Я хотел бы пригласить тебя на концерт Wandy. Они же вроде как тебе нравятся, да? Эмма с жалостью взглянула на него. – Диего… Конечно они мне нравятся, и мне так жаль, что я не смогу попасть на концерт. – Почему не сможешь? Проблема с билетами? Если так, то это и не проблема вовсе, я их уже купил. – Правда? – на лице Эммы отразился ужас. – Э-э, да, – подтвердил Диего. – Что-то не так? – Я… я просто не смогу пойти. И дело не в билетах, а в том, – она тяжело вздохнула, – что меня уже пригласили. Не обижайся, пожалуйста. – Дай угадаю, это Лемье? – Да, но он просто раньше предложил. Поверь, будь ты первым, я бы пошла с тобой! Черт бы его побрал, этого парня. Что ни день, то очередная подстава от Лемье. Он всегда оказывается на шаг впереди, причем во всем. И как он это делает? – Ну и забей ты на него, – дал свой комментарий Ал, когда они с Диего уютно расположились в гостиной брайтонской квартиры. – Пригласи другую. – Кого «другую»? – обреченно спросил Диего, яростно нажимая на кнопки приставки. – Нату, что ли? Да я скорее предпочту вообще не ходить на концерт, чем пойти на него с Натой. Это же кошмар. – По-моему, ты преувеличиваешь. Я бы, честно, и сам с тобой сходил, но, во-первых, это будет слишком странно выглядеть, а во-вторых, на четырнадцатое у меня запланировано одно важное дело… – Это какое же? – Сон… О, очко в мою пользу! – на экране появилась надпись, показывающая, что в этом раунде победил Ал. – Ну, правда, сходишь с Брин один разок. От тебя не убудет. – Ты не понимаешь! – Диего вскинул руки. – С девчонками это так не работает. Стоит один раз пойти ей навстречу, и все, уже никуда не денешься! Это бездна, Ал, и я не хочу в нее провалиться. – Ну, вообще ты прав, Ната на любителя. Очень на любителя. Ни фигуры, ни привлекательности. – Сделаю вид, что я этого не слышал… – скривился Диего, и именно в этот момент в комнату заглянула Людмила. – Мальчики, а я там обед приготовила. Будете? Под веселую болтовню Ала и матери Диего в задумчивости зачерпывал суп ложкой, а потом снова выливал его в тарелку, пока внезапно на него не снизошло озарение. – Мам, – как только Ал переступил порог квартиры, позвал Людмилу он. – Скажи, пожалуйста, ты хотела бы сходить на концерт? – Вообще, да, – неуверенно сказала она. – А что за концерт? – Wandy, четырнадцатого февраля на «Мэдисон-Сквер-Гарден». Я тут просто подумал, что никого любимее родной матери у меня нет, и раз так, то на День святого Валентина мне стоит пригласить именно тебя. Насчет билетов не беспокойся, их я уже купил, так что твой отказ не только разобьет мне сердце, но еще и ударит по семейному кошельку. Людмила рассмеялась. – Ладно-ладно, конечно я пойду! Ведь, в конце концов, у меня тоже нет никого любимее моего дорогого сына.

***

Февраль подходил к своему логическому завершению. Преподаватели же, чуя, как на горизонте начинают маячить экзамены, словно с цепи сорвались и стали заваливать студентов еще большим количеством заданий. Особенно жестил Дикий Джексон, чем сполна оправдывал свое прозвище. – Для выполнения практического задания вы поделитесь по парам, – строго сказал он, тяжелым взглядом обводя студентов. Диего и Ал уже выполнили свой фирменный жест – лайкфист: что-то среднее между брофистом и пальцем вверх, предвкушая веселое времяпрепровождение вдвоем за выполнением задания, как вдруг Джексон осклабился. – Но распределю вас по парам я, – по аудитории прошел недовольный гул. Громче всех выражал свое недовольство Ал, и от Джексона это не укрылось. – Диаз, раз вам так хочется работать с Карлосом, то, так уж и быть, я назначаю вас в пару. Диего с Алом переглянулись, не веря услышанному. – В пару с Карлосом Кариньо, конечно же, – закончил предложение Джексон и черкнул пару строк в свою тетрадочку. Он прошел дальше по рядам, и Диего невольно удивился, как это его шелковая жилеточка не загорелась, ведь Ал буравил спину профессора таким испепеляющим взглядом, какой, наверняка, был у охотников на ведьм во время экзекуции очередной жертвы. Самого Диего же назначили в пару к Дарье Романовой. Он помнил ее как самую тихую девчонку их группы и последний раз серьезно обращал на нее внимание в свой первый день в колледже, когда заметил, что она сидит одна и читает книгу. Надо сказать, она и правда оказалась настоящей тихоней. Говорила она полушепотом и постоянно прятала глаза, а потому Диего отчего-то стало обидно за девушку. Может быть, ей так же, как и ему, не повезло в школе стать козлом отпущения? – Чего читаешь? – в перерыве между занятиями спросил у нее Диего. Он едва нашел ее, она спряталась на подоконнике, который скрывался за раскрытой дверью женского туалета, и со стороны девушку не было видно. Ему повезло чисто случайно: одна из студенток закрыла эту самую дверь, и Дарья тут же оказалась на всеобщем обозрении. – И от кого прячешься? – Я не прячусь, – снова открывая дверь, сказала она и закрылась книгой. – Я хочу побыть одна. – Ладно, хорошо, как пожелаешь, – кивнул Диего. – Но, помнишь, нам надо сделать задание. Я просто хотел спросить, когда мы могли бы встретиться для этого? – Сегодня после пар, – получил он в ответ и, согласившись, оставил Дарью в покое. Когда же учебный день закончился, Диего дождался ее в коридоре, откуда они направились в библиотеку. Там они уселись за компьютер, и Дарья начала рыться в сумке, выкладывая на стол не нужные на данный момент предметы. – О, «Мартин Иден»! – воскликнул Диего и тут же боязливо оглянулся, надеясь, что мадам Янг этого не услышала. – Хорошая книга. В итоге, задание по математике так и осталось несделанным. Весь вечер они больше болтали о литературе, чем занимались домашкой, но никто из них об этом не сожалел. Дарья так и вовсе выходила из библиотеки с улыбкой на лице, и Диего был невероятно рад, что одним случайным попаданием ему удалось расположить к себе самую застенчивую девчонку группы. Он даже согласился вступить в ее книжный клуб, в котором, правда, пока состояли только они вдвоем, но Диего был уверен: все еще впереди. Любой успешный проект начинается с нуля. Так, в один из дней они стояли и обсуждали «Пролетая над гнездом кукушки», когда к ним подошла Эмма. – Привет, Диего, я не помешаю, если украду тебя на минутку? – Ни в коем случае, – ответил тот, заметив, как Дарья быстро кивнула головой. – Замечательно! – Эмма хлопнула в ладоши. – Ты знаешь, в последнее время мне приходилось очень часто отказывать тебе в приглашениях, и мне ужасно неловко из-за этого, так что я хочу загладить вину и взамен пригласить тебя на свой день рождения. Придешь? Свое согласие Диего выразил глупой улыбкой и едва понятным блеянием. Вручив ему маленький конвертик, Эмма поблагодарила его за принятое приглашение и попросила не опаздывать к началу праздника. Впрочем, Диего и думать не мог о том, чтобы опоздать. В пригласительной открытке, которая находилась в конверте, было сказано, что вечер по случаю дня рождения Эммы должен начаться в шесть вечера, но Диего стоял под козырьком ее дома уже в половине шестого. За время поездки в лифте он решил прихорошиться. Благо, этому способствовали установленные повсюду зеркала. Легким движением он пригладил слегка растрепавшуюся прическу, поправил ворот рубашки и распрямил целлофан, в который продавщица наскоро замотала букет тюльпанов. Вообще, конечно, выглядели цветы не так красиво, как могли бы, но чего еще ожидать от небольшого цветочного магазинчика в Брайтоне. А на большее, увы, не осталось средств. Все свои сбережения он потратил на подарок Эмме. Это был браслет, но не обычный, а с настоящим