Ротонда в пустыне

«Все пылью заросло, давно я здесь не убиралась. Какой здоровенный паучище. Вот тебе веником! И паутину твою тоже веником. Я быстро здесь порядок наведу, сейчас, вот только спину разогну». Послышался стук в дверь. «Кто это, интересно?». - Сейчас, подождите, ох, сейчас открою, - Тайра кое-как разогнула спину и медленно поплелась к двери. На пороге стояла компания настолько большая и незнакомая, что Тайра инстинктивно попятилась. Она оглядела всех. Справа, вроде бы, Мескин. Он повзрослел, но вполне узнаваем, рядом с ним – Нарувинда, а остальных она не знала. Посередине стояла какая-то женщина и, не отрываясь, смотрела на Тайру. Взгляд у нее… повелительный. Женщина обернулась к Нарувинде и спросила: - Это она? - Да, Жозель, это она, - сегодня у Нарувинды снова не получалось соврать, да она и не пробовала. Мескин недоверчиво посмотрел на обеих девушек. - Да вы что? - Она сменила внешность, Мескин, - объяснила Нарувинда. - Мескин, что происхо… Тайра вдруг почувствовала какое-то странное давление. Незнакомая женщина как будто подчиняла ее своим взглядом. Тайре захотелось опустить глаза, но она не смогла этого сделать, пока мысленно не признала, что теперь во всем будет слушаться эту женщину. Как только это произошло, Тайра с облегчением отвела взгляд. - Пойдемте с нами, госпожа Мафти. Мы вам все расскажем. *** Книги в библиотеке Гшин оказались еще более полезны, чем Арвентида себе представляла в начале. Сколько всего нового и важного она могла бы не узнать, не понять, если бы не попала сюда! Уже к концу первой недели своего пребывания здесь она нашла рецепт зелья Освобождения. Это зелье использовали для того, чтобы снять с человека заклятие – как раз то, что нужно против Жозель. Готовить его было недолго, примерно как суп сварить, но нужны были свежие грибы, а их в библиотеке не было. Особенно заинтересовал Арвентиду способ, с помощью которого зелье дают человеку, подвергшемуся заклятию. Человека не поят зельем, нет, зелье разливают на землю вокруг места, на котором стоит этот человек, и поджигают. В книге было написано, что пламя не станет распространяться, гореть будет только зелье. Человек вдыхает пары этого зелья, и в итоге освобождается от заклятия. Хитрый, однако, способ, но попробовать стоит. Но на этом открытия не закончились. Как-то вечером Арвентида достаточно небрежно листала перед сном «Обо всем, что ни есть на свете». Обо всем, это, конечно, сильно сказано, к тому же книга очень древняя, поэтому многих городов и зданий, о которых в ней говорится, уже давным-давно нет. Интересная книга, но Арвентиду уже клонило в сон, поэтому она просто листала, листала, пока вдруг не наткнулась на одно изображение. Картина эта для Арвентиды была неожиданной, словно гром среди ясного неба. Сон как рукой сняло. На странице в книге был нарисован тот самый храм, который Арвентида видела, когда напоила зельем своих подруг в деревне. Это же было всего-навсего видение, ей просто примерещилось. Действительно, ерунда, у храма из ее видения не было стен, только портик и колонны, а у храма с картинки стены есть. С другой стороны, если мысленно убрать стены, получится именно храм из ее видения. Тоже прямоугольный, тоже белый, с той же самой лестницей, статуями и рельефами. Тут, например, ящерица изображена, и в видении Арвентиды на фризе был рельеф с ящерицей. Создатели всеблагие, да у входа в этот храм находится статуя, она очень похожа на ту статую, которая была у Арвентиды в деревне. На ту самую, про которую никто ничего не знал. У этой женщины поза была немного другая, нежели у той, что у Арвентиды в деревне, но видно же, что они танцуют один и тот же танец. Если поставить эти две статуи рядом, покажется, что они из одной серии. Нет, это чертовщина какая-то. Такого быть не может. Арентида стала читать про этот храм. Он назвался Храм Ящерицы, или Храм Семи Скульпторов, а иногда просто Храм. Храм Ящерицы – потому что один из его самых запоминающихся рельефов изображает ящерицу, Храм Семи Скульпторов – потому что его основали семь очень сильных