серебряным покрытием и небольшим сапфиром. Диего, только увидев камень, решил, что это то, что нужно: сапфир напоминал ему прекрасные голубые глаза Эммы. Своей покупкой Диего был доволен, даже несмотря на то, что теперь ему на неопределенный промежуток времени придется отказаться от утренней порции кофе, а без кофе по утрам он едва соображал. С другой стороны, это все такая ерунда по сравнению с внутренним ощущением удовлетворения. Он представлял, как дарит Эмме браслет, и как меняется лицо девушки с заинтересованного на приятно удивленное. Как она благодарит его, как бросается в объятия, как… Ладно, неважно. Диего, прокашлявшись и натянув на лицо обворожительнейшую из своих улыбок, позвонил в дверь. За ней тут же послышались шаги, и через минуту его уже приветствовала виновница торжества: – Привет, Диего! Признаться, я не ждала тебя так рано. Стоило только увидеть девушку, чтобы потерять связь с реальным миром. Все заранее заготовленные реплики моментально вылетели из головы. Уверенность как ветром сдуло. – Э-э, да… Ну, я тут… Короче… Это тебе! – он протянул коробку с подарком и цветы Эмме. Та с благодарностью приняла их. – Спасибо, – она отошла в сторону, – входи, пожалуйста. Диего так и сделал. Он потянулся было к туфлям, когда девушка произнесла: – Насчет обуви не беспокойся, проходи так, все равно после праздника мы собирались устраивать генеральную уборку. Диего кивнул, а Эмма пересекла комнату и поставила подарок на небольшой кофейный столик, а цветы в стоявшую на нем вазу. – Что, даже не посмотришь? – огорченно спросил он, но девушка поспешила обнадежить его: – Конечно посмотрю, но чуть позже. По традиции подарки именинник открывает в конце вечера. – А-а, понятно, – протянул Диего, после чего они вдвоем направились в гостиную. Но не успел он перешагнуть порог, как дыхание перехватило от внезапного порыва злости. В гостиной за большим столом сидели родители Эммы и с упоением слушали речи расположившегося напротив них Мэттью Лемье, которого, конечно же, девушка не забыла пригласить за свой праздник. Да и вообще, наверняка, она пригласила его первым делом. Ну, потому что, как это: Мэттью Лемье и не самый первый! Абсурд! – Мам, пап, – отвлекла родителей Эмма, за что Диего был весьма ей благодарен, – это Диего Карлос, мой однокурсник. Помните, я рассказывала вам о нем? – Припоминаю, – отозвался мистер Торн и поднялся с места для того, чтобы поприветствовать гостя. – Добрый вечер, Диего, располагайтесь и чувствуйте себя здесь как дома. – Благодарю, вы очень любезны! – Диего склонился в жесте почтения, безостановочно проматывая в голове слова о том, что Эмма что-то там о нем рассказывала, как вдруг сзади на него налетело нечто. Нечто было довольно внушительных размеров, а потому Диего потерял равновесие и едва не свалился прямиком на отца семейства. К счастью, он вовремя схватился за стол, а мистер Торн рефлекторно отошел назад. – Прошу простить меня, – принялся было извиняться он, но Эмма перебила его: – Это не тебе надо извиняться, – гневно сказала она, – а моей младшей сестре. Сколько раз тебе говорить: смотри, куда идешь! – Поузи! – схватилась за сердце миссис Торн и начала обмахиваться обеденной салфеткой. – А ну прекрати сейчас же, это поведение, недостойное леди! – Прости, мамочка! – из-за спины послышался тонкий детский голосок, и Диего обернулся, желая увидеть ту, кто чуть не сбила его с ног. Это оказалась маленькая щекастая девочка с огромными щенячьими глазами, одетая в пышное платье и красивые туфельки. Она смиренно стояла перед всеми и смотрела на всех присутствующих с таким извиняющимся выражением лица, что Диего стало максимально неудобно ее в чем-либо обвинять. – Я такая неуклюжая! – Ничего, бывает, – улыбнулся ей в ответ Диего, но девчонка потеряла к нему малейший интерес. Она подбежала к мистеру Торну и обняла его. То же самое она сделала с миссис Торн. – Она на самом деле бывает неуклюжей, – шепотом произнесла Эмма на ухо Диего. – Это ни в коем случае не со зла. – Да, я понимаю, – ответил ей тот, но тут в дверь позвонили, и девушка убежала встречать других гостей. – Значит, тебя Эмма тоже пригласила, – скорее констатировал факт, чем спросил, Мэтт. Диего показалось, что в его голосе проскользнуло презрение. – Замечательно. – Ага, – мрачно пробурчал тот. – Тебя она пригласила, так почему бы не пригласить и меня? – Справедливо, – слегка качнул головой Мэтт. На этом их короткий разговор завершился. Тем временем, гости все прибывали. Вообще приглашенных оказалось немного: всего шесть человек, включая Диего. Итого за столом собралось десять человек, причем как минимум двоих из них он вообще не желал видеть, но, случай откровенно насмехался над ним, а потому по правую руку от него расположился Мэттью Лемье, прямо напротив устроилась маленькая Поузи, весь обед увлеченно размахивавшая ногами и пинавшая его по коленям, а наискосок от него… Наискосок сидела их с Эммой бывшая одноклассница, Стефани. И, конечно же, отношения у них были мягко говоря отвратительные. Поэтому ближе к концу вечера она выцепила его из толпы и заявила прямо в лицо: – Не знаю, зачем Эмма пригласила тебя на свой день рождения, но из-за твоего жалкого вида у меня совсем пропал аппетит, и я толком не поела. – Ужасно рад это слышать. Надеюсь, тебя еще и ночью будут мучить кошмары. В ответ на это Стефани схватила его за ворот рубашки и приперла к стенке. Годы черлидинга не прошли даром, руки у нее крепкие. – Дерзить своей мамке будешь, понял, лузер? Мой тебе совет: избавь Эмму от своего общества раз и навсегда, она не для таких отстоев, как ты. Ты ее просто позоришь… Спасла его от рук этой психованной все та же Эмма. – Стеф, у вас все хорошо? – спросила она, подходя к ним. – Диего… – Все отлично, подруга, – отпустив Диего и напоследок контрольным ударом зарядив ему по лодыжке, заверила Стефани. – Пойдем отсюда. Но, что удивительно, даже это не стало самым ярким моментом дня. После посиделок за столом следовала самая главная часть праздника: торжественное вручение подарков. Диего просиял. Наконец-то он сможет показать Эмме браслет. Проходя по коридору за своим презентом, Диего не заметил, как прямо перед ним откуда ни возьмись выросла маленькая Поузи, и они вновь столкнулись. И не просто столкнулись: в руках девочка держала стакан с соком, так что теперь по всей рубашке растекалось огромное пятно. Платье же самой Поузи оставалось чистым, так как все содержимое стакана по дурацкой случайности оказалось на Диего. – О нет! – с каким-то притворством воскликнула она. – Только не это! Прошу вас, не говорите родителям, а то они меня отругают. Диего с сомнением посмотрел на нее. – Не скажу… – выдохнул он и прошел дальше. Только этого ему не хватало, так облажаться в самый ответственный момент. Хорошо, что этого еще хотя бы никто не видел. Так он думал до того, как в комнату зашел Мэтт. Он вопросительно уставился на Диего и, поняв, что тот не сдвинется с места, подошел к нему. – Диего, у тебя… Святые небеса! Он вмиг посерьезнел и, вытащив айфон, набрал кого-то. – Форд, 4-74 по 49-ой авеню, боро Куинс, быстро! – голос у него сделался стальным. На месте этого Форда Диего не стал бы медлить. – Жду. Убрав телефон, Мэтт уже в более мягкой форме обратился к Диего: – Через пару минут мой водитель будет на месте, так что можно спускаться. Но Диего и не думал никуда спускаться. «О да, отличный план, Лемье, – думал он. – Избавиться от соперника в самый разгар вечеринки. Не удивлюсь, если это ты чем-нибудь подкупил эту маленькую девочку. Только вот чем? Куклами Барби?» – Что