волшебников. Многие из них в совершенстве умели колдовать так же, как и Салмар Минтак. У Арвентиды даже сложилось впечатление, что каждый из них владел практически всеми видами магии. Очень странно, такого, по идее, быть не может. Через несколько абзацев все прояснилось. До тех пор, пока не был построен храм, его создатели, как и все нормальные волшебники, обладали весьма ограниченными способностями: один человек – одна способность. У кого-то из них было видение, в котором они строили храм. К видениям в те времена относились с уважением, и волшебники приступили к строительству. Видимо, из-за того, что сила их заклинаний оказалась необычайно велика, храм зажил собственной жизнью. Тот, кого храм выбирал своим служителем, становился обладателем неограниченных магических способностей. Служителем мог стать кто угодно, женщина в том числе. Здесь присутствовало одно-единственное затруднение – храм сам выбирал себе служителей. Те, кто по какой-то причине на ту роль не подходил, просто не могли войти в храм, здание их «не впускало». Стать служителем храма было единственным способом обойти основной закон магии (один волшебник – одна способность). Желающих, разумеется, было немеренно, а тех, кому это удалось – единицы. Под конец Арвентида прочитала про интересовавшие ее скульптуры. Единственное, что она поняла, так это то, что они изображают волшебниц. В книге очень мало было про них написано. Наверное, это потому, что в прежние времена почти любому было известно, кто эти женщины. *** Следующим вечером Арвентиде стало абсолютно ясно, чего добивается Жозель. Вот уж никогда бы не подумала, что это можно выяснить, порывшись в книгах. Жизнь иногда преподносит сюрпризы. Весь день Арвентида в самых разных книгах искала упоминания о Храме Ящерицы. Как выяснилось, храм был разрушен триста лет назад и отстроен заново. Дело в том, что трое могущественных волшебников захотели стать служителями храма. Храм их не впустил, но они не сдались. Все трое объединили свои силы и сразились с храмом. Это выражение сначала показалось Арвентиде странным, но потом она привыкла. Если храм не впускал волшебника, тому оставалось либо смириться и уйти, либо вступить в схватку с храмом. Это очень похоже на сражение с волшебником, только очень сильным, можно сказать, поединок воль. Почти никому не удавалось выйти победителем. Эти три волшебника были исключением. Совместными усилиями они одержали верх, и стали служителями храма. Ни к чему хорошему это не привело. Служитель храма черпает энергию из какого-то неведомого источника в неограниченных количествах, из-за чего энергии становится меньше в окружающем мире. Проявляется такой упадок сил в магическом мире болезнями, эпидемиями и тем, что волшебников рождается все меньше и меньше, а те волшебники, которые появляются на свет, не обладают такими способностями, какими обладали их предки. Колдовство, на которое способны современные волшебники – детский лепет по сравнению с тем, что могли творить маги в прежние времена. К тому же их тогда было значительно больше. Наличие у храма служителя, выбранного самим храмом, такого, который не станет злоупотреблять своими способностями, наоборот, очень полезно. Людей с магическими способностями становится больше, их не косят эпидемии, их способности расцветают. Три волшебника черпали энергию направо и налево, ни капельки не заморачиваясь такими пустяками, как мировая гармония, пока между ними не появились разногласия. Ссоры вылились в стычку, в которой погибли двое из них. После этого произошло неожиданное – у Ромина, волшебника, который выжил, после долгой спячки пробудилась совесть. Не сразу, но пробудилась. Куда бы он ни пошел, везде попадались тяжелобольные люди, многие из них при смерти. Некоторые селения вымерли подчистую, и у него в голове не укладывалась мысль о том, что это все из-за него. Ромин много путешествовал, при этом не встретил в пути ни одного волшебника. Несколько старых магических семейств еще жили в Лортоне, и Ромин поспешил туда. Ему стало плохо от того зрелища, которое представлял теперь