с тобой? – в немом вопросе поднял бровь Мэтт. – Мне казалось, тебе нужна новая рубашка, или я все неправильно понял? Теперь уже был черед Диего удивляться. – Что? В каком смысле? – В самом прямом. Я думал, что смогу помочь тебе с рубашкой. Или огромное липкое пятно на груди тебя устраивает? – Нет! – Диего завертел головой как заведенный. – Не устраивает. Мэтт мимолетно улыбнулся. – В таком случае пойдем, нас ждет мой водитель. Диего последовал за ним, больше не упираясь. Мэтт также предупредил Эмму, что они на время отлучатся, но скоро вернутся, и девушка пообещала не начинать без них, так что по этому поводу он не переживал. Но ему было странно, что Лемье так себя ведет. Ему выдалась идеальная возможность, чтобы слить конкурента, но он ей не воспользовался. Наоборот, он решил помочь, чем окончательно запутал Диего, который уже вообще не знал, как к нему относиться. – А вот и он, – заметил Мэтт, как только они вышли из здания, и поспешил к мужчине в костюме, стоявшему рядом с шикарным черным «БМВ». Приблизившись к авто, Диего взглянул на Мэтта, словно спрашивая разрешения, и когда тот кивнул, взял ручку двери и потянул на себя. – Вот это я называю прикоснуться к мечте… – залезая в салон авто, протянул он. – Как бы я хотел прокатиться на ней. – Думаю, шанс еще подвернется, – уверил его Мэтт, секундой ранее доставший из багажника черный дипломат. – Во всяком случае я запомнил твое пожелание. На всякий случай. – А это… – начал было говорить Диего, но замолчал. Щелкнули замки, и дипломат открылся. – Рубашки? Всего лишь? Он ожидал увидеть там все, что угодно, но не это. – Ты разочарован? По-твоему, я должен хранить в нем миллионы долларов или золотые слитки? – Э, ну да... – пожал плечами Диего. – В фильмах обычно все так и бывает. Мэтт посмотрел на него с сожалением. – Тебе стоит смотреть меньше фильмов, Диего, Голливуд искажает твое восприятие мира. Тот возражать не стал. Вместо этого он переоделся в любезно предложенную Лемье рубашку. И хотя она была ему великовата, это было намного лучше, чем липнущая к телу ткань и позорный побег из-за этого с вечеринки. – Спасибо, – искренне поблагодарил Мэтта Диего, закатывая рукава и чувствуя, как он запоздало краснеет. Пока он переодевался, Лемье смотрел на него, не отрывая глаз, что было, в общем-то, неловко, но терпимо. – Выручил. – Не нужно благодарности. Более того, можешь оставить ее себе. Считай это моим подарком, – улыбнулся тот так, как умел только он. – Если ты не против, предлагаю вернуться на вечер. Думаю, нас уже заждались, а нам ведь не хочется подставлять Эмму, не так ли? – Конечно, нет! – всполошился Диего. Внутренний голос говорил, что Лемье можно доверять. И, если так посмотреть, то весь оставшийся вечер прошел хорошо, не беря в расчет мерзкую Стефани: Эмме понравился подарок, ее сестра, Поузи, больше не косячила, а еще, благодаря Мэтту и его умению вести переговоры, Диего наконец разобрался с теми звонками от незнакомых девушек. Оказывается, его номер каким-то образом оказался в базе данных местной службы знакомств, и надо было всего-то позвонить туда и попросить, чтобы его оттуда исключили. Самое забавное, что работники утверждали, что, мол, Диего сам к ним и обратился, что само по себе звучало как полный бред. Хотя, честно говоря, он не мог быть уверен в этом на сто процентов. Так или иначе, все решилось более чем удачно. Первый день весны прошел на ура.

***

– Нам нужен комментатор! – ревел в трубку Ал, заставляя сонного Диего морщиться. – Ты слышишь меня? – Что? Какой комментатор? – промямлил тот, зарываясь лицом в подушку. Хотелось спать и ничего более. – Так, Карлос, поднимай свою задницу и вали на колледжский стадион! – Но ведь выходные… – зацепился за последний крючок Диего, но не тут-то было. – Не дождешься! Это срочно и важно, имей в виду. – С тебя двойной латте, или я остаюсь дома. Это были крайние меры, но очень уж не хотелось вылезать из-под одеяла. – Договорились, – на удивление легко согласился Ал. – Давай двигай быстрее, а то кофе остынет. Он бросил трубку. Диего поднял жалюзи и открыл окно, высовываясь в него чуть ли не наполовину. Взбодрить по утрам его могли только кофе и ветер с океана. И больше ничего. Людмила еще спала, и будить ее не хотелось. Она и так целыми днями на своей работе допоздна засиживается. Пусть хоть в законный выходной отоспится. По-быстрому собравшись, Диего на цыпочках прокрался по коридору и уже хотел выскользнуть из квартиры, как вдруг в проеме показалась Людмила. Она стояла, замотавшись в домашний халат, и пыталась разлепить глаза, что пока получалось с трудом. – Диего? Ты куда? – тихо спросила она, но в общей тишине ее голос прозвучал четко. – Мне позвонил Ал и попросил приехать в колледж. Говорит, что-то срочное. – Да? – переспросила Людмила. Кажется, спросонья она совсем плохо соображала. – Ну, ладно. Надеюсь, вы разберетесь с этим. А я, пожалуй, пойду спать. – Давай, – усмехнулся Диего, наблюдая, как мать на ощупь нашла дверь и скрылась за ней. И вот так всегда, нет, чтобы изначально не просыпаться, Людмила сначала убедится, что все хорошо и ничего не случилось, и только потом продолжит отдыхать. Сидя в вагоне метро и разглядывая рекламу аквапарка с изображенными на ней девушками, Диего вдруг вспомнил, что лето не за горами. Холода потихоньку отступали, на улице уже несколько дней как стоял апрель, и наконец-то снова можно ходить без теплой куртки. Однако почему-то ощущения безграничной радости близость лета не приносила. Скорее она приносила тревогу; тревогу, что еще чуть-чуть и первый курс закончится. Стоило подумать об этом, и Диего пробирало до поджилок. Он боялся, боялся завалить итоговые экзамены и с позором вылететь на пересдачу. Особенно он боялся за математику и Джексона, который со стопроцентной вероятностью начнет его валить. И хотя все итоговые тесты проводятся в письменной форме, и на них Джексон вряд ли как-то мог повлиять, он еще мог испортить ему балл какими-нибудь промежуточными оценками или индивидуальными заданиями, которые вообще-то полагались только, если у студента совсем все плохо. Хорошо хотя бы, что такие проблемы у него только с Джексоном. Остальные преподаватели охотнее шли на контакт. К слову, о контактах. Буквально на днях случилось то, чего Диего боялся не меньше завала на экзаменах. Линда Миллер по обычаю вошла в аудиторию легкой походкой и мило улыбнулась студентам. Ничто не предвещало беды. – Экзамены на пороге, так что самое время наконец вплотную подойти к теме ваших презетаций, – она хлопнула в ладоши и обвела всех присутствующих взглядом. – Но давайте по порядку: как я уже говорила, вы будете работать в командах. Я разделила вас на команды по 4-5 человек, вы можете увидеть их в табличке на экране. Что надо будет сделать? Все очень просто: каждая команда получит свой уникальный кейс с условиями, в рамках которых вам нужно работать. Сразу говорю: объединяться с другими командами бесполезно, все кейсы разные, вы только запутаете и себя, и других. Ваша задача следующая: используя имеющуюся информацию, найти проблему в кейсе, раскрыть ее и, собственно, придумать, как ее решить. Понятное дело, что я хочу видеть аналитику, научный подход и теоретическое обоснование используемых вами методов, тем более что вы можете использовать любую теоретическую основу и менеджериальную модель для обоснования своих выводов. В этом году я даже готова пойти вам навстречу и засчитать той команде, презентация которой мне покажется наиболее интересной, оценку автоматом. То есть членам этой команды не придется идти на экзамен, если, конечно, они сами не захотят на нем присутствовать. Волна одобрения прокатилась по помещению. Студенты начали активно перешептываться и переглядываться в попытках найти своих сокомандников. Диего же напряженно шерстил глазами по строчкам в поиске своего имени, пока не дошел до той, в которой значилось: «Команда №14: Мэттью Лемье, Эмма Торн, Диего Карлос, Алехандро Диаз». Сказать, что он был удивлен – ничего не сказать. Он был просто-напросто шокирован тем, что попал в компанию именно этих трех людей, по сути единственных, с кем он активно общался на всем их потоке. Черт знает, по какому принципу делались команды, но Линда Миллер попала в яблочко! К сожалению, так думал только он. Остальные члены новоиспеченной команды не разделяли его энтузиазма и, что еще хуже, и вовсе считали, что им не повезло с распределением. – Лемье! Мэттью Лемье, Диего! – возмущался Ал, чуть ли не рыча от злости, пока они сидели в кафетерии и ожидали начала пары. – Тот самый мудак, что портит тебе жизнь и бесит меня одним лишь своим видом. Вот скажи, какова вообще была вероятность, что из девяноста человек нам с тобой выпадет именно он? – Э-э… пятьдесят на пятьдесят, – пожал плечами тот. – Он либо выпадет, либо не выпадет. – Ну, так-то логично, но все равно это попадос. – На самом деле… – Диего опустил взгляд в пол. – Мэтт не такой уж и плохой парень. Услышав это, Ал закашлялся. – Чего? Ты хоть сам понял, что сейчас сказал? Карлос, прием, у вас помешательство рассудка! – Нет, Диаз, ты не прав, у меня все хорошо, – Диего засмеялся. – Просто он и правда смог реабилитироваться в моих глазах. – Ты же сам его противным гадом называл! – Ну, называл, – его щеки загорелись. – Но теперь я так не думаю. Он меня уже однажды выручил. Поверь, с ним можно иметь дело. Ал откинулся на стул и сложил руки на груди. – Ага. Выручил, значит. Как знаешь, бро, но мне этот Лемье все равно кажется самодовольным болваном. – Прошу прощения? – внезапно послышался над ухом ровный голос Мэтта, отчего Диего дернулся, будто его ударили молнией. – Прости, плохо расслышал, что ты сейчас сказал? Тон у него был внешне спокойный, но Диего чувствовал себя как на иголках. Сделалось стыдно. А вот Алу, кажется, было максимально плевать на то, что его только что уличили в клевете. Он с непроницаемым лицом сидел на стуле и снизу вверх взирал на Мэтта. – Я только что за твоей спиной назвал тебя самодовольным болваном, а теперь говорю то же самое в лицо. Ну как, теперь расслышал, или мне еще разочек повторить? Удар ниже пояса. Диего ожидал, что сейчас развяжется конфликт, но на удивление вместо ответной агрессии Мэтт улыбнулся. – Не стоит, я и так все понял. Благодарю за честный фидбек, держи меня в курсе, если вдруг в твоем мнении относительно меня что-то изменится. На этом тогда все, к великому счастью, закончилось, но напряжение между Алом и Мэттом никуда не исчезло, и Диего это чувствовал. Он бы хотел, ужасно хотел что-нибудь сделать, чтобы примирить их, но ничего не срабатывало. Ни приглашения к совместному времяпрепровождению в кафешке, ни предложение прогуляться в перерывах. Лемье ссылался на свою чрезмерную загруженность, а Ал… Ал просто по-тихому сваливал из колледжа, ничего никому не объясняя. Диего стало казаться, что теперь он его игнорирует, и это больно ударяло по его чувствам. Впрочем, позже он убедился в том, что такое происходит лишь в том случае, если где-то поблизости находится Мэтт, и вывод напрашивался сам собой. Это все из-за частых попыток свести команду воедино. Выйдя на нужной остановке, Диего потопал к стадиону. У входа его ждал Ал, по виду еще более потрепанный и нервный, чем обычно. – Чего так долго? – как-то совсем неприветливо гаркнул он и передал обещанный стаканчик с кофе другу. – А ничего, что сегодня суббота и я должен был сейчас крепко спать у себя дома? – упреком на упрек ответил Диего. – Но из-за тебя я здесь, и я даже не знаю, зачем именно. Ал смущенно почесал затылок. – Прости, бро, я просто слегка на взводе. Все крайне хуево, понимаешь? – он плюнул себе под ноги. – Соревнования меньше чем через неделю, а у нас в последний момент все пошло наперекосяк. То с покрытием у беговых дорожек что-то не так, то внезапно выясняется, что у нас комментатора нет, то… а, неважно! – Нет уж, рассказывай, – настоял Диего, и Ал продолжил: – То один из участников забега в последний момент умудряется подвернуть ногу и слечь с гипсом, и нам нужно в экстренном порядке искать ему замену. – Слушай, – встрял Диего, – если я нужен вам как замена, то я не… – Да нет же, – замахал руками Ал. – Замену мы уже нашли. – И кто это? Однако Ал ответил не сразу. Он зажмурился и процедил. – Тот самый парень. Лемье. – Да ты прикалываешься! – внезапно рассмеялся Диего. – Не может быть! – Может, чувак, еще как может. Я клянусь, этот парень задействован везде, где только можно. От него не отделаться. У меня в последнее время такое ощущение, что он постоянно рядом, следит за мной из-за кустов или стоит за спиной, ну ты понял… Ал нервно оглянулся, и Диего засмеялся еще сильнее. – Что ты смеешься? А? Посмотрим, будет ли тебе смешно, когда я скажу, что ты будешь сидеть в комментаторской будке и без умолку болтать все соревнования. – Да кто тебе сказал, что я буду вообще? – Диего вздернул бровь. – Я еще не давал на это согласия. Ал покачал головой. – Мне жаль, но, чую, у тебя нет выбора. Это экстренная ситуация, поэтому мистер Лонг-Райт и просил вызвать тебя как можно скорее. Диего недоуменно взглянул на друга, но тот вместо того, чтобы самому все объяснять, отвел его в тренерскую, где туда-сюда, как тигр, запертый в клетке, расхаживал сам ректор колледжа. – А, вы мистер Карлос, да? – спросил он, заметив ребят, и подозвал Диего жестом. – Мне нужно с вами переговорить. – Понимаете, о том, что нам придется искать комментатора среди своих студентов, нам сказали в самый последний момент, и, как вы догадались, на конкурсы, смотры и прочее у нас уже банально нет времени. И потому я поинтересовался у наших участников, кого бы они порекомендовали на эту роль. Двое высказались за вас. – Двое? – Именно, – на плечо Диего легла рука, и из-за спины вышел Мэтт. Появление его как всегда было неожиданным. – Я и Алехандро. Нам показалось, что ты – идеальный кандидат. – Вот именно, что вам показалось, боюсь, я не оправдаю ожиданий. Я заикаюсь, и вообще… – За весь этот и многие предыдущие наши разговоры ты ни разу не заикнулся и почти не сорил междометиями, – мягко перебил его Мэтт. – Не слушайте его, мистер Лонг-Райт, он просто прибедняется. Если хотите, я могу предоставить вам в доказательство моих слов записи тех диалогов. – Ты... что? – брови Диего выгнулись дугой. – Ты записывал наши разговоры? – Да, – кивком подтвердил Мэтт. – Что, прям вообще все? – Да, – снова кивок. – Полагаю, однажды паранойя меня добьет. – Пожалуй, не стоит, мистер Лемье, – Лонг-Райт поднял ладонь на уровень лица. – Будет достаточно того, что вы готовы поручиться за мистера Карлоса. – В таком случае я готов, – сказал Мэтт, после чего Лонг-Райт официально назначил Диего комментатором грядущих соревнований. – Но я ничего не смыслю в легкой атлетике! – воскликнул Диего. – Как я буду комментировать то, чего не понимаю. – Когда чего-то не знаешь или не понимаешь, начинаешь учиться этому, разбираться в сути, переходить к активным умственным нагрузкам, – заведя руки за спину, произнес Мэтт. – Я побуду твоим тьютором, помогу разобраться в главном и поднатаскаю тебя. Поверь, ты будешь отличным комментатором, если доверишься мне.