Лортон. Некогда большой и при этом очаровательный город превратился в жалкую деревушку, главной заботой жителей которой стал уход за больными. Знахари лишились сил и способностей, оказались неспособными лечить подчас самые простые болезни. Кругом одни старые лица, молодых мало, и далеко не все они владеют магией. Ромину постоянно казалось, что сейчас к нему подойдет страж Лортона, невысокий такой старичок с тростью, встанет перед ним, немного постоит, покачает головой, а потом спокойно, но с осуждением спросит: «Ну что, молодой человек, ты доволен? Хорошо поразвлекся?». После того, как этот страж стал ему сниться, Ромин твердо решил все исправить. Сначала он вылечил всех жителей Лортона благодаря своим способностям, потом отправился к Храму Ящерицы. Служители не обязаны были появляться в храме, они просто могли в него входить, в отличие от остальных. Ромин уже давно в храме не был, и вид храма потряс его. Стены полностью разрушились, колонны крошатся, рельефы осыпаются, - всеобщий упадок сказался и на храме. Да, дорогой Ромин, и храм тоже ты разрушил. Вместе с оставшимися волшебниками Ромин принялся за строительство нового храма на месте старого. Закончить работу до своей смерти ему не удалось, и он завещал ее сыну. Сын продолжил его дело, так же, как и Ромин, собрал волшебников, в итоге строительство закончил уже его внук. Новый храм был круглым, с огромным куполом, и его стали называть Ротондой. Тут-то Арвентида и вспомнила слова из подслушанного разговора. «Ротонда», «храм», «наши силы объединятся», ну конечно! Жозель хочет стать служительницей храма, хочет войти туда, но храм ее не пускает, вот она и решила повторить то, что сделали три волшебника. Каков плагиат! Те, кого она подчинила, помогут ей справиться с храмом. Создатели, как же все оказалось просто! Уже перед сном Арвентида прочитала про статуи. Оказывается, это были просто-напросто ведьмы, как раз после того самого зелья, которое она готовила. Раньше это зелье достаточно широко использовалось для общения с потусторонними силами, был только один побочный эффект: человек мог в ярости наброситься на всякого, кто попытается ему помешать, даже на самого близкого родственника. Такое вот милое зелье. *** - Нет, зелье я не в одиночку варила, мне помогала Арвентида. - Арвентида? Она умеет готовить зелья? – глаза у Жозель расширились от такой новости. - Да, умеет, - не замечая ее удивления, продолжила Тайра, - и очень неплохо умеет. Я ее многому научила. - Вы хотите сказать, она умеет готовить зелье Перемещений? - Умеет, умеет. - Ундо! Мескин! Быстро сюда! Жозель нервно вскочила с кресла и подбежала к окну. Тайра удивленно смотрела на нее, совершенно не понимая, к чему такое беспокойство, да еще и в такую рань. Мескин специально вбежал в комнату первым, оставив позади Ундо. - Что случилось, Жозель, что такое? Вот и Ундо подоспел. - Да, в чем дело? - Арвентида волшебница! Она умеет колдовать! - Тоже волшебница? Ну ладно, а что в этом такого? - Как же вы не понимаете! Она может выбраться из библиотеки! Мы думали, что она оттуда никуда не денется, а теперь может статься, что ее там давно уже и нет. Ускользнула, как сквозь пальцы, а мы, между тем, упустили волшебницу. И это еще не самое худшее. Ты ведь рассказала ей про Лортон? - Рассказала, разумеется. - Отлично. Просто замечательно. Вдруг она уже там? Рассказала всем местным про нас. Как вы думаете, они нас по головке погладят, когда узнают, что мы делаем? - Понятно, - Ундо прекратил эти излияния и взял все в свои руки. Жозель избегала связываться с жителями Лортона, хотя, казалось бы, там так легко найти способных волшебников, подчиняй сколько угодно. Беда в том, что эти волшебники могут дать отпор, и очень неслабый. Их много, и они сильны. Если они узнают, что Жозель хочет стать служительницей вопреки воле Ротонды, ей несдобровать. За такие намерения среди волшебников принято под замок сажать. Пожизненно. Во избежание мора, эпидемий и прочих радостей жизни,- я позову всех, а ты, Мескин, переместишь нас в библиотеку. Сейчас со всем разберемся.