***

– Добрый день, дамы и господа! Думаю, ни для кого не секрет, для чего мы все сегодня здесь собрались. В этот чудесный апрельский день на замечательном, удобном и красивейшем стадионе NYSMEF состоятся ежегодные межуниверситетские соревнования, проводимые при поддержке правительства Нью-Йорка и лично мэра города. Давайте наградим аплодисментами этого замечательного человека, спасибо вам огромное, мистер Зиберг, если бы не вы, то я бы тут тоже не разглагольствовал. К слову обо мне, позвольте представиться, ваш покорный слуга Диего Карлос, временнообязанный комментатор. Постараюсь сделать все возможное и невозможное, чтобы вам было интересно наблюдать за происходящим, ну или слушать, если вдруг вам ничего не видно, но такого просто не может быть, ведь обзор поля со всех мест отличный. Уж поверьте мне, я проверял! – Диего Карлос! – раздалось в наушнике. – Прошу вас не отвлекаться от сути! – Да-да, конечно, простите мистер Лонг-Райт! – поправился тот. – Итак, нас ждет самое настоящее шоу! За право зваться победителем межуниверситетских соревнований в честной битве поборются пять высших учебных заведений, каждое из которых является представителем одного из боро Нью-Йорка. Каждый из колледжей и университетов успешно прошел труднейший квалификационный этап и в итоге удостоился такой чести, так что, без сомнения, ни одна из участвующих команд не намерена проигрывать! Собственно, что я все вокруг да около, самое время представить достопочтенной публике наших участников… Диего глазами зашарил по столу в поисках вспомогательной бумажки, на которой были записаны все важные для сегодняшнего дня имена. – Ага, вот они, наши герои! – облегченно сказал он в микрофон, обнаружив лист в ящике стола. – Дорогие зрители, приветствуйте, команда Университета имени Ньютона из Куинса. Математики, инженеры и просто очень уважаемые люди. Удивительно, но «ньютоновцы» совсем не похожи на типичных ботаников, какими обычно представляют студентов, изучающих точные науки, и я бы сто раз подумал, прежде чем оказаться у них на пути. Следующие по списку – команда Бруклинского университета, боро, как вы уже догадались, Бруклин. С уверенным отрывом прорвались в финал из квалификационного этапа, доказав свое преимущество остальным вузам Бруклина, и теперь готовы доказать то же самое всем нам. Обратите внимание, что в составе их мужской команды числится призер городского марафона, проведенного в 2007 году, Джереми Бонфаер. Бесспорно, этот парень – разгорающаяся звезда на небосклоне легкой атлетики. Далее, колледж Святой Кристины, Бронкс. В их глазах сверкают искры, а мышцы напряжены до предела. Ребята из «Четырехлистника», как называют этот колледж в народе, настроены решительно, и я бы даже сказал слегка агрессивно. Как же я рад, что сегодня я всего лишь комментатор, наблюдающий со стороны, и мне не придется находиться рядом с этими суровыми товарищами! – Диего! – снова вскрикнул прямо в ухо мистер Лонг-Райт. – Оу, простите, это сейчас был ни в коем случае не упрек. Так, внеочередной выпуск рубрики «Субъективное мнение Диего Карлоса, с которым вы можете не согласиться». Так-то я обожаю «Четырехлистник», и всем советую обожать! Соревнования соревнованиями, но мы на самом деле целиком и полностью за мир, дружбу, жвачку!.. Четвертый участник – Школа Искусств Статен-Айленда. Тонкость восприятия мира и легкость руки в написании картин не помешали студентам Школы пробиться в финал и участвовать наравне с остальными участниками. Что ж, пожелаем ребятам удачи! Ну и последние по списку, но не по значению – Нью-Йоркская Школа Менеджмента, Экономики и Финансов прямиком из Манхеттена! Проще говоря, NYSMEF. Яркие, креативные, веселые и спортивные – это все о них, студентах этого прекрасного колледжа! В этом году NYSMEF наконец-то смог доказать всем, на что способен, и наши ребята, я знаю это, будут биться до победного. Вперед, команда! – Мистер Карлос, – в наушниках снова зазвучал голос Лонг-Райта, но в этот раз он казался каким-то довольным, – вы же понимаете, что комментатор должен быть беспристрастным? Я очень рад, что вы всем сердцем болеете за колледж, но, пожалуйста, постарайтесь сдерживать эмоции. – Впрочем, – поспешил исправиться Диего, – как комментатор, я болею за всех и желаю, чтобы состязания прошли честно и без обманов. Ну и, конечно, без серьезных травм, такого даже врагу не пожелаешь, – он перевернул лист и, поправив микрофон, продолжил: – Сегодняшние соревнования состоят из серии забегов. Обе команды, мужская и женская, от каждого вуза пробегут командную эстафету, в которой каждый из участников в зависимости от пола должен сделать определенное количество кругов. По регламенту мужчины должны пробежать два круга, тогда как женщины – всего один. Хотя, лично на мой взгляд, слово «всего» здесь неуместно. Эстафета, что для одних, что для других, обещает быть тяжелой. На этом Диего решил сделать секундную паузу и промочить горло. Много и непрерывно говорить для него было не впервой, все же опыт блогера никуда не девался, но вот от волнения ему было не уйти, а это, как известно, только ухудшает ситуацию. Набрав себе воды на будущее, Диего поспешил вернуться за работу, тем более что в наушнике уже вовсю надрывался ректор. – Простите, дамы и господа, кажется, случилась какая-то техническая заминка, и мне пришлось временно пропасть из эфира. К счастью, наши технари разбираются и не с такими проблемами, так что теперь все в норме, – бесстыдно соврал он, косясь в сторону трибун, где сидела вся колледжская верхушка. – А тем временем, все пять команд уже на поле. Первыми побегут девушки. Участницы прямо сейчас занимают свои дорожки, которые заранее были распределены с помощью жребия, и пока у них еще есть время перед стартовым выстрелом, разминаются. Идут последние приготовления. Напоминаю, что в женскую команду NYSMEF входят Наталья Брин, Мэй Цзун, Би Цзун и Нгози Вайо, которая является не только блистательной бегуньей, но и талантливым капитаном команды. Диего улыбнулся, когда увидел, что Нгози, услышав, как ее представили, низко поклонилась. – Не забудьте представить другие команды, – послышался в наушнике голос ректора, но тут же его перекрыл громкий звук выстрела. – Простите, но, кажется, я не успел представить все команды до начала забега, поэтому буду исправляться в процессе! Но что это: посмотрите, как резко вырвалась вперед участница команды из Бронкса Клэр Дрейк! Да, такой скорости мог бы позавидовать даже Флэш! Нгози Вайо пытается настигнуть Клэр, но куда уж там, на этом круге уже все понятно. Обе девушки финишируют, передав эстафету другим участницам, и теперь за победу соревнуются Мэй Цзун и Вилл Тернер. К сожалению или к счастью, Тернер не показывает результатов своей сокурсницы, а потому она теряет преимущество, и теперь NYSMEF впереди всех! Давай, Мэй! Легкое покашливание Лонг-Райта заставило Диего смутиться, и он понизил голос. – Так-так, а ведь на дорожке уже снова сменились бегуньи и сейчас мы наблюдаем, как по третьей дорожке, словно вожак птичьей стаи, который ведет клин, бежит Би Цзун, сестра Мэй. Стойте, минуточку, что такое… Святые кексы, Би Цзун ни с того ни с сего чуть не падает! Это еще что за шуточки такие? Меня чуть удар не хватил! И не кричите на меня так, мистер Лонг-Райт, я не шучу. Еще чуть-чуть, и вам бы пришлось искать нового комментатора! Отпив из стакана, Диего глубоко вздохнул, переводя дух, и тут же продолжил: – Такие страсти, что я аж вспотел; кто-нибудь, включите кондиционер, или я объявлю забастовку, в таких условиях невозможно работать!.. Впрочем, знаете, забастовка подождет, так как забег подходит к концу, а девушки вышли на финишную прямую. Ната, выхватив у Би эстафетный жезл, рванула по своей дорожке как ужаленная. Друзья, кажется, после неудачного дебюта Би у нас еще есть шанс на победу! Но не так легка участь атлета; в спину Брин дышат две другие участницы: Катрин Фрост из Школы Искусств, которая на удивление вырвалась из самого конца в самое начало, и Джин Викс из «Четырехлистника». Тем не менее, у Катрин явно не хватает сил и запала для того, чтобы поддерживать такой темп и пока она только третья, а вот Джин… Джин настигает Нату! Последние метры эстафеты и все решится! Боже, я не могу на это смотреть, но должен. Соперницы идут вровень, и, честно, я не понимаю толком, кто первее. Вся надежда на фотофиниш! Итак, последний рывок, и… Все! Эстафета для женских команд завершилась. Теперь осталось только выяснить, кто же победил, потому что финишную линию девушки пересекли практически одновременно. Смотрим на табло. Диего перевел взгляд на большое табло, на котором высветилась фотография. Потом еще одна. И еще. Фотофиниш зафиксировал победителя, и им оказалась… – Джин Викс опережает Наталью Брин на доли секунды! – слегка огорченно объявил в микрофон Диего. – Победитель женской эстафеты – команда колледжа Святой Кристины. Гостевые трибуны, на которых расположились болельщики «Четырехлистника», взорвались криками и аплодисментами. – Поздравляем ребят с победой и спрашиваем себя, смогут ли они взять еще и второй приз – приз за мужскую эстафету. Пока вы размышляете на столь важную тему, участники следующего забега уже выходят на свои дорожки. В этот раз команда NYSMEF, если кто не в курсе, бежит по пятой, внутренней дорожке. Благодаря Мэтту Лемье, который, кстати, тоже участвует в забеге, я узнал, что это совершенно ничего не значит, и на самом деле у спортсменов, бегущих по внутренней дорожке, нет никаких преимуществ по сравнению с другими, так как старты производятся с разных точек. Скорее наоборот, повороты становятся сложнее и круче. Это я так, на всякий случай, чтобы никто особенно умный не возникал по поводу того, что пятая дорожка для жуликов. Впрочем, я почти на девяносто девять процентов уверен, что все мы здесь люди образованные, а потому давайте перейдем к составам команд. Прошу вас, судья, дайте мне время, чтобы представить всех! Однако тот лишь покачал головой и вскинул руку с пистолетом вверх. – И вот так всегда! – пробурчал Диего, стукнув кулаком по столу. – Не дают комментаторам работать! Ладно, как и в прошлый раз, в телеграфном стиле буду знакомить вас с участниками и параллельно описывать то, что между ними происходит. На старт, внимание, марш! Все пять бегунов резко стартовали и теперь набирают скорость в попытках вырваться вперед. NYSMEF на первых двух кругах представляет, по случайно сложившейся традиции, капитан команды – Алексей Коваленко, легионер из далекой Украины, как сказали бы в футболе. Он бежит достаточно резво по сравнению со среднестатистическим человеком, но не достаточно резво по сравнению с другими спортсменами. Пока он только второй, лидирующая позиция у Стива Кинси из университета Ньютона и Кайла К. Карлайла, ну и имечко, боже мой, я чуть язык не сломал, из «Четырехлистника». Такое положение дел сохраняется и на втором круге, видимо, ребята коллективным разумом решили пока добежать до финиша как есть и не торопить события. Святой троицей они добегают до финиша и передают жезл следующим участникам. Теперь на дорожках потихоньку начинается борьба. Карлос Кариньо, неофициальный маскот NYSMEF, соревнуется с, не поверите, Тоддом Форрестом. Простите, но это будет кощунством, если я этого не сделаю, – Диего прокашлялся и тут же заорал: – беги, Форрест, беги! – Диего Карлос! – мистер Лонг-Райт явно был недоволен. – Прошу… – Прошу прощения у всех, кого могла задеть эта шутка, – даже не стал дослушивать его Диего. – Но это же классика, согласитесь! Такая же классика, как и здоровая конкуренция, которую вы можете наблюдать между Кариньо и Форрестом. Эти двое выглядят так, будто выкладываются на переделе своих возможностей, и ни за что не уступят лидерство противнику. Только один чуть вырывается вперед, второй поднажимает и тут же оказывается бровь в бровь с соперником. Вот это я понимаю жажда победы! Они заходят на финиш и готовятся передать эстафету следующему, и я с гордостью сообщаю, что следующий в команде нашего колледжа Алехандро Диаз, превосходный атлет и отличный друг. В наушнике послышались какие-то непонятные звуки, но Диего решил не отвлекаться на них. На беговой дорожке происходила настоящая битва. – Диаз набирает скорость и вырывается вперед! Бесконечные тренировки приносят свои плоды… Но посмотрите, что происходит: Барри Донован, студент колледжа Святой Кристины нагоняет Диаза и… Он толкнул его! Ал падает! – Диего в порыве гнева поднялся с места. – Какое подлое нарушение! Судья, где ваш пистолет, когда он так нужен?! – ДИЕГО КАРЛОС! – неистовал по ту сторону Лонг-Райт. Находись он в этой будке, он бы точно отобрал у Диего микрофон, но он сидел слишком далеко, а замен предусмотрено не было, поэтому придется и дальше терпеть эмоциональные всплески нынешнего горе-комментатора, стиснув зубы. – Очевидно подлое и отвратительное поведение, недостойное спортсмена, – продолжал тем временем Диего, – и оно не должно быть спущено Доновану с рук! Судья останавливает забег! Ура, справедливость восторжествовала, и именно поэтому я рекомендую бегунам команды NYSMEF не усугублять ситуацию и не лезть в разборки с соперниками. Да-да, Диаз, я это тебе говорю! Диего не мог не сказать этого, видя, как разъяренный Ал, с которым, судя по его бодрой походке, все обошлось, направился прямиком к толкнувшему его Барри. Тот, насколько Диего мог видеть, стоял в сторонке и разговаривал с судьей. – Вот это драматический поворот, друзья, – выдал Диего, плюхаясь на стул. – Забег остановлен, судья переговаривается с Донованом, который, напомню, мгновением ранее бесчестным образом сыграл против Диаза, а все остальные участники пока пользуются перерывом и отдыхают. Что же будет дальше, и какое решение примет судья, неизвестно. – Они планируют… они планируют переиграть забег! – внезапно услышал Диего возмущенный голос ректора. – С заменой нарушителя на другого бегуна! – Только что стало известно, что прерванный забег решено переиграть! – повторил услышанное Диего. – От наших авторитетных источников поступила информация о том, что было решено заменить Барри Донована на другого бегуна и переиграть эстафету. – Рано, еще никто… – начал было говорить Лонг-Райт, но тут судья поднял руки и указал сначала на бегунов, а потом на старт. – Ладно, в этот раз твоя правда. – Итак, участники снова на старте! Все начинается сначала! Вместо Донована побежит другой студент, его имя, насколько мне известно… – Стэнли Принс, – пришел на подмогу мистер Лонг-Райт. – Стэнли Принс! Что ж, Стэн, надеемся, ты придерживаешься правил сильнее, чем твой коллега. Судья дает старт, повторный забег начался! В этот раз, вижу, Алексей Коваленко учел все свои прошлые ошибки и теперь он на голову выше, и в прямом и в переносном смысле, своих соперников. Он уверенно пробегает оба круга и финиширует первым, что дает его напарнику, Карлосу Кариньо, фору. Карлос стартует и уверенно, с напором асфальтоукладчика движется вперед. Увы, Кариньо начинает пробуксовывать ближе к концу, видимо, на четыре круга он не рассчитывал, как и все мы, и Форрест нагоняет его. Теперь вся надежда на Алехандро Диаза. Эстафетный жезл у него, и теперь я пристально слежу за Принсом, потому что второго падения Диаз и болельщики NYSMEF не выдержат. К счастью, первый круг заканчивается без происшествий, и оба участника выходят на второй… Когда Принс обгоняет Диаза! Теперь Ал второй. Чувак, что ты задумал? А, понятно! Ему нужно было восстановить дыхание, чтобы на последних футах ускориться и рывком преодолеть их. Теперь команда NYSMEF снова в лидерах. Ну и все, дамы и господа, мы выходим на финишную прямую. Последние участники стартовали со своих позиций и заканчивают эстафету. Ого, как несется Мэттью Лемье, прямо-таки как женщины к витринам бутиков в ночь распродаж. И это при том, что я ни разу не видел, как он бегает! Не знал, что он умеет. Круто! Тем временем, «ньютоновец» Эдуардо Арагонес пытается обогнать Лемье и прижать его к бровке, не дав маневрировать на поворотах, но не тут-то было. Кажется, Мэтт разгадал его план изначально и, позволив Арагонесу поравняться с ним, внезапно ныряет вниз и после этого резко ускоряется. Эдуардо же теряет равновесие и вынужден сбросить скорость! Браво, Мэтт, отличный ход. Место незадачливого Арагонеса занимают бруклинская звезда Джереми Бонфаер и крепыш из «Четырехлистника» по имени Рич Мюррей. Оба смотрят на Лемье как на главного конкурента и всеми силами пытаются обогнать его. Ребят, конкуренция – это хорошо, но у вас осталось буквально полкруга, чтобы вырваться вперед, иначе вы упустили свой шанс. И стоило Диего это сказать, как Мюррей вдруг резко толкнулся ногами о землю и в полупрыжке сократил расстояние до минимального. – Вы видели это своими глазами! Какое рвение к победе! – надрывался он. – Теперь у колледжа Святой Кристины есть все шансы взять второе золото и стать неоспоримыми победителями этого года. Тем временем, Лемье не сдается. До финиша остается примерно два шага, так что любая заминка может стоить победы… Но что это! Снова нарушение со стороны «Четырехлистника»! В этот раз Мюррей хватает Лемье за майку, за счет этого вырывается вперед и… пересекает финишную черту. Но, простите, неужели и второй раз это сойдет им с рук?! Тут уж совершенно не желая оставаться в стороне, Диего снял с себя все оборудование и рванул вниз по трибунам, прямиком к беговым дорожкам. Здесь уже столпились и другие люди. Все они галдели наперебой, и если первое нарушение не вызвало подобного ажиотажа, то повторное стало уже перебором. – Успокойтесь, пожалуйста! – вещал судья, пытаясь перекричать толпу. – Позвольте мне сказать. Безусловно, подобные действия недопустимы по отношению к соперникам, но позвольте… – Нет, это вы позвольте! – внезапно услышал Диего мистера Лонг-Райта, явно выведенного из себя. Он вышел из толпы весь красный и размахивал руками. – Я не потерплю такого отношения к моим ученикам! Это подло, это низко, и я намерен действовать! Вы должны дисквалифицировать команду колледжа Святой Кристины! – А я не потерплю давления на судью! – выступила из толпы женщина, на плечах которой лежала меховая накидка. – Мои студенты бывают порой чересчур эмоциональны и резки в своих действиях, но это и подразумевает конкуренция, мистер Лонг-Райт, вы, как доктор экономических наук, должны об этом знать. – Господа, прошу вас, – примирительно сказал пухлый мужчина, у которого на пиджаке виднелся значок в виде бруклинской печати. – Нам нужно прийти к компромиссу. – В NYSMEF всегда готовы идти на компромисс, – мистер Лонг-Райт, сощурившись, взглянул на женщину. – А в колледже Святой Кристины? – Аналогично, – улыбнулась та. – Мы хотим, чтобы наши желания были учтены, и мы категорически против дисквалификации. – А мы категорически против победы, которая досталась подобным путем!– мистер Лонг-Райт снова вспыхнул, но тут слово взял судья: – Так, хорошо, я выслушал вас, и я пришел к такому решению… – Дорогие друзья, – продолжил вещание Диего, вернувшись в комментаторскую будку, – спешу сообщить вам, что по итогам обсуждения результатов забега победителем мужской эстафеты межуниверситетских соревнований 2010-го года становится… команда NYSMEF! Да, именно так! Судья отменил победу Мюррея, исходя из того, что тот использовал запрещенный прием, и, соответственно, первым становится Мэттью Лемье, который приносит своей команде победу! Гип-гип ура!

***

В один из предпоследних дней апреля Диего проснулся в поту. Спустя долгое время ему вновь приснился тот сон про фигуры, и в этот раз он оказался настолько близко к ним, что смог рассмотреть их лица. Из темноты перед ним выступили четверо: Мэтт, Эмма, Ал и он сам. – Plus ultra! [4] – сказала его собственная версия, и на этом странный сон закончился. Однако теперь все окончательно встало на свои места. То, что они оказались в одной команде – не простая случайность, и теперь он просто обязан был установить мир внутри нее. Именно поэтому в один из дней, он осмелел настолько, что схватил Ала за запястье и, несмотря на все угрозы в свою сторону, оттащил к Мэтту и Эмме, которые, к счастью, сидели рядом и хотя бы их не пришлось сгонять. – Слушайте, мне это все надоело! – усадив Ала, начал свою пламенную речь Диего. – Я не знаю, как вам, но мне нужна нормальная оценка за презентацию, и я не намерен заваливать его лишь потому, что некоторые из нас не могут друг с другом поладить. Это раз! Также я бы хотел, чтобы на время нашей совместной работы мы хотя бы издалека выглядели командой, а не воюющими лагерями. Это два! И три, прошу вас, давайте уже наконец нормально соберемся и начнем что-то делать, потому что у нас осталось всего несколько дней до сдачи. Это ведь не так сложно, просто взять и сделать чертову домашку вместе. Я не прошу вас общаться вне учебы, становиться лучшими друзьями или ходить за ручку, я прошу просто объединиться на время для общего дела, окей? Надеюсь… надеюсь, вы прислушаетесь и сделаете это, ну, хотя бы ради оценки. Все трое внимательно выслушали его, а Мэтт даже похлопал в ладоши. – Замечательная речь, без сарказма, – сказал он. – Я когда-то говорил тебе, что всегда готов прийти на помощь, и я не отказываюсь от своих слов. С этого момента я целиком и полностью в работе, ты можешь рассчитывать на меня. – И на меня! – откликнулась Эмма. – Хорошо, что ты поделился своими переживаниями сейчас, а не когда было бы уже поздно. Диего в ответ улыбнулся ей и перевел взгляд на Ала. – А я что? Я тоже за! – пробурчал он, закатывая глаза. – Я твой лучший друг или кто? Я за любую движуху, помнишь? – Вот и отлично! – с облегчением выдохнул Диего. – Сразу бы так, а то заставили меня ругаться, когда я так этого не люблю. – Прости, пожалуйста, – извинился за всех Мэтт, – как мы можем искупить вину? – Нам надо договориться и встретиться всем вместе после пар, иначе мы никогда не начнем работу… – Есть предложение пойти сегодня вечером в «Виктори». Помните, Нгози рассказывала нам о нем в самом начале года? – сказала Эмма. – Отличная идея! – одобрил ее предложение Диего. – Вы как? – Я согласен, – кротко кивнул Мэтт, а Ал махнул рукой. Диего, уже достаточно знакомый с его замашками, знал, что таким образом он выражает свое неохотное согласие. После занятий все четверо выдвинулись к кафе. Вечером в «Виктори» было многолюдно, но ребятам посчастливилось найти свободный столик, который они тут же заняли. – И что теперь? – поинтересовалась Эмма, усевшись на мягкие сидения. – Я голодная. – В таком случае надо подозвать официанта, – сказал Диего и сделал это за нее. – Вы читали кейс? – Ал и Эмма ответили отрицательно. – Черт, тогда нам нужно что-то, с чего можно выйти в интернет. – Как, например, это? – улыбнулся Мэтт, доставая свой айфон. – Сейчас все будет. – Ну точно. Все время забываю, сколько всего могут эти новые гаджеты, – засмеялась Эмма и вытащила из кармана джинсов точно такой же айфон, как у Мэтта, только белого цвета. В очередной раз взглянув на него, Диего сглотнул горечь, застрявшую в горле. Лемье превзошел его даже в подарках на день рождения: смартфон девушка всегда носила с собой, в отличие от его браслета. Впрочем, в последнее время это не так сильно волновало его. Диего с удивлением начал замечать, что он уже привык к подобному и не пытается переплюнуть Мэтта в чем-либо. Но и зависти как таковой Лемье у него уже тоже не вызывал. А все потому, что Диего в кои-то веки открыл для себя одну маленькую истину: вместо того, чтобы соревноваться и воевать с человеком, лучше попробовать стать его другом. Пока ребята делали заказы и читали текст, Диего задумался о том, что если бы не он, то они бы так и не сидели здесь все вместе. Все-таки он сильно изменился за этот год. Теперь ему не было так страшно знакомиться с людьми, он не боялся выражать свое мнение на публику и защищать его, не чурался идти на контакт с руководством и спорить с ним, а что самое главное, он был готов действовать и принимать решения. И это здорово! – Итак, что вы думаете по поводу кейса? – задал он самый животрепещущий вопрос вечера. – Очевидно, виноват сотрудник. За нарушение субординации полагается дисциплинарное взыскание, – высказался Мэтт, но ему тут же поспешил возразить Ал: – Да, замечание, там, какое-нибудь, но не зажимание половины зарплаты. Это дичь какая-то и тирания. Виновато руководство. – Окей, – произнес Диего, – а ты что думаешь, Эмма? – Ну, – неуверенно протянула девушка, втянув голову в плечи, – я на самом деле считаю, что виноваты и те, и те. Сложно выбелять одну из сторон, когда объективно обе они повели себя неправильно. – Кайф! – подвел итог Ал, разведя руки. – Итого у нас нет даже единого мнения по сабжу. Ты сам-то хоть что думаешь, Карлос? – Я… – Диего постучал по столешнице пальцами. – Я думаю, что я согласен с Эммой. Тут очень нестандартная ситуация, и смотреть на нее однобоко просто невозможно. У меня есть мысль по этому поводу… – Какая? – наклонился к Диего Ал. – Говори! – Что если нам доказывать одновременно и то, и другое? То есть в нашем проекте мы будем рассматривать проблему как бы с обеих сторон: и со стороны работника, и со стороны начальства. – Это интересно, – Мэтт подпер рукой подбородок. – Из этого может что-то выйти. – Ага, мешанина, например! – встрял Ал. – Если мы впихнем сразу два варианта, то это будет выглядеть так, будто мы не определились с выбором или и вовсе не понимаем задания. – Да, но только, если мы сделаем все на отвали. Нужно просто основательно подойти к обоим вариантам, обосновать их и в итоге попытаться прийти к возможному решению, который бы устроил всех. Вот и все! – Ты идеалист, Карлос, – усмехнулся Ал. – Неужто ты считаешь, что мы осилим такой объем работы, если уже в самом начале мы не смогли прийти к чему-то одному? – Он прав, – внезапно сказал Мэтт, и Диего почувствовал, как улетучивается все желание что-либо делать. – Он прав, мы это осилим. Ал, который посчитал, что Мэтт высказался в его поддержку, раскрыл рот от изумления. – Это идеальный вариант. Да, мы сделаем чуть больше, чем от нас требуется, но это лучшее и наиболее эффективное решение на мой взгляд. Я целиком и полностью за предложение Диего. – Я тоже! – поспешила поддержать инициативу Эмма. – Предлагаю тогда поделиться два на два. Мы с Мэттом можем рассмотреть ситуацию со стороны руководства, а вы со стороны сотрудников. – Да вы чего, прикалываетесь, что ли? – хотел было протестовать Ал, но, увидев умоляющий взгляд Диего, смирился. – А, ладно. Черт с вами. Но если что, я был против, зафиксируйте это где-нибудь в протоколе заседания! С тех пор они работали преимущественно в своих мини-группах, хотя периодически встречались и все вместе, чаще для того, чтобы поделиться результатами. Диего был рад видеть плоды своего труда: ему доставляло удовольствие наблюдать, как ребята общаются друг с другом. И пусть пока они все еще могли сцепиться в словесной перепалке, все чаще эти перепалки происходили с улыбками на лицах. Хотя все-таки одна стычка между Мэттом и Алом чуть не поставила все под угрозу. – Мне кажется, твои выводы нерелевантны в контексте кейса, – высказался однажды Мэтт после того, как Ал представил остальным свои наработки. – Как минимум, стоит еще раз пересмотреть момент с личными встречами. – Хорошо, мы… – хотел было согласиться с ним Диего, когда Ал вдруг перебил его. – Да мало ли что ему кажется, это вообще-то наша часть работы, Карлос. Он со своей позиции все не так воспринимает. – Ал, пожалуйста, успокойся, – попытался привести его в чувство Диего. – Это наше общее задание, и… – А, то есть ты на его стороне, да? – не унимался тот. – Кто вообще сказал, что он тут главный? Лемье считает, что раз ему по жизни позволено всеми командовать и быть важной шишкой, то… – Алехандро Диаз, – Мэтт сказал это максимально громко, но так, чтобы это не выглядело, будто он кричит. – Вспомни соревнования и скажи мне, кто там тогда всеми командовал? Разве я, а не Алексей? Вспомни начало года. Разве я стал старостой, а не Эмма? А теперь вспомни, кто собрал нас здесь. Разве я, а не Диего, труды которого ты так усердно обесцениваешь своим поведением? Подумай над этим. Мэтт замолчал, а лицо Ала пошло пятнами. Он, будто деревянный, молча встал, собрал свои вещи и ничего не говоря ушел. Диего тогда побоялся, что это все, и плакала их презентация, но не тут-то было. На следующую встречу Ал не только пришел, но даже вел себя намного спокойнее. А под конец он, что удивило Диего, нагнал Мэтта и обратился к нему. Спрятавшись за столбом, Диего слышал их разговор: – Я бы хотел извиниться, – сказал Ал, и он видел, какое усилие тому приходится прилагать для того, чтобы побороть свою гордость и продолжать говорить. – Это правда, я вел себя как долбоеб и рушил все старания Диего, а потому я готов идти навстречу тебе только из-за него. Да и вообще… – Ал протянул руку к лицу Лемье, показывая что-то, что было написано на ее тыльной стороне, – я готов уступить тебе место лидера в команде, но исключительно потому, что аббревиатура, которую я придумал для нас, круто звучит, только если ты стоишь в ней первым. – Это очень мило с твоей стороны, вот только мы все работаем наравне, и, несмотря на то, что поделились на условных начальников и подчиненных, в реальности мы все на одном уровне, – произнес Мэтт. – А аббревиатура – отличная идея! Креатив это всегда хорошо. – Это не креатив, – ухмыльнулся Ал, – это бренд. Наш бренд. На этом они преспокойно разошлись, не подозревая, что Диего теперь не мог спать по ночам. Все его мысли занимала аббревиатура. Он так хотел узнать, что же она из себя представляет, но спросить у Ала не мог по очевидным причинам. Не хотелось бы, чтобы тот узнал, что его лучший друг подслушивает чужие разговоры. Выяснилось все на последнем семинаре по этике, когда каждая из групп представляла остальным результаты. – Добрый день, – начал выступление Мэтт, – сегодня мы представим вашему вниманию нашу презентацию. Мы, группа номер четырнадцать, но нам так не понравилось это название, что мы решили взять себе новое. Его вы можете видеть на титульном слайде. «Ну наконец-то», – подумал Диего и обернулся, чтобы посмотреть на новое название. В нижней части слайда красовались всего четыре буквы, являющиеся первыми буквами их имен, сложенные в одно слово. – Отныне, просим вас называть нас не иначе, как «M. A. D. E.», – Мэтт улыбнулся. – Имидж – это ужасно важно, а создать правильный имидж – сложная задача, но мы движемся в верном направлении, не так ли, мадам Миллер? Ведь хороший менеджер – это всегда креативный менеджер. Профессор согласно кивнула, и после этого ребята продолжили защищать презентацию. – Что же, – добродушно произнесла Линда Миллер, когда на места вернулись последние выступающие. – Вы все хорошо поработали. Я однозначно была права, когда сказала, что вы с легкостью справитесь с этим заданием. Каждая из групп получит хороший балл, так как каждая из презентаций меня впечатлила, но… – она сделала небольшую паузу, – одна из презентаций поразила меня больше всего. Как и все вы, эта команда опиралась на теорию, практику и логику кейса, но единственная из всех команд она показала проблему с двух сторон. Они не выбрали единый ход событий, а посмотрели на то, как видят проблему разные ее субъекты. Сделав комплексный анализ и доказав правоту обоих, они, тем не менее, сумели прийти к итоговому выводу и положению, которое по их мнению, должно устроить всех. Поразительный объем работы, рационально обоснованное решение и необычное представление результатов в аудитории – все это то, что позволяет мне выделить эту работу среди других. Поздравляю вас, M. A. D. E., ваш проект заслуживает высшей оценки, и сегодня все лавры по праву ваши. Сегодня вы лучшая команда из всех.